HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Архив публикаций за январь 2010

2001  2002  2003  2004  2005  2006  2007  2008  2009  [2010]   2011  2012  2013  2014  2015  2016  2017  2018  2019  2020  2021  2022  2023  2024 

[январь]   февраль   март   апрель   май   июнь   июль   август   сентябрь   октябрь   ноябрь   декабрь  


31 января 2010

Джон Маверик

Рассказ «Убей меня, море»

…Но, через мгновение и Янек увидел. Очевидно, увидели все, потому что кто-то закричал. Женщина или ребенок. И от этого крика тишина пошла трещинами, лопнула и осыпалась на берег зеркальными осколками.

Из моря на перепуганных людей сплошной блестящей стеной надвигались танки – мокрые, облепленные бурыми гирляндами водорослей – и песок на берегу плавился под их гусеницами, спекаясь в тонкое горячее стекло.

Янек зажмурился, потом снова открыл глаза... попытался смигнуть мираж. Но, монстры не исчезли, они были реальны, как расцвеченное оранжевыми перьями небо, как сбившиеся в жалкую кучку облака, густые и неприятные, точно прогорклая сметана, как тусклая вода.

Тысячелетиями мы кидали в море наши обиды, ненависть, страхи, не ведая, что там кристаллизуется из них на дне.

Кажется, есть несколько мгновений до того, как по тебе тяжелыми гусеницами прокатятся твои собственные злость, болезненные фантазии и ночные кошмары... еще можно убежать, вырваться... но, ноги врастают в землю, тонут в зыбком песке, пускают корни.

И тогда Янек сделал то, что делал в детстве, когда ему бывало страшно – спрятал лицо в ладонях. Мир нырнул в темноту, жар, крики, лязг и скрежет. В нем что-то рушилось и рвалось на части, билось и полыхало, стонало и вопило от ужаса…

30 января 2010

Александр Васин

Сборник переводов «Лестница на Небеса (Сборник переводов самых знаменитых английских рок-баллад)»

...«Дом Восходящего Солнца», «Лестница на небеса», «Дым над водою», «Отель “Калифорния”»… Кто из нас не знает эти песни! Песни-события. Песни-легенды. Они прорывались к нам из «вражеского» эфира сквозь помехи и заглушки наших радиостанций, доходили в виде пластинок «на костях» и в магнитофонных записях жуткого качества, нарушая все запреты, звучали со сцены какого-нибудь заштатного клуба на окраине города или с подмостков любой парковой танцплощадки, ещё не охваченной бдительным оком строгих ревнителей «совковой» морали. Они будили наше воображение, вызывая перед глазами странные, не совсем понятные образы домов, «в которых солнце встаёт», лестниц, уходящих в небеса, зловещих придорожных отелей, куда можно беспрепятственно войти и совершенно невозможно выйти. Впрочем, если быть до конца откровенным, в то время мало кто знал, о чём поётся в этих песнях. А те, кто знал, предпочитали помалкивать. Наверно, для того, чтобы не разрушать витающую над ними ауру таинственности. Тем труднее сегодня, спустя почти тридцать лет с того дня, когда они буквально вошли в мою плоть и кровь, пытаться донести их смысл до нынешнего, уже во многом искушённого слушателя. И всё-таки сделать это стоит. Хотя бы потому, что песни эти, хоть и были рождены чуть ли не в середине прошлого века, и не в России, а далеко за её пределами, давно уже стали неотъемлемой частью нашей культуры и до сих пор греют сердца отечественных меломанов от рок-музыки. Да разве только их одних!..

29 января 2010

Сергей Степанов

Сборник рассказов «Парфинские рассказы»

…Монотонная ходьба навевала невесёлые мысли: «Почему жизнь устроена так несправедливо? Кто трудится, тот постоянно должен бояться за своё добро. Кто ворует, тот должен бояться только за свою свободу. Нельзя одновременно трудиться и быть свободным. Свободный труд – это полная чушь. Человек всегда заставляет себя трудиться. Трудиться по-настоящему – это тяжело. Тот, кто свободен, не работает и вынужден воровать, чтобы не сдохнуть с голоду».

Николай уже много лет трудился на ферме от зари до глубокого вечера. Иногда, намаявшись на крестьянской работе до бесчувствия в руках и ногах, он жалел, что пошёл в фермеры, когда новая власть призвала к хозяйствованию на собственной земле и предоставляла её желающим бесплатно. Он соблазнился призывами к свободному труду и льготами, предоставляемыми фермерам государством. Кроме земли Николай получил бесплатно в придачу к ней трактор и сельхозорудия. На строительство фермы ему выдали льготный кредит.

До фермерства Николай Зуб работал в государственных ремонтных мастерских сельхозтехники заместителем начальника цеха. Должность была беспокойная, но уважаемая. Зарабатывал он прилично и располагал свободным временем. После краха колхозно-совхозной системы обслуживать стало некого, в мастерских пошли увольнения, задержки в выплате зарплаты, ругань и поголовное пьянство от безделья. Вот тогда Николай Зуб и решил податься на вольные хлеба…

28 января 2010

Николай Шульгин

Рассказ «Сто лопат»

…– Бабай, мне кажется, что крыльцо становится меньше, а жизнь короче…

– Ты вырос за лето, маленький татарин… и чуть-чуть поумнел…

– Завтра я уйду?..

– Завтра ты уйдешь…

– Тогда давай помолимся?..

– Старший должен призывать к молитве, а не ты… Давай помолимся…

Мы помолились.

– Скажи, Бабай, когда мы «умываем лицо» – это чтобы чисто было... Когда говорим «Омин» – значит, конец... А зачем губами шевелить?..

– А ты что, просто так шевелишь?.. Надо не просто шевелить, а тихо просить себе чего-нибудь у Бога…

– Я не знал… Всё лето просто так шевелил… Мог бы много выпросить…

– Не бойся, я за тебя просил…

– А что ты просил?..

