Интервью с Сергеем Пархоменко

 

 

 

В психологии феномен харизмы обычно рассматривают в контексте с лидерством. Харизматический лидер – прежде всего, обаятельный, общительный, уверенный в себе человек. С одним из них я знакома – виртуально знакома. Эмоциональность, чёткое мышление, темперамент, креативность – эти и другие качества Сергея Пархоменко замечаешь с первого взгляда.

 

Я слышала Пархоменко на «Эхо Москвы», читала его статьи в «Итогах», «Независимой газете», знала о его работе в «Иностранной литературе», «Колибри», «Махаон». Эрудиция, навыки ведения дискуссии, инициативность, искусство убеждать, бьющая через край энергия не раз убеждали, что, невзирая на симпатии и антипатии, трудно не согласиться: Сергей Пархоменко – личность, обладающая харизмой.

 

Каково же было удивление, когда между нами состоялся большой, обстоятельный, конструктивный разговор. Тем, для кого виртуальное общение – пустой звук, поясню: миллионы людей в свободное (и рабочее) время активно общаются в Интернете в рамках всевозможных проектов. Популярнейший из них – это ЖЖ (Живой Журнал). Его участники (блогеры) спрашивают, спорят, советуют, рассказывают о путешествиях, семейных проблемах… Блогеры объединяются в сообщества, обрастают друзьями-единомышленниками, обсуждают проблемы, учатся, знакомятся, берут интервью у медийных персон.

 

Разговор с Сергеем Пархоменко начался в сообществе izdato, продолжился в моём блоге и завершился в сообществе avtoram.com, где я разместила пост «Виртуальный диалог с издателем».

 

 

Предыстория

 

07.04.09 в сообществе ЖЖ izdato завязалась беседа о «малогабаритном» романе: http://community.livejournal.com/izdato/1134695.html.

 

На вопрос: «Можно ли издать роман в 136000 знаков (чуть более 4 авторских листов)?» посыпались ответы и многочисленные реплики. Прочтя комментарии, я вступила в дискуссию с Сергеем Пархоменко, перешедшую в интервью на тему: «Советы издателя начинающему писателю».

 

Начало можно посмотреть здесь: http://eyange.livejournal.com/23686.html.

 

 

Сергей Пархоменко

 

С точки зрения книгоиздания, роман – это нечто, что издается отдельной книгой. Отдельная книга в 4 а. л. – вещь редкая и рискованная. Допустима только в некоторых специальных случаях (например, если автор очень знаменит и популярен, и ЛЮБАЯ его новая книга будет принята с благодарностью – вне зависимости от соотношения объема и цены).

 

 

Елена Янге

 

Например, роман Анны Гавальды «Я её любил, я его любила». Правильно я поняла? 157 страниц, на некоторых из них – по три абзаца.

 

Роман мне понравился, даже очень! Однако не пойму (вот ведь в какое время живём!): что есть роман?

 

 

Сергей Пархоменко

 

Вы хотите серьезно анализировать эту… гм-гм… литературу? А зачем? Она для этого не предназначена. Хотите, поговорим с вами о химическом составе кофе из «Кофе-Хауза»? А коэффициент преломления кока-колы вас интересует? А удельная плотность соуса «кисло-сладкий» из Макдональдса?

 

По-моему, это были бы странные занятия. Такие жидкости и вещества предназначены для другого: проглотил – и порядок. Когда я говорил о редкости и рискованности, я имел в виду сугубо коммерческую сторону дела: автор популярный, круг почитателей, готовых рефлекторно подхватить с прилавка любую новинку со знакомым именем – сложился. Значит, можно издавать отдельной книжкой и пятилистовый роман, и трехлистовый. А случаи, вроде «Шелко» Барикко – это действительно уникальные ситуации, выходящие совершенно из ряда вон. Тогда речь идет о настоящей драгоценности, отношение к которой не зависит от размера – будь то вес (в каратах) или объем (в знаках с пробелами).

