Сказания земли Симбирской

	Поделиться:

 

 

 

Купить в журнале за июль 2022 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 2 часа | Цитата | Подписаться на журнал

 

 

 

 

Сказ про осаду Синбирска Степаном Разиным

 

 

-1-

 

Русь была некрепка.

И казак Стенька Разин

Поманил голытьбу на удачу и риск.

И свирепого бунта пошли метастазы

На Москву,

Но запнулись о верный Синбирск.

 

Город был возведён

Как форпост на востоке,

От набегов разбойничьих стража и крепь.

Он стоял на обрыве, крутом и высоком,

И сторожко глядел на немирную степь.

 

Стенька Разин поджёг

Русь святую низовий.

Пал Царицын,

Саратов, Самара – вослед.

И дохнуло пожаром и запахом крови

На Синбирск,

И крутым приближением бед.

 

– Вор у стен, –

Доносил своему государю

Князь Барятинский, –

Выжжен посад.

Сдан стрельцами острог,

Но снесём эту кару,

Уповая на Бога

И строй иноземный солдат.

 

Но Господь не помог.

И бежал по Казанской дороге

Князь, и с ним недобитая рать.

На казацком кругу,

В синбирянами сданном остроге,

Решено было крепость осадою брать.

 

А пока

Распустил Стенька Разин загоны

По округе, чтоб гнёзда дворянские жгли,

И казачьи повсюду вводили законы,

И рабов превращали в хозяев земли.

 

И стекались к Синбирску

Несметные толпы.

И кипели, как брага,

От хмеля и зла:

Казаки, бурлаки, бобыли и холопы...

Жажда мести и воли

Их на приступ вела.

 

Целый месяц Синбирск

В круговой был осаде.

Но не дрогнул державный

Двуглавый орёл.

А в Казани Барятинский новые рати

Собирал

И на выручку городу шёл.

 

 

-2-

 

И октябрьским утром

Сошлись они в пойме Свияги,

Где клубился в кустах тальниковых туман.

И врубились в ряды царских воев казаки,

Впереди – на гнедом жеребце – атаман.

Мужичьё накатило

С дубинами, вилами.

И всю пойму накрыл

Лязг железный и рёв.

Рабья Русь и дворянская

Мерились силами.

И стекала в Свиягу

Безумия кровь.

 

Вопли ужаса, стоны

И конские храпы,

Топот толп,

Самопалов пальба.

И катилось ослепшее солнце на Запад.

И неведомо было,

Кому улыбнётся судьба.

 

Заскрипели ворота в кремле.

Из ограды

Осаждённые ринулись

Разинцам в тыл.

И ударили дружно

Стрельцы из засады,

И удар этот участь сраженья решил.

 

Уцелевшие

К чёлнам в подгорье бежали,

Но немногие к ним

Второпях добрались.

Как снопы,

Казаков побеждённых вязали,

И к земле бородами

Бросали их ниц.

 

Бунт есть бунт.

Усмиренье не знает пощады.

Только смерть

Тем, кто вольно надеялся жить.

Пробил час неизбежной,

Свирепой расплаты

За разбойную волю,

За безумную прыть.

 

И всю ночь

Топоры на подгорье стучали

Под луной, чей кровавый таращился лик.

И глаголи над Волгой рядами вставали,

И качались пеньковые петли на них.

 

 

-3-

 

Восстание повержено,

Разбито.

Горит Синбирск

Под колокольный звон.

Так закатилась

Стенькина планида.

Он, бросив всех,

Бежит на вольный Дон.

 

Что ранен –

Не казачье оправданье.

Погибшими

Завалены все рвы.

Ещё немало, налетев по-враньи,

Накосит смерть народу, что травы.

 

Вокруг него –

Соратников ватага.

И у судьбы –

Для всех готов расчёт.

Их побратали вольность и отвага,

А разлучит московский эшафот.

Но кажется,

Что смерть ещё не близко,

А воля и судьба всегда с тобой.

Летит стружок,

И зарево Синбирска,

Как солнце,

Закатилось за горой.

 

Сияет вечность

Ясной звёздной пылью.

И жизнь – мгновенье

В вековом кругу.

И мыслит Стенька:

– Обрету я крылья,

И снова Русь с Поволжья подожгу!

 

Она ж темна, Россия,

И слепа...