– Я просил: Бог, дай Наилю то, чего у него нет, и отбери лишнее…

– Хочешь, я скажу тебе, что я хотел попросить у Бога?..

– Нет…

– Почему?

– Ты сначала попроси… Нельзя стоять между человеком и Богом…

27 января 2010

Артур Арапов

Поэма «Роман в стихах, или Поэт и Изабель»

...– А? Я прослушала, прости…
Ты мне о чём-то говорила?
– Нет, в самом деле, это мило!
И где твой старый добрый стиль –
внимать реальным рассуждениям?
– Я влюблена – и все дела!
Амура меткая стрела
пронзила грудь…
– В стихотворенье
ты влюблена, а не в него,
не в графомана своего.

– Ах, так?! Читай! Его роман.
Вот, с этой – сто восьмой страницы, –
узнаешь, что за «небылицы»
понакрапал мой «графоман»!
– «Роман в стихах»! Хм! Вот потеха!
Что ж, я в поэзии знаток!
Как там писал когда-то Блок?
«Ночь, улица, фонарь, аптека…»
Поверь, подруга, все стихи –
плоды бездельной чепухи!..
26 января 2010

Любовь Шифнер

Философское эссе «Размышления о вере и религии»

…Правящие князья на Руси совместно с духовенством использовали разнообразные способы посева новой религии на просторах страны. Они понимали, что одной лишь силой глубоко не внедрить чуждую идеологию, и попытались притереть христианство к древним народным обрядам, как это проделал в своё время предприимчивый император Константин. Многие языческие храмы были перепрофилированы в христианские. На местах священных молений древних славян были возведены новые церкви. Священники стремились уничтожить родовую память народа, подгоняя христианские праздники к древним народным торжествам. Так они объявили «Рождество Иоанна Крестителя» в день Купалы-Солнцеворота 24 кресеня (7 июля). Перуна в народном сознании заменили пророком Ильей. Весёлые зимние святки с конца старого года и захватывающие несколько дней в новом году превратили в новогодние празднества. Долго боролась христианская церковь с масленицей, символом провода зимы и радостной встречи Солнца. Любимое народное гуляние было заменено Церковью праздником, который предваряет Великий пост. То же самое касалось Пасхи и Троицы. Великая Матерь-Земля, которая была почитаема у славян, была заменена образом «богоматери». Потому и праздник Осеннего Равноденствия, чествующего Род, стал называться Рождеством Богородицы. И в прошлом и настоящем этот праздник означает преклонение перед зарождающейся новой жизнью…

25 января 2010

Алексей Сомов

Рассказ «Ад неиллюзорный»

…Она понятия не имела, когда успела залететь. При таком сумасшедшем темпе – аэропорт, самолет, сраный отель аккурат в Господней заднице, репортаж, самолет, редакция, попойка с очередными нужными людьми в кабачке папаши Риуса, и хорошо, если к утру доберешься до квартирки в Верхнем городе – попробуй-ка упомнить, чье дыхание согревало твою щеку, чей пот высох на твоей коже вчера, позапозавчера, месяц назад. Она никогда не заморачивалась ни таблетками, ни спиралями, ни тестами, полагаясь – ха-ха – на порядочность партнера. Презервативы казались ей чем-то в принципе избыточным, вроде шерстяных чулок, поддетых под тесные джинсы. В конце концов, ну не с прыщавыми же маргиналами она спала. С тех пор, как ее лишил невинности учитель, знаменитый когда-то фотограф, обаятельный морщинистый алкоголик, похожий на увеличенного до нормальных мужских габаритов Джаггера, убиравший седые волосы под тонкую шелковую сеточку, доверие к людям – ха-ха три раза – не подводило Ясмин. На самом деле где-то глубоко-глубоко внутри ей было наплевать на все эти бабьи цацки – меня-то пронесет, как-нибудь да пронесет, я вообще не за этим здесь. Ну вот и допрыгалась.

То, что без спроса поселилось внутри нее полтора месяца назад, пока не беспокоило, не мешало главному, то есть работе. Пока. Что будет потом – об этом она старалась не думать. По правде сказать, она даже еще не решила, стоит ли его оставлять. Чужих детей, этих маленьких пищащих и гадящих уродцев, она обходила за версту…

24 января 2010

Елена Громова

Сборник стихотворений «Поэма поездов»

Поезда, поезда... Рассекая просторы и ветры,
Вы упрямо стремитесь к манящим огням городов.
Вот бы в поезд – и вдаль! Пусть летят за окном километры!
Пусть мелькает кино семафоров, дорог, проводов!

Мир вокзалов, гудков, мир простора, надежды и воли,
Как хочу я к тебе! Пусть меня увлекут поезда!
Мне не надо покоя – желаю пути и раздолья!
Этот зов не утихнет в мятежной груди никогда.

Поезда, поезда... И дороги, дороги, дороги...
Только даже и там нас тоска ожидает подчас.
И порою в плацкартном вагоне мы так одиноки,
Если спутники-буки в себя убегают от нас.

Но настанет счастливый момент – загорится беседа.
И захочется ехать, захочется жить и дышать...
Ты уже не один. И, доверясь, расскажешь соседу,
Что не молвишь другим, чем годами болела душа.