 

 

Елена Янге

 

Ирония в вашем голосе похожа на хлыст. Короткий ожог, и мой ответ: «Да! Готова «рефлекторно подхватить…»

 

 

Сергей Пархоменко

 

Не стоит так волноваться. Нравится Гавальда? Не надо этого стесняться. Имеете полное право. А я вот люблю острые крылышки из «Ростикса». Ну и что? Я же этого не скрываю… Ноубоди из пёрфект, как говорится. Фастфуд тоже не дураки придумывали. А рецептура «бигмака» вообще, в некотором роде, совершенно безупречна. Но только зачем же всерьез это анализировать? Давайте сохраним силы и настроение для подробного разбора Томаса Манна, Ромена Гари или хотя бы Ивлина Во.

 

 

Елена Янге

 

А я и не волнуюсь! Просто не понимаю. А хочется! Томас Манн, Ивлин Во – достойные писатели! Можно поговорить и о Голсуорси, Моэме, Фаулзе. Однако мне нравятся Франсуаза Саган, Анна Гавальда, Дина Рубина. Думаю, женщин с такими вкусами много.

 

Но вот в чём проблема! Наш вкус определяют мужчины-издатели. Предлагая романы не уровня перечисленных писателей, а существенно ниже, они говорят:

 

– Милые пташки! Кушайте!

 

– Извините, уже не хотим! Это – фастфуд, а от него – язва, гастрит, колит…

 

– Да, бросьте! Расслабьтесь! «Рецептура «бигмака» безупречна».

 

Полное непонимание! Интересно: а есть ли среди издателей женщины?

 

 

Сергей Пархоменко

 

Вы даже не представляете, до какой степени не по адресу ваш упрек! Дело в том, что Варя Горностаева – создательница издательства «Иностранка» и на протяжении почти десяти лет его руководитель и вдохновитель – моя жена. Она, несомненно, лучшая в стране женщина-издатель. Можете перепроверить это суждение у тех, кого сами считаете хорошо разбирающимися в книжном деле.

 

Среди женщин-издателей я упомянул бы еще Ирину Прохорову (создателя и руководителя прекрасного издательства «НЛО»), Ирину Богат (директора издательства «Захаров», открывшего миру писателя Бориса Акунина), Ирину Балахонову (директора замечательного детского издательства «Самокат»)… А вообще-то там вовсе не одни только Ирины попадаются. Потратьте пять минут, посидите в Гугле, и вам откроются поразительные знания относительно роли женщин в отечественном книгоиздании. Так что вы – в плену ужасных, тяжелых предрассудков…

 

Основу бизнеса моей жены (который также является и моим бизнесом, признаюсь) составляют не авторы-женщины, а просто хорошие авторы. Некоторые из них – замечательные. А среди этих последних попадаются даже и великолепные.

 

Форма половых органов автора в момент принятия решения интересует нас в последнюю очередь. Главным образом мы ориентируемся на качество текста.

 

 

Елена Янге

 

Такой милый ответ! Сердце так и растаяло! Однако в нём – ещё боль, и связана она с тем, что до вас – издателей достучаться трудно.

 

Вчера, поговорив с вами, написала в izdato пост «Сами виноваты!». Ваши модераторы его «прокатили».

 

Начинался он так: «Ау, издатели! Вы нас слышите? На каких небесах сидите, какими советниками окружены?»

 

Надо же, долетело!

 

 

Сергей Пархоменко

 

Почему вы называете модераторов «ваши»? Я такой же скромный читатель комьюнити, как и вы. Никакого влияния на отбор реплик, ей-богу, оказать не могу. Да и не стремлюсь, честно говоря.

