HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Николай Пантелеев

Дух внесмертный

Обсудить

Роман

(классический роман)

На чтение потребуется 17 часов | Скачать: doc, fb2, pdf, rtf, txt | Хранить свои файлы: Dropbox.com и Яндекс.Диск            18+
Опубликовано редактором: Вероника Вебер, 23.04.2014
Оглавление

6. Декабрь. 6.
7. Декабрь. 7.
8. Январь. 1.

Декабрь. 7.


 

 

 

Первую половину следующего дня, ясно, Эн посвятил головной боли и ностальгии… Чередуя чай с минеральной водой, он всё бродил по мастерской, трогая рукой и взглядом предметы, надеясь сбросить «после вчерашнего» высокую душевную температуру. Вскоре, от его как будто лишённой смысла медитации, безжизненные уснувшие предметы стали оживать и просыпаться. Картины возвращали чувства, что он испытывал при их создании: тут и там зашевелились реки, леса, овраги и долы… Фотографии под его взглядом обращались кусками какого-то бесконечно повторяющегося любимого фильма… Особо выделенные карандашные наброски, удостоенные рамок, прорастали новыми смыслами, узорами волосных линий, ползущих из темниц замысла – к свету по ступеням воплощения. На полке с давно уже ушедшими в прошлое цифровыми музыкальными дисками, где была тщательно собрана коллекция его звуковых предпочтений, зазвучали весенние ручьи, оратории сбесившихся от любви пичужек… Между громами радости и взрывами вдохновения бежало эхо, срывающее с вершин ума материки прошлогоднего снега. Однако, поскольку в музыке очень важна интонация, почерк, то Григ, со своим оркестром гранитных фьордов, внёс в общее звучание мастерской оптимистический минор. Брамс бросил на зеркала созвучий отражение волн голубого Дуная, утверждающего гармонию разного в случайном. Скрябин неожиданно принялся озвучивать картинки с выставки картин «на манер импрессионистов», где ущелья музыкальных пауз пронизывал цветной северный ветер праздничных духовых.

Когда Эн подошёл к своему гвардейскому батальону избранных книг, то вдруг разобрал приглушенный шёпот братьев-однополчан, стоящих на посту «номер один» его души. Он нежно тронул пальцем корешок с надписью «Платонов» и явственно услышал мудрый голос старенького гнома, обращённый именно к нему: «Я боялся оставить его одного, как родного сына, без защиты против действия внезапных и враждебных сил нашего прекрасного и яростного мира…». Генри Миллер, в ответ на эту обоюдоострую фразу гения, уже тоном отца, сбежавшего от алиментов, словно в чём-либо перед ним оправдывался: «Каждый день творится новый мир, отдельный от всего и завершённый, а я оказываюсь посреди созвездий, как Бог, настолько поглощённый собой, что могу только петь и созидать новые миры…». Кортасар, похожий на безработного белого клоуна, буквально простонал от лица «другого» человека: «Ни слёз, ни дыхания. Дыхание перехватило разом, темнота взорвалась в черепной коробке, тела уже не было, последнее, что она ощутила, была боль – раз, за ним другой, а потом истошный крик вдруг прервался на середине, потому что не хватало воздуха, она выдохнула, а вдоха не последовало, всё застлало кроваво-красной пеленой, клейкое безмолвие обволокло её, – что-то длилось, перестав быть, что-то было, но иначе, словно всё продолжалось, но иначе, по ту сторону воспоминаний и чувств…»

Причём, Эн знал, что печальные нотки, долетавшие до его слуха, могли быть другими – весёлыми, язвительными, хлёсткими, но сейчас, по ситуации, голоса звучали приглушённо, без тени иронии. Ведь у друзей всегда найдётся, что сказать тебе в миг, когда во рту сухо, голова горит, а сердце почти стоит, как забытый в дозоре часовой.