А дальше так,

Как выпадет судьба!

 

 

  Степана Разина везут на казнь

 

 

 

Сказ про Степана Разина поэта Дмитрия Садовникова

 

Из-за острова на стрежень,

На простор речной волны

Выбегают расписные,

Острогрудые челны.

 

На переднем Стенька Разин,

Обнявшись с своей княжной,

Свадьбу новую справляет

И весёлый и хмельной.

 

А княжна, склонивши очи,

Ни жива и ни мертва,

Робко слушает хмельные,

Неразумные слова.

 

«Ничего не пожалею!

Буйну голову отдам!» –

Раздаётся по окрестным...

Берегам и островам.

 

«Ишь ты, братцы, атаман-то

Нас на бабу променял!

Ночку с нею повозился –

Сам наутро бабой стал...

 

Ошалел...» Насмешки, шёпот

Слышит пьяный атаман –

Персиянки полонённой

Крепче обнял полный стан;

 

Гневно кровью налилися

Атамановы глаза,

Брови чёрные нависли,

Собирается гроза.

«Эх, кормилица родная,

Волга, матушка-река!

Не видала ты подарков

0т донского казака!..

 

Чтобы не было зазорно

Перед вольными людьми,

Перед вольною рекою, –

На, кормилица... возьми!»

 

Мощным взмахом поднимает

Полонённую княжну

И, не глядя, прочь кидает

В набежавшую волну...

 

«Что затихли, удалые?..

Эй ты, Фролка-чёрт, пляши!..

Грянь, ребята, хоровую

За помин её души!..»

 

 

 

Сказ про старовера-отшельника

 

 

На Венце по-над Волгой пещера,

Потаённый приют старовера.

Две доски да охапка соломы,

Да иконка, да книга святая.

А над Волгой – то вьюги, то громы,

Редко вёдро, всё непогодь злая.

 

В Пустозёрске сожгли Аввакума.

Стенька Разин спалил пол-Синбирска.

Сердце гложет кромешная дума:

Суд Господен, неистовый, близко.

 

Он глядит из норы на раздолье

Волжских плёсов, осенние дали,

На плоты, где на каждом глаголи:

Восхотелось детинушкам воли,

Да пеньковый ошейник достали.

 

– Это нам за грехи наказанье, –

Мыслит старец, – свершились знаменья.

Всё свершилось согласно Писанью...

Все до буквы сошлись Откровенья.

 

И ложится на доски у входа,

На груди, скрестив руки смиренно,

Дожидаясь безмолвно ухода

В край, где жизнь и чиста, и нетленна.

 

 

 

Сказ про Емельянову птаху

 

 

Из земли

Здесь вставали бунтарские грозы,

И кровавой надеждой

Питалась заря…

Вот везут,

Вот везут по синбирскому взвозу

В кандалах и железах

Надёжу – царя.

 

Свищет кнут,

И крутые бунтарские выи

Возлюбила петля

Да топор палача.

Вот везут,

Вот везут по дорогам России

В зарешёченном троне

Царя – Пугача.

Тяжелы,

Словно скипетр государев,

Колодки.

Опостылел и солнца

Державный венец.

Вот звенят,

Вот звенят цепей кованых чётки:

– Отгулял, отгулял,

Молодец - удалец!

 

Блещет взгляд Пугачёва

Державною сталью.

Поезд царский послушно

Встречает народ,

Но не кличем заздравным –

Молчаньем повальным.

Только птица

На клетке царёвой поёт.

 

И откуда взялась

Эта дивная птаха?

Из казачьего ль сердца,

Из воли степной?..

Но выводят царя,

И граф Панин с размаха

Бьёт его по лицу

Пухлой барской рукой.

 

Но нельзя развенчать

Казака Пугачёва,

Коль его до царя

Возвеличил народ.

И звенят

От пощёчины барской оковы.

И стучат топоры,

Громоздят эшафот.

 

Размахнулся палач…

И упала на плаху

Голова.

И народ ужаснулся над ней:

Из груди Емельяновой алая птаха

Взмыла вверх –

Выше древних московских церквей!

 

 

  Емельян Пугачёв

 

 

 

Чтобы прочитать в полном объёме все тексты,
опубликованные в журнале «Новая Литература» в июле 2022 года,
оформите подписку или купите номер:

 

 

 

 

	Поделиться: