Тринадцать счастливых случаев

На чтение потребуется один час | Скачать: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

Купить в журнале за март 2015 (doc, pdf):

 

 

 

 

Ещё утки не засобирались на юг, а журавли своими печальными криками не смущали загорающих; ещё, не подозревая конечности жизненного пути, над выжженными солнцем грядками порхали беспечные бабочки, но дело заметно подходило к концу.

Илья-пророк уволок два часа, олень замутил воду, и в один день все дни сделались короче, ночи длиннее, рассветы сумрачней, а вечера ещё упоительней, чем были в начале.

Стало сыровато; по канавам стелился седой туман, лишь к вечеру подсыхали на бельевых верёвках купальники, плавки и полотенца. По зыбким зеркалам водохранилищ в предчувствии конца тревожно шныряли водомерки. Перед кассами гипермаркетов появились школьно-письменные принадлежности.

На закате небо дышало осенью, в таинственной сени лесов обнажились первые прогалины второго транспортного кольца. Громко и пронзительно квакали лягушки.

Неумолимо краснела рябина.

 

В воробьиную ночь, спустя Ильин день, в первую неделю по августу, Иван Петрович Трутиков втайне от храпящей за кухонной перегородкой жены Александры варил на газовой конфорке дачного товарищества «Дружный» густую манную кашу.

Лицо Ивана Петровича было сумеречно и тревожно. Он вздрагивал. Синие языки газовой горелки прыгали по переносице Трутикова и стенам. Иван Петрович был бос, был в полосатой пижаме. Шею и впалую грудь его туго стягивала пуховая шаль. Из-под кружева в нескольких местах клочьями вырывалась пегая борода. Время от времени Трутиков хрипло и сдавленно кашлял в ладонь и, откашлявшись, с ужасом прислушивался к храпу за стенкой.

Кашу Иван Петрович мешал судорожными, страшными, но решительными движениями, время от времени закусив серый язык серыми зубами, добавляя в своё жуткое месиво нечто жёлтое и тягучее из узкой стеклянной бутылки. Каша тяжело булькала, ухала и шипела, точно ожоги, вздувались в ковшике мутные пузыри.

Но вот, этот подозрительный человек, этот Иван Петрович, вывалил кашу из ковшика прямо на стол и принялся мешать тесто руками, щепоткой дрожащих скрюченных пальцев добавляя в своё жуткое месиво нечто белое и толчёное, как стекло, соль, сахар или крысиный яд.

И опять, меж прыгающих языков горелки в тусклом свете луны могли бы различить мы, читатель, как страшно лицо Ивана Петровича, как шевелятся и прыгают по лицу его губы, и как торчит у него из-под шали клочьями пегая борода.

 

Дрожала от храпа жены телевизионная полочка. Над головой Ивана Петровича барабанили по крыше гнилые яблоки.

Скрипела ветка.

Стрелки часов медленно скользили по циферблату. Приближался рассвет.

Вот Иван Петрович вздрогнул опять, и плечи его спрятались в подбородок. Вот худой тенью бросился Трутиков в темноту сеней, и затаился там, под вешалкой, скрючившись и прижимая к груди своё жуткое манное месиво.

На кухне раздались тяжёлые шаркающие шаги. Это жена Ивана Петровича Александра, большая женщина в большой и белой рубашке, прошла, скрипя половицами, к ведру и прямо из черпака жадно отпила воды. Ужас, скрашенный темнотой прихожей, отразился при виде пьющей воду жены на лице Ивана Петровича, и как закричала бы эта женщина, доведись ей вдруг различить в сенных сумерках затаившегося Ивана Петровича.

Вот она, утолив свою жажду, перекрестилась на образа, зашаркала обратно в горницу и, громко зевая, прикрыла за собой дверь. Но ещё долго сидел под вешалкой Трутиков, вздрагивая и прислушиваясь. И лишь тогда, когда возродившийся храп жены тронул вибрацией телевизионную полочку, он вновь решился явить свои очертания миру.

 

Чу! В дверной скважине осторожно повернулся ключ. Завыла собака. Звякнуло ведро, и кто-то, чьи очертания были едва различимы в свете утренних сумерек, крадучись спустился с крыльца, с каждой ступенькой погружая свой силуэт во тьму.

Темнота поглотила страшного Ивана Петровича, и он, не отбрасывая на тропинку тени и не отражаясь в лужах, засеменил куда-то, где ещё большая темнота могла укрыть его своим беспросветным одеялом.

Жалобно скрипнула калитка, Иван Петрович шагнул, и навстречу ему из темноты шагнул силуэт ещё более неразличимый и жуткий. Силуэт в белом призрачном саване.

Однако Иван Петрович узнал силуэт по голосу.

– А ну, дай сюда! – произнёс силуэт и протянул к Ивану Петровичу большую белую руку.

Иван Петрович беспомощно выпустил из лёгких облачко сырого тумана, закашлялся, уже не боясь разбудить жену, и послушно протянул ей кулёк с манной кашей, фидер, донку и связку обыкновенных удочек.

 

Как часто, милый читатель, самые обыкновенные при солнечном свете действия кажутся нам загадочными, пугающими и необъяснимыми при свете луны! И как просто иной раз объясняются необъяснимые на первый взгляд явления и события, а поступки, выглядящие со стороны весьма и весьма подозрительно, благодаря немудрёным разъяснениям, оказываются не имеющими под собой подозрительных оснований…

Уснувшему под утро Ивану Петровичу снились пойманные им на донку лещи и густера. По его склонённому над сочком носом хлестали хвостами краснопёрые караси, в ведре, за спиной его хлопал на карпа жабрами серебряный круглоглазый сазан.

Иван Петрович был счастлив во сне.

Жена его Александра была счастлива во сне и наяву, тем, что поймала своего простуженного Ивана Петровича без всякого фидера и донки на один только запах его манной каши.

И оба были счастливы

Счастливы.

Счастливы…

 

 

 

---

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за март 2015 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт продавца»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите каждое произведение марта 2015 г. отдельным файлом в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.