HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Николай Пантелеев

Азбука Сотворения. Глава 4.

Обсудить

Роман

Опубликовано редактором: Игорь Якушко, 22.06.2007
Оглавление

7. Часть 7
8. Часть 8
9. Часть 9

Часть 8


– Пойдём! – Он встал и, не давая Л опомниться, потянул её за руку.

– Ч-что это? – Она отрешённо повиновалась. – Что за чертовщина!..

– Всё нормально, обычная демонстрация возможностей сознания.

– Я… я понимаю, но разве подобное возможно?!

– Факты упрямее снов, но ты не придавай увиденному серьёзного значения. Возможно, ты видела мираж – ничего нет. – Он спрятал карандаш в карман и чиркнул ладонью о ладонь. – Пусто! Мы продолжаем жить: петь, пить спиртные напитки, смеяться, спорить, есть ножом и вилкой, слушать прибой, вдыхать назойливые ароматы юга, наслаждаться бездельем и друг другом.

– Не придавай значения. После всего… Нет, теперь я твой единомышленник и готова жить, развлекаться как прежде, но что-то мне подсказывает, что теперь для нас с тобой мир изменится и, безусловно, только к лучшему – от лучшего к лучшему…

Н неожиданно обнял её и коротко поцеловал.

– Сейчас прогуляемся по парку, а потом сходим к морю на закат. Хотя, небо так затянуло, что надежд на фантастическое зрелище мало.

Они, миновав несчастный памятник, забрели в остывающий вечерний парк. Аллеи пестрели гуляющими, деревья гасли синими тенями, небо задумчиво и монохромно переступало по себе слева – направо. Н повёл Л к перекрёстку аллей, где по его расчётам должен был дежурить собрат – портретист. Он, как оказалось, уже проворно собирал скарб, насвистывая харизматическую арию про сатану, который «там правит бал – фьюти-фьютью – за металл»…

– Привет! – Н, оставив Л в сторонке, сделал смелый шаг к искусству. – Что так рано закругляешься – народ-то, вроде, ещё в кураже?

– Привет, привет! – отозвался мастер, добавив про себя: «от старых котлет». – Ха, какой же это нар-род! Народ, хоть и худой, был днём – я план сделал, и теперь имею планы попить с друзьями пивка. Да и погода переменчивая – то жарко, то знобит – значит, пора. Тебя с собой не зову – у нас мальчишник, а ты, как я понимаю, не один… – последнее он произнёс вполголоса, скосив глаза на поглаживающую лист магнолии, будто котёнка, Л. – Или можешь оторваться?

– К сожалению, опять не с руки, но какие наши годы – успеем! Слушай, у меня к тебе просьба – «всех делов» на пять минут. Тебя как зовут, а то нас как-то не представили друг другу?

– Е! О-е-еее, как поётся.

– Меня – Н. Понимаешь, – он замялся, – м-м-м…

– Что, даму сердца надо изобразить? Но я в пять минут, вряд ли уложусь, если конечно без халтуры.

– Нет, у меня другое… м-м… Я, с твоего разрешения, хочу набросать твой портрет.

– Во как! Неожиданный поворот – давненько меня никто не «набрасывал»! Звучит предложение заманчиво. А-а-а, понятно, это ты ее, таким образом, охмуряешь! Запрещённый, по правде сказать, приёмчик, хоча… Ладно, лишь бы дело выгорело – валяй! Что тебе нужно?

– Планшет, лист бумаги, цанговый карандаш – мой заподозрили в самостоятельности! – ну и несколько минут твоего терпения, конечно!

– Сколько угодно – к вашим услугам!

Н подозвал взглядом Л – она без зажима подошла и стала рядом, спрятав руки за спину.

– Знакомьтесь – Л… – Е.

– Очень приятно!

– Взаимно.

– Прыступим-с… – Н усадил музу на лавку, и ей сразу стал ясен смысл эпизода. Сам он сел рядом, а Е на складном стульчике – напротив.