Поезда, поезда... Вы – артерии этого мира.
Сквозь леса и поля унесите меня навсегда!
От бессмысленной клетки – чужой надоевшей квартиры,
От желания смерти – спасите меня, поезда!
23 января 2010

Владимир Абрамсон

Сборник повестей и рассказов «Украденный туман»

…Алексей отверг авантюру. Ночью нахлынули воспоминания. Вот он лейтенантом в первом походе. Холодно светает, проявляется линия горизонта. Высоко еще мерцают влажные звезды. На востоке разливается красный свет, незаметно светлеет вода. Для чего он, забыв многое, помнит холод утра и красный рассвет. Днем он застал себя выписывающим на листе: «Дифферент подлодки в 2,5 градуса при ее длине 150 метров вызывает изменение осадки на величину delta minus tangensKci = 3,2 метра». И так далее. (Автор приносит извинения за непонятные, как абракадабра, строки. Он хочет показать: капитан не стоит с трубкой в зубах на мостике, вглядываясь в даль. Его работа и уменья во многом – прикладная инженерия). Независимо от себя и как бы играя с компьютером, Алексей решает прорыв в Северное море. Сколько часов хода над- и- под водой. В первые сутки выйти на линию Лиепаи? Потом пролив Каттегат, тесно и много судов, нырнуть. Он помнил цвет маяка Мосешер в начале пролива Скагеррак, затем Северное море. Вывел графики курса, как делал это последние пятнадцать лет, видя смысл и удовлетворение жизнью, для которой рожден. Видение капитанской каюты пассажирского лайнера не покидало. Алексей погрузился в три тома «Судовождения на пассажирских линиях»…

22 января 2010

Родион Вереск

Рассказ «Шаба»

…Одним словом, Витя поступил на журфак и учился прилежно, с интересом слушая рассказы профессоров про теорию жанров, социальные функции журналистики и многое другое, о чём раньше даже не догадывался. А метро оставалось верным другом, ежедневно принимая в свои крепкие тесные объятия. Станции сменяли одна другую, как декорации в разных сценах, и студенческая жизнь катилась, словно скорый поезд, оставляя позади запутанные разъезды сессий и ровные участки каникул. Однокурсники – в основном, даже однокурсницы рвались на телевидение, мечтали попасть в говорящий и показывающий ящик. И Витя тоже пошёл на кафедру радио и телевидения, идя по пятам за девушкой, в которую был влюблён. Но девушка быстро вылечилась от телевизионной болезни и, сверкая длинными тёмными волосами, выскочила замуж за парня из параллельной группы. Ничего не оставалось, как уйти с головой в работу и добиваться там высот, потому что в мыслях постоянно крутилась заученная с детства мамина заповедь: «тот, кто ни к чему не стремится, проживёт жизнь зря». Этого-то Витя боялся больше всего. А ведь сколько людей живут зря и даже не подозревают об этом! Ну, вот хоть эта женщина, ждущая на остановке очередного троллейбуса (наверное, чуть-чуть не успела на тот, предыдущий). Чего она добилась за свои лет пятьдесят с хвостиком? Ходила на работу к девяти и возвращалась в семь. Ну, наверное, кого-нибудь родила, получила квартирку в необъятном спальном районе, а дальше-то что, дальше? Знаменитой не стала, не засветилась, не схватила звезду с тёмного октябрьского неба…

21 января 2010

Елена Рышкова

Сборник стихотворений «Как все поэты»

Все поэты когда-нибудь просят
Дай мне, дай!
Черноту в проседь, в ребро – рай.
По седьмому колену плеткой,
Чтоб на горох пасть,
Коленопреклоненно к Leptop
В углу сласть.
Всем дать – это бляди обводной закон,
Через стихо ладить
Взгляд ружьём.
И выстрелить точно в третьем акте
Не ранее,
Что ж мне просить – заточку,
Стих ранить?
Под кадык петли галстук –
Нынче в моде красный петух,
Ах, бомонд писчий бродит
Эпидемией золотух.
Не прошу перевозчика
Уступить на извозе,
Где бы взять переводчика
С русского на божий?
Дай слинять до победы в акте
Со сцены.
Дай мне Боже побеленный
В аду простенок.
20 января 2010

Татьяна Калашникова

Поэма «Белая поэмa, или Неоконченный портрет»

...Хоть на денёк, хоть на час полечу домой
Прижаться к отцу, тёплую маму обнять.
Часы с кукушкой и старенький домовой
будут бережно ночью меня охранять.

И, как раньше, подерутся скворцы поутру.
Паучок на узорчатой тюли белой.
Сквозь цветочную тюлевую дыру
пробивается солнечный луч несмело.

Голоса на кухне. Все проснулись давно.
Сладкий запах. Знаю, – мама жарит блины.
В старый сад за домом выпорхну через окно,
кислого щавеля наемся и малины.

А потом, гонимая утренним ознобом,
обратно в детскую тихонько заберусь.
Под белым пуховым одеяла сугробом,
подбирая колени, клубочком свернусь...
19 января 2010

Анастасия Бабичева

Миниатюра «Стечение обстоятельств: понедельник, первый снег, утренний час-пик»

...Ты? Больше нет сил. Утыкаюсь в шерстяной шарф и реву…

Неужели Ты? Сколько месяцев мы не виделись и не говорили! И это даже успело стать нормой: с кем ни бывает. А тут – стечение обстоятельств, понедельник, первый снег, утренний час-пик. Иду на работу обычным маршрутом. И вижу тебя. Бежишь, скользишь, меня и не замечаешь даже. А мне что делать? Сказать «растерялся» – ничего не сказать. Остановить, позвать? Глупо. Но если пройдешь мимо, так и не увидишь? Ведь это Ты…

Всего несколько метров. Налетела на кого-то и отпрыгнула в сторону. А я так и не успел решить, что делать – подняла глаза. Наконец! Встала, как вкопанная. Секунда без движения, и я уже открываю рот, чтоб промямлить что-то невнятное, вроде «эммм, привет». Но ты вдруг утыкаешься в мой шарф и… плачешь? Да, ты плачешь!

Что делать? Куда смотреть? И куда деть руки? Обнять. Мы слишком давно не выделись. Отстранить. Мы слишком недавно расстались. Похлопать по спине, спросить, в чем дело, или так и стоять…

Неужели Ты? Что ты делаешь в этом районе? Куда спешишь? Как ты жила все это время? Помнила ли? Я – всегда…

18 января 2010

Елена Георгиевская

Рассказ «Лист бумаги»

…И вот наступил понедельник, а Гриша так ничего и не переписал. Да еще комендант общежития приготовил сюрприз.

