HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Дмитрий Шабанов

Один

Обсудить

Сборник стихотворений

Опубликовано редактором: Игорь Якушко, 15.02.2008
Иллюстрация. Автор: АФ. Название: "Изгнание". Источник: http://www.photosight.ru/photo.php?photoid=2549274&ref=section&refid=14

Оглавление

  1. Из последнего
  2. Играющий в дождь
  3. Один
  4. Близкие ветви дерева
  5. «Лица выхватывая из тени…»
  6. Палинодия
  7. Из цикла "Чай с крокодилами" (2004 - 2005)
  8. Эскиз № 3
  9. В дни...
  10. Эскиз № 2
  11. Попытка письма
  12. Из цикла "Смутные мысли" (2002 - 2003)
  13. «Гнёзда вороньи заброшены и покинуты…»
  14. «Когда чёрная полоса становится белой…»
  15. Окурки
  16. Снова приходят тени...
  17. «Десятая сигарета кряду курится дольше…»
  18. «Тень от скамейки длиннее её самой…»
  19. Отдавая честь
  20. Раскольникову
  1. Из цикла "Символический Дом" (1999 - 2002)
  2. «Снова выкошен лог…»
  3. Уходящая
  4. «Уходит свет. Закат хрустально вогнут…»
  5. Эскиз
  6. «Падают листья осенние…»


Из последнего


Играющий в дождь

Этот человек мне видится перед дождем –
Первая скрипка его оркестра –
Не отрывая глаза от текста,
Мы мимо него, копошась, идем.
 
Что-то, не пыль, по земле влачится
Тихо, ухабами, душным взглядом;
Произрастая, как смерть из яда,
Он начинает велеречивость.
 
Мокрый, кусками сырой одежды,
Пятнами, выливши все в игру и
Гладя смычком не струну, а струи,
Он разглашает свое арпеджио.
 
Виснут, звенят, барабанят…
                                        Жизни
Прибило к земле, хорошо и чисто.
Я надышал на стекле кружочек.
Мне не ведомо,
Кто играет листовым железом
Весны…
 
                            3 февраля 2007г.

Один

Жмурься, жмурься на солнце, мой нежный фыркатель.
Мы с тобой одни, мы падем за Трою.
Мы станем жить, как глаза на выкате,
Ожидая, когда нас, отпев, закроют.
 
Я буду писать эту дрянь о гавани,
О соке прилива, о море киснущем,
О ботах, ушедших в дурное плаванье…
Смотри на свет и кажись мне мыслящим.
 
И ты не печалься, что кот ты.
                                               Флора
У нас под окном разрослась как бешено!?
И сохнет халат на стене забора,
И лужа под ним, будто он – повешенный.
 
Ты видишь все это, ты можешь лапкою
Затронуть ближайшие ветви дерева,
Ты знаешь, как люди надрывно плакали
В разрушенной Трое.
                                    Я копья смеряю,
 
Я их заучу, мне достанет памяти,
Мы выточим сталь, мы начистим кожей
Ее, чтобы кончик пера диаметром
Хоть чуточку был на копье похожим.
 
А то, пока Троя еще с загашником,
И мы посидим, тишиной не брезгуя.
Ты грейся на солнце, оно в бумажнике
Сосенок мелькает монетой греческой.
 
Ты видишь кору на дубах отставшую,
Я будто бы вижу ужасное пламя книг,
Пожар без конца…
                                но, так молятся павшие…
Жмурься, жмурься на солнце, мой тихий памятник.
 
                            25 августа 2006 года, Кызыл

Близкие ветви дерева

Копошится июль в листве,
Я смотрю, не пройдет ли кто
В беспокойстве, его бровей
Потревожив сырой литол.
Я смотрю в этот бредень – лес,
В освещенном его углу
Не появится ли косец
И размажет зеленым мглу.
То ли пьяница сушь прорвал –
Хлещет муторность из горла,
Будто это нарисовал
Сальвадор для своей Гала.
 
То ли птицы мацы куском
Стаей в бездну оборвались
И выклевывают комбикорм
Из кормушек и урн столицы.
Я смотрю, не лежит ли кто
Слишком мертвый внизу, проча
Мне дождаться лица Годо
Или тления кирпича.
Слишком близкие ветви здесь,
Слишком память меж них гнила,
Будто их написал Рамзес,
И лишь мифом была Гала.
 
