* * *
Игры, игры… Не по мне – до крика.
Лес густой в тумане окаянства.
Волки интервью берут у тигра –
о проблемах вегетарианства.
1991
Косарь и Кесарь
Цезарь, по-русски – Кесарь,
сиречь и короче – Царь,
сам своих Брутов резал,
кухонный взяв косарь.
А тот, кто сочные травы
с детства косой косил,
считает: Цезари правы,
дай Бог им побольше сил! -
в борьбе с многоглавой гидрой
расколов, измен и смут!
Косарь – не дурак, он – хитрый,
он – праведник, не баламут.
(И счастлив своей пол-литрой
в награду за честный труд).
Косарь – ничего не знает,
под дурачка косит,
И Кесарь его спасает,
хоть пальцем порой грозит.
Ведь если Беда – как бездна
разверзнется, словно пасть,
кто – Косарь или Кесарь? –
не даст России пропасть…
02.01.2004
* * *
Ужели честь в России – звук пустой,
и надобны ещё два века пахоты,
чтоб, услыхав – о чём клокочет Сахаров,
не освистал его парламент крепостной…
1986
* * *
Уходят за республикой республика…
Россия – нищей, как была, так и осталась.
Упорно вспоминаем облик бублика,
от коего – лишь дырка нам досталась.
1993
* * *
Нет, стыд не опалит его бесцветных щёк,
судьба придумала ему другую муку:
спортивный репортёр, карьерный петушок,
он сверху спущен к нам – «курировать» Науку…
1976
* * *
Удивляюсь мальчикам карьерным:
В тридцать с чем-то выбился в министры,
по миру пустил пенсионеров,
и считает, что ручонки – чисты!
2002
* * *
Будь ты Декарт, Сократ или Платон,
в толпе, толпы частица –
ты – никто.
1987
* * *
Был бы жив отец, мы этим летом
отмечали бы его столетье…
А теперь отца я старше на год.
Как поверить в это, осознать?
2004-2005
Воскресный митинг демократов...
Булату ГалеевуВоскресный митинг демократов.
Пожилые,
усталые, непраздничные лица.
Немного их – для города большого,
от силы двести-триста человек.
Натужные, усиленные речи,
довольно храбрые…
А всё же неуверенность
сквозит во взглядах в сторону обкома,
где кабинеты опечатаны на днях.
1991
Замечание геолога
Для одних ты – славная столица,
для других – привычнее и проще
звать тебя провинцией…
Выклинивается
под Казанью – яснополянская толща…
1970
* * *
На краю Вселенной – это всюду.
Мы на ломкой корочке земной
всюду – принимаем мир, как чудо.
Или – бьём посуду – бог ты мой!..
1990
* * *
И что я вам ещё сказать могу? –
с утра, в мою гремучую эпоху,
когда подъехал и дверями грохнул
трамвай с рекламой СПИДа на боку;
Когда по всем границам льётся кровь,
и власть на бойню провоцирует народы…
А я всю жизнь пытался петь Любовь,
то, без чего – ни жизни, ни Свободы…
1990
* * *
Просыпаюсь, чую: – Помер...
Думаю: – Вот это – номер!
Лапки ежели сложить,
братцы, как же дальше жить?!
1985
* * *
В стране невольных нищих и калек
любой, кто взялся их вести – несчастен.
Как может властвовать другими человек,
когда он часто над собой не властен?..
1991
* * *
Перед писателями выступив, сбежал
от журналистов и охраны, от пикетчиков,
и по Казани на трамвае прокатился
впервые избранный Российский Президент.
Две остановки ехал и общался
с простым народом!
Как в Москве когда-то,
когда он только замышлял волну,
способную поднять, и – уничтожить…
Но эта «вольность милая» его –
была последней…
1991-1992
* * *
Мы не к себе – к другим с годами строже.
А вроде – быть должно наоборот.
Но кто, скажите, жизнь свою итожа,
её пустой и бесполезной назовёт?
2001
* * *
Бездну мрака суждено познать,
ватного бессилия утробу.
То, над чем нельзя подняться, встать,
невозможно... Но и там – попробуй!
1986
Слушая Моцарта
Пока душа жива и эти звуки ловит,
пока звучит без слов волшебная сквозильня,
не хмурьтесь: Музыка – нас, может быть, готовит
к тому, пред чем и Музыка – бессильна…
19.04. 2004
* * *
Когда Историю хотят начать с нуля,
с дремучей дикости, с пещерного рычания,
есть отчего придти в последнее отчаянье,
в пучину броситься с чумного корабля.
И в пене яростной, в погибельных волнах,
когда сомкнутся ледяные их объятья,
не псом, визгливо изрыгающим проклятья –
пловцом с блаженною улыбкой на губах
предстать хотелось бы в минуту высшей боли:
– Прости, Господь,
что мы страстей не побороли...
1992
* * *
В городе нельзя, конечно, жить.
Но – живут зачем-то, как ни странно,
миллионы непохожих, разных,
призванных – по городу кружить,
заполняя улицы, кафе,
офисы, автобусы, трамваи...
Каждое окошко – для кого-то
сделано – чтоб каждый видел свет.
Дальше можно долго расуждать
об архитектуре, о проблемах
и правах народонаселеья...
Но – зачем и для чего?
Ведь ясно –
в городе нельзя, конечно, жить…
1992– 1.04.2000