Разговор с чертом

 

 

 

Нужно было собраться с мыслями. К нему влез какой-то тип, одетый тысяч на десять зелёных. Притащил с собой коньяк, совсем не дешёвый. Знает жулика Свишкина. Припомнил ту дурную историю, из которой еле выбрался. Тогда пришлось все загашники выгрести, чтобы отмазаться.

Требовалось прочистить мозги.

«Сидит. Вроде бы не сдох».

– Так. Налей себе ещё одну! Теперь мне передай! Попробую, что там употребляют в Иле.

Налил и себе.

– Ты как работаешь? Форточник, что ли? У меня, ведь, везде запоры. На окнах решётки.

– Форточник? – повторил визави, наморщив лоб и задумавшись на секунду. – Нет. Не форточник. Мне не требуется. Я могу так.

При этом он неопределённо махнул рукой куда-то в стену.

– Ну, ладно! Давай! Пей!

Дождался, пока тот, напротив, медленно, небольшими глотками опустошил рюмочку, и только после этого замахнул свою. Коньяк прошёл легко, совсем незаметно.

«Класс! Ну, и жульё теперь! Такой коньяк с собой таскает».

– Ну, закуси чем-нибудь, – разрешил великодушно. – А то в тюряге ещё нахлебаешься баланды. Сегодня у меня рыбный стол. Только вилку возьми! Не лезь пальцами! Не в деревне.

– Выглядит красиво, – похвалила личность. – Это называется примитивной кухней, но и она тоже имеет право на существование. Основное достоинство состоит в том, что ощущаешь оригинальный вкус копчёных продуктов моря и рек. Не примешиваются ароматы от соусов и приправ, основанных на молочных и овощных продуктах, с которыми подаются блюда из рыбы, приготовленные термическим способом.

На протяжении всей этой речи заворожено глядел, как личность, зажав в кулаке вилку, пыталась прихватить из тарелки кусочек сёмги. Это ему плохо удавалось.

«Ну, совсем одичал в зоне».

Приказал:

– Возьми вилку по-человечески!

И показал, как, прихватив осетринку.

Личность послушалась и продолжала:

– Да. Заливное из холодильника и карп из духовки достойно завершили бы праздничный ужин, если бы он состоялся.

Осетрина застыла на пути ко рту.

– Ты что, сукин кот, давно у меня тут пасёшься?

– Нет. Мы повстречались 16 минут назад.

Личность была удивлена.

– А откуда ты про заливное знаешь?

Тот пожал плечами.

– Знаю. А почему вас это так удивляет?

Прикинул, а где же тот мог прятаться. Чердак заперт. Еду из ресторана «Пасифик» привезли два часа назад, и с тех пор он сам из дома не выходил. Сидел в подвале до его приезда, что ли? А как он туда попал? Если бы залез до его прихода, то сработала бы сигнализация в одной из комнат. Опять ничего не сходилось.

«Вот же принесла нелёгкая! Сидит тут при галстучке, выпивает и моей рыбкой закусывает!»

Нужно было что-то предпринять. Уж больно странный кент попался.

– Дай сюда бутылку!

Налил себе и передал обратно.

– Ну, давай и себе тоже! Последнюю. Скоро тебя увезут.

Повертел своей рюмочкой, посмотрел на свет, отпил немножко.

«Умеют делать, гады!»

– Давай! Выпивай и рассказывай! Откуда явился?

Личность отпила глоток и опять задумалась, оценивая.

– У меня нет постоянной точки нахождения. Я, как и вселенная, всегда пребываю в движении.

– Ага! БОМЖ, значит. Только в костюмчике. А ночуешь где? В подвалах домов порядочных людей?

Личность наморщила лоб. У него была неприятная манера задумываться прежде, чем ответить, и при этом собирать морщины на лбу.

– У нас нет понятий дня и ночи, и мы не ограничиваем пространство материальными рамками.

«Опять закосил под дурного».

Допил свою и решил закусить, наконец, осетринкой, пока полоумный не стал нести очередную чушь.

– Да, пей ты! Чего держишь! – Разрешил он, видя, что личность опять застыла с рюмкой в руке.