Спасибо!.. Эн раскланялся им и, чтобы не дать повода уличить себя в эстетическом воровстве, тотчас же пригласил всех на выставку своих работ, хранящихся в больших толстых альбомах. Когда он снимал их с полки, то один – верхний, чуть запылившийся, бросив своих товарищей, шлёпнулся на пол. Отложив пачку, Эн взял мятежный альбом, обтёр, присел на диванчик, чтобы рассмотреть его, вспомнить детали, чтобы их ощупать. Альбом этот был совсем новый, едва начатый, заброшенный после смерти жены, но ещё до болезни друга. На первых четырёх листах находились проработанные в деталях этюды к портрету Эс, на пятом – работа лишь пунктиром линий начата.

Эн вспомнил тот день: он долго уговаривал друга позировать для «портрета художника на закате», как сформулировал идею для модели автор. Они пробыли тогда в мастерской целый день, друг терпеливо изображал на лице заинтересованность, но сам не порывался сделать портрет Эн, так как «не видел в этом задачи». Он сидел, принимая нужные по замыслу позы, читая одну из скучавших без него книг… Уже тогда Эн показалось, что Эс будто пытается различить внутри себя гул несметной конницы боли, преследующий его творческий отряд.

Потом они тихо посмеялись над своим «варварским занятием, в сущности, не свойственном мужчине и человеку», откупорили бутылочку и начали её степенно, почти без шума пить, бросив незавершённым пятый рисунок… Вскоре друг заболел, альбом покрылся пылью, а Эн посвящал время лишь доводке до ума старых идей, не хворая новыми.

Какое-то предчувствие мысли шевельнулось в голове, он разыскал «вечный карандаш», сунул в корешок альбома, с прищуром отнёс его в прихожую… До окончания «интересного положения» оставалось совсем немного времени, поэтому вдохновлённый коллегами художник решил этими мгновениями не разбрасываться. Он принялся листать альбомы с рисунками, по очереди выпуская солнечные зайчики придуманных им миров в мастерскую, так благодаря своих братьев из других творческих измерений. И снова кубы, шары, цилиндры объединили мосты уверенных линий, составляющих рисунки, и бессмысленная геометрия случайного, на первый взгляд, начала оживать. Ледники жестокости таяли, сползая в моря, города будущего поднимались домами по горным ступеням духа в самое синее небо, загадочные существа мудрости, невидимые обычному взгляду, состоящие из кислорода разума, бродили между людей, выбирая тех, кому надлежало подарить творческий гений. В итоге волшебники путались, вручали талант всякому, но без обид, ибо завтра, где будут нужны и важны все, уже не за горами… И в ответ на этот спорный почти крик Эн, остальные создатели миров, летающие по мастерской в виде искорок прозрений, хором зашумели, стали наперебой утверждать именно свой идеал, но потом смешались этими неосуществлёнными на практике красивыми мечтами, оставшимися лишь в книгах, в музыке, в картинах, и создали, интуитивно помирившись красотой, совместный идеал, принимающий на постоянное место жительства всех.

По сути это и есть одна из главных функций искусства: объединять на идейном уровне всё хорошее, имеющееся в человеке, в природе, в звёздном небе, чтобы сам человек, обретя дар высшей доброты, мог создать Сияющий мир, где всякой твари удобно будет жить, где для неё найдётся место, где ей гарантирована защита или помощь от, пока ещё эволюционно зелёного, гениального сына известного нам бытия. Самого противоречивого, самого жестокого по высшим меркам, самого, местами, бесчеловечного и одновременно гуманного.

На несколько минут Эн воспарил, забыл о проблемах, но внезапно в мастерской стало тихо, словно все его друзья, устав жить вместе с ним, утомившись бесконечно митинговать, строчить манифесты, шевелиться по поводу и без, возбуждаясь порой лишь от единой мысли, у которой не было, нет, да и не будет никакого иного практического приложения, кроме невидимой души человека, – беззвучно улеглись серебряной пылью отстранённости на усталые чувства, тревожную память, на альбомы с рисунками, наполненными убегающей мечтой.