 

Что касается ваших представлений о том, что «до издателей достучаться трудно», то тут у меня есть два замечания:

 

1) Странно вести речь о каких-то единых, унифицированных, равномерно распределённых «издателях». «Вообще издателей» не существует так же, как каких-то раз и навсегда определенных «военных», «ученых» или «шахтеров». Люди разные, и те из них, кто почему-то оказался издателем, разные ровно в той же степени. Поэтому в общении с издателем важно хотя бы немного отдавать себе отчет в том, к кому именно вы обращаетесь. Не к абстрактной функции, а к живому человеку, с именем и фамилией, возрастом, своими вкусами, предпочтениями, специализацией, кругом конкретных профессиональных интересов и т.п.

 

2) Работа с издателем является именно работой – такой же частью писательской профессии, как и создание текстов. Авторы забывают, что процесс создания литературного произведения включает в себя несколько последовательных, обязательных и равно ответственных этапов: формирование замысла, создание текста, обработка и подготовка текста к изданию, работа с издателем, участие в работе по продвижению книги, общение с читателем (напрямую или при посредничестве прессы, критики и т.п.). К сожалению, большинство отечественных авторов (я подчеркиваю тут слово «отечественных») почему-то понимают свою профессию крайне узко, они убеждены, что «мое дело набить нужное число знаков в правильном порядке, а дальше уж вы как-нибудь сами».

 

Это совершенно неверное представление!

 

 

Елена Янге

 

Отбросим эмоциональную составляющую. Эмоции, что погода – утром похолодало, днём потеплело.

 

Спасибо, Сергей, за ответ! Воспринимаю наш разговор, как диалог писателя и издателя. В нём проглядывается сухой остаток, а именно:

 

1. Женщины-издатели есть, и, думаю, не будь с вами такой замечательной жены (три предложения о ней, а каким теплом повеяло!), вы бы говорили, думали по-другому (спасибо вашей жене – Варе!).

 

2. Работа с издателем – часть писательской профессии.

 

Пользуясь случаем, не могу не задать и другие вопросы:

 

1. Как начинающий автор должен работать с издателем? Согласитесь, единственный путь автора – электронная почта плюс общение с редакторами. Однако из самотёка приходит 2-4% писателей, а редакторы не в состоянии влиять на авторитарное мнение издателя. Именно Он (издатель) знает, что нужно среднестатистическому россиянину.

 

2. Как начинающий автор может помочь издательству в продвижении собственной книги? Известно, что издатели смотрят на продажи. Однако иметь рейтинг, не выложив книги на «кубик», не имея поддержки издательства, трудно?

 

 

Сергей Пархоменко

 

Авторская работа – 1

 

Вопросы вполне по существу. Попытаюсь кратко ответить:

 

1) Работа начинающего автора с издателем заключается, прежде всего, в том, чтобы совершить осознанный, разумный выбор этого самого издателя. Обращение автора в издательство останется бессмысленной тратой времени для обеих сторон, если автор не потрудился выяснить, куда он, собственно говоря, обращается, и не способен членораздельно сформулировать, зачем он это делает. Общение автора с его будущим издателем начинается с изучения автором издательского рынка: направлений деятельности и специализации разных издательств, структуры их «репертуара», круга их интересов, наличия среди их продукции тех или иных жанровых и тематических серий, коллекций и т.п. Автор обязан на основании глубокого и полного знания книжного рынка совершить точный и ответственный выбор: определить того единственного издателя (или, может быть, достаточно узкий круг нескольких издателей), которому он сделает обоснованное, серьезное, содержательное предложение. Рассылать написанную книгу веером по всем известным автору электронным адресам, устраивать ковровую бомбардировку по всем и всяческим издательским сайтам, по существу, становясь узкоспециализированным спамером, заваливающим своими рукописями всю «издательскую базу» – бессмысленно и оскорбительно для обеих сторон.

