Его первая любовь, или Нелюбимый Ромео

На чтение потребуется полтора часа | Скачать: doc, fb2, pdf, rtf, txt | Хранить свои файлы: Dropbox.com и Яндекс.Диск

 

 

 

Однажды вечером в квартире Лейлы зазвонил телефон. Хозяйка в это время мыла на кухне посуду после ужина. Телефон находился в гостиной, а Рамин смотрел там футбол по телевизору. Когда Лейла прибежала в гостиную, то Рамин уже поднял трубку и, не отрывая заинтересованного взора от экрана телевизора, бодро проговорил:

– Алло?! Да. Это квартира Ахундовой Лейлы. Кто? Вот оно что!.. Хм, думаю, что на этот вопрос пусть ответит тебе она сама, – он оглянулся на побледневшую Лейлу и требовательным кивком подозвал её к себе.

– Это Ильгар. Спрашивает, кто я. Ответь ему и объясни. И чтобы он больше сюда не звонил, – добавил он жестким, бескомпромиссным тоном.

Лейла молчала. Молчал и Ильгар на другом конце провода. Разве не он, усадив бывшую жену в самолёт, пожелал ей счастья с достойным её человеком?

– Кто он? – спросил Ильгар, первым нарушив молчание.

– Его зовут Рамин. Он мой бывший одноклассник.

– Ты счастлива?

– Я, – затрепетала Лейла беспомощной, грустной птицей, – может быть… да, я счастлива. Рамин очень хороший человек. Он всячески поддерживает и заботится обо мне.

Рамин угрожающе дышал ей в затылок. Он был явно недоволен её пассивным поведением и ответами.

– И пускай больше не присылает своих нищенских подачек. Отныне ты – моя женщина, поняла? И уж я не мелочусь на тебя, как твой бывший.

На глазах у Лейлы выступили слезы.

– Прощай, Ильгар, – хрипло проговорила она и, собрав остаток воли, повесила трубку.

– Почему ты не сказала ему, чтобы он больше к нам не звонил? – сердито буркнул Рамин.

– Ты уже это сделал вместо меня, – прошептала Лейла, отворачиваясь от него. – Не было смысла повторять. Он и так всё прекрасно понял.

– Теперь я понимаю, почему ты не захотела переехать в мой дом и решила остаться здесь, – прервал её Рамин. Невозможно было понять по его лицу, о чём он думал, но Лейла была уверена, что он сейчас непременно закатит очередную ссору, и уныло приготовилась выслушать самые обидные слова. Но этого не произошло. Рамин уселся обратно в кресло и сказал:

– Хорошо. Люблю понятливых людей. И вот ещё что, принеси-ка мне чаю.

 

На следующий день, а это было воскресенье, Рамин отправился по своим делам, и Лейла вздохнула с облегчением. Почти каждую минуту она выбегала на балкон и разглядывала прохожих, боясь признать в одном из них родного отца, явившегося из деревни отчитать и наказать свою провинившуюся дочь за то, что она завела отношения с мужчиной вне брака. Она была уверена, что Ильгар ещё вчера позвонил своему бывшему свёкру и рассказал о Рамине. Лейла невольно представила себе разгневанное лицо отца, его взор, с негодованием устремлённый на неё. Ей стало дурно.

В беспокойных метаниях и страхе прошёл для неё день. К пяти часам вечера возвратился Рамин. Подвыпивший, злой и недовольный. Ругался на нерадивых официантов, вороватых менеджеров и ленивых продавцов. Не обращая внимания на расстроенный вид Лейлы, он отправился в ванную комнату принимать душ. Через полчаса Рамин появился на кухне, где его уже ждал свежий ароматный чай и клубничное пирожное.

– А ты почему стоишь в сторонке, как бедная родственница? – отхлебнув из кружки чай и отправив в рот добрый кусок пирожного, спросил он наконец Лейлу.

– Просто так. Пирожное понравилось?