Перекусив на скорую руку и окончательно протолкнув на выход вчерашний непростой день, Эн вытащил из тайника капсулу «дедки», взял альбом, спрятал его под одеждой и отправился в больницу… Эс встретил друга напряжённым молчанием: «Ну что, ничего не вышло?» В ответ Эн лишь попытался улыбнуться, чем ещё больше запутал друга.

– Ты на связь не выходил. Я беспокоюсь – неужели ничего?

– Напротив, – ответил Эн, прошёлся по палате и ловко подбросил Эс свёрточек, заслонив собой камеру наблюдения, – всё как-то устроилось. Но радости, сам понимаешь, я не испытываю… Не тот случай.

– Что я тебе должен? Не обижайся, задаю этот вопрос формально, заранее зная ответ на него. И в тоже время догадываюсь – сколько эта штуковина может стоить! Катарсис нынче дорог.

– Раз ты знаешь мой ответ, то я тебе ничего и не отвечаю… «Этто» выпьешь в срок, а потом просто заснёшь и всё… Без мук.

– Так просто! Осталось только решиться... Ну, в смысле, поймать ту самую минуту. Когда смерть приходит со стороны, мы принимаем её за неизбежное зло… Она нам ненавистна, мы боимся, сопротивляемся, но факт «прихода» воспринимаем, как должное. Самому трудно решить – когда! Я, пожалуй, лишь дождусь мгновения высших мук и…

– А ты представляешь чувства своих близких, если им перед самым Новым годом принесут известие о…

– Мне кажется, я для них уже умер, остаётся лишь узнать дату.

– И всё-таки у всех праздник, а тут… Я мог бы повременить с этим визитом пару дней, придумать что-нибудь из этических соображений, но не мог не выполнить твою просьбу. Она висела у меня петлёй на шее, и хотя сам я не слишком серьёзно отношусь к своей смерти, но уважаю право на неё другого. Повремени немного!.. А чтобы ты не слишком скучал, я принёс тебе чистый альбом и карандаш… – Эн вопросительно посмотрел на видеокамеру, – передать-то можно?

– Нельзя, но разве у «них» достанет совести отнять у смертельно больного его последнюю надежду? Клади вот сюда, на тумбочку.

Эн, без опаски вытащив из под халата, положил рядом с другом его четыре с половиной портрета… На закате.

– Это тот самый, с тебя же начатый и… повисший в воздухе.

Эс с усилием сел, взял в руки альбом, открыл, опустил голову.

– Когда это всё было… И с кем?!.. Нарисован здесь – кто… Спасибо за идею, я подумаю. Возможно, повременю… Кстати, в небольшой паузе есть гарантия твоей безопасности: вдруг всплывёт факт моего слишком быстрого ухода, или эти следопыты… – Эс указал на «видеоглаз», – что-то заподозрят… Ничего, обойдётся. Ко всему, я собираюсь написать приказ «долго жить», который обеспечит твоё алиби, врачей и вообще, кого бы то ни было, кроме меня… Насколько, всё-таки, у тебя талантливая рука! Мне портрет вот так, красиво, почти без мук, никогда не давался, ибо не был интересен… Я всё разыскивал шероховатость, гротеск, жаждал слома привычного и очень завидовал твоему дару видеть чистую душу…

– Ты мне льстишь. Была способность – не воспринимать лишнее, не принимать маску за лицо, и потом, я всегда рисовал только тех, кто душу имел, или мог её иметь. Пустоту я игнорировал даже за деньги. В свою очередь, твои работы меня возбуждали бездной фантазии – так сказать, мышами, без которых талант «открыть» чаще превращается в ремесло «сделать». Вторым владеют многие, они достойны, но скучны. Первое – удел единиц, они противоречивы, заманчивы и опасны.

