Линда Ангелина
Сборник стихотворений
На чтение потребуется 14 минут | Цитата | Скачать файл | Подписаться на журнал
ОглавлениеЗнакВ деревенской кофейне, в тени, на прохладной верандеиз старинного камня, среди сумасшедших гераней, под защитой разлапистой цепкой листвы винограда, в окружении клумб и рабаток с цветами, и грядок, где томились и пухли на солнце гигантские тыквы и какие-то травы клубились за ними впритык и источали густой аромат райской мирры, наверное, то ли уж не знаю, чего – я сидела с бокалом бандоля; на душе было так же, как в небе – бездонно и пусто; я стихи сочиняла, примерно такие: допустим, все старанья мои, весь мой путь, весь мой жизненный поиск ни к чему не приводят – ни радости нет, ни покоя, ни любви безоглядной, ни даже намёка на счастье, ни надежды, что завтра с утра станет всё получаться – и допустим, я сдамся, смирюсь, упаду лапки кверху – что останется мне? Только пить, только плакать, наверно; что же делать? Бежать? – я спросила Святого Трофима – и хоть тайные знаки бывают лишь в книжках и фильмах, вдруг увидела в ту же секунду, как белая птица появилась в зените – и воздух вокруг золотится... Плыли в небе вдали низко над голубым горизонтом чередой облака в виде снежных вершин иллюзорных, и казалось, что движутся горы, гонимые ветром; к ним тянулись поля невозможно лилового цвета – и с бандолем моим ледяным, розоватым и лёгким, я, забыв о печалях земных, любовалась полётом белой птицы небесной, парившей как маленький ангел над полями лаванды... КарусельВ саду воскресном радость и веселье –под ярким кругом крыши из нейлона бегут олени, лани, кони, пони, и музыка кружит над каруселью; вокруг веранд кафе в тени деревьев витает дух ванили, кофе, гриля, на заднем плане пара мельниц древних ворочает свои косые крылья, а дальше – лес истоптанный, в котором и зелени-то мало чахлой жалкой – там луна-парк кончается забором, за ним укрылась мусорная свалка – и там, наверно, лет через десяток – коль доживу, то, может быть, увижу – средь куч песка, камней и дряни всякой найдут приют обломки круглой крыши, обрывки ткани в пёструю полоску, фрагменты металлических конструкций, заросшие побегами настурций, и нижний круг из полусгнивших досок – когда-то здесь лошадки нас катали и музыка играла, и блестели начищенные медные детали живой ещё сегодня карусели... Ну а пока она вовсю в движенье, пока огни скользят по позолоте украсивших карниз изображений лукавых лис и ловких оцелотов, принцесс кисейных, фокусников, эльфов – пока ещё звучат канкан и буги – давай с тобой на память щёлкнем селфи, любовь моя, и выложим в фейсбуке: когда всё кончится, и хлам ненужный укроют мхи и заросли калужниц, репейники и кустики бархоток – останется от нас хотя бы фото... ТемнеетТемнеет сад осенний за окном,а я смотрю в окно, как сад темнеет – так, будто бы в окне идёт кино – фильм этот предназначен только мне, и лишь для меня на небе карамель зари вечерней тает незаметно, и золото листвы во тьме теней тускнеет, меркнет до оттенков медных, и для меня плывёт в стекле окна луны безмолвной профиль оловянный, печально светит уличный фонарь и сад темнеет. Скоро он увянет. Да, что поделать, друг – уже октябрь скулит, шуршит листвой в саду осеннем – о, не стенай так жалобно хотя б – твои стенанья нелюбимы всеми – и ветру я шепчу: прошу, уймись, не завывай как пёс, помилосердствуй – умерь свой пыл и не смущай умы невнятным и безрадостным концертом – мне что-то грустно – может, это грипп, усталость и хандра к концу недели – для излеченья гриппа и хандры налью в стакан немного зинфанделя, взгляну в окно: там сумеречный сад – спуститься в сад на поиск приключений? Нет. Там темно. Боюсь. Пути назад я не найду, боюсь. Да и ключей нет. Достать, быть может, пачку сигарет из жестяной коробки от бисквитов? Поразмышлять о зле и о добре, необъяснимо в жизни перевитых – зачем, когда мечтаешь ни о чём и ждёшь явленья бога из машины, вдруг ниоткуда выскочит то чёрт, то средний палец, то король мышиный? Темнеет сад. Я зажигаю свет – свет отразился в стёклах многократно, и сад пропал. Погас. Исчез бесслед – но в зазеркалье за окном квадратным. Там только тьма. Ни сада, ни луны, ни звёзд, ни елей, ни летящих листьев, ни выстрела, ни лопнувшей струны, ни шороха, ни шёпота, ни свиста – там, за окном, реально ничего. Внутри – фракталы ламп и отражений огней в зеркальных стёклах, хоровод флаконов, лент и всяких штучек женских, сверканье света сумеркам назло в хрустальных гранях тонкого стакана – тьма за окном. Ни музыки, ни слов. Не потому ль в душе тоска такая? В реальности таятся чудеса: