HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Ыман Тву

Сотня беснующихся уродов

Обсудить

Рассказ

 

Купить в журнале за февраль 2020 (doc, pdf):
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2020 года

 

На чтение потребуется 20 минут | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

Опубликовано редактором: Игорь Якушко, 16.02.2020
Иллюстрация. Название: «Слушатель». Автор: Джеймс Кристенсен. Источник: https://katab.asia/wp-content/uploads/2019/08/James-C.-Christensen.-The-Listener.jpg

 

 

 

Дверь Лелюков открывать не спешил, потому что Лелюкову было страшно – за дверью бесновалась сотня уродов, и это точно была не та компания, в которой ему хотелось провести остаток вечера.

Несмотря на свой возраст – почти сорок (а это «почти» – не такое уж и большое утешение, если ты работаешь на заводе, только что пережил мучительный в своей предсказуемости развод с супругой, и теперь снова вынужден проживать с родителями), – Лелюков совершенно не был знаком с уродами, не знал, как себя следует с ними вести, не имел понятия, о чём с ними можно говорить (да и нужно ли говорить вообще).

И вот, однако же, эти самые уроды были прямо здесь – за его дверью. Более того – сюда их пригласил он сам. А значит, как ни крути, дверь ему рано или поздно всё равно придётся открыть...

 

 

*   *   *

 

В детстве, лет до пяти, родители не разрешали Лелюкову смотреть на уродов.

«Славик, закрой глаза! – говорили они каждый раз, когда те оказывались где-нибудь поблизости. – Здесь уроды! Не нужно на них смотреть!»

И маленький Лелюков послушно закрывал глаза. На самом деле ему вовсе не было страшно, но даже в таком юном возрасте он, казалось, понимал, что смотреть на уродов действительно незачем. Просто незачем. Достаточно было знать, что уроды существуют, что их вокруг не так уж и мало, что они страшные, но при этом в большинстве своём совершенно безобидные.

Чуть позже, когда Лелюков пошёл в школу, отец начал потихоньку разрешать ему посматривать на уродов. Издалека, краем глаза и недолго.

«Это жизнь, – отвечал он на возражения матери, считавшей, что так рано на уродов смотреть нельзя. – Пусть потихоньку привыкает...»

Ну а где-то годам к десяти смотреть на уродов Лелюкову разрешила и мать.

«Только не увлекайся!» – предупредила она Лелюкова, ласково погладив его рыжую шевелюру и нежно поцеловав в лоб.

Но даже несмотря на обретённую свободу взглядов, Лелюков на самом деле не испытывал особого желания смотреть на уродов. И даже значительно позже, уже будучи подростком и постигая в одном из ПТУ основы гидравлики сельскохозяйственной техники, он изучал курс уродоведения настолько поверхностно, насколько это допускалось минимальным пропускным балом, а на самих уродов по-прежнему предпочитал не смотреть.

Ну а потом… Потом было производство, три попытки поступить в институт (удачной оказалась лишь третья, да и то только потому, что на третий раз Лелюков подал документы в платный вуз, для которого ни реальный уровень знаний абитуриента, ни его отношение к уродам не имели ровным счётом никакого значения) и обычная жизнь со всеми её заботами, радостями, первой любовью, женитьбой, разочарованиями, и всё теми же уродами, которые теперь хоть и попадались на глаза намного чаще, но всё равно оставались чем-то таким, на что было легче просто закрыть глаза.

Что, собственно говоря, Лелюков и делал вплоть до самого недавнего времени.

 

 

*   *   *

 

Самое недавнее время началось сразу же после того, как однажды вечером мать с нескрываемым упрёком спросила отца, мирно читавшего газету:

– Ну что, надавался Славе смотреть на уродов с семи лет?!

– А что такого? – настороженно отозвался отец.

– Испугал ребёнка. Неужели не видишь – он до сих пор на уродов не смотрит!

– Как это – не смотрит?! Смотрит! Слава, ты на уродов смотришь?

– Смотрю... – попытался унять родителей Лелюков.

– Как же, смотришь, – разочарованно вздохнула мать. – Всю жизнь их стороной обходишь...

– Не самая плохая идея, между прочим, – попытался отшутиться отец, но на мать его шутка явно не произвела ожидаемого впечатления.

– Ты что это говоришь, пень старый?! – взорвалась она. – Это тебе уже от уродов подальше держаться можно – возраст, как-никак... А Славику как дальше жить?!

– Мама, всё в порядке, – снова подал голос Лелюков.

– А ты не встревай! Кругом уроды эти! И закрывать глаза на них нельзя! А ты...

