Басни

Ишак и Муха

Ишак и Муха спорили о том,
Жить лучше с крыльями или с хвостом.
У каждого был веский аргумент,
Казалось, спор вовек не завершится.
И вдруг всё кончилось в один момент.
Пришли к консенсусу, как говорится.
Удар хвостом поставил точку в споре –
И Муха стала точкой на заборе.

Мы на мораль не станем брать патент:
Хвост – в споре самый веский аргумент.

Червяк-«путешественник»

Червяк был юн и глуп. В душе романтик.
Решил покинуть он родимый дом
И без каких-нибудь особенных гарантий
Жить лишь своим умом, своим трудом.
Он в путь собрался. Родичи рыдали,
Считая, что свихнулся он вконец,
Они его остаться убеждали,
Но глух был романтический юнец.
Он утром выполз из навозной кучи
И с радостью пустился в дальний путь.
Толкаемый энергией кипучей,
Решил сначала землю обогнуть,
А там, быть может, выбрать край получше
И поселиться в нём на склоне дней.
Но вскоре память о навозной куче
Мешать движенью стала всё сильней.
О, голос Родины! Как мог он усомниться,
Что на земле не сыщешь лучше мест;
Ведь даже курица – неграмотная птица –
И та не покидает свой насест.
Он полз назад. Уже кончались силы,
И голова была бессмысленно пуста.
И вдруг донёсся аромат родимый,
И он узнал знакомые места.

Среди друзей он часто вспоминает,
Как он прополз когда-то белый свет;
И молодёжь привычно поучает,
Что лучше Родины на свете места нет.

Клоп

Клоп спал и видел сон про то,
Как он купил себе пальто.
Проснулся – голый, как всегда.
Нет вещих снов, – всё ерунда.

Будильник

Будильник, убегая, врал безбожно, –
За что не раз хозяином был бит,
И было чувство боли многосложно.
Кто жить торопится, тот чувствовать спешит.

Глупый Комар

Комар, летящий по своим делам,
Услышал крик заезжих рыболовов:
– Эй, ты, шприц с крыльями, планируй к нам.
Здесь тосты кончились, хоть ты скажи нам слово.
Не сможешь в глаз, ну так хотя бы в бровь,
А мы взамен свою уступим кровь.
Комар, пища от счастья, подлетел
И Рыбаку на кончик носа сел.
Он звонко и цветисто произнёс
Услышанный в горах когда-то тост.
Вдруг словно гром пронёсся над рекой:
Комар сражён был грязною рукой.

Как «Отче наш» усвойте, звери:
Лишь глупый пьяным может верить.

Побеждённый Тигр

Однажды Тигр сожрал Лису,
И звери осудили это дружно.
Мол, если ты живёшь в лесу.
То и блюсти законы нужно.
Объявлен Тигру был бойкот.
И через год
Тигр всенародно попросил прощенья.

Всё может, коль захочет, населенье.

Мнимая находка

Мужик нашёл подкову на дороге.
Принёс домой и к косяку прибил.
И знак удач, висящий у порога.
Как верный пёс хозяина любил.
Однажды в небе молния сверкала,
Тряслась от ветра старая избушка.
Подкова рухнула с гвоздя, как божья кара,
И прямо на хозяйскую макушку.

Не слишком обольщайся, человек,
Когда с судьбою в шахматы играешь,
Ты правил всех не уяснишь вовек.
Не знаешь, где найдёшь, где потеряешь.

Кнут

Кнут с детства твёрд был в достиженьи цели.
Его ослушаться товарищи не смели.
Чуть что, он звонко щёлкал языком:
«Я вам не кто-нибудь, я с конюхом знаком».
Считал себя Кнут докой в конном деле,
Следил, чтоб лошади барьеры брать умели.
На тренировках строг и деловит,
Всегда имел опрятный стройный вид.
И лошади, благодаря его заботе,
Всегда держали форму всем на счастье.
Всем сердцем отдавался Кнут работе
И там же и скончался в одночасье.
Он лопнул как банальная верёвка,
И всем вокруг вдруг стало так неловко,
Что долго речи шли за упокой,
И на конюшне раздавался вой.

Построен постамент, на нём воздвигли Кнут,
Но больше он похож был на Хомут.

Дорожное происшествие

Где это было за давностью лет
Трудно дать ясный и чёткий ответ.
Некий Мыслитель вёз истины воз,
Чтобы раздать всем, кто истину ищет.
Ну, а навстречу Мужик вёз навоз –
Бывшую пищу для будущей пищи.
Что там случилось, не будем гадать,
То ли Мыслитель был в мыслях о Боге,
То ли Мужик в стельку пьян был опять,
Только, столкнувшись на узкой дороге,
Сшиблись возы и смешался их груз.
И не понять сей картины:
Что было в куче подарком от Муз,
Что от крестьянской скотины.

Хоть миновало с тех пор много лет,
Истину больше не возят.
Те, кто мечтает познать её свет,
Истину ищут в навозе.

* * *

Комар Пафнутий был миролюбив
И часто говорил своей жене Прасковье:
«Попробуй, душечка, нектар душистых слив,
Ведь он куда полезней для здоровья,
Чем тот солёный жидкий суррогат,
Что ты сосёшь у разных теплокровных.
Я был бы, дорогая, очень рад,
Когда б мы стали жить с тобой бескровно».
Прасковья лишь хихикала в ответ,
Не принимая мужнего совета:
«Совсем свихнулся ты на склоне лет,
Чтоб я, как ты, сидела на диете?
Сейчас вот в дом соседский полечу,
Я там как в баре – пью, сколько хочу.
До скорого!» Прасковья улетела.
И не вернулась вновь в семейный бокс.
Пафнутий обнаружил её тело
Близ монстра под названьем «Фумитокс».
Рискуя жизнью, он унёс труп милой,
Похоронил её в фамильной луже.
Но жизнь с тех пор была ему постыла.