Взглянул на часы. Прошло уже больше десяти минут, а машины всё не было. Если они денег дожидаются, как сказал кент, то их оттуда на аркане не вытащишь. В этом он прав. Звони – не звони. Будут сидеть до упора. Вот и приходилось разглядывать проходимца. А тот устраивал перед ним спектакль с выпиванием. По капельке. Смакуя. Прибил бы гнуса! Но ведь неспроста же он влез. Чутьё подсказывало, что неспроста. И именно сегодня. Подослал его кто-то. Недаром знает про стрельбу по-пьяни. А откуда? Да, из личного дела. Но кто и зачем? Служба собственной безопасности исключается. Там по-простому действуют. Замажут, прижмут, и потом сам принесёшь всё, что скопил. Не они. Может, эфэсбешники? Но они пасут оборонку и к ментам не лезут. А если из Москвы прислали? Там они любят повыёбываться. Может, у них новая тактика? Тогда, почему к нему? Вон, влезай к генералу и тряси его! Такое выплывет!

– Ну, как там Москва? Стоит белокаменная? Когда оттуда прибыл?

Тот застыл, рассматривая кусочек селёдки на вилке и морща лоб, соображая.

– Этот город по-прежнему находится в определённой точке планеты, и мне перемещаться из него не требуется, так как я одновременно нахожусь и здесь, и везде, включая город Москву.

Он отправил селёдку в рот и зажевал.

Отвечать на такой бред не требовалось, но в голову пришла смешная мысль.

– Во-во! Пооблизывай вилочку! А я её генералу и оставлю. Пусть полижет после тебя. Может, подцепит чего.

Личность засунула вилку в рот и начала усиленно ей там возить. Зрелище было омерзительным.

– Э! Всё! Хватит стараться!

Вилка легла на стол.

– Так зачем же ты влез сюда? Вроде не увёл ничего. Даже бутылку с собой притарабанил. Чего тебе здесь надо?

– Наша беседа – один из элементов сбора информации об эволюции социальных формаций мыслящих существ. Определяется степень развития микрокосмоса отдельных индивидуумов и их взаимодействие с другими представителями того же социума. На основании подобных интервью определяется уровень развития цивилизации в целом.

– Понятно. А почему ко мне? Залез бы к генералу Витвицкому. У него много чего интересного нашёл бы.

– Я пользуюсь методом случайного отбора среди различных социальных групп. Кроме того, я беру интервью у индивидуумов на финальной стадии существования их микрокосмоса на данном отрезке времени.

– Ага! Значит сначала к лорду, разжился там костюмчиком и ко мне. Ну, понятно. Интервью брать.

Взглянул на часы. Ни машины, ни гостей.

– Ну, и что же тебя интересует? Жизнь у меня простая. Всё – как у всех.

– Подобным образом определяется уровень накопления в данной конкретной цивилизации отрицательного потенциала и соответственно его возможного влияния на процессы в других измерениях.

«Хорошо насобачился! Красиво заплетает. Интересно, а о чём он будет в обезьяннике рассказывать? Тоже про социумы и цивилизации? Хотя какой обезьянник? А если его подослали? Потом мне этот обезьянник боком выйдет».

– Ну, да. Теперь про чёрные дыры расскажи!

– То, что вы называете чёрными дырами, являются каналами, по которым происходит обмен между вселенными материей, пространством, временем и ещё некоторыми элементами мироздания, о которых вы пока не имеете представления. Но это не имеет отношения к теме сегодняшней беседы.

– Нормально. Ты там и время научился пускать по трубам. Всё путём. Ну, а скажи, на кой тебе нужен этот наш отрицательный потенциал? Что тебе от него?

В это время послышался звуки, и за дверью забухали тяжёлые шаги.

– Это за мной приехали, – заявила личность.

В дверь замолотили.

– Товарищ полковник!

«Явились – не запылились, козлы! А я этого кента ещё не расколол». – Думал, направляясь к двери.

Не доходя, застыл. Если пойдёт открывать, то выпустит из поля зрения ублюдка. Сидит он тихо. Застыл, пока видит, что у него Макаров в руках. А как останется один, неизвестно, что вытворит. Что он там ещё под столом спрятал?

– Подожди! Покури там! – Проорал тому, кто за дверью.

– Мне сказали, что срочно.

– Срочно? Приезжать надо срочно. А ты там деньги пересчитывал. Вот теперь стой!

За дверью явно матюгнулись.

– Ты что сказал? – прорычал грозно.

Но шаги там уже удалялись.

– Ну, распустились! Никакого уважения. – Сказал, возвращаясь к столу.

На всякий случай приподнял скатерть и заглянул. Ничего.

– Так. Красиво излагаешь. Налей себе ещё! А к рыбе не прикасайся! Для товарищей приготовлено. Вон. Редисочкой там, огурчиком.

– Товарищи не придут, – прогундосила личность, наливая.

– Ага! Конечно. Тут такой банкет приготовил, а они проигнорируют.

Личность отпила глоток.

Подумал и налил себе тоже.

«Ну, их! Пусть моим Камю наливаются. Они крепкие. На них никакие соединения не действуют».