Теперь мать плакала, а отец с мрачным видом снова погрузился в бравурные отчёты об уборочной, хотя, кажется, расстраивал его вовсе не низкий темп намолота зернобобовых…

 

 

*   *   *

 

Всю ночь проворочавшись в сомнениях, Лелюков решил посоветоваться насчёт своего отношения к уродам с напарником (и даже в какой-то степени другом) Сашкой Будылиным – человеком, всю жизнь проработавшим гидравликом на обрубном участке литейного цеха и, видимо, в силу этого неплохо разбиравшимся в уродах.

– Сань, а ты вообще как к уродам относишься? – спросил он Сашку на следующий день, прямо в разгар смены (чтобы сам вопрос не выглядел слишком откровенным и не сильно выделялся из общего заводского гула).

– Да обычно отношусь, как все, – ответил напарник, уверенно загоняя кувалдой гильзу гидроцилиндра в корпус формовочной машины. – А чего это ты вдруг об уродах заговорил?

– Да так, – пожал плечами Лелюков. – Кое-кто близкий мне намекнул, будто не всё у меня в порядке с уродами...

– Ха, ну ты даёшь! – загоготал во весь голос напарник, выронив из рук кувалду и живописно схватившись руками за живот. – Ты серьёзно, что ль?! Намекнули тебе? Да и так каждая собака знает, что ты уродов всеми силами избегаешь. И они сами, кстати говоря, от этого не в восторге!

– Да нормально я к ним отношусь... – смутился Лелюков.

– Ага, но вот только если видишь уродов, обязательно на другую сторону улицы переходишь или глаза закрываешь. Да ладно, ты не красней! Не мне тебя упрекать, не мне тебя воспитывать. Живи как хочешь… Хотя…

Напарник снова разразился приступом искреннего смеха.

И если насмешливое наплевательство Бутылина в отношении к своей персоне Лелюков мог легко объяснить тем, что подобным образом Сашка относился вообще ко всему на свете (он сам, кстати говоря, был женат трижды, и, в отличие от Лелюкова, не был склонен придавать своим неудачам характер судьбоносной катастрофы), то вот его слова о «каждой собаке» вызвали у Лелюкова крайне неприятное и даже тревожное чувство, как это бывает, когда нечто тайное вдруг становится явным, или когда вдруг выясняется, что это тайное на самом деле таковым никогда не являлось.

И стоило теперь Лелюкову лишь чуть внимательнее осмотреться вокруг, он вынужден был признать, что большинству окружающих действительно не приходилось скрывать своего отношения к уродам. И в первую очередь потому, что сам характер этого отношения у них оказывался совершенно иным...

Например, сразу после обеда Лелюков собственными глазами (на этот раз открытыми и весьма удивлёнными) наблюдал, как несколько шлифовщиц соседнего цеха по пути из столовой весело общались сразу с четырьмя уродами. Более того, они совершенно не стеснялись отпускать в адрес уродов весьма смелые шутки, но самих уродов это обстоятельство, кажется, совершенно не расстраивало, и даже наоборот, определённо доставляло им удовольствие – уроды, широко раскрыв рты, увлечённо семенили за женщинами и сопровождали каждую шутку тяжёлым гортанным смехом.

Начальник сборки Мазуркевич и вовсе демонстративно прикармливал уродов батоном у транспортных ворот (чтобы те не толпились у пандуса СГД и не мешали отгрузке продукции), напоминал им о необходимости соблюдения правил приемлемой гигиены, рассказывал о своих дачных достижениях, обещал «как-нибудь в другой раз» принести уродам яблок и вообще общался с ними так, словно делал это со своими подчинёнными – назидательно, уверенно и при этом ни к чему себя не обязывая.

Кладовщицы Клава и Зина сердобольно отдавали уродам списанные комплекты спецодежды, которые те тут же натягивали на себя, не обращая внимания ни на размеры, ни на количество рукавов (у многих уродов было три руки, и, к своему стыду, Лелюков заметил это только сегодня).

В общем, ближе к концу рабочего дня Лелюков вынужден был признать: большинство людей прекрасно уживается с уродами, не испытывает по этому поводу совершенно никакого дискомфорта, и уж тем более не закрывает при встрече с ними глаза…

 

 

*   *   *

 

Поздно вечером измученное непривычно долгим наблюдением за уродами сознание Лелюкова всё же смогло немного успокоиться и спрессовать все полученные за день данные в один-единственный, но зато, без всяких сомнений, самый важный и сложный вопрос, от ответа на который, как понимал Лелюков, для него теперь зависело многое, а может быть, зависело даже и всё.