 

Следующим этапом становится подготовка написанного (а в редких случаях – еще только задуманного) произведения к этому предложению издателю. Автор обязан составить для самого себя ясное представление о том, для кого предназначено его произведение, чем оно отличается от аналогичных произведений, выходивших в последнее время, каковы его жанровые и тематические особенности, его объем и технические характеристики, какова степень его готовности, в какие сроки оно может быть окончательно завершено. Все это он должен уметь связно и разумно изложить в своем предложении. Для этого, несомненно, понадобится грамотно составленный синопсис произведения. Рядом с ним должен фигурировать значимый и достаточно объемный фрагмент текста, дающий ясное и правдивое представление о его стилистических особенностях, об авторском языке, интонации, об уровне мастерства писателя. Крайне желателен также проработанный план книги, ее оглавление или хотя бы описание ее структуры, композиции.

 

И это – только самое начало. Это – работа автора на этапе предложения издателю. Самое интересное начинается дальше, когда (и если) предложение принято, когда книга пишется, когда она передана в редакцию для редактуры и верстки (тут начнется работа с редактором, дизайнером, иллюстратором, если он имеется, с пиарщиками, промоутерами и т.п.). Но это уж совсем другие сюжеты…

 

 

Елена Янге

 

Очень интересно!

 

 

Сергей Пархоменко

 

Авторская работа – 2

 

2) Что касается участия в продвижении, то тут совершенно не важно, молодой автор или пожилой, начинающий или завершающий. Книге сопутствуют разнообразные сопровождающие материалы – аннотации, анонсы, иногда тексты на плакаты, флаерсы, реклама разного рода и т.п. – странно, если автор не заинтересован принять участие в их подготовке. Вполне вероятно, что потребуется работа с прессой – автор обязан отнестись к ней профессионально и ответственно, выложиться по максимуму. Причем, работа его – не в том, чтобы пудрить носик и завивать локоны, дожидаясь, когда его позовут на ток-шоу федерального телеканала – давать интервью Тине Канделаки и Андрею Малахову одновременно. Вполне вероятно, что ему придется долбить среди ночи текст ответов на идиотские вопросы, присланные по е-мейлу безграмотным рецензентом заштатного «информационного портала», или самому писать отзыв о собственной книге, который потом вставит в полосу ленивый и тупой редактор третьесортного журнальчика.

 

Нужно дорожить любой возможностью общения с потенциальным читателем и уметь преумножать такие возможности, несмотря на изначальную скудость ресурсов и инструментов. Вести блоги. Заводить знакомства с обозревателями и критиками. Дружить с товароведами в книжных магазинах. А самое главное – постепенно становиться цельным, самобытным, по-настоящему интересным человеком, значимой литературной фигурой. То есть таким автором, к которому естественным образом просыпается интерес у всех – и у журналистов, и у публики.

 

Самая частая претензия автора к пиарщикам издательства: а почему у меня не берут интервью? На это чаще всего хочется ответить встречным вопросом: а о чем с вами разговаривать? кому и чем вы можете быть интересны? что вы знаете такого, о чем способны связно рассказать?

 

Вот вам и ответ про «помощь продвижению». А уж лежание «на кубике» – не причина, а следствие интереса, который писателю удалось сформировать к себе собственными неустанными, упорными и поистине творческими усилиями. В тесном содружестве и сотрудничестве с издателем, конечно. Куда ж без этого!

 

 

Елена Янге

 

Восхищена столь подробным ответом!

 

Это и есть тот конструктивизм, который должен присутствовать в книгоиздании – имею в виду деловой разговор между издателем и автором.

 

То, что вы сказали, надо ещё обдумать, однако, просмотрев намеченную программу, я тяжёло вздохнула и подумала:

 

«О-хо-хо! Когда же у нас появятся литагенты? Когда российские писатели будут заниматься тем, чем должны – писать хорошую литературу?»

 

Знаю-знаю! Ответ вертится на языке: «Есть реальность, из неё и исходим».

 

Согласна. Однако путь, описанный вами, предполагает наличие у автора большого набора способностей, а именно: таланта, трудолюбия, упорства, умения анализировать, рассчитывать, прогнозировать, договариваться, рекламировать… Плюс к ним – уникальный актёрский дар, ибо автор должен уметь обаять издателя, критика, тележурналиста; предстать перед читателями в том виде, в котором его хотят видеть.