                            22 июля 2006г. Москва

* * *

Лица выхватывая из тени,
Прячет в корзинку угрюмый вечер,
И за слезинку
платить мне нечем
Куче изнежившихся растений.
Словно филейные части тела,
Ночь прикрывает кусты сорочкой;
Глушь, умирая, не ставит точку,
Будто сентенцию не допела.
Шаг фонарей, что хотят бороться –
N-ый отряд, никакая рота,
Разом горят,
                как шнуры Бикфорда,
Но ни один до утра не взорвется.
Я партизаном слежу за этим
Легким сумбуром,
                    ненастоящим.
Мгла – политура,
            я стал незрячим
В мире двузначности,
                    лишним третьим.
Нечем вносить за слезинку плату.
Месяц, как спирит, и я зеваю;
Спит, жалко, та, что со мной бывает.
Север – канат, и по канату
Кто-то крадется, неузнаваем.
Вот упадет, я опознаю.
 
                            6.08.2005г.

Палинодия

Кубок лампы опрокинут, и вылит свет,
На полу скатавшийся тёплой лужей.
Я с ним больше не знаюсь:
                                Да здравствуй Сет,
Повелитель Тьмы! и прощай, мой Лужин
Беззащитный… слово как кабала.
Я не знаю номера, я – который…
И висят летучих мышей крыла,
Перепонками продолжаясь в шторы;
И мне страшно от этого, и смешно:
Вот слетят они – занавес бухнет разом,
И увижу, как ночь залетит в окно,
Раздавив меня колесом КАМАЗа.
 
                            22.11.2005г.

Из цикла "Чай с крокодилами" (2004 - 2005)


Эскиз № 3

            1

Вода уже ушла из погребов,
Ей салютуя, проросла картошка.
На шляпке моль, приколотая брошка,
Как лучший вид из плесневых грибов.
 
Пришла весна – я вышел покурить.
Ты вышла за очередной покупкой,
А у меня вчера сломалась трубка,
Но я б не стал об этом говорить,
Когда б не твой наряд, о, mein kampf,
Плывущий всуе от тебя отдельно;
Выходит так, что прошлое нательно,
Его бы, как рубаху, сунуть в шкаф.
 
В кармане брюк пошерудив ключи,
Жуя глазами шляпки и «андретту»,
Я в рот вложил чужую сигарету,
И пепел обронил на кирпичи.
 
«Тоскливо, – мне подумалось, – едва ль
У нас с тобой получится иначе,
И мы куда-нибудь запрём и спрячем
Большую шляпу, трубку и вуаль».
 
                            22 апреля 2005г.
 
 
            2

Пришла весна – я вышел покурить.
Крылечко – символ моего надела
И весь надел. Дыхание редело,
Как полотые гряды посреди
Не полотых.
                    Поэтому я сел
На корточки. Дрожали сухожилья,
Но я сказал, что сила и бессилье,
По-моему, равны, и охладел
К их перекрёстной боли.
                                    Слегонца
Окурок запустил в аппликатуру
Ветвей, но не попал, твержу: «Халтура…
Христос бы всё равно сошел с крыльца,
Как он сошёл с креста. Как он ходил
По водной глади или брёл с котомкой,
Взрывая мир в глазах одной походкой,
Пока алхимик получал тротил».
 
Я не сойду. Мой votum – отчуждение,
Во мне, скорее, сомкнутость, чем сила.
Я сам в себе.
                        Летает дрозофила
Вокруг меня, почуявши гниенье.
 
                            22 апреля 2005г.
 
 
            3

Постукиваю пальцем по стеклу.
Меня одолевают эти мухи,
Которые так мелки, что, не в духе,
Со злости их не отловить в полу
Вельветовой рубахи.
                                Каркаде
Дымится неестественно, поскольку
Он сам кустарен: лепестки и дольки
Я собирал на дворовом кусте.
Но мне плевать, поскольку и себя
Я больше не считаю благородным.
Кустарники бывают беспородны,
За это их не рубят, но грубят
За это им.
                Отсутствует излом:
Я выставил вчера двойные рамы,
Теперь мне отраженье слишком прямо
Напоминает о лице былом.
 
«Моя непонимае» – говоря
Ему всерьёз, я думаю: «Навьючил
На этот образ столько роз и чучел,
Что проступи вдруг сквозь него заря,
Я помолюсь впервые в жизни и
Повыбью мух, и раму отодвину,
И опрокину чай, и, опрокинув,
Дождусь конца журчания струи.
 
                            23 апреля 2005г.

В дни...

