HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Ю`Стус

Параклет

Обсудить

Роман

Опубликовано редактором: Игорь Якушко, 20.05.2008
Оглавление

9. Глава VIII. Ночной полет.
10. Глава IX. Позитивизм и экзистенция.
11. Глава Х. Великое Равновесие.

Глава IX. Позитивизм и экзистенция.


 

 

 

Иллюстрация. Автор: Lan Miller. Название: "Swamp-Thing".

 

 

 

Когда-тоЭкзистенция (лат. еxsistentia – существование) – одно из понятий, означающих способ бытия человеческой личности в противовес рационалистическому пониманию человека, усматривающему сущность последнего в разуме. Отсюда: экзистенциализм – направление в философии, главным предметом изучения которого стал человек, его проблемы, трудности существования в окружающем мире., еще до своего избрания на пост главы администрации города, Булкин преподавал в Ан-ском университете. Так что его знакомство с профессором Кузькиным было давним. Шесть лет на ответственном посту сильно изменили бывшего доцента кафедры философии добавив ему спеси, высокомерия и непоколебимой уверенности в собственной значимости. Тем не менее, в душе он так и остался доцентом, подобострастно-угодливым перед лицом бывшего своего патрона. «Пидагоги», – так презрительно называли Булкина и его «мэрскую» команду недоброжелатели. Из человека скромного и, в общем-то, неплохого Генрих Булкин превратился в этакий симбиоз интеллигента с представителем власти. Власти прогнившей изнутри, но сумевшей сохранить видимую благопристойность, так называемое «лицо», снаружи.

Там, в кафе, увлеченный беседой с Мэй, Иона не обратил особого внимания на эту парочку, а потому и не узнал их. Как оказались они в этом странном заведении? В чужом городе? К тому же, насколько Иона знал, ни Булкина, ни Кузькина нельзя назвать неудачниками. Напротив! В жизни обоих все сложилась более чем успешно. Оба были при власти, при должности, при деньгах и возможностях. Оба были счастливыми отцами счастливых семейств и любимыми мужьями любящих жен. Казалось, и желать-то больше нечего. Состоявшаяся карьера и удавшаяся личная жизнь. Нет, их скорее можно назвать счастливцами, любимчиками Фортуны, баловнями судьбы, но отнюдь не горемыками.

Впрочем, кто знает, что хорошо человеку, а что нет? Так сказано в Библии, и Иона об этом помнил. Любимым его местом в Писании был Экклезиаст. Молодому послушнику казалось, что в нем собрана вся мудрость жизни, и к этому нечего больше добавить. Ничего удивительного, Иона был также юн, как некогда и сам автор Экклезиаста. Двенадцать коротких глав давали Ионе возможность смотреть на мир философски и ничему не удивляться, даже несправедливости. Сказано же: «…праведников постигает то, чего заслуживали бы дела нечестивых, а с нечестивыми бывает то, чего заслуживали бы дела праведников».

 

В понимании Ионы, и профессор Кузькин и мэр Ан-ска Булкин вполне укладывались в эту формулу. Кроме того, оба они относились к категории людей «не ведающих, что творят» будучи убежденными, что всегда действуют по закону. А если и используют собственное положение, то исключительно в рамках отведенного статуса. «Если закон позволяет воровать, кто в этом виноват? Напишут другие законы, будем соблюдать их», – не раз говаривал сам себе Кузькин. Не вкладывая при этом в слово «воровать» его исконного смысла.

