Лестница в небо

Есть на земле одна очень маленькая деревня, в которой живет всего около четырех сотен человек. Говоря точнее, эта деревня не на земле, а под землей, в очень глубоком ущелье. Даже днем у них царит полумрак, а взглянув вверх, они видят лишь малую часть голубого неба в виде кривой полосы. И лишь в полдень. Когда появляется солнце, у них становится необычайно светло, и все зажмуривают глаза, боясь смотреть наверх, чтоб солнце не ослепило их.

Деревня находилась в самом центре ущелья, а по сторонам был непроходимый черный лес. Люди здесь жили в маленьких, как попало сколоченных домиках, которые постоянно разваливались, превращаясь в груду мусора, и их приходилось отстраивать вновь. Некоторые вообще делали что-то вроде собачьей конуры, только размером побольше, и жили там. Отличительной особенностью жителей этой деревни было то, что они никогда не мылись, не брились и не постригались. По этой причине выглядели они довольно страшно, особенно в вечном полумраке, в котором они находились.

Из расщелины в скале бежала чистейшая вода, но они, конечно, боялись замочиться, так как у них и так вокруг была сплошная сырость. Встав на четвереньки и промочив волосы и бороду, что бы попить, они убирались к себе в хижины. Когда им хотелось есть, они отыскивали грибы и иногда даже ходили на охоту. Все оставшееся время они лежали у костра и ковырялись в зубах.

Внешне они не отличались от людей, лишь были грязными и ужасно ленивыми, а также ненавидели сами себя. Они знали, что высоко наверху живут «настоящие» люди, не такие мерзкие, как они. Когда сверху падала какая-то вещь, которую случайно ронял кто-то из людей, они считали это даром от ангелов. Все упавшие вещи были необычайно чистыми и красивыми. Если они не разбивались при падении, жители относили их в своего рода музей, находившийся у одного старика по имени Махно. Когда падала очередная вещь, они ожидали скорого благополучия и процветания своей деревни. Процветанием они считали удачную охоту на кабанов и хотя бы месячное отсутствие пожаров.

На самом краю деревни жил сын этого старика. Его звали Дим Грязный, потому что он был даже грязнее остальных. У Дима было три сына, все они, когда были маленькими, дружно играли в земле, под грязным столом. Отец, бывало, зажарит большой кусок мяса и бросит им под стол, наблюдая, как детишки лакомятся и дерутся между собой. Со стола вместе со взрослыми они не ели, потому что стульев у них не было, а дотянутся они не могли. Да и сами взрослые почти не ели со стола, они брали кусок и садились где-нибудь в углу хижины.

Однажды, когда дети были еще маленькими, а родителей не было дома, в дом забралась огромная крыса с красными светящимися глазами. Она схватила старшего брата и утащила на улицу. Двое оставшихся детей забились в углу, не зная, что делать. Вскоре крыса явилась вновь и, схватив среднего брата, опять убежала. Младший сидел в углу и, дрожа от страха, ждал, когда за ним придет крыса и утащит его вслед за братьями.

Долго ждать не пришлось. В распахнутую настежь дверь вновь вошла крыса. Но не успела она схватить мальчика, как в дом, держа в руке факел, вбежал отец. Он пихнул факел в крысу, та дико запищала и, чуть не сбив отца с ног, бросилась вон. В комнате стоял неприятный запах паленой шерсти, хотя, впрочем, и до этого здесь пахло довольно отвратительно экскрементами и пищевыми отходами.

Отец поднял с полу напуганного мальчика и, вытирая ему слезы, бранил себя за то, что недосмотрел.

– Какой же я безмозглый отец! Оставил детей одних и вот что случилось! Лучше бы они сожрали меня, такого идиота, – говорил он. – Эх, вернется жена, что я ей скажу?

