Солдаты неудачи

Солдатам и офицерам, воевавшим в Чечне в первую кампанию, посвящается.

Не раз упоминал я в своих записках о варварском и диком обычае чеченов насиловать пленных. Попробую подробнее рассказать о двух нашумевших случаях, которые произошли на моих глазах.

Первый случай надругательства, ставший известным не только мне, но и всей группировке, произошел в июне или июле 1995 года. В тот день нас построил командир роты, вернувшийся с совещания, и поведал такую вот печальную историю:

Дело было в мотострелковом полку, стоявшем в Штатое (это высоко в горах). Там некий прапорщик решил продать чехам пять тонн солярки. Обговорив предварительные условия предстоящей сделки, горе купец – удалой молодец, взяв водителя и заправив бензовоз, поехал на нем в самое логово боевиков. Прапорщик, наверное, надеялся на заключенное в очередной, на уровне руководства страны, раз перемирие, а скорее всего, сыграла роль обычная жадность, так свойственная всему сословию этих неугомонных тружеников тыла.

Как бы там ни было, прапорщик вместе с водителем успешно достигли села Шатой, где и слили боевикам привезенные пять тонн солярки. Боевики, конечно, поблагодарили прапорщика за его неоценимый вклад в дело завоевания независимости и свободы Ичкерии. Тут бы прапорщику уехать, ан нет, он стал напоминать борцам за независимость о том, что долг платежом красен и надо бы им с ним рассчитаться. Одним словом, прапорщик спросил: "А где же деньги?" Упоминание о деньгах подействовало на воинов ислама как красная тряпка на быка. Прапорщику и водителю не повезло. Были уведены они боевиками в укромное место, где случилась с ними большая беда. Были они оба хором изнасилованы. После того как боевики удовлетворили свои скотские инстинкты, они связались с командиром полка и выставили требование: за прапорщика и водителя, если хотят получить их живыми, еще пять тонн солярки. Было очередное перемирие, и решить вопрос силовым путем командир полка не мог. Пришлось гнать в Шатой еще один бензовоз и сливать чехам еще пять тонн горючего.

Чехи слово свое сдержали. Прапорщик и водитель были выданы в полк живыми. А вот невредимыми ли? Как рассказывали очевидцы, шли они оба широко расставив ноги и еле передвигаясь. Да это то еще ладно, а то ведь и вместо формы одеты оба были в мешкообразные женские платья до пяток, а на шеях висели бусы и прочая женская бижутерия. Затрудняюсь предположить дальнейшую судьбу горе-торговцев – война полна неожиданностей и сюрпризов – не исключаю, что все у них сложилось и неплохо.

Другой нашумевший случай соприкосновения с кавказским гостеприимством имел место уже у нас в бригаде осенью 1996 года.

Тогда тоже было построение личного состава, где вывели парня с выстриженным на голове подобием петушиного гребня. Парень одет был не в форму, а в какие-то гражданские лохмотья. Стоявший рядом с ним офицер ФСБ велел рассказать ему свою печальную повесть.

Этот парень стоял на одном из блокпостов, во множестве выставленных бригадой по всему Шалинскому району. Как обычно это бывает, завел себе он "друга" из местных жителей, который доставал ему водку и сигареты. И вот однажды, этот "друг" пригласил его в качестве гостя на свадьбу своей дочери. Обещал ему незабываемые впечатления от настоящей кавказской свадьбы. Наш воин, не долго думая, дал согласие, и вскоре, сменившись с дежурства, захватив автомат, поехал со счастливым отцом невесты в соседнее село.

Все было даже лучше, чем он ожидал. Богатый стол, искренняя забота: "Ешь, пей, гость дорогой". Цветистые кавказские тосты. Подношение рога с вином знатному гостю. Такого внимания к себе бедный деревенский парень не видел, наверное, никогда в своей короткой и беспутной жизни. Посажен он был на самое почетное место, и ни разу не обнесен выпивкой или угощением. Расслабившись в такой милой атмосфере, гость дорогой отложил в сторонку автомат и уже порывался плясать лезгинку с невестой. Но тут...

Тут в комнату вошли вооруженные до зубов боевики, видимо, гости со стороны жениха. Весело оглядев комнату, они задали вопрос: "А гдэ жэ нэвеста?" и тут же сами нашли ответ, указав на нашего солдата: "А вот и нэвэста". Дальше все пошло совсем не так как хотелось "гостю дорогому". Боевики, быстренько разоружив его, повели во времянку, во дворе дома. А там четверо боевиков стали склонять нашего воина к выполнению обязанностей невесты. Я думаю, что не стоит уточнять читателю, в чем заключаются обязанности невесты. Уговоры проходили, конечно, не только на словах, но и подкреплялись вескими аргументами в виде прикладов, кулаков и сапогов.

Вскоре, будучи убежденным столь вескими доводами, наш герой согласился наконец, к радости боевиков, стать их "нэвэстой". Как следовало из его рассказа, в течении четырех дней он попарно обслуживал боевиков в естественных и извращенных формах. Думаю, что читатель понял, о чем я говорю. По прошествии же четырех дней боевики ушли обратно в горы. "Нэвэсту" они с собой не взяли, видимо, решив, что она недостаточно хорошо выполняла свои супружеские обязанности, однако, выстригли ему на голове петушиный гребень, как у панка. Гостеприимный хозяин отвез своего "дорогого гостя" обратно на блокпост, дав ему кое-какую одежонку покрыть наготу.

Не думаю, что командир и сослуживцы были рады увидеть своего товарища в столь жалком виде. Как бы там ни было, но его передали в ФСБ, а те вывели его перед строем, чтобы он всем поведал, что такое на самом деле кавказское гостеприимство и кавказская свадьба. Теперь и ты, читатель, имеешь об этом представление.