И если важность этого вопроса заключалась в том, что он касался самых дальних душевных закоулков самого Лелюкова, то сложность – в том, что сам Лелюков, как человек, очевидность многих жизненных позиций которого основывалась на закрытых глазах, ответить на него совершенно точно не мог. Пожалуй, помочь здесь мог только посторонний человек, готовый судить о внутренних переживаниях Лелюкова исключительно с внешних и при этом далеко не всегда снисходительных позиций.

К счастью, такого человека Лелюков знал…

– Лена, – осторожно сказал он, когда в телефонной трубке наконец послышался сонный и недовольный голос бывшей супруги. – Я вот тут много думал...

– Господи, о чём ты там думал в час ночи? – зевнула в трубку бывшая.

– Да так... О себе, о тебе, о нас... Об уродах... Слушай, а вот то, что у нас в итоге ничего не получилось… Как ты считаешь – может, это всё от моего нежелания смотреть на уродов?

– Нашёл время...

– Нет, ну всё же...

– Ну да... – неожиданно спокойно ответила бывшая.

– Ты мне об этом никогда не говорила...

– Ну не говорила и не говорила...

– Столько лет прожили бок о бок, могла бы и сказать...

– Слушай, а какая теперь разница? Могла, не могла... Ты ведь уродов всегда как чёрт ладана боялся...

– Да не боюсь я их... Просто не люблю смотреть на уродов, только и всего, – попытался оправдаться Лелюков. – А так, в целом, ничего против них не имею...

– Так не бывает, когда не можешь на что-то смотреть и при этом ничего против этого не имеешь. Вот скажи, когда ты в последний раз общался с кем-нибудь из уродов?

– Общался?

– Ну да – разговаривал, спрашивал, как у них дела, шутки шутил?

– Не знаю... Не помню…

– Вот видишь. А ведь уроды всегда рядом, хочешь ты этого или нет... Такова жизнь. А ты к ней совершенно неприспособленный. И об этом, между прочим, я тебе говорила, и даже не раз...

На этом разговор был окончен, а вместе с ним, как почувствовал Лелюков, была окончена и та часть его жизни, которая прошла в наивной уверенности, что нормальному человеку смотреть на уродов вовсе не обязательно.

 

 

*   *   *

 

На следующий день по пути из цеха в гардероб Лелюков заметил возле ворот покрасочного цеха одного из уродов. Урод этот был не особенно страшен, местами одет и выглядел весьма понятливым. Но главное – он был один, а значит, как нельзя лучше подходил для того, чтобы при его помощи начать «собственную внутреннюю жизнь с внешних позиций», как это ловко сформулировал для себя сам Лелюков.

– Можно с тобой поговорить? – спросил он, осторожно приблизившись к уроду.

– Ну дауаи-и-и! – ответил урод, недоверчиво покосившись на Лелюкова.

– Да я так, просто... Как дела?

– Нарымально, – ответил урод.

– Ясно... Ну а как жизнь вообще?

На этот раз урод деловито промолчал, многозначительно пожав плечами и направив свой взгляд куда-то далеко, за спину Лелюкова.

Видимо, разговор уже наскучил уроду. Из обрывков своих знаний об уродах Лелюков знал, что уроды не умеют долго удерживать внимание на том, что их не интересует. При этом вспомнить, что вызывает их стойкий интерес, Лелюков вот так сразу не мог. Кажется, уроды любили кучковаться, но в данный момент от подобного знания Лелюкова толка было мало – кучковаться с уродом ему совершенно не хотелось, да и заниматься этим уроды, кажется, предпочитали исключительно в компании своих собратьев. Если не изменяла память, они ещё любили салаты, но по дороге с работы домой Лелюков обычно при себе салатов не имел…

В тот момент, когда урод полностью потерял к нему интерес и снова принялся бесцельно трястись, Лелюкова вдруг осенило – он вспомнил, что уроды больше всего на свете любят вечеринки. Вечеринки, дискотеки, различного рода тусовки и утренники... Это был шанс вернуть интерес урода к своей персоне, и Лелюков решил этим шансом воспользоваться, тем более что его старики надёжно съехали на дачу, и теперь у Лелюкова была возможность устраивать вечеринки с уродами сколько ему хотелось, пусть даже ему и не хотелось этого вовсе.

– А я вот подумываю сегодня вечером у себя вечеринку устроить... – осторожно сказал Лелюков.

В этот раз он, без сомнения, попал в самую точку. Едва услышав заветное слово, урод принялся радостно раскачиваться, щёлкать языком и жадно ловить ноздрями воздух.