Когда вернулась жена и узнала, что двух мальчиков не стало, она начала сильно плакать. Она рыдала и рыдала день и ночь, а когда прошло очень много времени и слезы просто-напросто кончились, мать села на кровать и стала думать над своей нелегкой долей. Скоро она поняла, что нет ей смысла жить без двух детей, ведь о младшем заботится муж, а она все это время только сидела и рыдала.

И вот, однажды утром она собралась в лес, якобы чтоб принести на ужин грибов, и, прихватив с собой плетеную корзинку, отправилась к черному лесу. Отец с сыном ждали ее до полуночи, но так и не дождались.

– Папа, пойдем в лес! Отыщем маму! – говорил сын.

– Без толку, сынок, там же такая тьма, что хоть глаз выколи, – отвечал отец. – К тому же, ночью по лесу бродят огромные крысы и еще какие-то твари, намного страшней.

– Но, ведь надо же как-то помочь маме!

– Без толку, Тук, мне очень жаль, но если бы с мамой было все в порядке, она бы давно вернулась. Эх, бедный я человек, почему я родился не на небесах?

– А может, маму забрали ангелы?

– Ты что, Тук, они такие чистые, такие прекрасные, что никогда не станут приближаться к таким ничтожествам, как мы. Они рождены наверху и этим уже все сказано.

Тук не спал всю ночь и вслушивался в каждый скрип, думая, что это вернулась его мать. Через три часа после полуночи Тук уснул, а, проснувшись утром (утром в подземной деревне было почти так же темно, как ночью), с горечью осознал, что мать так и не вернулась.

Тук был смышленым мальчиком. Поначалу он даже всегда мыл руки перед тем, как начать обедать, но отец лишь насмехался, говоря, что он зря теряет время, ведь руки замараются вновь. И вообще, почти все время в деревне был мрак, поэтому люди не следили за собой, а узнавали друг друга на улице по взлохмаченной копне нестриженых волос.

Когда все лежали дома и ковырялись в зубах или грелись у огня, Тук выходил на улицу, ложился на кривую крышу своего дома и смотрел вверх. Он, конечно, слышал историю о том, что наверху живут прекрасные люди, и восхищался, рисуя в уме картины того мира. Однако каким прекрасным он ни пытался его представить, в воображении все рисовалось лишь тусклыми, серыми красками. Это было из-за того, что он жил в вечном полумраке среди холодных скал, окружавших деревню вечными, мертвыми стенами.

Как-то утром, когда он смотрел на яркую полосу в небе, где ущелье открывало небеса, крыша под ним провалилась, и он упал в дом.

– Почему мы не можем построить нормальный дом? – отчаянно прокричал уже повзрослевший сын.

– Отстроим крышу, сынок, и ладно. К чему хороший дом? Кому им любоваться? Ты еще молодой, Тук, и поэтому не понимаешь, что действительно ценится в жизни.

Сын промолчал и они принялись отстраивать крышу. Когда они закончили, отец пошел на охоту, а Тук решил убраться вокруг дома, чтоб показать отцу, что все-таки лучше, когда во дворе порядок.

Когда отец вернулся, над ним начали смеяться соседи.

– Джим Грязный, кажется, тебе скоро придется менять фамилию. Теперь ты будешь чистый! Ха-ха!

Люди смеялись от того, что сами не хотели наводить порядок у себя. Они считали, что если давным-давно люди сверху изгнали их сюда, значит, они недостойны жить наверху, и нет им смысла приводить свою жизнь в порядок. Отец, конечно, обругал сына за ту глупость, что он совершил, прибравшись во дворе. Тук не смирился с этим, он не мог понять, почему нельзя наводить порядок, ведь тогда было бы намного удобней, не пришлось бы запинаться и перешагивать через мусор. И вообще, думал Тук, это было бы просто красивее.