– Значит, так, – сказал он, – собирай манатки и переезжай в такую-то комнату. Я в твою комнату коммерчески проживающих поселю.

(Это были граждане, которые платно учились, платно жили в чужих общагах, а вину за все глупости и гадости, которые творили, сваливали на студентов Литературного института.)

– А можно меня в какую-нибудь другую комнату переселить? – нерешительно поинтересовался Гриша. – От этой комнаты кухня и умывалка в десяти километрах.

– Нет! – рявкнул комендант. – А будешь возникать – я тебя выброшу в окно вместе с твоими идиотскими вещами.

Грише пришлось подчиниться. Когда он отпер дверь указанной комнаты, глазам его предстало замечательное зрелище.

На черном от грязи полу валялись окурки и осколки посуды. Двери шкафа были распахнуты, что позволяло видеть стройные ряды пустых бутылок на полках. На столе была скатерть из пепла, а со стен клочьями свисали грязные желтые обои, на которых Гриша обнаружил следующую надпись:

«По въезде постарайтесь скорее обжить комнату, заполнить ее своими вещами. Недели через две призраки перестанут вас беспокоить. Не бойтесь: от них еще никто не умирал».

«Что за фигня?» – раздраженно подумал Гриша и пошел к знакомому занимать деньги на водку. Слово за слово, и он рассказал знакомому и его девушке, куда его переселили, и какая в комнате красота…

17 января 2010

Родион Вереск

Рассказ «Москвичка»

…Мама почему-то не особо любила дачу. Она была городским человеком. Тётя в полном восторге привозила корзину грибов. Мама, прищурившись, улыбалась, заливала их кипятком и шла в Нескучный сад. Или в Александровский. Садилась на белую крашеную скамейку и курила. Она по сто раз рассказывала Наде про старый бабушкин дом на Большой Молчановке, который снесли, когда прорубали проспект Калинина. И бабушка была счастлива переехать из деревянной хибары на Лубянку, а мама всё не могла забыть какой-то лестницы с резными перилами, какой-то изразцовой печи и какого-то потайного хода, заколоченного после революции. Поговаривали, что там прятался священник, служивший в одной из снесённых церквей. Надя часто ходила на Новый Арбат, который в её детстве назывался проспектом Калинина. Там были хорошие магазины и кафе, а в своё время в кинотеатре «Октябрь» продавали бутерброды с красной икрой и крутили все новинки. Мама в этом районе практически не бывала. Она говорила «Советский Бродвей» и махала рукой. В восьмидесятые и в девяностые на улицах начали крошиться бордюры, а тротуары были изгрызены лужами, в которых плавали окурки. В троллейбусах ругались и обсуждали цены на сахар. Купив на последнюю зарплату краску для волос, мама вышла на пенсию. Её, правда, ещё приглашали на чей-нибудь юбилей или на День химика, который отмечали в районном ДК, но каждый раз она возвращалась раздражённая и после этого много курила на балконе. Отец по-прежнему читал свои лекции на юридическом факультете МГУ, по совместительству подрабатывал в какой-то частной фирме, где хорошо платили. Родители даже впервые в жизни съездили за границу, в Париж. Папа остался в восторге, а мама сказала:

«Мрачный – похлеще Ленинграда»…

16 января 2010

Марина Рябоченко

Рассказ «Просто жизнь, просто смерть»

…Так, впервые за свою долгую жизнь, Паря оказалось свободна как птица.

Весь день теперь Паря просиживала около окна. Солнце, дождь, снег в положенное время сменяли друг друга, но Паря мало обращала внимание на круговорот сезонов. Главное, что в любую погоду за окном проходила жизнь. Высокие, низкие, круглые, тощие, маленькие и вертлявые фигуры с утра и до темноты мелькали за стеклом. Одни были скучные – шли торопливо, наклонив вперед голову, согнув спину… Было видно, что им тяжела и неинтересна их дорога. Паре смотреть на них было скучно и даже как-то тоскливо, словно смотрела она на себя, ту, далекую, еще молодую… Как утром, торопливо, головой вперед – на работу, вечером, согнув спину, с отвисшими от тяжести сумок руками – домой… Проработала она долгие годы в одной организации, на бумажном деле. И хотя его не очень любила, и скучала за ним, о тех годах вспоминала сейчас тепло, с улыбкой. Был хороший дружный коллектив, были праздники, отмечаемые вместе, были воскресные поездки, как тогда было модно, по Золотому кольцу, в города-герои… Со многими даже после выхода на пенсию долго общалась, а теперь разве сыщешь кого – затерялись их имена и телефоны в записных книжках, стерлись в памяти даже лица. Кто из них жив, кто здоров? Помнят ли ее?..

15 января 2010

Николай Пантелеев

Роман «Сотворение духа (книга 1)»

...Не серьёзное это дело для мужчины – сидеть за столом. Писать… Вот и Зощенко в конце «Голубой книги» намекает: дескать, половой инстинкт, кайло, хлеб насущный, заводы, охота – намного серьёзней. Тогда давайте вооружимся либидо, топорами, электродами, рукавицами, неводами, будем плодиться, кормиться. Строить… Но, что?! Но, как?! Но, зачем?! Веками – тысячелетиями строили и ломали, не отвечая на эти «извечные» вопросы. Люди бежали их, люди бездумно вгрызались в мышечную радость, презревающую рассудок, люди лазили по стальным электрическим опорам, не обращая внимания на окрики мудрецов. Потом люди чёрными сгоревшими шкурками висели на толстых проводах высоковольтных линий элементарного здравого смысла, ибо у них его не было, они его себе не прививали, в себе не культивировали. Судя по истории, люди в нём обыкновенно не нуждались… Они «просто жили», но выходило это занятие у них «совсем не так просто»!.. Через пень–колоду. Хотели вроде бы «жить хорошо», а выходило «из рук вон плохо», хотели делать «как лучше» – выходило «как всегда». Города разрушались до основания, деревни сжигали вместе с жителями, их бессмертными душами, «врагами» топили крематории, сотни тысяч, миллионы к у б о м е т р о в «инертного человеческого материала» в краткие периоды просветления успевали хватануть полной грудью пьяный воздух «просто жизни» и ложились тоненькими неплодородными слоями, бинтующими больную людьми Землю. Жили, выходит, зря…