потушишь лампу – явится свеченье за окнами – там дремлет лунный сад, волшебный плод полночных превращений – включаю свет, и чёрной шторой ночь опять скрывает от меня земное и молча смотрит в дом через окно... Конец кино. Я закрываю ноут. Урок музыкиЯ не могу начать сначала,мне о любви подумать жутко – моя душа полна печали и мне сегодня не до шуток – не хлопнет дверь, окно не скрипнет, покой и тишь в пустой квартире, я слышу дальний голос скрипки, бесстрашный, как полёт валькирий – плывут во мгле в слоях бесплотных смычка мучительные трели, и кажется, что сердце лопнет, что смерть с косой стоит за дверью – в пассажах жалобных сонаты средь криков, клятв, упрёков, пауз мне думать ни о чём не надо и в голове полнейший хаос, и хочется нырнуть навеки во тьму глухой и мрачной бездны – и ветерок колышет ветки внизу у сонного подъезда – но глупо ныть и плакать поздно – и тут как нож, на три-четыре – аккорд финальный режет воздух, итожа жизнь как харакири... Всё смолкло, стало слышно муху, застрявшую в оконной раме, зудящую в предсмертных муках в староарбатской панораме – и ничего мне не поделать с её несчастной жизнью хлипкой – то был обычный понедельник и был урок игры на скрипке. УроборосКогда тебе уже за тридцать,и ты – потомственный патриций, и нет проблем, и нет вопросов, и в жизни всё легко и просто – пора, как все другие люди, в себе с пристрастием порыться и отрешиться от иллюзий, что ты герой, поэт и рыцарь; теперь ты, друг мой, взрослый мальчик – довольно маяться мечтами – мир был непознан и заманчив, а стал понятен и читаем; всё чётко, правильно, пристойно – все переженятся в итоге – и вот и ты, мой друг, пристроен как пёсик при хозяйке строгой – детишки, бабушки и няни, и тяжкий труд, и хлеб насущный – о жизнь, что делаешь ты с нами? не жизнь, но ад какой-то сущий... Где ты теперь, былой романтик, сметённый залетевшим ветром? А ты, подруга – где твой манкий весёлый взгляд под чёлкой светлой? И хоть и неисповедимы пути Господни, преуспели мы, без сомнений – победили и обрели то, что хотели: вот белый парус, вот лагуна, вот даль туманная, вот крупно, на ближнем плане, на латуни воды – причал и мыс округлый, цветы и пальмы, пляжи, яхта – по яндекс-картам – это Ялта, Майями, Хайфа или Яффа – и меркнут сны в сравненье с явью... Все подвиги твои – на фото в фейсбуке, инстаграме, блоге – но грустно что-то отчего-то – читаешь Белого и Блока, а тут ещё с воображеньем метаморфоза происходит – победа мнится пораженьем, и настроение плохое – стакан мартини, шёпот бриза, мерцанье звёзд во тьме небесной – не бойся – это просто кризис, у всех одна и та же песня – да, это кризис межсезонья: исхода нет и жизнь бесцельна – верёвка, мыло, прах в вазоне – и очевидно сходство в целом с разбитым пушкинским корытом, и марши звонкие умолкли... А в чьём-нибудь шкафу закрытом стоит скелет твой в туче моли среди других скелетов белых, подобно манекену в ГУМе – а ты совсем не в курсе дела, а ты об этом и не думал – и лезут в голову химеры, что там, где твой скелет припрятан, ты мог быть счастлив. И приятно мечтать и пить, играть на нервах, ругать фортуну, плакать, строить наполеоновские планы войны, фанфар, захвата Трои – внезапно это стало главным... Представь на миг в пылу азарта, что в том шкафу висят уныло твои бриони и труссарди – и ничего не изменилось – и ты на фоне волн лазурных вот в этих трениках и майке пьёшь – может, из других мензурок – не Orange Juice, а ром ямайский – какая разница? Де факто различий ноль. Но грустно как-то, что так однообразны судьбы, банальны так и так абсурдны; хоть мы герои по сюжету, но в том-то наш печальный фатум, что мы по сути те же жертвы – о жизнь – нет, ты не мастер фабул – а сонный мрачный Уроборос в неброских бронзовых узорах, свернувшись в круг ли, в лемнискату, мусолит хвост в лучах заката – прикинулся невинным шлангом, но хватка-то, однако – волчья; ты, может, друг, и сам не ангел, но этот – конченая сволочь... СвязьПосидим на веранде, мой белый светящийся ангел –день сегодня волшебно красивый осенний в офлайне – связи нет в www, не хватает какого-то кванта – видно, важного кванта, раз дело настолько неладно; связи нет, милый ангел, нет межгалактической связи, да и много чего ещё нет, ангел мой, очень много, но отсутствие связи – из самых больших безобразий, даже больше, чем водка у нас, дураки и дороги; есть о чём поболтать, белоснежный печальный мой ангел: о мечтах, например – я в мечтах безнадёжно увязла; о физической связи, о связи экзистенциальной и о тайной мистической метафизической связи – время есть обсудить то да