HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Алексей Сомов

Незима

Обсудить

Сборник стихотворений

Опубликовано редактором: Карина Романова, 26.12.2009
Иллюстрация. Автор: Bill Stoneham. Название: «The Hands Resist Him», 1972. Источник: http://ru.wikipedia.org/wiki/The_Hands_Resist_Him

Оглавление

  1. Intro
  2. Предновогодняя с выходом
  3. Совсем немного о моем лучшем друге
  4. Незима
  5. Ведь для этого дела лишь двое нужны...
  6. «Девочка девятнадцати лет пишет: «Спасибо…»
  7. Азбука Брайля
  8. Ритуал очищения охотника (банальное). 1.
  9. Ритуал очищения охотника (банальное). 2.
  10. Ритуал очищения охотника (банальное).
  11. Что-то вроде молитвы
  12. Город за стеклом холодом свело...
  13. К теории снафф-литературы
  14. «Кингсли Конан Дойль…»
  15. Дисклеймер
  16. «Мелкие порезы неприятнее всего…»
  17. Памяти Пэ. 1.
  18. Памяти Пэ. 2.
  19. Памяти Пэ. 3.
  20. Памяти Пэ. 4.
  1. Памяти Пэ. 5.
  2. P.S.


Intro

В раю скукотища – я б выпил, да не с кем.
(Не хочешь ли страшную сказку, дружок?)
Зима угощает эспрессо по-невски:
опилки железа и липкий снежок.
 
Кто слушал, тот слышал. (Смешал и посыпал).
Пригу́бил-убил – и стекло по усам.
В аду выходные. Спасибо. Спасибо.
(Не надо, я понял. Не троньте, я сам).

Предновогодняя с выходом

Выходит все впустую и зазря.
В открытой черной ране декабря
сипит оркестр и выдувает медь.
И музыке не велено шуметь.

Выходит срок,
румянец сходит с лиц.
Лауреат, войдя в короткий лист,
выходит в люди, а затем в тираж.
(Лауреату нечего терять).

Выходит-входит, словно хвост осла
в пустой горшок, пустое слово СЛА.
В кромешном вакууме сдулся слог.
А музыке вообще не надо слов.

Куранты бьют с оттяжкою. Вот-вот
из нор полезет морлочий народ.
И музыка кривит усталый рот.

……………………..

Выходит подрабинек молодой,
из заточенья – снова молодой.
такой веселый, вечно молодой.
Выходит гой в пальто, заморский гость.
И музыка жует прокисший гвоздь.

Выходят из пазов и из щелей,
вы-дав-ли-ва-ют-ся, как рыбий клей,
сестренки Школота и Гопота.
И музыка играет гопака.

Выходит Ференц, а за ним и Лист,
улыбчив, перепончат, мускулист.
Дитя любви, ребенок-аутист,
в сыром тряпье колотится в углу.
И музыка – ебалом по столу.

Выходит из нарыва желтый гной.
Выходит из подруги надувной
тяжелая резиновая вонь.
И Дух Святой в сердцах выходит вон.

Выходит в белом Веничка-отброс
и кто-то в белом венчике из роз.
А музыка шмаляет в полный рост.
А музыка шмаляет в полный рост:

«И Новый год, что вот-вот настанет,
исполнит вдруг мечту твою.
Если снежинка не растает,
в ладони мертвой не растает,
не сцы, товарищ, дважды не убьют».


(Далее – по-китайски. Часть текста утрачена.)

………………………

Пи Эс. Выходит, что теперь и ты
постиг великий принцип пустоты.

Совсем немного о моем лучшем друге

Мой лучший друг работает на бойне.
Нет, сам он не убивает.
Зато тысячу раз в день пробегает по разделочному цеху,
где на специальных блоках ездят туда-сюда трупы животных
и расставлены огромные чаны с кровью.
Когда крови так много, перестаешь воспринимать ее как кровь.
Красная жидкость выплескивается из чанов на цементный пол,
пачкает спецодежду.
Рабочие здесь принимают душ дважды за смену – это норма СанПина.
На полу треугольные желобки – это тоже норма СанПина.
Называется жижесборник.
(Когда я впервые услышал это слово, думал, шутка такая,
а потом меня чуть не стошнило).

Мой лучший друг говорит: знаешь, братское сердце,
когда я смотрю на колбасу, мне кажется, что она вот-вот заговорит.
(Мой друг тоже очень впечатлительный.
Он работает на бойне лишь потому,
что у него жена и маленький ребенок,
а больше в этом городе ему работать негде.
А еще он не ест мяса.
Совсем.
Какая-то запущенная форма гепатита или что-то в этом роде).