– Иди ко мне, моя малышка, присядь, – засюсюкал в ответ Рамин, похлопав себя по коленке. – Моя девочка, моя маленькая рыбка!

Лейле не очень-то и хотелось выполнять его просьбу, но она всё-таки покорно села к нему на колени и даже постаралась улыбнуться.

«Возможно, что отец уже не приедет», – с надеждой подумала она, не отводя тревожного взгляда от быстро темневшего за окнами вечернего неба.

Рамин в это время пытался расстегнуть верхние пуговки на её шёлковом халатике.

– Рамин! А если сюда заявится мой отец, то что ты ему скажешь про нас с тобой?

Мужчина не ответил ей. Он внезапно опустил руки, оставив в покое её пуговицы и оттолкнул от себя девушку. Лейлу словно током пронзило.

«Испугался!» – вспыхнуло у неё в голове.

 

Сердито соскользнув с колен Рамина с твердым намерением высказать ему всё, что она думает о трусливых людях, Лейла вдруг застыла как вкопанная. Появившаяся на пороге сухонькая, но высокая фигура седовласого отца девушки – Самеда Гасановича, с небольшим стареньким саквояжем в руке, произвела на неё эффект взорвавшейся бомбы. На ужасно долгие минуты в доме воцарилось тягостное, напряжённое молчание. Лейла дрожала, как лист на ветру, и не смела поднять головы. Несколько смутившийся Рамин решил подняться со стула и взять-таки ситуацию в свои руки. То есть – наладить контакт с неожиданным и незваным гостем. Он состроил радушное лицо и протянул руку отцу Лейлы со словами:

– Дорогой Самед муеллим, как я рад вас видеть! Вот это встреча так встреча! Что ж вы нас не предупредили о своём приезде? Я своего шофёра послал бы за вами.

Но бывший учитель истории упорно не замечал протянутой к нему руки Рамина. Старик гневно смотрел на свою дочь и, наконец, сказал прерывающимся от негодования голосом:

– Не успело и года пройти после развода, а ты уже привела любовника в квартиру, которую купил тебе муж! Занимаешься распутством, и понятно, что именно ради этого ты и не хотела возвращаться в родной дом!

– Самед муеллим, вы проходите, садитесь. Лейла, налей отцу чаю, – как ни в чём не бывало приветливо улыбаясь, вновь обратился к нему Рамин.

Лейла двигалась, точно механическая кукла – тяжело и неуклюже.

Самед Гасанович сел, но саквояжа из рук не выпустил, прижимая его к груди. Руки у него тряслись.

– Не стоит принимать все так близко к сердцу, – продолжил миролюбиво разглагольствовать Рамин. – Ваша дочь взрослая женщина, а не ребёнок, и может жить, как ей угодно и с кем ей захочется. И, кроме того, что плохого в том, если она решила начать новую жизнь с человеком, которого все вы хорошо знаете, а…

– Немедленно покинь этот дом, и больше чтобы ноги твоей здесь не было! – резко прервал его отец Лейлы.

При этом он упорно смотрел куда-то в сторону, всем своим видом игнорируя Рамина. Плечи Лейлы вздрогнули, но повернувшись лицом к газовой плите, она всё так же молча и упорно продолжила тереть полотенцем хрустальный стакан.

 

Рамин еле-еле совладал с собой от нахлынувшей на него злости.

«Ах ты, старая вонючка! Всё строишь из себя пуп земли, чёртов учителишка?! Сейчас я тебе покажу, кто из нас наверху, а кто лежит в грязи!»

