Девальвация или возвращение к Гераклиту

Сын царя, что отречением в пользу брата
избрал для себя более достойное занятие:
офилософствовал два слова (логос и космос!);
заменил неизменность изменчивости неопровержимым –
«Всё течёт, всё меняется»;
ввёл в оборот Прометееву валюту:
«Всё обменивается на огонь,
и огонь – на всё,
подобно тому, как золото обменивается на товары,
а товар – на золото»;
первым обогатил мир многосмыслием игры слов… –
«хуn nooi xynoi» – «со умом, значит, соуместное»,
«луку имя жизнь» (`bios), «а дело его смерть» (bi`os),
чем не мог не призвать рождение в мир поэзии философической;
и, наконец, сопоставив, что «путь прямой и кривой один и тот же»,
с прозвищем «Тёмный» удалился отшельником в горы.

Ну, и…

Обрекать кого бы то ни было на перечитывание повторения повторений,

дабы беспрепятственно проистекло, и ещё раз о том, как, добравшись до места «философия единого»,

человечество оказалось в месте «философия противоречий», не буду, но кратко черкану:

между кантовской философией противоречий:

субъект – объект,

сущность – существование

и гегелевской:

система – метод,

выстроен тот самый мост вдоль той самой реки, в которую только раз…

Выстроен из единственного естественного материала – противоречия логического метода познания истины и эмпирического процесса познания природы и себя, хотя:

«Раздор (война) – отец всему и царь» – Гераклитова «эврика», давным-давно, давала ясную точку опоры его пониманием под Единым единства противоположностей, порождающих гармонию.

Давать – давала, да никто не брал…

И вот Гоббс со своим для нас: «Равными являются те, кто в состоянии нанести друг другу одинаковый ущерб во взаимной борьбе» вывел всех, но не каждого, на неудобную для жизни диспозицию.

Раздор, как отец и царь, исчез, остался просто раздор «без царя в голове».

А ещё, остались два несущиеся «навстречу» течения этой одной на всех реки с названием «Запад – Восток».

В одном – бурный поток осознания смысла бытия,

в другом – бурлящие страсти необходимости осознания позитивного и негативного состояния сознания человека. Неизбежность столкновения этих двух, оказавшихся главными, мотиваций и отсутствие самой возможности выбора приоритета, а, следовательно, и понимания друг друга, конечно, привели к решающему вопросу «жизни и смерти», и не на жизнь, а насмерть.

Вопрос есть, а значит, есть место для «философии~философий». Западно-восточные, Восточно-западные спасательные круги зашвыриваются в трагически сокращающуюся дистанцию и исчезают невидимыми в высокой пене.

«Раздор – отец всему и царь», и уж никак не наспех надутый спасательный круг…

Но не всем хочется на это смотреть…

Есть те, которым, как сказал Камю, глубоко безразлично,

«Земля ли вертится вокруг Солнца, Солнце ли – вокруг Земли», и для которых «Вера – высшая страсть в человеке. Пожалуй, в любом поколении найдётся много людей, которые даже не дошли до неё, но не найдётся ни одного, который мог бы уйти дальше неё».

И, вот так, не глядя на всё то «разумное, что барахтается в речке», почему было не противопоставить всему этому абсурдное, что по бережку и дальше…

Не скучать же…

Итак, – философия единого, философия противоречий, философия философий, философия абсурда… а, стало быть, движемся к монофилософиям – монорелигиям, и, стало быть, у человека, родившегося уже в новой «постлобовой» эре, господствующей тенденцией-мотивацией его деятельности будет монорелигия абсурда, а наиболее вероятным вектором направленности – от арифметических вычитаний иноиллюзий к алгебраическому извлечению корней самоиллюзий и возведению их в степень, не имеющей уравнительной функции равенства – самообожествления.

Практически, это путь материализации древней мифологии богочеловеками или всё то же возвращение «на круги своя».

При этом наноиндустрия психотехнической и биорепродуцирующей направленности, по всей видимости, займёт сверхглавенствующее место.

Похоже, что только такая цивилизация человекомонстров шагнёт прямо с картинок комиксов и зашагает по Вселенной, захватывая не только грубое физическое поле жизни, но и другие тонкие её виды.

С нашей (пока ещё!) точки зрения, это – натуральное сумасшествие человечества, но если посмотреть чуть пристальнее – такой путь, своего рода, единственно возможное тотальное спасение от губительной объединительной силы, накопленной в противостоянии агрессии.

А значит, человек ведом? И «рука», натягивающая или отпускающая поводок, ведёт его в те новые анклавы жизни, где всё припасено, чтобы спасти… чтобы спасти не столько самого человека, но эту уникальность его пути, эту игру в непрекращающееся разнообразие ниспосланной и так же развивающейся одной на всех Жизни, ведь «Нельзя дважды войти…»…

И опять доверюсь Гераклиту и оттолкнусь от его:

«Мудрость состоит в том,
чтобы говорить истину,
прислушиваться к голосу природы
и поступать согласно с обоими».

Каковой же будет мудрость? Что, хотя бы в первой разнице вычитаний новых мудрецов, оставит ей всё тот же инстинкт самосохранения и всё ту же потребность в идентификации себя в себе для себя?

??? – Умение надёжно укрыть и разумно содержать своё (одно из многих, но единственное) ж и в о е тело, чтобы другими голограммными, квантофантомными (ets) исследовать, завоёвывать, миловать, уничтожать?..

Или… решение довериться собственному искусственно-летаргическому сну и жить-пребывать в отшельничестве, подпитываясь от самого себя «кореньями и виденьями»?..

Во всяком случае, что точно присуще мудрецам, так это не «геройствовать».

Чем станет их мудрость?

Эмоцией-наградой, способной принять форму совершенства по выбору?

Призраком истины, ниспосылающим экстаз резонанса?

Генерацией новой энергии, способной продлевать собственную, а может и не только, а может всецело просто жизнь?

Любовью, пошагово наполняющей собственный мир, присвоенный с согласия Единого по умолчанию?

Если так, то тогда, воистину, красота спасёт мир, но прежде любовь спасёт саму красоту.

Вот только, опять Гераклит:

«Роком я называю порядок и последовательность причин, когда одна причина, связанная с другой причиной, порождает из себя явление»…