На бойне очень шумно.
Животные кричат, не переставая: пропускная способность – сотни голов в день.
Крыс и мышей здесь давно нет.
В специальные дни по цехам ходит женщина с добрым лицом,
говорит, улыбаясь:
«Вам отравки не надо?» (и это тоже норма СанПина).
В другие дни жгут кости убитых скотов,
и тогда над близлежащим спальным районом висит жирное облако смрада.

…………………………

А еще мой друг на днях подарил мне телефон.
Он его не украл,
не выиграл в карты,
не выменял у подъездного торчка,
а купил в магазине на свои, бля, деньги.
Простенький такой, обыкновенный.
Вот.

Незима

       …Но чем утешить
       Тоску, безумную тоску?
      
«Альбом Онегина»

Я думал что зима настала
а вот она ни разу не настала
И эта слякоть как она достала
взяла и вышла из тумана и чего-то там достала
и к горлу как приставит и хуяк.

Зимою надобно питаться сыром
писать стихи и думать о (какой-нибудь) России
разогревать на сковороде тушенку
пить краснодарский золотой портвейн
но чу в окно выходит белый евтушенко
весь из себя такой блядь евтушенко
он дерево породы евтушенко
и смотрит смотрит смотрит на тебя.

(он выглядит как прежде,
но мертвей)

Ведь для этого дела лишь двое нужны...

       Борису Борисовичу Гребенщикову – с моим почтением

Ведь для этого дела лишь двое нужны
Так говаривал некий в чужие штаны
облаченный серьезный брадатый чудак*
(Это дело теперь называется фак)

Говнорокеры в топе нацмены в узде
Боливар снял пальто кабыздох в борозде
Кафкин дом шаткий моск громыханье стройбатовских берц
лупоокий Геймовер да Сонечка Берс
под седьмое ребро**

лалай

Я хочу чтоб к штыку приравняли 1) добро 2) бордо 3) мое дорогое ебло 4) «Бардо тёдол».

(Он пришьет, он распорет себя по себе)

На туринском платке неприступен и строг
надувающий щеки Великий Армстронг
Напряжение в зале мал помалу спада
(А кому серебро серебро господа)

В гланды Аделаиде вонзается оооо
(Прошептать бы навсхлип ницшего-ницшего
В феврале бы изрытом пройтись по луне)
Земляные поля по колено в любви опять и опять и снова ага

Прокричать бы про золото на голубом
Козлозоевой эры печать на любом
(И не нужно уже ни двоих никого
чтоб легко и бесшумно прикончить его)

Ведь и сам он не тот, да и годы не те
торговать пустотой с пустотой в пустоте
(ОН УПЬЕТСЯ СОБОЙ ОН УБЬЕТ СЕБЯ САМ.
ТАК УГОДНО БЕЗБОЛЬНЫМ тВОИМ НЕБЕСАМ)

ЗЫ. Это слово однажды срифмуется с кровь

       Примечания

       *на букву Ом, как обычно бывает

       **здесь долгая недоуменная пауза. Можно почесать бороду или яйцы, спросить некрепкаго чаю, выйти на веранду, умно сощуриться на вечереющую листву, придумать недостающую рифму и все, то есть абсолютно все прочее – на свой, разумеется, вкус – и поднести зажженную спичку.

* * *

Девочка девятнадцати лет пишет: «Спасибо
за Витухновскую, Искренко, Гринвальда (продолжить список),
за всех, короче, поэтов,
живых и не очень,
которых я открыла по вашей наводке, подсказке, ссылке».
А мне, разумеется, стыдно,
как будто я спалившийся вор или просто примазался
(по сути, так оно и есть) –
в конце концов, что они мне?
Что им до меня, давно отзвучавшим или звучащим еще,
но всегда – отраженным звуком?
Мы только ссылки друг на друга,
главное всегда где-то рядом –
и в самый интересный момент выскакивает ошибка 404:
«Not found».

(Другая девочка, давно и не здесь, сказала:
я не смогу так, я хочу жить в тени только своего собственного солнца,
мне будет мало тебя с тобой, прощай).

К чему это, собственно?
А, вот:
Создание образов есть лучший способ уничтожения реальности,
ибо она безОбразна по определению.
Зеркала и деторождение прекрасны,
ибо множат прекраснейшие ошибки Господа моего,
Господа играющего, Господа танцующего, Господа улыбающегося.
Мы все –
полумертвые,
полуживые,
размазанные по стенкам,
клянущиеся в верности и предающие на счет три, –
только ссылки друг на друга,
указатели на полночной трассе («Ближайший кафетерий, банкомат, таксофон, пункт скорой помощи – в 10 милях отсюда»),
те, что светятся отраженным светом,
всегда – отраженным светом.