Отец ругал гота, а соседи смеялись над ним, когда видели его глупые выходки. Тук часто уходил в гости к дедушке и рассматривал красивые вещи, которые упали с небес. В основном это была металлическая кухонная утварь. Со временем Тук стал все больше проводить времени у дедушке. Отец и не скучал по нему, он думал, что наконец-то он избавился от беспокойного сына. А дедушка к тому времени, когда Туку исполнилось шестнадцать лет, окончательно оглох и был слаб зрением, поэтому не обращал на Тука внимания. Тук же, наоборот, заботился о дедушке, приносил ему воды и готовил поесть.

Однажды в полдень у Тука было плохое настроение, впрочем, как и в большинстве дней его жизни. Он ушел за пределы деревни и прикрывал рукой глаза, оглядываясь по сторонам, так как над его головой появилось яркое солнце. Ущелье очередной раз показало все свои самые темные уголки и наполнилось дневным светом, столь необычным для этого места. Каждый день Тук наслаждался этим моментом, но в этот раз его блаженство было неожиданно прервано. Какой-то предмет, упав сверху, стукнул его по голове. Тук упал на колени. Не столько от силы удара, сколько от испуга. Открыв глаза, он увидел плоский, квадратный предмет. Это, как оказалось, был картина. Рамка раскололась, но само полотно был целым. На нем была изображена девушка в белоснежном платье. Тук от изумления даже приоткрыл рот. Он не знал, что девушка может быть столь прекрасной. В этой темной деревне, в которой он жил, женщины отличались от мужчин только тем, что у них не было бороды, а в остальном это были такие же грязные и неряшливые существа.

Тук прижал эту картину к груди и побежал к дедушке в дом. Каждый день он наслаждался и глядел на эту картину. Теперь он в точности знал, как выглядят ангелы. Тук понял, почему их в древние времена изгнали оттуда: эти прекрасные создания никак не подходили жителям его деревни, которые сами себя считали мерзкими.

Однако не прошло и недели, как жизнь Тука еще раз поменялась. Когда он вернулся с охоты, на месте дедушкиного дома стояли лишь обугленные поленья и тлели красные угольки. Тук погоревал над смертью дедушки, но с потерей картины он смириться не мог. Он пришел к отцу, но отец не принял его, так как все в деревне считали его сумасшедшим.

Тук был никому не нужен в этой деревне, да и она ему была не нужна. Он хотел просто умереть. Но покончить с собой он не мог, потому что считал это глупостью, ведь тогда все еще раз убедились бы, что он сошел с ума. Поэтому Тук проводил холодные ночи на улице, надеясь, что замерзнет во сне и не проснется. Но первой же ночью он увидел во сне эту девушку. Она была безумно красива и, самое главное, она была живая, в отличие от картины. Она шагала по облакам и что-то тихо напевала. Проснувшись от холода, Тук проклял себя, что не умер во время этого сна. О, как же прекрасен был тот сон, и как же он хотел в него вернуться. Но сон уже пропал, его пробрала холодная дрожь, и он, лежа в овраге и укутавшись в кабанью шкуру, вертелся то туда, то сюда.

Скоро в овраге стало спать невозможно, потому что какие-то большие, похожие на сороконожек, насекомые начали лазить повсюду и шуршать своими ножками. Тук начал выбираться из оврага, но, наступив на что-то скользкое, свалился вниз. Сороконожки испугано побежали в разные стороны. Тук попробовал еще раз выбраться наверх, но снова упал.

– Что за глупость! – сказал он. – Хоть лестницу ставь.

И тут ему в голову пришла невероятно безумная мысль.

– А что? – подумал он. – Что если построить лестницу до самого неба и выбраться из пропасти? Пусть они меня не примут, пусть они даже убьют, это все равно будет лучше, чем умереть здесь через какое-то время! Тогда я смогу собственными глазами увидеть этот мир и, возможно, даже то самое прекрасное создание, что нарисовано на картине.