– Вообще-то, – Н прямо и скрупулёзно ощупал зрачками лицо Е, – это наша студенческая забава. Но там, как условие, был ещё портвейн, завязанные глаза и два участника – своего рода, «дуэль вслепую», однако сейчас, без игровой практики, мне подобный экспромт не потянуть. Да, забыл сказать: обязательное правило – не отрывать карандаш от бумаги.

Он вонзил грифель в лист, и тот начал спонтанно скользить вправо, влево, вкривь, вкось, наискось, оставляя за собой твёрдый уверенный след. Спустя минуту кажущийся хаос стал обретать черты лица Е, пока напоминая отпечаток грязного лица на полотенце. Ещё через минуту отпечаток превратился в портрет – пусть недоделанный, гротесковый, но уже внятный… По ходу опыта Н практически не смотрел на модель, больше доверяя интуиции движения, чем статичному взгляду. Где-то на полпути Е, любопытствуя, заглянул в «лабораторию» и, помрачнев, плюхнулся обратно: «Могёшь»… Н, не отрывая карандаш от бумаги, стравил немного грифеля и продолжил неистовую пляску линии на танцполе плоскости. Изображение вскоре обрело объём, цельность, покрылось ранними «наживными» морщинами, растительностью причёски, бровей, отпустило уши, тени, блик на лбу… Появилась светотень, горящий контур и тонкие, едва заметные характеризующие признаки частного, из которых собственно, как в мозаике, состоит не – или очень даже – повторимое общее.

– Время! – Н оторвал карандаш от бумаги и взглянул на часы. – Четыре минуты тридцать с хвостиком секунд – готово.

– Ну, братишка, покажи мне моё истинное лицо! – Вытянул шею Е.

Рядом уже стояло несколько прямоугольных молодых зевак.

– Пр-рашу! – Н повернул планшет к модели, шепнув окоченевшей от потрясения Л, – и без всякого волшебства. Ну, как работа, коллега? Стоп, а подпись?! – Шлепок. – Дарю!

Собрат, тем временем, обескуражено хлопал ресницами, пытаясь выдавить из себя что-нибудь дерзкое или, на худой конец, остроумное…

– Вау! – Зеваки зашевелились. – А чё, скока стоит у вас партретик?

– На сегодня сеансы «как есть» окончены, – отрезал Н спокойно и безапелляционно, – но, если хотите, приходите завтра – мой друг исполнит вас в лучшем виде. А о цене всегда можно договориться – она всё одно меньше, чем ваши хиповые «бруки»…

Левак, захохотав, двинулся дальше, по ходу распространяясь: «Ну чё?.. бомба! Я тожи такой клёвый хачу… Лано, ёмси, припоззём сюда какнить с тёлками. Здесь худари напастаянку сидят… Вау! Бомба…»

Коллега сорвал лист с планшета, бережно скрутил его в рулончик и убрал в пластиковую тубу.

– Ты вот что, братишка, – его чуть трясло, – ты прекращай здесь устраивать такие шоу, иначе я без работы останусь… Где учился?

– А разве это так уж и важно?

– В общем-то да, но нет… хотя… Поверь, я своё ремесло крепко знаю и повидал среди «наших» всяких овощей, но ты совсем крутой экзот – инопланетный. Как ты сумел механически – без порыва, можно сказать, холодной рукой создать за пять минут абсолютно живую вещь?! Вы меня простите, сударыня, за то, что я в вашем присутствии пытаюсь утопить в лести коллегу. Какого коллегу! Теперь мне вон тот пень коллега… Э-э-э, что-то голова раскалилась – сейчас мозги сварятся. Всё, мне пора! Пиво, пиво и ещё раз пиво! Смотри-ка мурашки побежали – это симптом… Приятно бр-р-р! было познакомиться – заходите!

Е побросал остатки «мастерской» в сумку, пожал гостям руки, последний раз сверкнул на Н бешеными глазами, шепнул Л: «Бойтесь его, бойтесь – он гений!» – и, спотыкаясь, понёсся к выходу из парка.