сё, что к чему, милый ангел: если связь есть, то нету обычно ни жизни, ни денег, сил и времени, выбора, выхода нет, мы в цугцванге, в голове ничего, кроме звонкой пустой дребедени – а сегодня тепло и светло, ветер юго-восточный слабо-сильный, и я по опавшим растоптанным листьям и по лужам вчерашним, и грязи отправлюсь на почту, узнавать, нет ли там для меня затерявшихся писем; а на почте висит возле входа плакат грандиозный: «Мы на связи с тобой!» – гордо реет печатное слово – а под ним на столе одинокий стоит гладиолус из пластмассы в бутылке обрезанной от кока-колы – из окошка глядит на меня белоглазая тётя, долго вертит мой паспорт, сверяя прописку и фото: «Пишут вам, – говорит, и сочувствует, мол, недотёпа, ждёт как дура, что, может, напишет ей что-нибудь кто-то. – Так что смело идите домой и, возможно, что скоро – через день или два, или год, не скажу, через сколько – вам напишут», – и смотрит с такой невозможной тоскою, даже, можно сказать, со вселенской всей болью и скорбью; по дороге домой покупаю себе шоколадку за пятнадцать рублей в магазинчике старом на горке – пусть хоть сладко мне будет, раз всё так выходит нескладно, пусть хоть сладко мне будет, раз всё так мучительно горько... БалЯ не пойму – пригрезилось? Приснилось?Как вышло так, что в сказочном наряде, Из белой органзы, я очутилась Среди гостей на бале-маскараде? Оркестр играл Пьяццолу и Шопена, Шумел народ нарядный и игривый, А я весь вечер подпирала стену, Держа в руке бокал с аперитивом; Здесь не было Пьеро и Коломбины – Костюмы были несколько иными – Чертей, вампиров, зомби иже с ними, А дамы – сплошь – кто ведьма, кто богиня; Моя же маска из стекла и стали, Похожая на шлем мотоциклиста, Скрывала всё лицо, так что не стали Мужчины подходить ко мне и близко... Несли на серебре официанты Бокалы с оранжадом и шампанским – Веселье, блеск, и музыка, и танцы – Фокстроты, вальсы, медленное танго; Столы буфета привлекали взгляды Роскошеством закусок и убранства, Фонтанами из роз и шоколада, Венчавшими собой столов пространства; Ласкали глаз конструкции из фруктов, Спускавшие банановые лапки На нижний круг – к плодам заморским сладким И гроздьям бузины манящей крупной; Сверкал хрусталь в подвесках люстр стоцветных, На окнах тут и там мерцали свечи – А между тем, в саду лил дождик летний, И ночь давно сменила душный вечер; Мигала электрической гирляндой Просторная открытая веранда – Курили там, и дым марихуаны Мешался с духом ночи и духами; Народ топтался возле барной стойки, Мелькали рюмки с водкой и текилой – Ассортимент напитков был нехилый, Но контингент собрался тоже стойкий; Явился модный рэпер и ди-джеи, Врубили рок и буги очень кстати – Тут зал, конечно, весь пришёл в движенье, Народ завёлся, все слились в экстазе... Вдруг суматоха: просят дам разуться – Какой-то принц нашел из шёлка туфлю – Он прижимал её к груди в безумстве И девушек рассаживал на стулья, И каждой примерял, клянясь жениться На потерявшей туфельку особе – Сбежалось фей к нему не меньше сотни, И все давай пихаться и браниться – Он был богат как Крёз, но алкоголик, Наглец и лжец, к тому ж ещё и бабник, И врал безбожно, что святее Папы, Добрее мамы, и не хам нисколько – Но я-то вижу всех как на рентгене, В одну секунду, как при вспышке света – В классификации людей я гений, Мне в этом смысле просто равных нету – И я себе представила печально, Как ночью стылой, ветреной и мерзкой, Вот этот принц потрёпанный нетрезвый Является ко мне в опочивальню: И я сняла с ноги изящно туфлю И незаметно выбросила в урну, И вышла босиком из зала в тусклый Рассветный сумрак пасмурного утра... Дождь перестал, трава почти просохла – Дыша прохладой, я прошла по саду, Смеясь как дура, трезвая, босая, И было мне и хорошо, и плохо... А за воротами асфальт дороги В тумане таял – тихо, мрачно, жутко, И лес кругом – но я прошла немного, И тут меня подобрала маршрутка...
опубликованные в журнале «Новая Литература» в апреле 2024 года, оформите подписку или купите номер:
|
Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы. Литературные конкурсыБиографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:Только для статусных персонОтзывы о журнале «Новая Литература»: 24.03.2024 Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества. Виктор Егоров 24.03.2024 Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо! Анна Лиске
|
||||||||||
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru 18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021 Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.) |
Вакансии | Отзывы | Опубликовать
|