Весна

Женя стоял в своём большом кабинете Главного дома. Он о чём-то вспоминал, смотрел в окно.

Тогда, когда он был ещё подростком, дитем, жившим по строгим правилам взрослого мира, с ним постоянно что-то происходило, но смерть он увидел лишь однажды. Это была смерть Славы, он долго не мог понять, как и почему тот умер. Это потом уже он всё узнал по архивам ВПУ все подробности того дела. Сначала тот хрипел, но это не показалось странным. Не шевелился, не говорил. И вдруг, затаивши свое дыхание, Женя не услышал другого дыхания – Слава не дышал, он был мёртв. Найденная наощупь рука была бездвижна и со временем стала твёрдой и холодной.

Женя почему-то боялся тогда оставить труп, бежать куда-то. Его нашли ВПУшники, оставили у себя, вырастили.

Теперь он тут, главенствует – решает судьбы многих людей, живёт в Верхнем, бориться с непереводящимися революционерами с Нижнего, делает всё на благо Города, то есть то, что скажет вечно живой Мэр. И нет для него сейчас невозможного, или почти нет. Ах, как странно, разве мог он представить себе такое тогда, ещё дитём – жизнь ведь рисовалась куда более тусклой. Или светлой. Но не такой. Ах, как давно это было, как давно...

Очнувшись от размышлений Женя, то есть Евгений Васильевич, взглянул в окно осмысленно, стараясь что-то увидеть особенное. А ведь ничего особенного там не было, всё те же гиганты архитектурного искусства, всё те же ровные, красивые улочки и куча огоньков во множестве светлых лучей. А ведь на дворе сейчас весна.

Да, на дворе сейчас Весна и какая-то ласточка пролетела вдруг в воздухе, и сделала своим полётом сенсацию. Она видно каким-то чудом вырвалась, улетела с закрытого биологического парка. Она умрёт, не сегодня, завтра – ей нечем жить на свободе. Но воскресила она таки Город и люди не стыдясь указывали на неё своими указательными пальцами и улыбались, чисто, наивно. А где-то в Нижнем прорезался возможно луч света, и стучит по улицам капель – замёрзшая вода в старых, не обогреваемых пустотах блоков, которая теперь тает и иногда ручьями топит крыши домов. И раздирают возможно свои глотки коты, и оживают в устаревших биопарках подснежники. Жизнь возвращается на улицы, слабо обогреваемые, и радуется старуха, что тепло такое доброе идёт, а то системы искусственные не топят ни черта. Впрочем, красть со склада дою, ую, уже очищенную воду, воры не прекращали и всё так же матерится директор завода, всё так же страдают чернорабочие, которым теперь надо больше работать, чтоб возместить пропажу. И слышится хохот из окон, на улице, из кабака; бредёт опытный рабочий и что-то поёт – его походка неровна и он, не ровен час, завалиться на обочину, заснёт. А на утро приедет катафалк и заберёт мёрзлый труп и отвезёт его в крематорий. Но всё же Весна, вы чувствуете это???