– Ну ладно, будет друг друга хвалить, ведь сейчас, когда всё уже позади, комплименты могут только ранить… Помнишь, ты говорил: «Я не так глуп, чтобы гордиться обычными для таланта вещами». Но это всё ерунда, ведь нам с тобой пора расстаться… Навсегда. Иди, ничего не говори, не прощайся, не плачь, не лги, не обещай – просто иди!

И Эн «просто» вышел, растворился в перекличке шагов, он исчез за углом, сгинул в памяти, пропал на минуту, или вдруг навсегда?.. Время покажет, время рассудит, время накажет, остудит и обожжёт…

Время, время, время… Можно ли тебя увидеть, можно ли потрогать? На что похоже ты, время, – на песок, воду или плотный туман? Как входишь ты в нас, где живёшь, чем выходишь, когда настанет срок? Ты улетучиваешься, просыпаешься в дыры карманов, падаешь в трещины, рассекающие нас, будто иссохшую за лето землю? Где взять тебя, время, чтобы продолжать жить, если очень хочешь узнать, – что будет дальше? И как стать с тобой одним целым, возможно, близким другом, братом, чтобы не расставаться вовек, никогда?

Почему всё движущееся, живое не может по праву купить акции времени, стать его пайщиком, кредитором или собственником? Почему, скажи, время, ты чудно милостиво ко всему, что инертно, неподвижно, мертвенно? Зачем ты благоволишь холодному камню и беспощадно ко мху на нём? Отчего уплотняешься в тех, кто живёт отчетливо, быстро, и вязко тянешься в ленивцах, но не уплотняешься всё же до камня и не тянешься каучуком, словно годами ожидаемая смертная казнь? Ведь ты не в силах сделать нас вечными или, на худой конец, бессмертными? И поэтому, время, непонятно – ты кара, половинчатое воздаяние, подарок? Золото глаз в начале или серебро волос в конце?

А вдруг ты, время, отложенный предсмертный приговор, вынесенный всему живому ещё до жизни? Это значит, время, что ты для нас также и судья, и не высшим материальным силам, не роковой судьбе, а тебе решать – что живое в этом мире, а что нет? Например, так любимые поэтами, как метафора, вода и песок – неужели они твои родственники, подручные, образующие реки, моря, пустыни, потоки времени? Кто дал тебе право, время, быть столь безжалостным ко всему, что так наивно считает себя живым, то есть, пока не мёртвым?

И вообще, время, а ты само – живое или мёртвое? Если, второе – то где твои кладбища, усыпальницы, мавзолеи? Они находятся в природе вообще, в морях, в пустынях? Если ты, напротив, живое, то где родина твоя, время, можно ли съездить туда на экскурсию, осмотреть дом, где ты родилось, издало первый крик, а позже – за проказы! – стояло в тёмном углу? Цела ли твоя колыбелька, увитая благородной паутиной забвения всех нас, временно живущих?

А может быть, Космос – необъятный, горделивый, пугающий, густо усеянный пресловутыми чёрными дырами, – исконно твоя родина, в которой так называемый вакуум есть твоя плоть, а свет звёзд – горячая кровь, льющаяся на планеты солнечным светом? Скажем, на Землю…

Почему учёные умы, да и прочие, издревле считают тебя, время, количественной категорией, отрицая за тобой очевидные признаки и достоинства качества? Ошибка это науки, человечества, беда поэтов, или правда факта? И почему иной счастливчик, обучившись с возрастом жить качественно, ценя даже чиркнувшие по щеке мгновения, вдруг замечает, что Времени – то есть, количества секунд, часов и минут для непосредственно Жизни – у него уже лично нет…

Такую вот, примерно, личную «книгу вопросов» читал наш герой в новогоднюю ночь, проведённую им в компании отличного портвейна, книг и полной луны, воссиявшей над праздничным салютом.

 

 

 


Оглавление

6. Декабрь. 6.
7. Декабрь. 7.
8. Январь. 1.
507 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 12:03 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!