– Нехорошо как-то получилось… – Н только развёл руками, – я, честное слово, не хотел. Ну что, здесь погуляем или к морю пойдём?

– К-хх… П-похолодало внезапно… – Л едва вытолкнула из себя сухой треск, похожий на стон.

– Ерунда, там, у моря есть замечательная кафешка на самом берегу – окна огромные. Сидишь, словно в аквариуме, а напротив – водный простор, сколько хватает глаз. Чайки носятся, небо – руку протяни, полутона…

– Пойдём к морю, здесь суетно.

Они медленно побрели сквозь парк. Л ещё некоторое время знобило…

– Ты мне всё же разъясни, чтобы я не циклилась, в чём загадка твоего виртуозного владения линией? Этот аттракцион был особенно убедителен – я ведь тоже едва не перегрелась, когда следила за твоими движениями. Это непостижимо!

Н обрадовался, что удалось вытеснить более мелким потрясением – предыдущее, доказать наглядно первенство горящего сознания, а не холодного, либо горячего, но инструмента, и взялся в шаловливой, профессорской манере развешивать методологическую лапшу.

– Ты, наверное, знаешь, что если долго смотреть на некий контрастный предмет, например на силуэт в окне, а потом резко закрыть глаза, то негативное изображение предмета некоторое время сохраняется сетчаткой, и он как бы виден на закрытом веке. У меня, при определённом волевом усилии, подобный отпечаток сохраняется памятью дольше – вплоть до часов, и имеет тонкое красное свечение по контуру. Это можно назвать художественной памятью, в отличие от зрительной, доступной практически всем. Так вот, моя рука будто сама движется по контуру, а когда съезжает с него, то в голове слышится противный писк, смолкающий только при возвращении на красную линию. Рисунок в целом я вижу только раз – вначале, а потом почти незряче наслаиваю фрагмент на фрагмент, и когда изображение с сетчатки полностью переносится на плоскость, то оно автоматически исчезает – это сигнал, что работа готова. Ты и Е недалеки от истины, оценивая мои действия как механические. По крайней мере, я и сам так их оцениваю.

– Понятно, но вот при такой сухой арифметике неправдоподобно выглядит момент оживления рисунка или скорее его одухотворения.

– И тут всё достаточно просто: живое – это нечто подвижное, неоднозначное, переливающееся, но «другие» изображают лишь схему похожести, имитируют трёхмерность, а я пытаюсь приблизить рисунок к музыке, нуждающейся для гармонии в диссонансе. Линия может быть живой при взаимных аллюзиях зрителя и изображения – плюс, наличия десятка противоречивых функций в неё вложенных. Например: отобразить, подчеркнуть, усилить, смягчить, запутать, отвлечь, спровоцировать конфликт и так далее… Интуиция подсказывает мне не как сделать точно или похоже, а совсем наоборот – как выпятить контрастную «ненужную» деталь, замаскированную под похожесть. В результате, наверное, возникает эффект оживления, хотя сущностно, мои действия – своего рода цирк, где я сам скорее дрессировщик, а не хищник, ради которого публика валит на представление. И вообще, мне легче сделать, чем объяснить, как я это делаю, поэтому для меня закрыт путь в преподаватели. У меня внутри существует рефлекторная цепочка: объект – задача – идея – воплощение, и там где стоят тире, мне не нужна мысль. Здесь гораздо важнее подчинение своенравию – фактически, творческой невменяемости. Не случайно вдохновение для меня достаточно «легко – мысленное» состояние, поверь. Когда-то в юности я творческую составляющую мешал с личностной, страдал по формальным пустякам, был обоюдоостр в эмоциях, путал день с ночью… Но потом, не без труда правда, сумел чётко разделить внутри себя слово и дело.

– Во имя чего?