С новыми силами, которые у Тука появились сами собой, ему удалось сразу же выбраться из оврага. Он украл из деревни факел и топор, после чего отправился к черному лесу. Каждый день он, не страшась диких обитателей леса, рубил ветки и сколачивал из них лестницу. Сделав очередную лестницу, он пристраивал ее к предыдущей. С каждым днем она становилась все выше и выше. Через неделю он уже построил лестницу, настолько большую, что ему приходилось полчаса подниматься вверх, чтоб добраться до ее конца и прикрепить еще одну часть.

Однако его работа не могла быть незамеченной. Бесконечный стук его топора с каждым днем все больше и больше злил гигантских лесных крыс. Они прятались за толстыми черными стволами деревьев и, стоя на задних лапах, наблюдали за ним.

Туку оставалось к своей огромной лестнице, состоявшей из 300 частей, присоединить всего одну часть. Закончив работать топором, он в изнеможении упал среди срубленных веток и уснул. Крысы, зловеще сверкая глазами, вышли из своих укрытий и стали медленно подбираться к нему. Схватив его за ноги, они бросились в чащу леса. Тук так не хотел умирать, когда ему оставалось совсем немного, чтобы выбраться на небо, и он взмолился к крысе.

– Прошу, отпусти меня, мне ни в коем разе нельзя умирать сейчас. Если хочешь, я сам приду к вам завтра, и сделаете со мной что захотите.

– Я отведу тебя к властителям крыс, и они решат, что с тобой делать.

Крысы утащили его так далеко в дебри леса, что Тук совсем отчаялся и готовился умереть страшной смертью. Его бросили посреди черной поляны. Света здесь совсем не было, стояла могильная тьма, лишь светящиеся маленькие жуки, которые ползали по сухим костям, создавали тусклое желтое свечение. На поляну вышел король крыс. Тук вздрогнул: это был человек, такой же, как и остальные люди в деревне, но с необычайно зловещим видом. Он, сгорбившись, подошел к юноше и стал его обнюхивать. Тучи красных крысиных глаз внимательно следили за происходящим. Тук закрыл глаза и задрожал, он ожидал, что король набросится на него и перегрызет шею... Но как же он был удивлен, когда этот дикий человек заговорил.

– Где ты попался моим крысам?

– В лесу.

– Что ты там делал? Разве ты не знаешь, что опасно появляться в черном лесу?

– Я хочу выбраться из этой пропасти и перед смертью взглянуть на небеса, прошу, отпусти меня!

– Ты думаешь, там наверху тебя примут? Глупец, да тебя посчитают мусором и сбросят вниз. А как же твои родители? Что скажут они?

– Мать у меня пропала уже давно, когда крысы похитили моих братьев. А отец не принимает меня, он считает меня сумасшедшим. Как, впрочем, и вся деревня.

– Дурак, тебе там не место.

– Я прошу! Если они меня сбросят, вы меня сможете съесть, когда я упаду. Но если мне повезет, я останусь на небе. Если вы так уверены, что они меня сбросят, тогда почему не отпустите?

– Мы тебя отпустим, и все убедятся, что никто не должен совершать подобных глупостей. Иди!

Крысиный король приказал крысам, чтобы он не заблудился, вывести Тука из лесу. А когда тот доделал последнюю часть лестницы, крысиный король в окружении сотен своих подчиненных пришел, чтобы посмотреть итог этого безумного поступка. Люди из деревни заметили эти события, но, боясь подходить ближе, наблюдали издалека. Джим Грязный узнал своего сына в том грязном человеке, который стал карабкаться по ступенькам с лестницей в руках. Он узнал его, конечно же, не по внешнему виду, а потому что знал бредовую идею своего сына, и его стремление попасть на небеса.

Проделав уже половину пути, Тук, усталый и измученный, посмотрел вниз. Внизу была сплошная тьма, не было видно ни домов, ни леса. Наблюдавшим со дна людям и крысам его было видно, они видели, как он с маленькой лестницей карабкается все выше и выше. Он перестали видеть его лишь тогда, когда он совсем близко подобрался к границе света и черная движущаяся точка бесследно растаяла.