Азбука Брайля

В этом цирке уродов, где сплюснуты лбы,
где глаза вынимают скоморохам и зодчим,
в этом мире расхристанном стоило быть беспощадней и зорче.

Партизаны любви в суматошной войне,
отступаем, сжигая стихи и селенья,
в голубые поля земляничные, вне Твоего поля зренья.

Закольцованный страх, вековечный дозор –
ни один не прощен и ни разу не спасся.
Все, что было и не было – сонный узор на подушечках пальцев.

Это мы – неживой застывающий воск,
простецы-гордецы-подлецы-человеки –
трудно бредим Тобой, нерассказанный, сквозь крепко сшитые веки.

Это Ты, обитатель безглазых икон,
високосное облако, радуга, копоть,
побивающий первенцев, льющий огонь в города и окопы.

Только Ты не забудь, только Ты нам зачти
все, что было до времени скрыто –
ногтевые отметки, слепые значки на полях манускрипта.

Ритуал очищения охотника (банальное). 1.

мясник в России больше чем мясник
он волосат, он праздничен и светел
чу вот он из небытия возник
и в толстых пальцах мнет зловонный ветер
предместий.
а еще в России есть футбол
по всякому в России есть футбол
да-да футбол в России лучше чем футбол
(убей меня, таинственный нацбол).

Ритуал очищения охотника (банальное). 2.

менты в России самые менты
их души в заточении на марсе
мне жаль их всех попарно или в массе
особенно которые менты

говно в России слаще чем везде
его хлебаешь дырявой деревянной ложкой
(читатель рифмы ждет. ее не будет.)

Ритуал очищения охотника (банальное).

когда тебя на цынковом столе
разгладят до последних сраных складок
потом обмоют голубой водой из шланга
тогда поймешь залупа что всего дороже на земле

потом засунут в девочкин живот
где червяки, и теплота, и сырость
ну вот и повторяй: ну вот, ну вот
лежи и повторяй: ну вот ну вот ну вот
поэт в России равен лишь России

Что-то вроде молитвы

Ты, который по типу
раздает всем сестрам по серьгам
(прости за фамильярность –
бледные малокровные души
маскируют ею смущение,
это общеизвестно) –
не надо мне ни денег (разумеется, вру), ни славы (опять вру, да еще как),
ни шерстяного покоя, –
три вещи, только три вещи, три очень простые вещи,
снова и снова:
Родина,
то есть чувство этой промерзшей земли под ногами,
исполнение снов про белого мальчика с волосами как лен, с кожей как мед
и умение радоваться чужим стихам,
как своим.
Это все, чего мне реально не хватает сейчас.

После –
можешь включать свои стробоскопы.
Я прикрою глаза рукой.

Город за стеклом холодом свело...

       «У меня зима зимует,
       у меня зима пирует…»
      
АукцЫон

Город за стеклом холодом свело.
Панорама белого ада.
(Это ничего. Получай свое.
Так тебе и надо).

Поскрести скулу (бриться – влом).
Трубочку набить, почитать френдленту.
Шторку отвести – там светлым-светло.

..............................................

...Вот такое вот лето.

К теории снафф-литературы

Ктулхеныш мой          зануда           механическое сердце         смерть
и нежность
днесь пишу тебе сюда оттуда
где все нини                          ни сдохнуть ни посметь
купить билетик в пригороды чуда
ни положить ни бледного мазка
на холст судьбы                    ни поминай как звали
ни отступить
ведь позади тоска-тоска-тоска
и голоса зверей
и мозги на асфальте

Ктулхеныш мой (сморкается) страна Нини
не для таких как мы

а н у п о л о ж ь в и н т о в к у н а м е с т о б ы с т р о к о м у с к а з а л т ы н е у м е е ш ь

но чу
ты слышишь музыку
и словно бы огни
и музыка и эти вот огни
дада
огни
и музыка
и дивные огни
ТЕПЕРЬ ВАЛИ ЕЕ СЫНОK
БАБАХХ

* * *

Кингсли Конан Дойль,
старший сын сэра Артура Конан Дойля,
человека, написавшего «Этюд в багровых тонах»,
не переносил вида крови.
Тем не менее он пошел по стопам отца,
стал учиться на медика.
В анатомическом театре его не раз и не два выворачивало наизнанку.

Когда началась Первая мировая,
ясноглазый длинноногий атлет Кингсли записался в армию одним из первых.
Он писал отцу с фронта:
«Я, пожалуй, не стану получать офицерского звания.
Быть рядовым – вполне достаточно для меня».

