Английские впечатления

 

 

 

По утрам, выходя из новой гостиницы и отзвонив Длинному, я пешком направлялся в сторону Темзы, переходил ее через широкий и длинный мост, на котором через каждые сорок метров, на одеялах, сидели сборщики подаяния, среди них много было молодых и крепких парней. Один из них, потянувшись, с улыбкой посмотрел на меня. Кто такому здоровяку дает деньги? – удивился я. Перейдя через мост, я выходил на набережную на другом берегу, прямо к огромному смотровому колесу, нависающему над рекой. Дальше шел по набережной, переходя Темзу через первый же попавшийся мне мост, и возвращаясь обратно по следующему мосту. Проходил я большие расстояния, но спешить мне было некуда, увидеть новое было интересно, а много двигаться я и в Москве привык. Довольно скоро я освоил основные магистрали, и в пределах своей гостиницы чувствовал себя вполне уверенно.

Поскольку стало понятно, что в ближайшие два-три дня отправлять меня на работу не собирались, решил использовать это время для знакомства с городом. Погода эти дни стояла хорошая, солнечная, правда, когда набегали тучи, сразу становилось холодно, напоминая о том, что это северная страна. Когда светило солнце, я бродил в одной рубашке, а когда набегали тучи, надевал легкий свитер, который брал с собой на прогулки. Многие гуляющие по Лондону туристы так и делали, обматывая куртки вокруг пояса, когда выглядывало солнце.

На третий день моих прогулок, я увидел рядом со зданием Парламента небольшую группу – человек двадцать протестующих против чего-то арабов с развернутыми плакатами в руках, причем, плакатов было намного больше, чем людей. Те, которые не умещались в руках, были укреплены на земле. Рассматривая их, я чуть сбавил шаг, пытаясь понять, против чего они выступают. В это время, рядом со мной, на светофоре остановилась большая группа мотоциклистов, машин пятнадцать. Все были в шлемах, в черных кожаных комбинезонах. Экипировка одного из них сильно отличалась от остальных и была раскрашена под цвета Российского флага. Тогда я еще не знал, что так развлекается, гоняя по улицам Лондона с многочисленной охраной, один из так ненавидимых мною крупных воров, в Англии бывающий чаще, чем в России. Зажегся зеленый свет, и мотоциклисты, рванув с места, скрылись за поворотом.

Ранее, как упоминал, я много бывал в Будапеште, там то же любил бродить по набережной Дуная, и естественно, сравнивал свои сегодняшние впечатления с тем, что видел ранее. Да и с набережной Москвы-реки, то же. Сразу скажу – мне очень понравился Лондон! Его набережные были значительно величественнее Будапештских, а с Москвой и сравнивать нечего! Серые каменные здания, всюду камень. Деревянным был только остов корабля – парусника, стоявшего на берегу, рядом с пивными. На самой набережной здания были не такими высокими, зато за ними, вдалеке, возвышались небоскребы делового центра – Сити, с такими высокими башенными кранами, что их стрелы уходили в небо. По дороге то и дело попадались вполне приличные пивнушки – пабы, и я заходил туда, конечно, но не часто – берег деньги. Пабы на набережной всегда были заполнены людьми, и там, конечно, царило оживление. Иногда встречные женщины улыбались мне – в Москве мне давно никто не улыбался. Их улыбки напоминали мне, что я еще крепкий и подтянутый мужчина. В такие моменты плечи сами собой расправлялись, подбородок поднимался выше, и я улыбался им в ответ. Если бы не груз забот, тяжесть которого я ощущал на себе постоянно! Ну да ничего, справлюсь и с этим!

Три дня я бродил по Лондону, ожидая вызова от Длинного, осваиваясь все больше, и удаляясь от отеля все дальше. Иногда по время прогулок я останавливался, и глядя на стремительно несущуюся воду Темзы, на черных журавлей или цапель, сидящих на буях, размышлял о предстоящей работе – смогу ли работать на полях? Что-то большие сомнения стали у меня закрадываться.

На четвертый день, позвонив с утра Длинному, я услышал, что документы мои готовы, место для меня подобрали и сегодня вечером я уезжаю. Я заеду за тобой днем, в двенадцать, жди меня в холле готовым, – пояснил мой собеседник. И подойди, пожалуйста, туда – к блок-комнате. На следующий день, встретившись в холле сомнительного отеля, мы отправились на станцию Виктория, где располагался автовокзал.