– Эх, Самед-киши, – сказал он насмешливым тоном, – время твоих приказов уже давным-давно прошло! – Рамин широко и ядовито улыбнулся. – Помнишь, ты говорил, что из меня ничего путного не выйдет? Ошибался ты, старик. Круто ошибался. Сын Эйваза всё-таки стал на ноги! У него есть собственные магазины, цеха, дом торжеств, и там работают официантами, продавцами и сторожами немало людей, закончивших университеты с красными дипломами. Они раболепно подчиняются мне, а я могу в любой момент оставить их без куска хлеба! Да, благополучие таких как ты, несчастных интеллигентов, зависит в наше время от таких как я, везучих невежд. Чуешь разницу? И я богат! Черт побери, я добился всего, чего хотел! Я – тот самый Рамин, который и средней школы не закончил по твоей вине, но теперь имеет целых два диплома о высшем образовании и намерен вскоре стать даже депутатом. А твои остальные хвалённые ученики, которых ты так обожал ставить мне в пример, вместе со своим образованием, незаурядным умом и талантами ютятся во вшивых, с нищенской зарплатой институтах или же подрабатывают на российских базарах в роли гастарбайтеров, продавая зелень и арбузы. Помнишь своего любимчика Али? Он днём учителем работает, а по вечерам подрабатывает мойщиком машин. Я с удовольствием посещаю иногда ту самую мойку, где он работает, и каждый раз, когда этот идиот с угрюмым выражением на лице тщательно протирает стекла моего дорогого автомобиля, я вспоминаю твои упрёки и поучения. А как он старательно прячется, завидев меня! Так в чём же ты меня смеешь сейчас обвинять? Я таким стал благодаря тебе и благодаря таким, как ты. А ты? А ты одет всё в тот же старенький, серый пиджачок, что и двадцать лет назад. Разве это не удивительно?

Самед Гасанович выслушал эту обидную речь с завидным самообладанием.

– Нет, не удивительно, – ответил он. – Всё дело в том, что эта эпоха принадлежит честолюбивым мошенникам, неучам и уголовникам. Долго ли она протянется на плечах подобных тебе? Это уже вопрос времени. Всё, чего вы добились – богатство, власть – нажиты нечестными путями. Скажу больше, на крови и слезах невинных и слабых. Но из золы не выйдет холм, из снега – курган! А общество, где учителям, врачам, учёным грош цена – обречено на деградацию.

Рамин аж подскочил на месте.

– Род моего отца до революции являлся бекским! – напыщенно и с обидой в голосе воскликнул он. – Это уже потом им пришлось опуститься до уровня обычных бедняков!

Самед Гасанович еле заметно усмехнулся.

– Ты меня неправильно понял, хотя и это неудивительно. Таким, как ты, бедняков считать уродами легче, чем посмотреть на себя в зеркале. Да, сейчас модно придумывать себе титулы. Сын пастуха может оказаться даже принцем. Puluna minnət.Услуга зависит от денег. А теперь уходи и оставь мою семью в покое. Лейла, собери свои вещи. Завтра мы возвращаемся домой.

 

– Старик, она останется здесь, – с нарочитой развязностью ответил Рамин. – Хочешь ты этого или нет, но будет так, как я захочу.

– Этому не бывать! Убирайся вон! – потеряв последнюю каплю терпения, Самед Гасанович со всей силы ударил кулаком по столу.

Рамин смотрел на него уже с нескрываемой издевкой.

Рви, мечи, ты доставляешь мне этим большое удовольствие, говорил этот взгляд.

– Лейла, – позвал он девушку, – не молчи. Иначе, я сейчас встану и уйду. И больше ты меня не увидишь.

Он бросил на неё быстрый, но многозначительный взгляд. И в это мгновение Лейла осознала, что страх потерять его сильнее дочерней любви.

– Отец! Я никуда не поеду. И хватит вмешиваться в мою жизнь! Я остаюсь с Рамином, а тебе и братьям придётся смириться с моим решением.

Рамин никогда ещё не видел Лейлу в таком возбуждённом состоянии. Она восстала против отца! Он торжествующе упивался этим моментом. А бедный старик растерялся. Он уже не выглядел таким уверенным, как в момент своего прихода. Мужчина подошёл к дочери и протянул руки, чтобы обнять её, но девушка сердито покачала головой и отвернулась. Ей уже не было стыдно перед отцом. Наоборот, она обижалась на него за то, что он пытается помешать ей вновь обрести своё женское счастье.