В дни, когда взрывали больше, чем сообщали об этом,
Шаткие опоры мира, который вот-вот и рухнет
В тартарары, построенный то ли дьяволом, то ли Сетом,
Мы обретались на этой промозглой кухне,
В чьей гари копился сумрак, похожий на страх святоши –
Комического рельефа два истощённых тела,
Ждущие разрешения, будто бы жребий брошен;
И одно из них говорило, а другое просто глядело.
Говорило о том, что холод, что в плите починить проводку
Было б впору, а то замёрзли ни за что ни про что, как черти,
Что технический дорожает (а когда-то мы пили водку,
Заедая клубничным вареньем, по чуть-чуть и совсем не за этим,
Как теперь). О политике – мало. Вроде, что там, царя вернули,
Запретили сжигать трёхцветный и прилюдно коверкать гимны;
Больше всё о границе «между»: что петля не вернее пули,
Но заметней и ближе к телу, в общем, способ прерогативный.
И у каждого гнила память. Хоть и надписи были стёрты:
На стене обновили краску, на руках возродилась кожа.
Я пластался, как в чём-то мёртвый, но живой человек за бортом,
Да и ты коротался тенью, как повязанный в ночь вельможа.
И у каждого тлело имя. Оно было святым и чёрным.
Мы гоняли его за скулами, не зная куда приладить.
За окном мельтешили вихри непристойным разгулом порно.
Ты просто боялся думать, а я размышлял о глади,
Бывающей только в осень, под утро, при солнце, маслом
Облизывающем воду, малиновящим таверны
На том берегу, и лодку… Ты встал, и ножом консервным
Разрезал, и стало красным
Округлое покрывало стола, неприятное больше,
Чем кровь… И она свернётся… Ты глянул: мы склеим ласты?
вряд ли… И не взорвёмся… Пока не откажет поршень,
То бишь сердце, мы будем мёрзнуть… Кивнув согласно,
                                ты вышел наклеить пластырь.
 
                                                ок.19 января 2005г.

Эскиз № 2

На надбровных дугах Училища
                                    по-крабьи вытянутые глаза.
Рядом три бетонные чаши,
                                теней полные и земли.
Ветер плещет на манер стрекозы,
                            о чём, вполне может быть, стрекоза
Никогда не узнает, купаясь на водной мели.
 
Перехлёст деревьев, газоны
                            с бархатной тонкостью «Каберне».
Расточительно плавные стёкла – мне
                                как табу морского буя.
И sforzando пейзажа податливые,
                                    но простой иконе верней,
Два графитовых стержня – фигуры,
                                        слившиеся в поцелуе.
 
                                                3 мая 2004г.

Попытка письма

                            П.К.
            1

Зима обещает быть тёплой,
Но долгой, примерно полгода.
Белеют лампады и стёкла
На ржавчине трубопровода,
Дымят паровые турбины
Метафор, закрученных в чайник;
И, знаешь, я вижу любимых
На улице. Кофе крепчает
К полуночи. Снятые мельком
Фигуры темнеют в альбомах:
Счастливые, лёгкие эльфы,
И хмурые, строгие гномы.
 
Влюблённые… Как милосердно
Предложен им каверзный опус:
Гуляя на сером и серном,
Садясь мимоходом в автобус,
И дальше, в нутре гробовидном,
Держась за истёртую хорду,
Они забывают, что видно,
Что их различают по ходу
В сплетеньи. Что кофе крепчает,
Когда эта альтернатива
В дневное склоняется к чаю.
 
И мне почему-то тоскливо
Смотреть из-за мазаных стекол
На абрисов чёрные свечи,
Где ряд завершает Софокл,
Блядующий с Маргарет Тэтчер.
И я, с недовольством кретина,
Хочу и не смею ругаться:
И плюнул бы в лужу ботинок,
Да боязно в ней искупаться.
 
                            ок. 6 января 2005г.
 
 
            2

Белые дачи, любимая, на вон той горе
Напоминают мне летом Буэнос-Айрес,
Томной испариной солнечного пюре
С избытком залитые. И я не каюсь,
Что прощаю им этот сибирский лес,
Донною тенью разлапившийся в низине.
Я перенял капризность у всех принцесс,
Знавших о том, как умело тянуть резину.
Пора объяснений – сложнейшая из наук.
Клинопись съеденной воли на чистой рисуя,
Настолько молчу, что порождаю звук:
Скрежет железной капли. Кричать аллилуйя
Можно везде на свалянной телом траве,
Я не привык – безмолвствую там, где стелют…
Всё-таки летом здесь лучше, чем у тебя в Москве:
Сено, роса, букашки на голом теле.
Впрочем, всё так же – я дома сижу один,
Пью понемногу, глотаю небытие.
Термометр сходит с ума. Солнце чадит.
Если ты спросишь – кто я? Скажу: портье.
 