Занимая должность ректора крупного университета, Вениамин Кузькин не плохо жил за его счет. Ректорская зарплата была тут ни при чем – университет на вполне законных основаниях занимался коммерческой деятельностью. Доходы от обучения студентов на платной основе так же распределялись законно. И коль уж положена, согласно закону, служебная квартира ректору, то с какой стати от нее отказываться? «Служебной» квартирой Кузькина стал купленный за счет средств университета целый этаж элитного дома в центре Ан-ска. Первоначальный вариант отделки квартиры ни коим образом не удовлетворил изысканный тонкий вкус профессора: новенькие панели, кафельную плитку и обои немедленно содрали, заменив более дорогими и современными. Все стройматериалы выписывались из Москвы, ибо провинциальной столице республиканского масштаба таковые были еще в диковину. Ничего противозаконного и неестественного Кузькин в этом не видел: потому что нет такого закона, где указывалось бы сколько раз и из каких материалов позволительно делать ремонт в служебных квартирах. А, как известно, что не запрещено, то – разрешено. Зато был закон о том, как после всех этих ремонтов служебное жилье перевести в личную собственность. Что законопослушный Кузькин не преминул сделать незамедлительно: законы они ведь быстро меняются надо успевать.

Юридически законные действия ректора Ан-ского университета противоречили только одним законам – законам совести. Но Кузькина этим сбить было трудно: в своих жизненных и научных убеждениях, ученый-профессор не зря слыл позитивистом. А позитивизм не признает абстрактных понятий. Этим «научным» подходом Кузькин успокаивал свою совесть. Даже то, что достопочтенный профессор не брезговал взятками, находило у него оправдание: не он же виноват в том, что сложилась такая система. Изменится система, изменится и он, Кузькин. Люди должны быть рациональны и прагматичны, а не распускать по поводу и без экзистенциональные сопли.

Вот Булкин раньше такие сопли распускал: боролся за демократию, права и свободы простого человека. На этой волне его выбрали мэром. На чем весь экзистенциализм молодого демократа закончился, уступив место разумной целесообразности. Жизнь быстро научила новоиспеченного мэра тому, что его кресло – не место для идеалистических рассуждений, а популистские лозунги не работают там, где нужно решать конкретные земные проблемы. Выплата зарплаты учителям и врачам и, дышащее на ладан, коммунальное хозяйство города требовали реальных, осязаемых, денег. Команда, окружавшая мэра, тоже в первую очередь требовала «удовлетворения собственных потребностей». И перед Булкиным выросла дилемма: стать «крепким хозяйственником» со всеми вытекающими отсюда товарно-денежными отношениями или же уступить мягкое кресло главы городской администрации кому-нибудь другому, менее щекотливому в вопросах совести претенденту. Благо желающих поменяться местами с Булкиным было в избытке. И Булкин свой выбор сделал. Совесть его, в отличие от совести профессора Кузькина, при этом бурно протестовала. Увы! Продолжалось это не долго. Мэр-демократ сумел убедить и себя, и свою совесть, что «так надо» и старается он для блага народа, а не ради собственной корысти. Принцип целесообразности перевесил все остальные принципы Генриха Булкина.

Булкин был умен, а ум его изобретателен. Все это вкупе с тем опытом, что накапливал с годами Генрих Булкин, подсказало ему ход простой и даже не новый, зато поистине гениальный. Еще в шестнадцатом веке папа римский Лев Х использовал его для пополнения казны, начав строительство собора Святого Петра. Да, да. Именно строительство стало тем самым до гениальности простым решением по выходу из финансовых затруднений. Любое строительство было, есть и будет лучшим предприятием, позволяющим нагреть руки. Кто знает, сколько цемента, песка или кирпича зарывается в дороги, закладывается в дома, расходуется на отделку? Никто и никогда не посчитает этого точно. И Булкин развернул в Ан-ске грандиозную стройку. Муниципальные заказы, а вместе с ними и бюджетные деньги, выделяемые под них, шли фирмам, благоразумно контролируемым Булкиным. Оформленные на родственников, подставных и доверенных лиц они приносили колоссальный доход. Деньги рекой текли в карман мэра, и при этом никто не мог упрекнуть его в воровстве. Более того, в городе даже устраивались аукционы на размещение муниципальных строительных заказов. Победителями неизменно оказывались нужные организации, предлагавшие, якобы, более выгодные условия по освоению бюджетных денег, чем сторонние фирмы. Машина работала так, что дух захватывало! В городе начался строительный бум: как грибы после дождя, росли жилые дома и магазины, офисы, школы и больницы. Восторженные горожане готовы были на руках носить Булкина.

