Нерублевские судьбы

Мы уже говорили, что Слава с подачи брата еще в советские времена занялся книжным бизнесом. Каждый год он ездил на юг, в один маленький приморский поселок на берегу самого синего моря. С собой он прихватывал чемодан дефицитных книг, распродав которые он мог позволить себе безбедно существовать две-три недели. Днем он ходил на море и ловил бычков, которых к вечеру продавал, что приносило доход и дополнительные удовольствия. Словом, жизнь его текла спокойно и размеренно, как широкий Днепр в районе Киева.

Однако тут к власти пришли люди, мнившие себя реформаторами, но, как правило, ни черта ничего не смыслившие ни в экономике, ни в политике, ни в людях. При этом они настолько были далеки от народа, что звезды на ночном небе казались по сравнению с ними цветами на клумбе перед домом. Главными их достоинствами были изворотливость и врожденная крестьянская хитрость. Вкупе с двумя «верхними» образованиями (университетским, обретенным благодаря направлениям от колхозов и заводов, плюс ВПШ) они сохраняли приверженность местным диалектам, ударениям и просторечным словам, что придавало им определенный шарм в глазах умиленных интеллигентов. Слава воспринял их приход довольно холодно. Не поддавшись всеобщей эйфории, он оставался ярым приверженцем советского строя. Ему казалось, что новые общественные пертурбации ничего хорошего не принесут. Как показало время, он оказался прав. Но это уже совсем другая история.

В типографию Слава устроился главным образом из-за книг. Зарплата, конечно, тоже имела значение. Но книги, вернее доход от их продажи, перевешивал любую зарплату. Они были основной статьей его дохода. Свежие издания признанных властью и популярных авторов, за которые люди расплачивались двадцатью килограммами макулатуры и долгим стоянием в очередях для ее сдачи, пользовались спросом, принося постоянный доход нашему герою. А теперь перед ним открывались безбрежные дали: стали выходить книги хороших и не очень зарубежных мастеров детективного и фантастического жанров. И пусть переводы в них были, как правило, неряшливы и косноязычны, поскольку штамповались не всегда трезвыми студентами, нуждавшимися в скорейшем получении смешных гонораров. Главным было то, что каждый уважающий себя гражданин считал необходимым иметь на полке все те книги, которые раньше можно было прочитать только в оригинале. Конечно, издавались Солженицын, Гумилев, Цветаева, Ахматова... Но все-таки основную часть продукции составлял книжный мусор сомнительного качества, десяток лет спустя перекочевавший в мусоропроводы.