Ибо хотели именно «просто», без мысли, потому что люди её боялись. Люди неизбывно прятались от мысли в работу, пьянку, блуд, разбой, они пытали её на скотобойнях, топили в крови, гнали от себя плетью суетной абсурдной деятельности. Это и понятно: созидательная мысль на ходу не рождается, а если рождается, то такая, знаете ли, неуловимая, скользкая, чаще всего – больная… Ибо мысли, для толкового оформления в нечто осязаемое, целебное, высокое, кровь – необходимы: взвешенность, покой, знание, соотнесение опыта личного с культурным опытом, добытым до тебя. Ты об этом знаешь – ведаешь?.. Ты умён, тонок, эрудирован, ироничен, талантлив, щедр на слово, на вечернюю элегическую задумчивость? Так значит, будь добр, сядь за стол и, не обращая внимания на кислые предупреждения в «немужественности», в несерьёзности, – пиши! Смотри в окно, в зеркало, думай и опять – пиши!.. Составляй из коротких идей длинные цепочки мыслей, усиливай их образностью, метафорой, соединяй с помощью импровизации, укрепляй силой своего фанатизма. Будь архивариусом здравого смысла, летописцем вечности, вольным рабом мечты о гармонии… Убеждай идти за собой, за талантливым умом, но не веди буквально, ибо ты не вождь, не болтун, не пустышка… Ибо ты – человек, теряющийся в толпе, ты боец, один богатырь в чистом поле, а это уже дело серьёзное, ответственное, радостное… Словом, будь потомственным творцом, но не хрупких частностей – монументального собственного мира мысли, освещённого, как солнцем, светом в с е х творящих в веках. Строй его высоко, стой в плотном воздухе грозовых разрядов, строй под вой массовки далеко внизу. Строй – пиши! Занимайся, наконец, истинно мужским делом: поиском способов движения только вперёд! – вверх! – против ветра! – иначе говоря, приданием жизни наибольшего смысла…

15 января 2010

Николай Пантелеев

Роман «Сотворение духа (книга 2)»

Задумка Человека не абсурдна!
Он не мусор на лице нашей планеты,
не уродливая её гримаса или сатирическая маска.
Человек за волосы вытягивает себя
из трясины животности не для того, чтобы однажды,
высокомерно растоптав Мать – свою – Природу,
ужаснуться и зарыдать кровью на её могиле,
а для того, чтобы, осознавая во всём
скромность своего места,
взойти из миазмов гибельных инстинктов
чем-то новым, небывалым – таким,
что не только смягчит наказание за его
эволюционные преступления,
но в недалёком будущем – надеемся! –
послужит доказательством необходимости
Природы «вообще» и Жизни Всего
«в частности», ибо только в осуществлении
этой великой мечты
мы обретаем диалектическое
внесмертие.
14 января 2010

Игорь Солнцев

Критическая статья «Поющая девочка»

...Образ Алёши в рассказе – самый яркий. Он единственный из героев наделён именем. Автор не жалеет эпитетов для того, чтобы полнее раскрыть нам его суть, его характер, его переживания. «Алеша выделялся среди деревенских детей. Тонкий, худой, он, тем не менее, был широк в плечах, а его натруженные красные руки, приученные к любой работе, излучали скрытую силу. Говорил он мало, негромким сиплым голосом; горизонт его бровей ломал посередине крутой склон носа, по обе стороны от которого раскинулись синие глаза-озера – пожалуй, нельзя было их назвать иначе. Дети не любили мальчика, но считались с ним: он был нелюдим и груб, но силен, никому не давал спуску и ни с кем не общался. Он никогда не улыбался, и казалось, что это злой волчонок, случайно превращенный в человека», «…выцветшие синие глаза с горькой усмешкой изредка смотрели в звонкие глаза маленькой девочки…», «…он лежал, седой и морщинистый, на низенькой кровати, крепко закрыв глаза, и часто-часто дышал…», «Отец посмотрел в белое как снег лицо сына, в его широко открытые пустые глаза, сделавшиеся тогда будто слепыми, и почувствовал страх», «Алеша вдруг открыл глаза и… улыбнулся. Улыбнулся впервые за всю длинную, страшную, пустую жизнь, и лицо его помолодело»...

13 января 2010

Александр Вулых

Поэма «Баллада о случайной любви»

...– Садитесь…– он сел. – Вам куда? – Я не знаю…
И сколько б еще продолжался театр,
Но через секунду, того не желая,
Она надавила на акселератор…

Они по Москве на машине летели
Сквозь лица, что были темны и угрюмы…
Она говорила, что ей надоели
Все эти духи и все эти парфюмы,

Что вот, повстречался мужик, в самом деле,
Который не пахнет «картье» и «шанелью»…
А он наблюдал за коленкою Нелли,
За голой ногой под приборной панелью.

Стеснительный дождь моросил на бульваре,
Слегка освежая усталые вязы…
Она отдалась ему прямо в «феррари»,
Истошно крича непристойные фразы...
12 января 2010

Дмитрий Филиппов

Повесть «Время наших надежд»

…Стыдно признаться, но я вел себя как первоклассник. Совершенно пропало чувство юмора. Я мучительно подбирал фразы, старался выглядеть оригинальным, но неизбежно проваливался в трясину собственного косноязычия. Какой-то мелкий бес наступил мне на язык и не хотел убираться восвояси. Но с другой стороны, мне было приятно просто идти рядом с ней, слушать о чем она говорит… Даже не что именно говорит – просто голос ее слушать: как музыку неба! Я шел и улыбался сам себе, и был счастлив!