Тук был почти у поверхности земли. Так как ему пришлось подниматься достаточно долго, глаза успели привыкнуть к дневному свету, но, несмотря на это, он все равно щурился. Установив последнюю часть лестницы, Тук встал на последнюю ступеньку, ухватился руками за выступ и оказался на поверхности.

Как же здесь было светло! Он даже прикрыл глаза руками, защищаясь от золотых лучей солнца. А какой же огромный был этот мир, в который он выбрался! Золотые поля пшеницы тянулись вдаль на невероятное расстояние и колыхались на ветру подобно волнам. За полями виднелись огромные горы, упирающиеся в воздушную перину облаков. И не было здесь никаких границ, горизонт, казалось, кончался в бесконечности. Теплый ветер, о существовании которого Тук и не догадывался, приятно касался его лица. Совершенно другой воздух, совершенно другой мир! Но все краски этого мира сразу отошли на второй план, когда он увидел прелестную девушку в белом, как облако, платье. Даже во сне она не была такой красивой! Это был предел всего прекрасного, о чем Тук мог только мечтать. Просто увидеть ее, вот смысл его жизни. Тук ожидал, что она ужаснется при его виде. Но она, напротив, увидев этого худого грязного человека с растрепанными волосами, сжалившись, подошла к нему. Как и Тук не представлял себе такую красоту, она не представляла себе такого жалкого человека. Он стоял у края обрыва, сутулясь и с трепетом смотря на нее. Девушка подошла к нему и протянула руку, боясь, что он упадет в пропасть. Он почувствовал аромат ее духов, почувствовал ее прикосновение, и все внутренности у него сжались. Для него это было слишком, он не мог коснуться такого прекрасного создания. Даже в мечтах он себе этого не позволял. Тук только сделал шаг назад и по его щекам побежали слезы. Это, конечно же, были не слезы горя, но и не слезы радости. Они бежали сами собой, он не знал, почему.

– Что с вами? – спросила девушка. Но она говорила на совершенно другом языке, и поэтому Тук ничего не понял. Язык подземных жителей больше напоминал какое-то рычание, а ее голос был подобен пению птиц.

Девушка еще раз протянула руку, желая помочь незнакомцу. А Тук и позабыл о том, что сзади пропасть, он был просто ошеломлен тем, что ему довелось увидеть в этом мире всего за одну минуту. Один неловкий шаг – и он, оступившись, сорвался вниз. Девушка вскрикнула. Тук летел в пропасть, и из его груди раздавался отчаянный крик. Небо становилось все меньше и меньше, и он снова возвращался в тьму. И самой горькой для него мыслью было то, что он умрет здесь в холодном и темном подземелье, а не в том чудесном мире.

Глухой удар тела о землю подтвердил правоту всех подземных жителей.

– Вот, – сказал Джиму Грязному его сосед. – Теперь всем будет урок, что никого из наших жителей не ждут наверху. И никому мы не нужны там. Он там, наверное, не пробыл и минуты.

– Должно быть, у них там, на выходе, стоит стража, чтоб не пропустить никого из-под земли, – добавил еще один человек.

Крысы в восторге запрыгали, предвкушая трапезу, но король их остановил.

– Мы не будем его есть. Я похороню его в лесу.

– Что за безрассудный поступок о, повелитель? – спросила крыса.

– Это был мой брат. Вы и так съели моего среднего. Этого я съесть не позволю.

Король поднял с земли мертвое тело брата и отнес на руках его в лес. Там он похоронил его в самом темном месте. Свет и так принес ему слишком много горя, думал Крысиный король, а во тьме куда спокойней.

Лестницу никто ломать не стал. Любой желающий мог подняться наверх, если бы только захотел. Но таких людей не находилось. Каждый раз, смотря на лестницу, люди вспоминали этот случай и понимали, что там они не нужды, там им не место и что они настолько жалкие и ничтожные люди, что им положено вечно жить в этом подземелье и умереть в нем.