– Вечиринку-у-у? – завывая, переспросил он, на этот раз глядя Лелюкову прямо в глаза и всем своим взьерошенным видом выражая полнейшую заинтересованность и готовность.

– Да. Вот, думаю – кого бы пригласить? Ты бы ко мне пришёл?

– А друзейх пругласить м-м-можно? – с надеждой поинтересовался урод.

«Ну, пути назад у меня нет!» – отважно подумал Лелюков.

– Пара-тройка точно не помешает! Буду только рад! – уверенно сказал он.

Урод подпрыгнул на месте, несколько раз широко взмахнул руками и быстрым шагом поковылял по направлению к заводской столовой.

– Ты куда? – спросил Лелюков, не ожидавший от урода подобной решительности.

– Друз-з-зям рас-с-сказать! – на ходу выкрикнул урод, рукой указывая Лелюкову следовать за ним.

Следовать, кстати, пришлось довольно быстро – несмотря на хромоту, урод передвигался стремительно, и Лелюкову временами приходилось переходить даже на лёгкий бег. Неудобства, впрочем, это не доставляло. В конце концов, размышлял Лелюков, глядя на воодушевлённо сверкающие пятки урода, точка невозврата была им уже пройдена. А само общение с уродом оказалось не таким уж и сложным.

К тому же, теперь любой из работников их предприятия (а в пересменку по территории их обычно ходило немало) мог воочию убедиться, что он, Лелюков – человек, до недавнего времени знакомый любой собаке далеко не с самой лучшей стороны – не только не чурается общества уродов, но даже вот так, в открытую, держит путь куда-то вместе с одним из них.

Расчёт Лелюкова тут же себя и оправдал – проходивший неподалёку расточник Слава Кубияка, едва заметив Лелюкова в компании с уродом, застыл на месте и даже от удивления приоткрыл свой рот, из которого на землю вывалилась папироса.

– Лелюков, ты это куда? Да еще с уродом?! – спросил он.

– Да так, дела... – с деловитой гордостью ответил Лелюков и прибавил шагу – урод оторвался от него метров на шесть и теперь уверенно ковылял к группе других уродов, толпившихся у входа в столовую. Уродов было шестеро, и Лелюкова это немного расстроило – всё-таки он рассчитывал ограничиться вечеринкой с двумя-тремя уродами, но теперь об этом, кажется, не могло быть и речи. Впрочем, отступать было некуда.

Стремительно проникнув в самую гущу своих собратьев, знакомый Лелюкову урод принялся что-то им нашёптывать, радостно трогая их руками за плечи, вздрагивая и временами многозначительно кивая головой в сторону Лелюкова.

– А поесть чё будет? – выковыляв из толпы, спросил Лелюкова другой урод, усиленно тряся кадыком и приглаживая взъерошенные космы волос.

– А что вы любите?

– Салаты!!! Сухие салаты!!! – выкрикнули уроды хором.

– Будут, будут вам салаты...

– Ну а музыка?

– Магнитофон у меня... Не слишком большой, но...

– Пойдёт! – выкрикнул другой из уродов, и вся остальная компания снова поддержала своего товарища громкими одобрительными возгласами.

Назвав уродам свой адрес и попросив явиться часам к семи, Лелюков поспешно направился к проходной, опасаясь, как бы радостные выкрики его новоиспечённых знакомых не привлекли внимания других уродов.

«В конце концов, – рассуждал Лелюков, энергично шагая к остановке, – семи уродов для вечеринки вполне достаточно… И даже более чем!».

 

 

*   *   *

 

На остановке Лелюкова нагнал Будылин. Вид у коллеги на этот раз был взволнованным и даже тревожным. Видимо, слухи о новых знакомых Лелюкова уже успели облететь гардеробные и душевые завода.

– А ты что, и вправду решил уродам вечеринку закатить? – с удивлением спросил он Лелюкова.

– Ну да... Почему бы и нет? Ты же сам говорил, что не всё у меня с уродами как у других людей… Ну вот я и…

– А зачем ты их всех пригласил?

– Нет, не всех. Семерых...

– Ну, это считай что всех. Они сейчас друг другу расскажут, по заводу разнесут. А по пути ещё и всех встречных подхватят...

– Серьёзно, что ли? – с интонацией вполне ощутимой тревоги спросил Лелюков.

– Конечно! Если речь заходит о вечеринке, уроды первым же делом теряют концепцию личностной самоидентификации. Об этом даже на уроках в школе рассказывают… Если собираешься устроить вечеринку с участием уродов, приглашать их нужно совсем не так.