Группы на сцене сменялись одна за другой, но стоило ли обращать на них внимание! Весна утвердила свои права над жизнью, и нашлось ей имя – Ирина! Все казалось простым и ясным, как дуновение ветра над каналом, как всхлип пролетающей чайки… И уже вне времени оказался Юсуповский сад. Я набрался смелости и взял Иру за руку, а она улыбнулась, глядя в сторону, и легко сжала в ответ мою ладонь. Так и рождаются мгновения, которые мы с чистой совестью называем лучшими в жизни.

Потом были медленные танцы. Андрей не отходил от своей Лены, а Ира танцевала по очереди то со мной, то с Юрой. Ревности не было совершенно. Как можно подозревать в чем-то ангела? Как можно не доверять другу? Я стоял в стороне и любовался грациозностью ее движений, – так феи парят над землей в самых сказочных снах! В один из танцев я обнял ее крепче допустимого, но она не оттолкнула, положила голову на плечо, и прижалась всем телом… Мир зашатался в своей основе! Я закрыл глаза, и мы оторвались от земли…

11 января 2010

Сергей Жуковский

Сборник стихотворений «Склоняя голову…»

…позади – суета,
визг проклятий
да грохот оваций…
Впереди – облака
лишь
и голые горы…
Сердце бьётся,
когда
ему впору уже разорваться…
И удушья рука
вдохновенно хватает за горло…

Я к вершине ползу,
обдирая замёрзшие пальцы…
И подошвами стоп
прилипаю к обветренным скалам…
Как устал я внизу
трепетать,
лепетать
и бояться,
да и, как остолоп,
по асфальтовым топать лекалам…

Позади – облака,
скрип зубов
и мозоли кровавые…
Впереди – тяжкий спуск,
краткий отпуск,
и снова –
неистовое –
сердце бьётся,
пока,
обрываясь,
взлетая,
карабкаясь,
ищет новый искус,
новый ужас
и новые систолы…
10 января 2010

Юрий Осипов

Рассказ «Н(е)изменность»

…В тот день, в его магазине был сезонный завоз. Он заметил стильную кожаную куртку и, плюнув на остатки кредита, купил ее, используя небольшую скидку работника. Куртка сидела второй кожей, он был похож в ней на человека из тусовки Нью-Йоркской богемы 70х. В тот же вечер он задержался на работе, отмечая водочкой свою покупку, или удавшуюся жизнь, или что-то еще. Пытался обольстить упрямую, как таксист, кассиршу. Ни что не разочаровало его. Домой он плыл в невесомости, капли из его бутылки разлетались на многие метры вокруг. Проходя под мостом, он увидел двоих мужчин у дорожки, которые били лежащее тело. Подойдя ближе, он разглядел задранную мини-юбку и бледные, почти молочные ягодицы. Мужчины стояли с двух сторон и пинали тело поочередно: в живот, в почки, в грудь, в почки, в живот, в почки, в грудь, в почки, в живот, в почки, в грудь, в почки. Тело сгибалось и разгибалось, сгибалось и разгибалось. Лица девушки видно не было. Он засунул руку в карман, достал мобильный и заговорил с несуществующим собеседником. Нападавшие не обратили на него внимания, продолжая наносить удары. Он прошел мимо, содрогаясь при мысли, что агрессия этих двоих может перекинуться на него. Прошел, говоря что-то очень веселое в пустую трубку. Сидя дома за «просроченным» Маком, он смотрел на свою обновку, которую, за неимением вешалки, повесил на спинку кресла. Он не осуждал себя, только вспоминал Камю и Шемякинский садик. С утра он позвонил на работу и сказал, что плохо себя чувствует. Ему дали отгул. Все. Звали. Его по. Фамилии…

9 января 2010

Владимир Смирнов

Сборник стихотворений «Стихи разных лет»

Серебрили сад тумана седины,
Вдруг ладошку обожгла кисть рябины,

И в огне заката вспыхнуло платье.
Ты решил, гори огнем все, сказать мне:

– Будь царицею моей и при этом
В плен возьми меня придворным поэтом,

Обжигай, рази огнем и морозом,
Не рождаются стихи под наркозом.

– Будь царицей?.. Почему не богиней? –
На ресницах заблистал колкий иней,

На губах застыла горечь полыни.
Убежало эхо в ночь: Мне б в рабыни.
8 января 2010

Анастасия Бабичева

Критический обзор «На границе (№20)»

…Способность к иронии я считаю скорее хорошим качеством. Не определяющим, конечно, ни в жизни, ни в литературе; но все же продуктивным. Поэтому рассказ Юрия Осипова «Мстишка» сразу, прямо с названия, получает фору. К тому же, лаконизм, чуть высокомерный тон автора, все эти немного циничные актуальные нюансы – отличное сопровождение. Автор играет с героями, автор играет с читателем: это, по крайней мере, интересно; это «не совсем всерьез» отличает. В работе определенно есть, что оценить. Как, впрочем, есть, и в чем усомниться. Например, оттенок грубоватой банальности – ее даже ирония не всегда скрывает. Но сказать хочу даже не об этом.