– Во имя внутреннего комфорта. Мастерство, профессионализм имеют целью точное и своевременное выполнение поставленной задачи – внутренней или внешней – к чему здесь порывы? Они хороши на стадии оплодотворения идеей, желанием и тут важна полнокровная, интересная жизнь, не дающая уснуть душе, а дальше… Дальше импульс, щелчок стартового пистолета и та самая «ловкость рук» – всё!

Уже за парком с асфальтированной проезжей дорожки куда-то вбок отвалилась пешеходная, мощёная рябой плиткой и ведущая сквозь заросли безымянного кустарника.

– Подожди здесь, я гляну – возможно, там есть проход к морю, был когда-то, припоминаю…

Н резво завилял в кущах и неожиданно упёрся в камуфляжный, глухой забор – что там? Он отвёл в сторону оторванную доску и сунул голову в дыру, ведь разведчик, мля… Внутри изгороди оказался гигантский мусорный блин, состоящий из гнилого гипсокартона, битых бутылок, смрадной упаковки, пластика, сора, дерьма и одного миллиона ненужных, измочаленных человеком предметов. Стайка воробьёв, испуганная свирепой рожей, вспорхнула почти вертикально ввысь – туда, где их уже не было видно. Н порывисто отшатнулся, казалось, звякнув полушариями своего «механического» гения, вернулся к Л и мрачно сообщил:

– Прохода нет, как нет и выхода… Впрочем, ведь эта дорога и ведёт же прямо к кафе – куда я к чёрту полез?!

– Что там?

– Да ничего, пойдем.

Л деликатно притихла и на ходу посильно размышляла о формуле мастерства, а у самого мастера в душе было временно нагажено, и он, раскрыв окна, дожидался пока проветрится помещение…

«Ещё одна гримаса человеческого – пятьдесят метров до пляжа, где круговорот эмоций, сдержанное веселье, питейные места, харчевни, музыка и нате! – получите! – свалка, мразь, мухи, осы, червяки, «чужие». И куча-то по приметам многолетняя. Там дальше заброшенная стройка, поэтому население: купчики, халдеи, дворники «под шумок» плюсуют к щелочным отходам зодчества, свои личные, прогрессивные, можно сказать, кислотные, бытийные. Таким образом, они ставят эксперимент по выделению тепла из экскрементов. Уважаемый Д, милая моя Л, да как же можно разделить этическое и эстетическое, ведь дрянь позорна тем, что некрасива! Как же здесь не заматериться так, чтобы земля покачнулась! Как не схватить дубину таланта и не хрястнуть ей первое попавшееся из «нечистых» мурло! И хрястнуть так, чтобы зубы хамства полетели веером, а мозги – кои подразумеваются только! – не обрели форму способную принять идеи совершенства. Впрочем, пассионарий, чегошеньки нового, необыкновенного ты увидел? Му-хо-мо-ры – вот вам имя, то есть засери… Да ну вас к хренам собачьим! Вот море – это хотя бы иллюзорная чистота, соотносимая с чистотой искусства – оно перемалывает любой глобальный идиотизм, дай только время…»

– Ну что, вот кафе – зайдём? – спросил Н, у замершей во взгляде на море Л, когда они остановились рядом с лесенкой ведущей в заведение.

– Подожди, я море хочу потрогать…

– В чём проблема – айда!

Они, увязая в абразиве песка, подошли к чистой, почти невинной воде.

– Смотри: у горизонта появились тёплые просветы – возможно, сегодня всё-таки мы увидим закат…

Ощупывая просторное непроницаемое небо, Н невольно оглянулся, и его взгляд неизбежно упёрся в преследующие рассудок останки театра. Он поморщился, почему-то развеселился и присел на корточки рядом с Л, чтобы выискивать в мокрой гальке на границе воды огранённые штормом драгоценные экспонаты из музея истории этой планеты…

Бросим на некоторое время следопытов совершенства за их детским занятием, чтобы, зажав нос, потоптаться в раздумье перед лежащей у нас на пути проблемой наших же отходов.

 


Оглавление

7. Часть 7
8. Часть 8
9. Часть 9
518 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 29.03.2024, 18:28 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!