«Ах! – с умилением восклицали они. – В новой школе поставили пластиковые окна, ну надо же!»

Зять мэра, поставивший эти самые окна, потирал руки и подсчитывал прибыли – городской бюджет рассчитывался с зятем вовремя.

«Ах! – умилялись вновь горожане. – В городе работает программа ипотечного кредитования для молодых специалистов. Дают кредит на пятнадцать лет, а проценты банку платит город». И мало кто при этом знал, что десяток-другой молодых специалистов, пользующихся такой привилегией, были лишь ширмой, декорацией очередной гениальной идеи Генриха Булкина. Главным молодым специалистом, ради которого все это и затевалось, была дочь мэра. Она въехала в новый элитный дом, отхватив по ипотечной программе сразу две квартиры, объединенные в одну. А сам дом был сдан в эксплуатацию в рекордные сроки. И вновь – слава Генриху Булкину!

Но и тут никто не мог упрекнуть его в злоупотреблениях. Все – по закону, принятому городским советом с подачи мэра. Сам Булкин предусмотрительно проживал в доставшейся ему с советских времен квартире, размахивая этим фактом как флагом при каждом удобном случае. Скромно потупив взор, он вещал в телевизор, что зарплата мэра не позволяет ему купить себе новое жилье. И ведь не врал! Зарплата Генриха Булкина и в самом деле воображения не поражала. Растроганные горожане гордились скромностью и честностью своего мэра. А у того на подходе было строительство нового дома, на выданье – вторая дочь.

Горожан можно было понять: по большому счету, им не было дела до того, кто набивает карман на строительном буме города. Важен результат. А он был. И народ был доволен. А глас народа – не глас ли Божий? Так успокаивал сам себя Булкин. Со временем он даже уверовал в собственную исключительность – уж очень легко все у него получалось.

«И если какому человеку Бог дал богатство и имущество, и дал ему власть пользоваться от них и брать свою долю и наслаждаться… то это – дар Божий», – сказано в Библии.

О, сколько сильных мира сего цеплялись за эту фразу, не прочитав и не осмыслив следующую: «Не долго будут у него в памяти дни жизни его; потому Бог и вознаграждает его радостию сердца его».

Сердце Булкина и впрямь радовалось. Что же касается Бога, думать о Нем успешному мэру было недосуг. Надобности в молитве ни он, ни друг его профессор Кузькин никогда не испытывали. Потребность сильных душ скрываться в своем святилище была им неведома. Это не было атеизмом. Это было хуже, поскольку атеизм, все-таки принцип. Это была гордыня: успешному человеку не нужен Бог.

Успешный верит только в себя, в свою волю, в свой разум. Успеху незнакомо бессилие перед внешним миром. Успех независим и не испытывает чувства незащищенности перед обстоятельствами и судьбой. Тут мысль о Боге – сверхсильном разуме – становится ненужной. Зачем удачливому высшая справедливость, воплощением которой и есть Создатель? Ведь самая справедливая вещь на свете уже свершилась. Трудно сыскать успешного человека, считающего свой успех незаслуженным. А раз так, то, что такое Бог? Идеальный образ, созданный людьми. Порождение сознания. Причем, сознания неудачника. Удачливый видит причину своего успеха в себе, неудачник склонен винить других. Люди не зря в большинстве своем приходят к Богу в самые тяжелые дни своей жизни. Не могут справиться с обстоятельствами, вот и ищут «чудес» у чудотворных икон. Молят Бога о спасении, вместо того, чтобы самим решать свои проблемы. Ах, как глупо и самонадеянно сердце успешного!