Способность к иронии это хорошо. Но не хорошо, когда собственная способность к иронии становится предметом любования. Вот почему абзацы про садомазо комиксы вызывают недоверие и сомнение. Вот почему просветление главного героя читается предельно искусственным, сделанным: автор, похоже, решил что называется «оторваться» и продемонстрировать всю свою сочинительскую удаль. Но позвольте, мы же не на конкурсе «Кто круче завернет». Потому что кроме иронии есть самоирония, и способность к ней я считаю качеством куда более продуктивным. Но этот рубеж автору пока не поддался…

6 января 2010

Евгений Русских

Повесть «Be at Leso»

…Нотной грамоты я не знал. Но к тому времени я уже неплохо дергал за струны. Доверяя своим ушам и пальцам, я с помощью трех – четырех аккордов мог прилично имитировать многие вещи из «Белого альбома» Битлз. Но в голове моей часто звучало собственное слышание той или иной темы. Новые ходы и музыкальные фразы настигали меня где угодно. Идя по улице, я невольно напевал или проборматывал ход, имитируя гитару. Наверное, со стороны я выглядел шизонутым. Потому что иногда ловил на себе взгляды прохожих, в них читалось осуждение и даже презрение. Но мне было плевать, что обо мне думают. Я бежал домой и тренькал на гитаре часами, пока мои пальцы не начинали цепенеть от напряжения. И я добился некоторых успехов. Но без магнитофона погибали многие мои импровизации и наработки.

Музыка, звучавшая во мне, делала меня одиноким среди людей. После письма брата я распрямился и ходил по городу с таким взглядом, что называется, наповал. Но под маской рокера я скрывал свою печаль. Песня Джорджа Харрисона «Пока моя гитара тихо плачет», была для меня непереносимой. Я валялся на братовой кровати и плакал внутренними слезами от сознания своей мелкости. Я хотел быть королем Артуром, любить людей. Но мне не позволяли. И я не знал, как и зачем мне жить дальше.

Но кто мог помочь мне? Мама? Но как ей объяснить всепроникающую сущность зла, которое присутствовало в атмосфере, словно еще не открытый наукой неизвестный элемент в структуре воздуха. «Не понимаю и не хочу понимать!» – отмахивался от меня отчим. Это – в лучшем случае. В худшем – слепое осуждение: «Не о чем говорить!».

Вот когда я пронзительно почувствовал, понял: как я привязан к брату! И мне хотелось сказать ему это. Сбросить маску и открыться ему насколько могу. Как же он там один? В чужом огромном городе? И сердце рвалось к нему, родному, всепонимающему…

5 января 2010

Джон Маверик

Сказка «Опрокинутые зеркала»

…«Ты думаешь, Яэль, что я там, рядом с тобой, – мысленно досказал он, зная, что она его не услышит. – А я так далеко, что ты даже не в состоянии себе это представить. Потому что ни в твоем, ни в моем мире нет таких расстояний».

– Арик, – в голосе Яэль послышались слезы, еще мгновение и они потекли по щекам. Я не понимаю тебя... Ты говоришь странные вещи. Ты все время ищешь смысл там, где его нет. Неужели эта призрачная истина дороже для тебя, чем я? Чем моя любовь?

Она плакала легко и красиво, так же, как двигалась, ела, смеялась. Но Арику больше не хотелось на нее смотреть.

– Ты ведешь себя так, как будто я неприятна тебе, – говорила Яэль и сквозь радужную пелену слез пыталась заглянуть ему в глаза. – Ты не удостаиваешь меня даже взглядом. Твоя рука мертвая и холодная, в ней не больше жизни, чем в этой полированной спинке стула. Ну неужели ты не можешь хотя бы на прощание, хотя бы на две минуты стать другим?

– Так ты только сейчас заметила, что я другой? – спросил Арик горько.

Но мысли его были уже не с Яэль. Стоять и объяснять что-то зеркалу, что может быть бессмысленнее. Печальный и изысканный самообман – пытаться разглядеть в своем собственном отражении образ другого человека. С мимолетным отчаянием Арик почувствовал, как через его мозг текут чужие мысли: холодные, отстраненные, острые, как лезвие ножа. Он пытался избавиться от них и вспомнил, как однажды, гуляя в парке, увидел молодого парня, стоящего на коленях перед зеркальной стеной. Но на эту картинку невольно накладывалась другая: одинокий лебедь, завороженный и прекрасный, как нарцисс, смотрится в зеркально прозрачную воду. Ты один в целом мире, но под тобой и вокруг тебя – зеркало-пруд, а значит ты не одинок…

4 января 2010

Сергей Степанов

Сборник рассказов «Война и революция»

...Александра Фурсенко с четырьмя оборванными и голодными девчонками долго мыкалась по родным и близким, которые пускали их в дом от жалости, но со временем старались избавиться от бедных родственников.

Последним пристанищем оказалась избушка родной сестры Мани, живущей одиноко в глухой деревеньке с покосившимися домиками, разбросанными по берегу маленькой вертлявой речушки, берущей начало у родника и исчезающей где-то далеко в лесу. В молодости Маня вышла замуж по любви за бедняка Николая Баринова, который вскоре спился, оставив её одну-одинёшеньку. Бедная вдова оказалась никому не нужна. Она с молодости страдала женскими болезнями, о чём по пьянке проболтался своим закадычным друзьям Николай Баринов, и подтвердила знахарка Федосея, к которой иногда он заглядывал с просьбой дать что-нибудь «от головы».

Так и проживали бы бедные женщины в нищете и позабытые всеми, если бы не одно событие, изменившее ход их жизни. Сёстрам на голову вдруг свалился брат Паша, пропавший во времена НЭПа в неизвестном направлении, отправившись в город на поиски заработка и лучшей доли.

Приезд Паши был похож на цветную картинку, вдруг наклеенную кем-то добрым на сером заборе, огораживающем жизнь сестёр. Как будто волшебник открыл ворота, и в грязный, захламлённый мусором двор дома влетела лёгкая бричка, запряжённая резвой гнедой лошадью с пеной на морде...