 

Отстояв небольшую очередь, купили билеты на одиннадцать вечера. – Сумку пока можешь сдать в камеру хранения, и до вечера погулять. А в десять будь здесь, я тебе подвезу твои документы, – пояснил Длинный. Место тебе хорошее досталось, на побережье, к утру будешь на месте, а там тебя встретят – все, до вечера! Время до отъезда я решил использовать для осмотра тех мест, где еще не был – собирался сходить на Трафальгарскую площадь. Сдав сумку, я вышел на улицу и осмотрелся в поисках недорогого кафе – подходило время обеда. В тот день, в кафе у меня произошла встреча с бывшим соотечественником, надолго врезавшаяся в память.

В небольшом кафе за столиком сидел единственный посетитель, на которого я сразу обратил внимание из-за его яркой внешности. Мужчина был мой сверстник, может быть, немного моложе. Густые белокурые волосы вились до самых плеч, его голубые глаза блестели в солнечных лучах. Я взял дежурное блюдо – яичницу с беконом, и с тоской посматривая на пиво, на мгновение остановился с подносом в руках, выбирая столик. Ко мне, иди ко мне! – приветливо замахал рукой блондин, обращаясь на русском языке. Видимо, мой разговор с официанткой, на английском, разумеется, красноречиво говорил, из какой страны я приехал. Я был не против пообщаться с соотечественником и, поставив поднос на его столик, подсел к нему. Блондин тут же достал из большой дорожной сумки, стоящей у его ног, банку пива и подвинул ее мне – угощайся! Пиво появилось очень кстати, и я не отказался.

Немного выпив, мы разговорились. Глеб – так звали блондина, рассказал, что еще утром приехал из Амстердама, где он давно проживает, и что сегодня вечером возвращается обратно. Ты что, на один только день в Англию приехал? – удивился я. Да нет, приехал на три дня, да дела требуют моего присутствия – ресторан у меня в Амстердаме, – пояснил он. Управившись с едой, мы вышли на улицу. Нам обоим предстоял вечером отъезд из Лондона, примерно в одно и то же время, с одного автовокзала, правда, в разные стороны. До отъезда времени оставалось достаточно, и мы решили прогуляться. Услышав, что в Лондоне мой знакомый первый раз, я на правах более опытного путешественника, предложил пройтись по хорошо знакомой мне набережной. Глеб охотно согласился, повесил на плечо свою огромную и тяжелую сумку, достал на ходу две банки пива – я отказался, мне было пока достаточно, и мы двинулись в сторону Темзы. Глеб с опаской посматривал по сторонам – на улице пить нельзя, оштрафуют! Скоро мы вышли к реке и, устроившись на лавочке, на ласковом солнце, принялись делиться впечатлениями.

Сначала Глеб охотно рассказывал о себе, а я, внимательно слушал его, стараясь понять, где в его словах правда, а где он приукрашивает действительность. Во время таких случайных встреч люди бывают, откровенны, высказывают сокровенное, зная, что скоро расстанутся с собеседником и вряд ли когда его увидят еще. Наверное, это был как раз такой случай. Глеб начал свой рассказ с того, что больше десяти лет назад он эмигрировал из Москвы с родителями в Израиль. На еврея этот блондин с голубыми глазами был совсем не похож, разве что, довольно смуглый, но это мог быть и обычный загар. Из Израиля Глеб перебрался в Амстердам, где и живет, по сей день. Хочешь посмотреть мой паспорт? – предложил он, добавив, что постирал его недавно вместе с джинсами, так что вид у него не очень. Собеседник достал синий сильно помятый паспорт и передал его мне. Открыв, я с интересом изучил его. Вид у паспорта был еще тот! Весь жеваный, какой бывает после стирки в стиральной машине, и если бы не ламинированные страницы, то от него мало бы что осталось! Ни одной визы в паспорте не стояло – они ему были не нужны. И как тебя только через границу с такой ксивой пустили! – воскликнул я, изучив документ. Пустили, под Ла-Маншем, в туннеле ехали! – похвалился Глеб.