Впрочем, и успех бывает разный. Выстраданный и заслуженный не породит гордыню в сердце. Не страшитесь мук и неудач – они будут оплачены с лихвой. Бойтесь удачи, данной авансом, ибо в жизни, как в банке: либо ты кредитуешь, либо – тебя. Судьба безжалостный кредитор и платить придется с процентами. А плата за успех только одна – страдания. Бойтесь успеха, приходящего прежде страданий. Чему могут научить веселье и радость? Дать мимолетное ощущение счастья, которое быстро проходит. Страдания и неудачи приносят опыт, а вместе с ним – мудрость. Ни то, ни другое не купить за деньги. Ни того, ни другого никому не отнять. Страдание питает душу, неоплаченный ими успех – развращает. Познавший такой успех и есть неудачник из неудачников. Такого рода неудачниками, сами того не ведая, и были мэр Ан-ска Генрих Булкин и профессор философии Вениамин Кузькин. Потому-то и оказались они в «Страусе» в ночь Самхэйна.

Кузькин и Булкин прибыли в Санкт-Петербург отнюдь не с туристическими целями. Такие люди, если куда выезжают, то по делам неотложной важности. Не всегда неотложную эту важность можно сформулировать четко, потому в командировочном удостоверении принято цель поездки обозначают коротко: «обмен опытом».

Между тем, на этот раз и Кузькин, и Булкин в своих намерениях были абсолютно честны: они в самом деле обменивались опытом. Ректор Кузькин изучал опыт обмена студентами Санкт-Петербургского университета с университетами европейских стран. Мэра Булкина интересовали возможности обустройства в Ан-ске городских фонтанов. Деловая часть поездки у обоих вышла успешной, ее результатами можно было гордиться.

Отметить вышеупомянутые результаты Кузькин предложил прямо в номере гостиницы «Европа», в которой они разместились. Конечно, можно было спуститься в ресторан, но там, по мнению Кузькина: «по душам толком не поговоришь». А задушевничать под хороший коньяк он любил. Заказав в номер обильный ужин с армянским коньяком, командированные ан-цы «задушевничали» так рьяно, что незаметно для самих себя порядком захмелели. Причем, оба по разным, взаимоисключающим, причинам: Булкин захмелел по неопытности, поскольку был практически непьющим; Кузькин же, напротив, выпить любил. Особенно за счет представительских расходов, в коих Ан-ский университет своего ректора никогда не смел ограничивать.

Опьянев окончательно, патриотически настроенный Генрих Булкин, откинув правила всяких приличий, стал вдруг нещадно хаять гостеприимный и славный город Санкт-Петербург.

– Что этот Питер! – хорохорился Булкин. – Климат – отвратительный. Вот у нас, в Ан-ске, хоть и Сибирь, но такой мерзкой погоды почти не бывает.

– Ну, не скажи, – неожиданно не согласился с ним Кузькин. – хиусХиус – просторечное название пронизывающего, колючего, ветра, дующего без перерыва. как задует, так и носа на улицу не выкажешь. Если бы не служебная машина – на работу бы не пошел.

– Да тебе идти-то всего два шага. – удивился Булкин. – Я вообще всегда на работу хожу пешком. К тому же за домами ветра не чуешь. А тут вон и влажность еще какая высокая, помимо ветра. Бр-р!

– Ха-ха! – весело захохотал Кузькин, откидываясь в кресле. – Ты ходишь пешком! Демократ ты наш. Тебе это надо, чтоб туфту народу в уши впаривать. А о людях ты подумал? Не все, как ты или я, живут и работают в центре города.

– А я не думаю? – обиделся Булкин. – Посмотри на эти питерские коммуналки! А на подъезды? Они их еще парадными называют! Да таких зловонных подъездов в Ан-ске не сыщешь. Тьфу!

– Тут я не знаю, – честно признался Кузькин. – По подъездам я не хожу. Но университет у них – не чета нашему.

– Ну, ты сравнил! Да и грех тебе жаловаться, два новых корпуса турки тебе построили…

– Да я не про корпуса! – скривился Кузькин, то ли от лимона, которым закусывал очередную порцию коньяку, то ли от булкинских аргументов. – Я про возможности, так сказать.

– А тут уже я – не судья. Ничего сказать не могу. Но все-таки, жизнь в городе определяется не возможностями учебных заведений, а тем, как живут обычные граждане.

– Подъездами, что ли?

