Стихи, не вошедшие в циклы

Мотыльки и Минотавры

соч. 29


1

Играли в шахматы, и мой король
Уютно нежился в покое рокировки;
Так, за игрой, и вроде нехотя´
Он рассказал мне следующее: здесь,
В километре, брошенный карьер,
С сороковых годов не посещаем,
Но находились чудаки, в него
Входивши безбоязненно, они
Седели, заикались, выходя
На белый свет, и чудеса
Рассказывали: будто
Их ужасали призраки времён
Далёких, толпы мертвецов, погибших
На лагерных работах, что они
Являются сегодняшним юнцам,
Пугая насмерть, повреждая ум.
Я встал, протягивая руку, он
Её пожал, не потому, что бой
Закончен был: он продолжался –
Речь о другом.


2

Вот мы стоим, трепéща, у карьера,
Чернеет вход, ведущий в никуда,
И надпись Данте с дрожью вспоминая,
Вошли. Он обернул к нам бледный лик,
Промолвив: «Пожелать осталось нам удачи».
Вдруг крик, глухой, протяжный, чуткий слух
Нам поразил, идя из глубины.
Мы в трепете с минуту простояли,
Потом я выхватил из рук его фонарь,
Сказав:
«Видали бабочек, летящих на огонь
Всепожирающий? Не суждено
Ни денег нам, ни почестей, ни славы.
Нас любопытство гложет. Что нас ждёт
Вон там, где мрак и тишина,
Что пострашнее крика?
Нам предстоит узнать. Мы – мотыльки.
Нас ожидают Минотавры. В путь!»
И, ободрён своими же словами,
Я их направил в глубь и темноту.

6 декабря 2000 г.

Элегия

соч. 33

Они окружили меня, взявшись за руки,
И уговорили остаться.
Один из друзей просил слова, и,
Взявши бокал, так говорил обо мне,
Что краснел я невольно.
Снова взявшись за руки,
Они упросили меня
Прочитать свою «Мудрость небес».
Потом рыжеволосая девушка
С чудным изгибом губ
Красавицу Сальери разыграла со мной,
И я понимал уже в трепете,
Что не потерял ещё способности влюбляться.
Позже были устроены танцы,
И, ведя эту самую девушку,
Я собирался сказать себе:
Ты, кажется, счастлив.
Тут хохот, что из комнаты соседней,
Привлёк всеобщее вниманье,
И вышел один из гостей,
С газетой в руках.
Он давился от смеха,
Он сгинался и брызгал слюной.
– Послушайте, – сказал, – что за перлы поэзии.
Это что-то там вроде элегии.
Братец погиб на войне, и вот пишет сестра.
«Тебя всё нет, и мы зажда́лись,
Будто вовсе не придёшь.
В лапы смерти мы попались,
Выход не найдёшь».
И смеялися все, вырывая газету из рук,
Повторяя,
В конце строк подвывая,
Декламируя с пафосом,
Отчего становилось смешней.
Громче всех хохотала рыжеволосая девка,
Демонстрируя нам превосходные зубы свои.
– Я знаю, кто должен прочесть! – прокричала она.
– Но где же он, где же?
А что говорилось там дальше,
Я не расслышал уже,
Сбегая
По лестнице
Вниз.

Отрада

соч. 37

Отрадно бури завыванье,
Отраден сей надрывный вой,
В неописуемом страданье
Поющий в унисон со мной.

Видать, от этого напева
Бежит в смятении луна
За тучи, робкая, как дева,
Видать, изнемогла она.

Но мне отраден этот звук,
Душевной музыке созвучен –
Нет во вселенной горше мук,
Чем та, которой я измучен:

Вконец ослепшею судьбой,
На счастье наложившей вето,
Что опоила дух поэта
Одной лишь жёлтою тоской.

Так слушай непогоды глас,
И да не минет этот час –
Твоей судьбы очарованье…
Отрадно бури завыванье!

Данте младший

соч. 62

Данте сходит по ада ступеням, ведомый Вергилием,
За ними же Данте Второй, бегом поспевая.
Чинно беседуют первые двое –
О промысле божьем, воздаянии мудром,
О Дьявола лютости – беседуют тоже.
А младший собрат, запыхавшись, поведать спешит:
О чём толкуют бесы меж собой,
И души некрещёные младенцев,
Что Иисусу крикнул Капане́й,
Когда тот в ад спустился ненадолго;
И монолог Иуды, без терцин,
Без рифмы звучной – в этом-то вся жуть,
Как будто лопнула струна виолончели.
Но Данте Старшему всё это не с руки –
Он в строфы мерные те страсти заключает,
Чей вид не слишком разум возмущает.
И встрёпанного брата оттолкнув,
Вослед Вергилию он бодро поспешает.