                            4 января 2005г.

 
            3

Рококо, в этом городе лишь ночами падает снег.
Я хочу называть вас этим запущенным стилем,
Предложив вам шляпку и прочую дамскую снедь.
Меня волнует моё окружение и свет в окнах Бастилий.
Непременно в тёмных одеждах вы должны гулять по ночам;
В траекториях частой пурги на смятённой вуали
Убегать за врачом (да святится дело врача!)
Рококо, вы должны знать, что меня растоптали.
Краснощекий доктор расскажет вам, что я сед,
За спиною пряча купюру, врученную мною.
Изо всех возможных биологических сред
Я выбираю вас, обратив стеною.
И газетчик штатский, мусолящий резюме
О моей карьере для книги первопечатной,
Непременно, милая, приравняет тебя к Кармен
И украсит титульный газовою перчаткой.
 
                            5 января 2005г.

 
            последняя

В этих краях, далёкая, не сеют рис,
Но много китайцев, возделывающих поля;
Эта земля им продана (страх и риск
Государству, не имущему ограничений для
Столь плодовитой нации). Ccinema,
Словом, и только. Под Новый год
Я говорил, что приедет сюда сама,
И, если сжалится, может быть увезёт.
Праздничная неделя ногой в гробу,
Тапочки сдохли, некормленые ходьбой,
Я, как невротик, закатываю губу,
Вслух рассуждая о чём-то с самим собой.
Вязкость во рту и жёваный кара-кум.
Фрейда прочёл – тема для разговора есть.
Слабею; по-моему, у меня должен быть опекун,
Желательно женского пола, с очками на минус 6.
Прошу докторов справить такой рецепт.
Нет, говорят. Гады. Да что с них взять.
Лёжа в кровати, думаю о конце
Меня, и о вере, а в голову лезет ……
 
                            7 января 2005г.

Из цикла "Смутные мысли" (2002 - 2003)


* * *

Гнёзда вороньи заброшены и покинуты.
Ветер по прутику рвёт их, во двор таская.
Когда мы нечаянно с Вы переходим на Ты
В мир опускается вогнутая тоска, и я
Будто жалею, что нету бездонной пропасти,
Что человеку прощается всё, даже самое давнее,
Даже в конце пути можно успеть спасти.
Вот это и грустно, а если нельзя – и подавно.

* * *

Когда чёрная полоса становится белой,
Начинаешь жалеть о прошлом. Иконопись с холста
Смазывает серьёзность мягко и постепенно,
И улыбка твоя вовсе уже нет та.
 
И молочное «бредит» превращается в «бродит»,
Коренным врастая в малиновую десну,
И прыщавая мутная грусть от тебя уходит,
Нагоняя солнце, как рыба – сверкающую блесну.
 
Жизнь не выпить на половину как «Кровавую Мэри»,
Не оставить сгусток сердца краснеть во мгле.
И всуе остаётся безответно любить и верить
В те мелькнувшие под водой 20 000 лье.
 
                            1.07.2003г.

Окурки

            1

Поезд, как всё железное, неживой и в глаза не броский,
Мертвенный, стал, как будто бы врублен в скалы,
Там, где растут застенчивые берёзки,
И ещё река, вьюгой хрипят задумчивые перевалы,
Сыплет шуга, в проблесках, как зарница;
В тамбуре курят, если остановиться,
То есть пробить скалу, выехать, может, в поле,
Можно представить, что дым продолжает её течение,
Приняв, как должное, таинственный переход.
Этак строка продолжает своё вдохновение,
Надеясь когда-нибудь осуществить по собственной воле
Дерзкий полёт.

 
            2
 
В тамбуре курят, как было указано выше,
Но это внутри, здесь, где горячий воздух,
Где в щели метёт тихонько откуда-то с крыши,
И каждый стоит с сигаретой, как будто возле
Мыслей своих. Они выражаются, может, в дыме,
Что корчится, охлаждаясь, и бьётся клубами,
И их создателю кажутся чуть чужими,
Друг с другом соприкасаясь пьяными лбами.
А он дотлевает, когда сигарета становится целой,
И, пепел с волос сметая, думает о наболевшем,
И, наконец, ожегшись, бросает тело
В копилку к другим, оставшимся и сгоревшим.
 