 

Не автор, а многогранник какой-то!

 

Если позволите, ещё вопросы – ведь в книгоиздании есть третье звено – читатель.

 

1. Каким образом наши издательства отслеживают вкусы и предпочтения читателей?

 

2. На какие категории разбита читательская аудитория? Есть ли какая-нибудь аналитика в этом вопросе?

 

3. Какие литературные направления вы считаете перспективными?

 

 

Сергей Пархоменко

 

«Когда же у нас появятся литагенты? Когда мы – российские писатели будем заниматься только тем, чем и должны – писать хорошую литературу?»

 

Вот эти два ваших вопроса и отражают ту позицию, которую я считаю совершенно ошибочной, непродуктивной и нежизнеспособной. Я уже говорил вам, что глубоко убежден: работа автора заключается вовсе не только в «писании хорошей литературы». Я попытался обосновать вам свою точку зрения. Но, видимо, так и остался неуслышанным или непонятым. Так что могу ответить на первый из этих трёх вопросов.

 

Пока большинство российских авторов придерживаются такой позиции – литературные агенты как класс, как важные участники литературной индустрии, не появятся. Потому, что на таких авторах нельзя строить нормальный коммерческий расчет. Из них, что называется, каши не сваришь. Поэтому агенты будут продолжать зарабатывать свой трудный кусок хлеба, продавая нашим издательствам более профессиональных и ответственных авторов – от Барикко и Ирвинга, до Бегбедера и Гавальды.

 

Из трех ваших финальных вопросов не стану тут отвечать на №2 и №3. Серьезный ответ потребовал бы столько времени, сколько я сейчас, к сожалению, не могу посвятить этой переписке. Пожалуйста, не обижайтесь. Мне хотелось бы вести разговор по делу, а не просто отшучиваться и жеманиться.

 

Что касается «отслеживания вкусов и предпочтений», то ответ очень простой: единственный хоть сколько-нибудь информативный метод наблюдений – анализ ситуации на рынке. Как, сколько, в каком темпе, по каким ценам, в ответ на какие рекламные и маркетинговые воздействия продаются те или иные книги тех или иных авторов. Кто-то наблюдает за этим систематически, кто-то – от случая к случаю. Кто-то делает глубокую аналитическую работу. Кто-то глядит вполглаза. Каждый решает за себя, в общем….

 

 

Елена Янге

 

«Но, видимо, так и остался неуслышанным или непонятым».

 

Это не так! Вы услышаны! А что касается «остался …непонятым», скажу так:

 

1. Выставленные вами требования к авторам – настолько жёстки, объёмны, многогранны, что, у автора-новичка руки опустятся. Видится автор-универсал, владеющий множеством профессий и навыков.

 

2. Мой вопрос: «Когда российские писатели будут заниматься тем, чем и должны – писать хорошую литературу?» – скорее эмоциональный, как, впрочем, и начало нашего диалога.

 

3. Как известно, основной закон рынка: «Выживает сильнейший!» Думаю, отсюда и всё остальное.

 

Благодарю за дискуссию!

 

Надеюсь, не будете возражать, если ваши ответы я предложу для публикации в сообществе avtoram.com.

 

 

Сергей Пархоменко

 

Конечно, пожалуйста!

 

Эти мои ответы в полном вашем распоряжении. Мне будет очень интересно увидеть реакцию на них.

 

Что касается жестких требований к авторам, то их выставляю не я, а выбранная ими профессия. Это одна из сложнейших профессий, существующих на свете. Это очень, очень нелегкая судьба, адская работа!

 

Мне доводилось видеть вблизи очень успешных писателей, знаменитых в буквальном смысле на весь мир, и не только их видеть, но и работать с ними. Я вас уверяю: им не позавидуешь. То есть позавидуешь, конечно, но и ужаснешься тому, на что они себя обрекли.

 

А вы думаете, почему по-настоящему больших писателей в мире так мало?

 

Вот поэтому.