Галина Мамыко
Роман
На чтение потребуется 2 часа 20 минут | Цитата | Подписаться на журнал
Оглавление 6. 6 глава 7. 7 глава 8. 8 глава 7 глава
«Ты мне больше не жена. Я тебе – не муж. Живи как живётся – с антихристами, с шестёрками». Николаю кажется, он спит. Он пытается открыть глаза, чтобы проснуться, но зачем. И с закрытыми глазами можно всё видеть. И он видит Надю. У неё острые плечи, впалые щёки, угловатая фигура. Она превратила себя в рабу безумной идеи. Она днями и ночами – с тремя шестёрками в голове! Научилась – и от кого, от его мамы, Галины Павловны Мазанцевой. В прошлом – блестящая карьера. От воспитательницы детсада до учителя, затем директора школы и, наконец, заведующей районным отделом образования, в конечном итоге аж заместитель министра образования, и уже кандидат в министры, но на этом она свою карьеру оборвала заявлением по собственному желанию. Потому что её религиозные взгляды, так же как и взгляды матери Николая, расходятся с реальной действительностью. Галина Павловна одобрила поступок Нади, и поставила её в пример остальным родственникам. Она же посоветовала Наде зарабатывать на хлеб трудом уборщицы. Надя так и сделала. Теперь она моет подъезды. Николай приоткрывает глаза, за окном поля, машина выехала за город, он дремлет и вспоминает сегодняшнее утро. Как курил на крыльце, и Надя бросила на него недовольный взгляд. Она сердится, когда он курит. Её требовательность ему по душе. Потому что ему по душе она, Надя. И её предрассветные вскакивания, обливания холодной водой… По утрам он сквозь сон слышит, как она на цыпочках идёт в ванную, включает воду, и много раз говорит: «Господи, помилуй! Господи, помилуй!». Он оглядывает дворик с деревцами, смотрит на небо. Оно ему кажется худым и голодным, совсем как Надя. Когда-то она не была такой тощей, и всё в её внешности было нормально. Впрочем, и сейчас вполне терпимо, думает он, но при одном условии. Если бы вернуть прежние платья, туфли, макияжи... Но она стремится отгородиться от внешнего, не совпадающего с её личным, взращённым в душе, миром. В шумной толпе на городских улицах она – белая ворона. Стянутые на затылке в пучок седые волосы под косынкой, длинная тёмная юбка, всё на ней балахонистое и неопределённое, как серая осень. Мешковатость одежды – это важно, считает Надя, мешковатость помогает замаскировать все природные женские выпуклости, всё то, что обыкновенные женщины стремятся выставить напоказ. А зачем напоказ, зачем, спрашивается, становиться источником соблазнов… Ничего лишнего. Из дома излишки одежды розданы нищим. Он замечает на улице тётушек, чей вид напоминает Надю. В длинных юбках, в платках, в мешках, без груди, без лица. Они не разглядывают встречных людей, не заглядываются на витрины. Они похоронили и себя, и всё вокруг. У Нади сдвинуты брови, углублённый как будто внутрь себя взгляд. Её лицо сосредоточено. Она словно в постоянном напряжении. Ещё чуть-чуть, последний вздох, морщины разбегутся, рассеются на множество других морщин, переплавятся в пыль, и сама Надя превратится в новую вселенную из космической пыли. Наверное, так выглядит человек, приуготовленный для полёта в иное измерение. Если её окликнуть, очнётся и ответит улыбкой. Улыбка превратит её в обычного человека. «Я просто хочу понять, почему всё стало иначе, не так, как было раньше, – говорит себе он. – Это страшный сон? Или явь? Что теперь? Катастрофа? Или пауза, после которой будет опять хорошо?» Сейчас он и его жена живут в разных параллельных мирах, но – на одну пенсию и на одну зарплату, пенсия и зарплата – его, Николая. У Нади пенсии нет. Она отказалась от осквернения «антихристовыми» документами, отмеченными тенью трёх шестёрок. Так что отныне её как бы нигде нет. Кроме своей вселенной вместе с церковью на улице Льва Толстого. Кроме своей узкой кровати под бумажными иконами. Он придумал выход. – Больше ты моей пенсии не увидишь. Таков его приговор. В душе он надеется, что безденежье, голод, нищета образумят её. Она не откликнулась. Ушла к себе. – Ты в прелести, Надя, – сказал вдогонку. А как хорошо всё начиналось… Жили душа в душу. Он на работе, в командировках, а в сердце – Надя, а дома – тыл, любовь, уют. У Нади – работа. И – домашние заботы. Дети маленькие, дети большие. Дети разъехались по другим городам... А ещё у Нади что важное – так это крестные ходы. Многодневные, однодневные. Один раз в неделю – ночные вычитывания неусыпаемой псалтири в церкви. Николай жене не указывает. Пусть тешится. Для него главное – это ведь понятно, что главное, это любовь. Утром глаза в глаза, щека к щеке, и побежали по своим делам. А ночью – это уже не каждый сам по себе, это уже одно целое, он и Надя, это то, что сильнее, чем любовь. Это не просто, когда в постели сладко. Это ещё сильнее, чем сладко. Это просто замечательно, так хорошо ему с ней там, в этой самой постели. Да и вообще, слов таких нет, чтобы сказать, как это хорошо. Но однажды Надя сказала так: «Зачем это нам, если детей больше не хотим? В постель надо идти не за наслаждением, а чтобы детей делать. А их мы уже не делаем. Значит, и остальное не нужно». Николай решил, шутит Надя. Как это, «остальное не нужно»?! Как это, без постели-то? Это никак нам нельзя, это не семья уже будет, а маета. Но она упёрлась, нет – и всё тут. Никакой постели. Да ещё книжки духовные предлагает читать. Там, говорит, об этом пишут. Ты что, совсем не того, доказывал Николай. Разве можно без бабы – мужику, а бабе – без мужика? Она говорит: будем как брат и сестра. Тут он ушёл из дома. Не приходил домой день, второй, третий…. Ночевал у товарища. У фотокора Евгения Анатольевича Аккуратова. У того жена Лиза румяная, толстая, улыбается, двое внуков под ногами. Товарищ своей женой доволен. С постельным вопросом у них порядок. Ворочался Николай на чужом диване, закрывался подушкой, но всё равно слышал наводящие на него тоску вздохи и стоны за стеной. Товарищ с женой любили друг друга, как назло, каждую ночь. Эх… Надо в семью возвращаться. Пришёл домой. Надя на молитве в своём красном углу стоит. Мужу кивнула. Иди, говорит, поешь, перловая каша, щи из кислой капусты. И всё. Так и шла жизнь для Николая. Хочет жену обнять, а она отодвигается. У Нади конец света на носу. Отпала Надя от общества. Скоро на деревьях будет себе гнёзда вить, думает Николай.
опубликованные в журнале «Новая Литература» в августе 2021 года, оформите подписку или купите номер:
Оглавление 6. 6 глава 7. 7 глава 8. 8 глава |
Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы. Литературные конкурсыБиографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:Только для статусных персонОтзывы о журнале «Новая Литература»: 24.03.2024 Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества. Виктор Егоров 24.03.2024 Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо! Анна Лиске 08.03.2024 С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив. Евгений Петрович Парамонов
|
||||||||||
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru 18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021 Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.) |
Вакансии | Отзывы | Опубликовать
|