Рождение шедевра

соч. 63

Покинь концертный зал.
Спотыкаясь о шёлковые ноги,
Натыкаясь на жирные затылки,
Зришь сцену – вылизанный виртуоз
Бетховена подносит нам на блюде,
Труп напомаженный, в гирляндах роз.

Пусть отпевают гения без нас.
Часам к восьми, когда смиреет солнце
И глохнет улиц шум,
Зайди ко мне – и ты услышишь чудо:
Соседка юная, что за стеной,
Штудирует бетховеновский опус,
Из первой части прыгая в финал,
Смешно осёкшись в середине фразы,
И наугад, впотьмах (как ты в концертном зале)
Нащупывает нужную тропу,
Сжимая сердце верно взятой нотой.
Ведь это чудо: всё здесь налицо –
Дерзанье юности, упорный труд,
Рождение шедевра, наконец:
Как будто распускается бутон,
Без шума, гонораров, рукоплесков,
И мнится мне: вот он, глухой фламандец,
Застигнутый в процессе сочиненья –
Из первой части перейдя в финал,
Нащупал композиции основу.
Здесь обнажён искусства голый нерв,
Струной тугою сердце теребя.
Из ничего – рождается шедевр.
Без шума. Суеты. Лишь для тебя.

Вольные стихи

соч. 87

в духе Никанора Парры^[1]

Мне клочок бумаги дайте в бурю,
Лист бумаги – плот мой в море жизни.
Как Стюарт, хочу сидеть в темнице –
Пусть мне дюжина лакеев служит.
Если вовсе музыка исчезнет,
Будем больше ворочать мозгами.
Я под пытками ни разу не был –
Велика моя вина? Не знаю.
Ничего во мне от тюрка нету.
Знать английский несколько вульгарно.
Лучше умереть, чем опростится.
А может, не напрасно я родился.

Мне коты куда людей дороже.
Девушка с винтовкой или скрипкой –
С чем она прекраснее, не знаю.
Всё же я люблю вас, Достоевский.
Если б Юлиана^[2] не убили,
То откуда взяться мусульманам?
Если в жизни не было бы секса,
Лучше мы друг друга понимали б.
Я не мусульманин, а читатель.
Идиоты любят анекдоты.
Трижды чудом не был я зарезан.
А может, не напрасно я родился.

Люди мало пишут в наше время:
Все танцуют, кто-то голосует.
Я всегда готов взойти на плаху
(Жаль, что этот стих не без эффекта).
Долго мне кавказцем притворяться?
Проститутки подлые – бывают.
И поэты честные – бывают.
Верьте, верьте, в жизни всё бывает.
Ничего пошлее свадьбы нету.
Лучше сдохнуть мне, чем помолиться.
А может, не напрасно я родился.

Звёзды, не мигая, в душу смотрят.
В Риме всех пиратов распинали –
Меньше чем Исус они страдали?
Ничего, что я черноволосый?
Люди любят править, унижаться.
Что такое «гений», «графоманы»?
Объясните, я не понимаю.
Средь баранов я живу двуногих,
Любящих пожрать четвероногих.
Не люблю поэтов – зазнаются.
Трижды был я назван сатанистом.
А может, не напрасно я родился.

Шар земной, когда же ты взорвёшься?
Не люблю насилия и крови.
Дайте револьвер, шинель, фуражку –
Я пойду стрелять врагов народа.
Хорошо, что доктором не стал я –
Столько подлецов лечить пришлось бы.
А священник из меня бы вышел –
Я, возможно, стал бы кардиналом.
Палача профессия полезна,
Без неё никак не обойдёшься.
Что с того, что я пишу стихами.
А может, не напрасно я родился.

Слишком мягким был товарищ Ленин –
Люди доброты не понимают.
Мне страшна не смерть, а жизнь загробна –
Всё надеюсь, что её не будет.
Лучше на панели продаваться,
Чем назваться князем, дворянином.
Я не россиянин, может, русский?
Хорошо на фронте в сорок первом –
Сразу видно, где фашист, где наши.
Я для лермонтиста слишком старый –
Вот уже за тридцать, а не умер.
А может, не напрасно я родился.

Лишь уборная людей равняет.
На Востоке любят жрать, плодиться.
Первый блин всегда выходит комом,
Потому-то шар земной и круглый.
Любят богачи, чтоб их жалели.
Взять бы всех воров и перевешать.
Я не профи, я интеллигентен.
Бог-то был, да вы его убили;
И с тех пор хожу я в атеистах.
Может быть, писать стихи не стыдно.
За окном светает. Ставлю точку.
(А может, не напрасно я родился).

 

[...]

 

 

 

 

 

Внимание! Перед вами сокращённая версия текста. Чтобы прочитать в полном объёме этот и все остальные тексты, опубликованные в журнале «Новая Литература» в ноябре 2019 года, предлагаем вам поддержать наш проект:

 

 

 

(в начало)

 

 

 

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за ноябрь 2019 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт магазина»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите доступ к каждому произведению ноября 2019 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.