Архив публикаций за ноябрь 2003

...Дорогие друзья, на этот раз мне хотелось бы продолжить тему, которой я коснулась в своей предыдущей «виртуальной записке» здесь – теме русской поэзии Украины. Дело в том, что не так давно произошло одно яркое событие, заслуживающее специального внимания и отдельной статьи. А именно, вышла в свет антология современной русской поэзии Укранины «Киевская Русь». Это знаменательное событие проишло в Гемании (Мюнхен), книга издана германским филиалом Толстовского Фонда при непосредственном участии киевского поэта, председателя комитета литературы национальных меньшинств Украины Ю.Г. Каплана и петербургской поэтессы, проживающей ныне в Германии, Ольги Бешенковской. В антологии представлены и известные мастера слова поэтического, такие как Леонид Вышеславский, Евдокия Ольшанская, Юрий Шанин, Владимир Черепков, Станислав Бондаренко, Борис Мозолевский (Киев)..., и молодые еще малоизвестные поэты: сумчанка Нины Лымарь, Татьяна Литвинова из Северодонецка, Анатолий Масалов и Алена Антонова из Крыма, Владимир Яськов и Светланы Смоленская из Харькова и другие. Предполагается, «что большая часть тиража, как и другие издания Толстовского Фонда, разойдется по библиотекам европейских университетов. А украинские любители поэзии тоже получат возможность познакомиться со многими неизвестными им авторами, выходцами из Украины, которые волею судьбы оказались далеко за её пределами, а также с новыми стихами известных ещё с советских времён замечательных поэтов — Даниила Чкония, Ларисы Щиголь, Марка Хабинского и их младшими коллегами.» (Ю.Г. Каплан, газета «Власть и политика» №41(186) 10-16 октября 2003)...

Он вспоминал, но воспоминания бежали от него. А от некоторых бежал он. Бывает, вспомнишь что-то такое, что хочется выть, отчаянно, исступленно... Жаль, луны нет. Но некоторые воспоминания он сумел удержать. Разные они были – некоторые приятные, некоторые грустные. Изредка попадались интересные. Еще реже – страшные. Несколько раз – удивительные. И лишь один раз он вспомнил любовь. И еще улыбнулся: такая банальная штука, как любовь – и всего один раз! Но улыбка недолго задержалась на его лице, она боязливо сползла и уступила место... Ухмылке? Нет... Саркастической усмешке... При чем здесь сарказм? Это был оскал, страшный оскал смертельно раненого зверя. Волка, попавшего в капкан и отгрызшего себе лапу, чтобы спастись... Эх, если бы можно было так – отгрызть душу...

Звезды сияют необычайно ярко. Каждая светящаяся точка на небе подмигивает, кокетничает с маленьким человеком, смотрящим на них. Так думает он. Звезды же думают иначе. Им совершенно все равно, видят их, не видят, – они кружат, кружат, кружат в долгом Вселенском Танце Смерти.

Они осознают, что их цель – Смерть, но это знание их не расстраивает. В отличие от человека. Стремясь к своей Цели, Звезды не замечают его, наблюдающего за ними и восхищающегося ними. Страшащегося Смерти.

Смерть же думает обо всех и обо всем. Звезда, Человек – ей все равно. Все попадет в ее Обитель, лишь она сама – вне ее. Раньше Она грустила об этом, но потом смирилась – что можно поделать?

Пока по Мирам Мультиуниверсума разошлось сообщение о Вселенском совете, на Земле прошло десять тысяч лет, и Человек выполз из нор и пещер и начал осваивать равнины и побережья... Пока все делегаты собрались во Дворце Созидания и заняли свои места в Звездном Зале, прошло еще десять тысяч лет, и Человек вышел в космос...

Что есть Свет, и что есть Тьма? Свет видели все, и все – глупцы! – думают, что знают все про него, но никто, никто из вас не видел Тьмы. Истинной Тьмы, то есть полного отсутствия Света. Вы называете тьмой тот мягкий полумрак, который окутывает вас, когда вы гасите свет и ложитесь спать. Нет, говорю вам, это есть лишь жалкое подобие настоящей Тьмы... Скажите, что, по-вашему, есть Свет? Поток частиц?! – ерунда, волны?! – ересь! Эманация Бога – вот что есть Свет, и сущность его непознаваема, так как имеет своим источником Вечность.

...Проводы всегда проходили по одному сценарию. После выбора достойного деревенский священник проводил его посвящение в Ангелы-Хранители, затем все жители возносили хвалу Небесам, осыпая Избранного зёрнами пшеницы и омывая кипячёной водой из Белой речки. Затем Избранного наряжали в чёрную рубаху, называемую борсовкой, подпоясывали ворожком, а голову покрывали манахой – шапкой из кроличьей шкурки. Избранный брал свою котомку, священник давал ему напутствие, плакальщицы и родственники подставляли свои щёки для последнего поцелуя, и Избранный уходил из деревни, а вслед ему все жители махали платочками и бросали сушёные ромашки – символы бед и несчастий. Все знали, что через пару вёрст Избранный достигнет Закадычного леса, пройдёт по нему до поляны и… исчезнет. Небесные Властители заберут его к себе, а в деревне на целый год воцарится мир и благодать. Поэтому, проводив Избранного, все жители садились за один большой стол в доме священника, пили горькую, закусывали сладким, пели песни и веселились. В этот день религия разрешала всё, начиная от чревоугодия и заканчивая прелюбодеянием...