            3
 
…………………………………………………………………
… дым, как боец ушу,
В позе застывший, выглядит скованно и нелепо.
Теперь понимаешь, как же мы всё-таки слепы,
Если не можем постичь
Первозданность этого мира и мига,
Где каждый луч – это клич,
Каждое лоно – книга.

Снова приходят тени...

                            Единственное, написанное в ПНД

Снова приходят тени,
Снова ложатся на город,
Меркнут и расцветают, чёрные, как арабы.
Первое восхожденье,
Верх, где снега и холод
Через черту строений и за пределы табу.
В окнах стоят решётки,
Словно паучьи нити,
Знать, в перехлест опутан ими ковчег плывущий.
Пряник подобен плётке.
Вслух закричать «Верните!»,
Только бы ведать, что мне к сердцу придётся лучше.
Горы ждут ледоруба.
Сыты улыбки трещин,
Ватный туман лавины сходит голосом предков.
Вот и медные трубы
Пройдены. Будет легче.
Солнце подёрнуто белым и ровное, как таблетка.
 
                            16.04.2003г.

* * *

Десятая сигарета кряду курится дольше,
Я её парциально разметил объёмом лёгких.
Я гуляю по городу наверно с улыбкой той же,
Что и все остальные из числа умом недалёких.
Это пепел чумы, как будто забыл побриться,
Или стал ископаемым, вот только дерьмом или кладом?
Я бы первую попавшуюся кошку, сбежавшую из зверинца
Пригрел на коленях и накормил шоколадом,
Будь у меня шоколад. Будь у меня молельня,
Я завёл бы чертей там – попробуйте разгоните;
Будь у меня хоть сон… Я променял постель на
Возможность блуждать в ночи, глубоко зарывшись в свитер.
Небо. Строительный кран в проблесках эшафота
Вылавливает кирпичи из дома, как мясо из плова.
Замерзает пушек на губах. Усиливается икота.
Верно кто-то поминает недобрым словом.
Докуриваю. Плюю. Липкий кусочек бронха
Славно украсил снег, истоптанный голубями.
Урна глотает пачку. Вчера пришла похоронка
На моё имя; кому бы отдать, может Прекрасной Даме?
 
                            10.11.2003г.

* * *

Тень от скамейки длиннее её самой.
Проекция нашей жизни глубиной человека
Превосходит. Так, лучше всех слышит немой,
И сильнее всех безногий калека.
Так, солнце проносит широту оголтелого дня,
И сапоги-скороходы не по ноге первопроходцу.
Так, маленькая чёрная точка, похожая на меня,
Губительна для всего, если однажды взорвётся.
 
                            17.06.2003г.

Отдавая честь

Опоссум – слишком непристойное слово для маленького зверька.
Рука проделывает траекторию от козырька,
Переходя в национальную грубость: рубить с плеча.
Материк – корабль, на нём может и укачать.
Может кидать на мачты в бушующие шторма,
Но когда образуется штиль, или приходит зима,
Вспоминаешь опоссума, маленького зверька,
Который летит за рукой, падающей с козырька,
С визгом, изловчась, хватается за мундир.
Непристойное это слово – опоссум, скорей непристоен мир,
Породивший его, или я,
Мечтающий жить без жилья,
Спать без снов, существовать без теней,
Плакать без слёз, не вспоминать о Ней,

Не отсчитывать время, живое не есть,
Не растворяться, и, отдавая честь,
Вспоминать опоссума, маленького зверька,
Летящего за рукой, сброшенной с козырька,
Переходя в национальную грубость: рубить с плеча,
Глядя с ухмылкой, просящей кирпича.
 
                            5 – 14.10.2003г.

Раскольникову

Мозг человека похож на вредную опухоль.
Топором по голове, плашмя или обухом
Так же легко ударить тебе Раскольников,
Как доказать подобие треугольников,
Или, скажем, сходство треугольника с птицей.
Только кровь, не сворачиваясь, сочится
На паркет. Впрочем, уже никому нет дела,
Да и ты промахнулся, подставив тело
Бумерангу собственной рукояти.
Смерти нет. Лишь бы краденое звенело
Не теряясь, и не влеча изъятий.
 
                            20.03.2003г.
517 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 29.03.2024, 12:14 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Наша фирма предлагает перевод технической докумантации (руководства . https://bettingcafe.ru/bookmakers/
Поддержите «Новую Литературу»!