Что за ресторан у тебя? – поинтересовался я. Сам занимаешься им, или управляющего держишь? И вообще, как там жизнь, в Амстердаме? Из дальнейшего его рассказа я узнал, что он женился на соотечественнице, развелся недавно и живет один в большой квартире. Глеб рассказывал, что много ездит по миру, три раза отдыхал в Мексике, по пирамидам там лазил. Пирамиды – увижу ли я их в этой жизни! – вздохнул я, слушая собеседника. Во время своего рассказа Глеб периодически доставал из сумки банку пива, и открыв, отпивал из нее. Я пока пить не хотел и отказывался. Рестораном я сам занимаюсь, давно уже, – продолжил он. Каждый вечер допоздна там сижу, ну и выпиваю немножко. Ты что же, каждый вечер выпиваешь? – переспросил я удивленно. Да, каждый вечер, – подтвердил Глеб, и часам к одиннадцати уже здорово, бывает, напиваюсь. Дальше он принялся нахваливать свою фирменную клюквенную водку, хвастался тем, что идет она на ура, и принялся подробно описывать рецепт ее приготавлления. Это было мне не интересно, и я, не вникая в его слова, смотрел на проплывающие по Темзе теплоходы. Ветра там у нас сильные! – с тоской закончил он свой рассказ.

Наступила моя очередь рассказать о себе. Знаешь, я сейчас в сложную ситуацию попал, – начал я. Там, в Москве, против меня возбуждается уголовное дело. В двух словах рассказал о себе, о том, что работал директором, а навесить на любого руководителя пару статей по экономическим преступлениям – сущий пустяк, особенно, если за это дело заплачено. В Англии пытаюсь переждать трудные времена, сегодня вечером отправляюсь работать на поля, что бы заработать на жизнь. Погоди, у тебя что, и вида на жительство здесь нет? – удивился Глеб. Настала моя очередь демонстрировать паспорт и, открыв его, я показал туристическую визу. Да, я знаю это дело, отправлять людей на работу – очень прибыльно, – вздохнул Глеб. Ты, кандидат наук, будешь на полях гнилой лук перебирать! Я таких людей называю “белое мясо”, – добавил он.

Так ты думаешь, проще там, в Москве отбиваться, чем здесь устраиваться? – спросил я у Глеба. Проще, – уверенно подтвердил он. Но знаешь, раз ты уже приехал сюда, то попробуй, что бы потом не жалеть. А вернуться в Москву всегда успеешь! Ты думаешь, мне легко приходилось? Я первые два года за любую работу брался, унитазы даже мыл! – оживленно рассказывал он. Наденешь резиновые перчатки – и вперед! Вот тебе адрес моего ресторана в Амстердаме, и мой телефон, – он написал что-то на непонятном мне языке в клетчатый листочек из крошечного блокнота, вырвал его и протянул мне. Если вдруг там окажешься – приходи! Бутерброды и чай будут тебе обеспечены! Не в основном зале, правда, а на кухне. Так ты меня посуду мыть заставишь там, у себя на кухне, – прокомментировал я, беря листок. Брось шутить, – ответил Глеб серьезно. Ничего я не заставлю тебя делать – приходи, простая закуска будет тебя ждать. Доброе слово и кошке приятно. Спасибо! – поблагодарил я его. В моем положении любая поддержка была важна – с давних времен я полагался только на свои силы. Сейчас, по прошествии нескольких лет, я бережно храню этот мятый клетчатый листок. Все надеюсь, что попаду в Амстердам, с женой, как возил ее когда-то в Австрию да Венгрию. Тогда мы обязательно зайдем в его ресторан, и я выпью с ним крепко его фирменной клюквенной водки, посидим, вспомним нашу Лондонскую встречу.

Мы говорили уже довольно долго, и я предложил ему прогуляться – набережную-то посмотри! По пути нам встретился паб, и Глеб потянул меня туда – зайдем обязательно! Я уже исчерпал свой пивной лимит на этот день, и отказывался, но он настоял – я угощаю! Мало ему банок пивных! – подумал я, глядя на его тяжелую сумку. Мы хорошо посидели в пабе.

Время незаметно бежало, и пора было возвращаться к станции, стало темнеть. Когда мы добрались до станции – уже совсем стемнело. Глеба немного шатало – он здорово принял на грудь. Длинный с нетерпением ждал у входа. Это мой приятель, – показал я на спутника. Глеб так зло глянул на Длинного, даже не думая подавать ему руки, что тот отшатнулся, а я порадовался за спутника. Можно тебя на минутку! – зло зашипел Длинный. Я сделал шаг в сторону. Если будут предлагать работу, не вздумай соглашаться, не советую! – прошептал он. Я разберусь! – ответил я, отходя от него. Вот твои документы, по приезду сразу передашь их тому, кто тебя встретит, – недовольно проинструктировал Длинный, и удалился, передав мне запечатанный конверт. Глебу пора было идти – его автобус отходил раньше. Мы тепло попрощались, и я, забрав из камеры хранения сумку, направился в зал дожидаться отправления.