Самед Гасанович стоял посреди кухни: сгорбившийся, растерянный, и тонкие морщины на его худощавом, небритом и усталом лице словно стали ещё глубже и резче.

– Лейла, дочка, – его голос предательски дрогнул, – я не против того, чтобы ты вновь создала семью! Но этот человек не достоин тебя! Я не хотел говорить, но два месяца назад он обручился с одной молоденькой девушкой. Его мать Севда уже готовится к свадьбе. И когда мне позвонил Ильгар и рассказал обо всём, то я чуть с ума не сошёл! Сразу собрался и приехал к тебе, никому ничего не сказав об этом. Дочка, не позорь ни себя, ни мои седины, не втаптывай честь нашей семьи в грязь ради подлеца, который просто решил взять реванш над нами и поглумиться. Одумайся!

 

Поражённая услышанным, Лейла словно онемела, но Рамин был не из тех, кто легко сдавал свои позиции.

– Самед-киши, не стыдно лгать? Старый, пожилой человек, а ведешь себя как малый ребёнок, – со смехом ответствовал он ему и укоризненно зацокал языком. – И почему ты молчал о моём якобы свершившемся обручении, а не рассказал об этом с момента своего прихода? Придумал на ходу, да? Эх…

Он выглядел уверенно, и усомнившаяся было в нём Лейла возмутилась.

– Отец! Тебе не удастся нас разлучить. Рамин прав, постыдился бы! – и она в сердцах демонстративно положила руку на плечо Рамина.

– Позвони его матери! Позвони сию минуту, если не веришь родному отцу!

– Я не отрицаю, моей старушке очень хочется женить меня, но эти желания и мечты свойственны всем матерям, не правда ли? Не знаю, что моя мать рассказывает своим соседкам, но это всего лишь пустая женская болтовня. Мне кажется, нам с Лейлой необходимо подышать свежим воздухом. Этот бессмысленный спор меня начал раздражать. Лейла, поедем ко мне, а твой отец пусть остаётся здесь. Нам всем необходимо отдохнуть. Слишком много впечатлений за один день.

– Хорошо, – покорно отозвалась Лейла.

Не сказав больше ни слова, Самед Гасанович схватил свой саквояж и ушёл. Через секунду хлопнула входная дверь, и в квартире снова наступила тишина.

 

Рамин прошёл в коридор и вернулся с ключами. Лейла стояла у окна к нему спиной и плакала.

– А я-то, – весело ухмыляясь, проговорил он, – пока наш старик ворчал, всё себя корил за то, что дверь не запер, вот он без стука и заявился. Оказывается, у старика были запасные ключи. Он оставил их на тумбочке, когда уходил.

– Больше никогда, – раздражённо прервала его Лейла, – не называй моего отца стариком!

– Хорошо, дорогая, не буду, – кротко согласился Рамин и поцеловал Лейлу в макушку. – Но ты меня поразила, я восхищён!

Но Лейла упорно не разделяла его радости и, мрачно пробормотав:

– Неужели ты и вправду так бессердечен, каким мне кажешься сейчас?! – оставила его одного и удалилась в спальню.

После этих событий Ильгар перестал высылать Лейле деньги и практически исчез из её жизни. Ни братья, ни отец больше не звонили и не интересовались ею. Зная характер своего отца, девушка понимала, что прощения ей от него в ближайшем и далёком будущем не видать. Ведь она пошла против моральных устоев их семьи – сожительствовала вне брака с мужчиной, который к тому же успел поссориться и нагрубить её отцу. Отныне Рамин стал единственным человеком, кто был рядом с ней и мог о ней позаботиться и защитить. И, возможно, по этой или по другой, неведомой нам причине, но Лейла привязалась с Рамину настолько сильно, что уже не представляла себе жизни без него. Образ Ильгара же постепенно, но неумолимо отступал в небытие.