Смерть пощадила его при Дюнкерке и Калэ.
В сражении на Сомме он получил две пули в шею.
У берегов Пиаве капитан Кингсли Конан Дойль подхватил грипп и скончался 28 октября 1918 года.

………………………….

По некоторым сведениям, он хотел стать священником.

…………………………

А его несчастный отец,
как никто другой знавший толк в войне,
за несколько лет до ее начала
говоривший о необходимости применения нательной брони в пехотных войсках,
поверил
в духов.

Дисклеймер

Внезапно, после тысячи смертей
игрушечных – умрешь и ты взаправду,
устанешь ненавидеть и терпеть,
жевать-смердеть-вертеться-и-вертеть,
сосать хуйцы и получать зарплату.

Пройдешь сквозь строй докучливых теней
и на излете самой долгой ночи
возляжешь на казенной простыне
с последним из последних одиночеств.

Тебе ли не подсказывали сны
в замысловатых символах и кодах,
что ангельские дневники скушны,
да и в аду не повстречать знакомых.

Но до чего же тяжко, кто бы знал,
расстаться с этой подлой маетою.
И вот, прильнув к пустому монитору,
ты открываешь неживой журнал.

Давай, дружок, хотя б на этот раз –
без кислых слез и без дежурных фраз,
без дураков и музычки бравурной,
без лишних глаз, без вымученных поз –
вставай, садись, пиши заглавный пост:
«Привет, друзья.
Вы умерли?
Я – умер».

* * *

Мелкие порезы неприятнее всего –
саднят долго, зарастают неохотно.
Вот сцуко (шипя от боли),
кажется, лучше бы уж полпальца отхватило.
Да и боль какая-то противная, мелочная.
Один мой друг рубанул топором свою руку –
став убийцей, он больше не хотел быть музыкантом.
При этом даже не вскрикнул, не потерял сознания,
а продолжал пить и улыбаться,
хотя рука висела на одних сухожилиях и коже.
А между тем можно свести человека с ума,
медленно, методично срезая подушечки пальцев.
Можно превратить лицо в кусок мяса
при помощи бумаги – обычной, офисной –
если постараться, ее края режут не хуже чем бритва.
Мелкие неглубокие порезы –
грязным кухонным ножом во время чистки овощей,
сухой осокой,
краями бумаги,
незначительными словами,
осторожными косыми взглядами.
Можно истечь кровью –
по капле,
н
е
з
а
м
е
т
н
о

Памяти Пэ. 1.

Где-то заполночь слышишь тройной стук-тук-тук.
В подкроватной стране созревает латук.
В подкроватной пыли потерялся волчок.
Жил да был человек, но об этом – молчок.

В подкроватной пыли – закатившийся мяч.
Жил такой человек, сам судья и палач.
Был один метроном, сам себе мозгоклюй.
Если веришь – усни, а не веришь – наплюй.

Памяти Пэ. 2.

Только заполночь слышится мерный стук-тук.
«Открывай, открывай, я вернулся, мой друг!
Хоть цепочку сними, хоть пусти на порог.
Я устал и замерз, как обманутый бог».

В плащ-палатке, в бушлате, в набухшем пальто,
это кто-это-кто-это-кто-это кто –
неумеренно весел и в меру поддат,
беглый каторжник ли, неизвестный солдат?

«Это я, мой воробушек, вот я каков –
от пещеристых тел до седьмых позвонков.
От обугленных скул до стеклянных ногтей »
это я возвращаюсь из синих гостей.

В некрасивом году, в кисло-сладком кино
бьюсь дырявой башкой в слуховое окно.
Толстым клювом стучу, как саврасовский грач,
сам себе мореплаватель, плотник и врач,

сам себе и мустанг, и седло, и ковбой.
Собирайся, мой друг, я пришел за тобой.
Видишь, прерию лижет шершавый рассвет.
Жил да был Франкенштейн, а теперь его нет».

Памяти Пэ. 3.

В подкроватной стране, в бронетанковом сне
я приснился тебе, ты пригрезился мне.
Стоит скобки открыть – и припомнится, как
мы с тобой штурмовали московский рейхстаг.

Отпускаю на волю гусей-лебедей –
это игры больших невеселых людей.
И торчу на высоком холме, не дыша,
и трофейный сжимаю в руках ППШ.

Памяти Пэ. 4.

Расстрелять все патроны, пустить в молоко.
Запуздырить волчок – это вправду легко.
И проснуться – что скобки закрыть, что за ско
507 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 12:03 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!