3 января 2010

Любовь Шифнер

Очерк «Ситцевый король»

…Шёл 1905 год, в стране наступили тревожные времена, назревала первая русская революция. После кровавого воскресения волнения рабочих усилились и охватили многие города России. Орехово-Зуево не было исключением. Немалую роль в формировании революционного настроя рабочих Морозовской мануфактуры сыграл Леонид Красин, которого пристроил Савва руководить строительством электростанции ещё в 1904 году. Красин хорошо разбирался не только в электричестве, но и в изготовлении взрывных устройств. Недаром он возглавлял Боевую техническую группу при большевистском руководстве. Экспроприации Красина заключались в организации бандитских налётов на банковские экипажи с целью захвата денег. В Москве в квартире Горького была оборудована мастерская Красина, которую зорко охраняли грузинские боевики легендарного Камо. Именно здесь были сконструированы бомбы, взорвавшиеся в резиденции Столыпина в августе 1906 года. В этот раз Столыпин не пострадал, но в результате взрыва 32 человека были убиты и десятки получили ранения. Террористические акции набирали обороты. «Красин мечтал создать портативную «бомбу величиной с грецкий орех», – вспоминал Троцкий. Боевые заслуги Красина были высоко оценены соратниками, и его назначили казначеем ЦК.

Наконец, Савва осознал, какую угрозу для общества представляют пламенные революционеры, и прекратил денежные вливания в их казну. Такой поворот не устраивал большевиков, они попытались надавить на спонсора, но Савва был непреклонен, большевики тоже…

2 января 2010

Алексей Сомов

Сборник рассказов «Порядок всех вещей»

Свидетели провели меня, голого, всхлипывающего, по изгибающемуся коридору с подвижными стенами. Где-то ревел овациями зал, скрежетали колосники, рабочие сцены, перебрасываясь шуточками, выносили на плечах деревянных раскрашенных статистов. Пахло потом и порохом. Возле одной из дверей, похожей на все другие, мне дали знак остановиться.

Дверь распахнулась как бы сама собой. “А-а, заждались, заждались вас, батенька, – проговорил, шагнув мне навстречу, человек со светлыми наклеенными бровями, – милости просим, со свиданьицем”. Мне вдруг подумалось, что в своей речи он старательно копирует интонации рассеянного доктора из дрянной переводной пьесы – но откуда бы я мог знать это наверняка? Человек с наклеенными бровями тряс мою руку: “Ну-с, будемте. Поскольку вы все равно успели запамятовать – Боткин. Ваш личный и, прошу заметить, заклятый врач”.

В комнате, оказавшейся гримуборной (и снова я поразился аберрациям памяти – когда, где в своей прошлой жизни я бывал в гримуборных?), находилось еще несколько человек: женщина с горделивой осанкой и испуганными глазами, четыре девушки, мальчик лет двенадцати-четырнадцати и два существа, ни пола, ни возраста которых я не смог определить – эти последние, похоже, были в услужении у остальных. Все чего-то напряженно ждали.

“Теперь мы покидаем тебя, – шепнули Свидетели, – но не огорчайся – мы еще не раз встретимся. Мы найдем тебя, где бы ты ни был. Главное – будь внимателен и постарайся затвердить урок”.

Одно из бесполых существ, свернувшись клубком, подкатилось к моим ногам и приняло вид кресла. Боткин щелкнул пальцами. Отовсюду хлынул свет, затрещали электрические звонки, и зеркала, многократно отразившись друг в друге, пропели: “Пожалуйте гримироваться, экселенц!”..

1 января 2010

Юрий Осипов

Рассказ «Инициация»

– Вам понравилось? – у распорядителя выставки была чёрная флибустьерская повязка, скрывающая правый глаз. На груди его безупречного чёрного смокинга висел бейджик. Золотым оттиском там значилось “Theodor Vergoose”. Корине вспомнилось название дарк-фолк группы.

На букве “о” в имени настояла при рождении её мать. Она в молодости собирала мировой фольклор, надеясь когда-нибудь создать его полную антологию под собственной редакцией. В сказках древней Месопотамии, которые до начала 20-го века были лишь в устном варианте и передавались из поколения в поколение, обрастая новыми деталями, встречается демон Корина: она уводит мужей у жён, эротические сны – это любовная связь с ней, и в принципе она являет собой воплощение всех оттенков похоти. Корининой маме польстило такое сравнение и она, не задумываясь, дала дочке это предопределяющее имя. Корина была искренне рада за мать, что той хватило эмоциональной сдержанности, чтобы не предопределить судьбу ребенка именем Силува. Но и без этого, она выросла демоном.

Ей с детства снились кошмары, только кошмары и ничего больше. Но кошмар заключался не в том, что мог испугать Корину, она была не робкого десятка, а в том, что, открыв поутру глаза, она не могла найти признаков сна в окружающем мире. Всё было ровно, отточено: радио на кухне, мама на работе, завтрак на столе, небо за окном и так далее. Не было ни голубых, ни коричневых линий, рассекавших мир пополам, оставляя левому глазу голубое, а правому – шоколадное. Ни намёка на лысых тварей, лижущих её колени. Отсутствовали мурены, выползающие из лона хозяйки Медной горы, то есть Монетного двора, где чеканились монетки с её, Корининым, изображением; мурены стягивали с нее трусики, нитка за ниткой, а потом она ела их живьём, откусывая головы, застревающие в гортани. Наяву был чёткий курс смерти: ты приходишь на кладбище проведать родственника или друга – это раз, ты уходишь с кладбища – это два, ты приходишь на кладбище – это три, ты уходишь с кладбища – это четыре, твоё последнее, самое последнее, финальное посещение кладбища будет нечётным, как ни крути. Во сне же смерть была как игрушка в руках ребёнка: открывались новые способы её применения, играния, разглядывания и назначения. Смерть была не старухой с косой, но полнейшим безразличием: вот ты умерла, поздравляем, теперь мри тут, пока не оживёшь, что вряд ли, поскольку это состояние придётся тебе по вкусу больше прежнего. Единственным минусом было постоянное присутствие Корины-тени у Корины спящей: одна была неотделима от другой, и бедная Корина-тень вынуждена была ошиваться рядом, в качестве некоего астрального тела...

508 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 19:50 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!