– И подъездами тоже.

– Ты хочешь сказать, что ан-цы живут лучше петербуржцев? – от изумления Кузькин даже застыл с нанизанным на вилку куском жирной норвежской семги. – Вот уж не соглашусь!

– А что, – разгорячился Булкин. – Вода у нас питьевая лучше – раз, в домах тепло – два, электроэнергия дешевая – три! А это – основа жизни. Основа!

– Да, брось ты! – Кузькин отправил семгу в рот и рукой взял с тарелки ветку петрушки. – Я не спорю: вода, тепло – это, конечно, важно. Но главное для людей – доход. Если есть деньги, то и воду можно купить и за свет заплатить.

– Не спорю. – согласился, все же задетый за живое Булкин. – Но с чего ты взял, что у здешних учителей и врачей доход выше, чем у наших?

– При чем здесь врачи? Одни врачи, что ли, в городе живут?

– Это бюджетники. – ехидно подсказал Булкин. – Самые незащищенные слои населения.

– Ну, я не знаю… Беспредметно, без цифр трудно спорить. К тому же, кроме дохода и затраты надо учитывать.

– Вот именно! – торжествующе взвизгнул Булкин. – А затраты у наших горожан меньше. Транспорт вон дешевле…

– Ага, – язвительно согласился Кузькин, – а метро так и вовсе ничего не стоит, потому что его нет. Зато продукты дороже.

– А знаешь, что, – в хмельную голову Булкина пришла неожиданно светлая, по его разумению, мысль, – давай-ка выйдем сейчас с тобой на улицу, пройдемся и увидим, как народ живет. Составим, так сказать, личное впечатление. Ну?

– Это смотря куда выйти, – крякнул Кузькин. – Если на Невский – одно впечатление, а ежели в спальный район поехать… Только не охота мне туда.

– А мы и не поедем! Я тебе на Невском такую забегаловку найду – закачаешься. Роскошь, она всегда с нищетой соседствует.

– Да ладно тебе, успокойся, – разомлевшему от обильной закуски и полутора бутылок коньку Кузькину совсем не улыбалось куда-то тащиться на ночь глядя. К тому же погода за окном и впрямь была неприветливой.

Но Булкин, не слушая возражений, ринулся в прихожую и уже натягивал на себя черный кожаный плащ на меховой подстежке.

– Ну, хорошо, – сдался профессор. – Только, если не далеко.

Так очутились они на Невском. Колкий, злой ветер с радостью набросился на двух новых прохожих. Кашемировое пальто темно-зеленого цвета, в которое тщетно кутался Кузькин, почти не грело его. Узкий, длинный плащ Булкина более подходил для подобной погоды, но и под него умудрялся проникнуть настырный ветер.

– Фу-ты, и, правда, какая мерзость этот климат, – профессор философии поглубже засунул в карманы окоченевшие пальцы. – Пожалуй, дорогой Генрих, ты был прав. Черт с ней, с университетской базой, – нет ничего лучше нашего Ан-ска.

– Ага! – возликовал Булкин. – То-то еще будет!

– Да ну тебя, – заартачился Кузькин, – не пойдем дальше. Хватит! Плевать я хотел на то, кто как живет. Да и вообще…

Профессор не договорил, заметив потрепанную вывеску, над тяжелой, обитой железными скобами дверью: «Страус», кафе неудачников.

– О! – обрадовано вскричал Кузькин. – Вот оно – злачное место в сердце Северной Пальмиры! Давай-ка зайдем. Название-то какое… Хи-хи-хи!! Самое, что ни на есть пригодное. Не для нас, конечно. Не для нас.

Профессор Кузькин и не подозревал, что в кафе неудачников случайных посетителей не бывает…

 

 

 


Оглавление

9. Глава VIII. Ночной полет.
10. Глава IX. Позитивизм и экзистенция.
11. Глава Х. Великое Равновесие.
507 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 12:03 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Самая подробная информация закрытый шкаф для документов у нас на сайте.
Поддержите «Новую Литературу»!