– А как?

– Ну берёшь парочку, тех, что поближе к дому, и тащишь их сразу к себе, чтобы они другим сообщить не успели...

– Твою мать!

– Ну теперь уж крепись, пути назад нет, – непривычно серьёзно сказал Будылин. – Сотня, а то и больше, теперь точно припрётся...

– Они ж все у меня в квартире не поместятся.

– Плохо ты уродов знаешь. А если и вправду не влезут – то и на лестничной площадке побеснуются... Что ж, смотри на это и с другой стороны – после этого больше никто не скажет, что ты уродов избегаешь, правда? Да и все уроды в округе сразу станут считать тебя своим…

– В смысле – побеснуются? Я не хочу, чтобы они бесновались... – побледнев, почти прошептал Лелюков.

О том, что иногда уроды начинают бесноваться, он когда-то мимоходом слышал. Пусть Лелюков и не знал в точности, что именно это означает, предельная откровенность самой формулировки не оставляла сомнений в характере грозящей квартире родителей опасности.

– Если будет сотня или около того – этого не избежать... Крепись! Теперь уже пути обратно нет! – сухо ободрил Лелюкова Будылин и, крепко пожав ему руку, стремительно направился к подъехавшему к остановке троллейбусу.

 

 

*   *   *

 

После разговора с Будылиным Лелюков некоторое время стоял недвижимо, придавленный внезапным осознанием того, что всего через каких-то полтора часа он окажется в гуще беснующихся уродов, о которых по-прежнему ничего не знает.

К счастью, в ближайшем газетном киоске нашлась карманная энциклопедия об уродах, обложка которой бравурно утверждала, что любой человек при помощи данного справочника всего за каких-то полчаса узнает об уродах решительно всё, что только нужно, даже если до этого он не видел их вовсе.

Книга и вправду оказалась весьма познавательной.

За расстояние между Кировоградской и Кацедальной, которое троллейбус преодолел примерно за те самые полчаса, Лелюков и вправду узнал об уродах много нового. В частности, узнал, что в отношении уродов принципиально важно не нарушать данного им слова, особенно если дело касается вечеринок и еды.

«Если вы что-то обещаете уроду, ни в коем случае не нарушайте своих обещаний, – легко и даже как-то издевательски доступно объяснял справочник. – Все уроды легко ранимы и мнительны. В случае глубоких разочарований у уродов стремительно происходит процесс озлобления на окружающих, нередко принимающий агрессивные формы проявления. Поэтому данное уродам слово нужно выполнять всегда и без исключений. Согласитесь – меньше всего нашему обществу нужны озлобленные, агрессивные уроды».

Процессу беснования в справочнике также отводилась пара строк, в которых утверждалось, что беснование, в сущности, мало чем отличается от обычного поведения уродов, если не принимать в расчёт повышенную крикливость и растущий в геометрической прогрессии уровень антисанитарии, который чаще всего выражается в виде активной линьки. Ввиду этого авторы пособия настоятельно рекомендовали любому человеку, отважившемуся на организацию массовых мероприятий с участием уродов, не пренебрегать простейшими превентивными средствами, направленными на снижение последствий их беснования. В частности, рекомендовалось не скупиться на организацию нехитрого праздничного антуража (флажков, конфетти и продовольственного угощения), к которому уроды были особенно восприимчивы. И хотя интенсивность линьки уродов от этого, по признанию самих авторов, особенно не зависела, всё же, по их словам, «будет гораздо лучше, если само мероприятие беснующимся уродам понравится, нежели наоборот».

Заскочив по пути в гастроном и закупившись на все имеющиеся деньги флажками, конфетти и сухими салатами, Лелюков прибежал домой и принялся лихорадочно украшать комнату, почитывая на ходу справочник и бросая тревожные взгляды на настенные часы.

До прибытия уродов оставалось менее часа... [...]

 

 

2019

 

 

 

(в начало)

 

 

 

Внимание! Перед вами сокращённая версия текста. Чтобы прочитать в полном объёме этот и все остальные тексты, опубликованные в журнале «Новая Литература» в феврале 2020 года, предлагаем вам поддержать наш проект:

 

 

 

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за февраль 2020 года в полном объёме за 197 руб.:
Банковская карта: Яндекс.деньги: Другие способы:
Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке:
«Вернуться на сайт магазина»
После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru
Вы получите доступ к каждому произведению февраля 2020 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.

 

508 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 19:50 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Лучшие бк для ставок на спорт
Поддержите «Новую Литературу»!