Жена, не отвергай советов мужа.

Созерцание

На куче мусора устроившись, Червяк
Следил, как в небе ласточки летают.
Неделями лежал он в неге так.
Счастливые часов не наблюдают.

Роза на свалке

На свалке распустилась Роза вдруг
Меж трупом кошки и гнилой капустой,
А вскоре розы скрыли всё вокруг, –
Жизнь умирает без искусства.

Подкова

Подкова плакалась давно,
Что каждый день бывает бита:
«Неужто вечно суждено
Мне прикреплённой быть к Копыту?
Скажите, в чём моя вина?» –
Она у Конюха пытала.
Но Конюх, пьяный от вина,
С Подковою общался мало.
Подкова, мучаясь, кляла
Несчастную подковью участь,
И жизнь страдалицы вела,
Пока не подвернулся случай.
Удар о камень был жесток,
Но с ним пришло освобожденье.
Мельканье лошадиных ног
Исчезло тягостным виденьем.
Она осталась жить в пыли,
В свободном сладостном покое,
Как позабытый инвалид,
Что пенсиона удостоин.
Но счастие недолгим было:
Подкову ржавчина сгубила.

Когда, казалось бы, несчастья отступили,
Глядь, ты уже лежишь в своей могиле.

Баран и коровы

В деревню из Центра прислали Барана
Коровам помочь в выполнении плана.
Баран объявил лично каждой корове:
«Всё будет теперь на научной основе.
Наука считает, – отметил Баран, –
Что в деле любом должен быть бизнес-план.
Корова без плана – позор на всё стадо!
Любой шаг отныне планировать надо».
Коровы писали, коровы мычали,
И каждый свой шаг на полях отмечали.
Вконец исхудали, удоев не дали,
Зато получили за планы медали.

Коль опыт их все переймут повсеместно,
Сметана и сыр станут нам неизвестны.

Таракан

Он был отважным от рожденья
И любопытен от природы.
И бесшабашность поведенья
Всё возрастала год от года.
Поход за пищею впотьмах
Стал для него постыдно труден.
Однажды он, презревши страх,
Средь бела дня явился людям.
Он бегал, хохоча до слёз
Над неуклюжею хозяйкой
И презирал поток угроз
И громкие удары скалкой.
Он удалился, горд собой,
В щель возле кухонного крана.
Но в ту же ночь смертельный бой
Дала хозяйка тараканам.
От дихлофоса тараканий род
Скончался преждевременно в мученьях.

Кто ищет, тот всегда найдёт
На голову себе и близким приключенья.

Баснописец

Басни шли в этот день косяком.
Баснописец был в диком волненьи.
Он за баснями бегал с мешком,
Тяжелеющим с каждым мгновеньем.
Целый день лился басен поток,
Баснописец побил все рекорды.
Всюду кипы листков, а меж строк
Ухмылялись звериные морды.
Счастье длилось три дня, а потом
Автор творческой тонкой натурой
Понял вдруг, что забил он весь дом
Всего-навсего явной халтурой.
Кипы басен он вынес за дом
И спалил на огромном кострище.

Если басни идут косяком,
Опасайся подделок, дружище.

Ветер и Флюгер

Ветер завидовал Флюгеру:
Тот был покрыт новой краской,
Сверкая подобно люггеру,
Он выглядел – просто сказка.
Флюгер, скрипя простуженно,
Ветер винил в холодности.
Ветер, конечно, нужен, но
Мало в нём всё же твёрдости.
Флюгер в душе немного
Тоже Ветру завидовал
За то, что летал тот много
И много чего в жизни видывал.
Мысль родилась крамольная,
Флюгер сказал с осторожностью:
– Мы с тобой птицы вольные.
Может быть, сменим должности?
Сказано – значит, сделано.
Флюгер над крышей взвился.
Сердце его закипело, но
Миг счастья недолго длился.
Ветру сидеть на стержне
Скоро осточертело.
И стал он летать как прежде.

Каждому – своё дело.

Выключатель

Выключатель занимал высокий пост,
Он руководил поставкой света.
Правда, не хватал он с неба звёзд,
Да ведь и не требовалось это.
Раз ремонт по дому пролетел –
Страшное явление природы –
Многое привычное хотел
Он сменить на писк последней моды.
Вот и Выключатель заменён,
Вроде, он не подходил по цвету.
Был разобран на запчасти он
И завёрнут в старую газету.
В доме стало новомодно жить,
Только свет стал часто барахлить.

Муки творчества

Рыбаки ловили рыбу –
Вот такой сюжет.
Вы его раскрыть смогли бы?
Лично я – так нет.
Возмущался автор басен –
Творческий застой.
Рыбаки ловили рыбу
Ну а в чём здесь суть?
Как бы мне такую глыбу
Боком повернуть?
Тут фортуна проявила
Новый пируэт.
Баснописца осенило:
Рыбы в речке нет.
Застрочил пером он бойко
Про потраву рек.
Все успехи перестройки
Тут же свёл на нет.
Басня выдалась на славу,
Просто крик души,
Про фабричную отраву
И про камыши.
Он мусолил эту тему
И, впадая в раж,
Экологии проблемы
Брал на абордаж.
Наконец, с усталым вздохом
Вывел он: конец.
«Вышло, вроде бы, неплохо.
Ох, я молодец!»

Чтобы авторов не ранить,
Мы не станем тут моралить.

Капуста

На грядке, где росли Фасоль и Лук,
Однажды робко выросла Капуста
И потеснила всё вокруг –
История искусства.