– Так что ты там повествовал?

Принял полрюмочки. Коньячок был отменным.

– На ваш вопрос могу ответить, что вселенные существуют в гармонии, и изменение потенциала в одной точке соответственно ведёт к изменению потенциала с противоположным знаком в другой. На планете, где я нахожусь в настоящий момент, происходит лавинообразное накопление отрицательного потенциала, что в перспективе может привести к саморазрушению всей системы и в результате к нарушению баланса во взаимообмене с другими вселенными, так как все они взаимосвязаны и взаимозависимы.

Слушая этот бред, выбрал один ломтик сёмужки и подравнял экибану в тарелке, чтобы всё выглядело, как надо.

«А ведь из этого хохму можно сделать! Приедет генерал с товарищами, а я им этого кента покажу, потом отправлю с патрулём, и за ужином расскажу, какую он лапшу мне вешал. Про вселенные, галактики, лорда. Хорошая будет тема для разговора!»

Допил и закусил. Личность мусолила свою.

– Ну, про взаимообмен ясно. А что там ещё расскажешь про этот грёбанный отрицательный потенциал? Да, ты пей! Чего ты лижешь рюмку?

Тот допил.

– На ранних стадиях развития цивилизаций на этой планете общественные формации постепенно накапливали в себе отрицательный потенциал прежде, чем саморазрушиться. Египетская цивилизация существовала в течение трёх тысячелетий. Развитие и упадок греческой, римской, инкской цивилизаций занимал всё меньший и меньший отрезок времени. Падения каждой из них под ударами извне было проявлением внутренней слабости в результате исчерпания собственного потенциала. Но они существовали, не зависимо друг от друга во времени и в пространстве, и это не грозило человеческой популяции в целом. На данном этапе происходит то, что вы называете глобализацией, и существует реальная угроза взрыва и самоуничтожения всей популяции. Конечно, может показаться, что в масштабе существующего мироздания влияние данной разумной цивилизации невелико. Цивилизации во вселенных возникают и гаснут постоянно. Это бесконечный процесс взаимообмена между вселенными. Но нежелательны взрывные процессы, когда происходит массовый выброс в другие вселенные. Хотя и это не опасно. Не те масштабы. Просто к этому нужно быть готовым. Теперь вам понятна моя миссия?

«Круто завернул! Молодец! Пусть примет ещё одну. Заработал».

– Ну, можешь ещё. Я разрешаю.

«Только вот пересказать это моим орлам будет нелегко. Да, и могут не понять. А что, если оставить шута и пусть развлекает публику? Хорошая идея! Если достойно выступит, то и выкину его к ядреней матери, и пусть идёт гуляет. А нет, так вызовем экипаж и запрём до понедельника».

В дверь постучали.

– Товарищ полковник! У меня вызов. Покушение на убийство.

– Так не убили же. Стой там!

Взглянул на часы.

«Задерживается начальство. Что? С подарком никак не разберутся? Для экономии, конечно, сделают общий. Ну, да, ладно!»

Личность опять возилась с рюмкой.

«Ещё одну хлопнуть, что ли? Как бы ни нагрузиться! Коньячишка мягкий. Пьётся незаметно. Да, и с закуской туго. Итак, тут повыковыривали из каждой тарелки по чуть-чуть».

Прикинул расстояние до холодильника. Опять убогий выпадет из поля зрения. А с другой стороны: куда он денется? Быстро с пистолетом в руках прошёл на кухню и рванул из холодильника блюдо с селедкой под шубой и две тарелки из шкафа. Когда появился в комнате, личность восседала на своём месте и сосала рюмку.

– Так. Положи себе и закуси! А то набулькаешься на голодный желудок и завалишься. А ты мне ещё сегодня понадобишься.

Личность послушно начала наваливать себе еду на тарелку.

Налил себе ещё одну.

«Ладно. Последняя».

– Ну, всё. Хватит! Мне оставь!

Взял в руки блюдо.

– А теперь ответь мне на такой вопрос. Тебе-то на кой хрен эти потенциалы и обмены нужны?

– В существующем миропорядке я наблюдаю за процессами накопления отрицательного потенциала в мыслящих цивилизациях. Я – как бы, тёмная половина. В вашем понимании, конечно. Вы привыкли к подобной классификации, хотя она не совсем правильна. Но за отсутствием иной, можно использовать данное определение.

Пока тот говорил, глотнул и навалился на селёдочку.

– Ты – тёмная. А значит – есть светлая. Так?

– Конечно. Закон единства противоположностей. Это – универсальный закон всего мироздания.

– И на кого же ты со своей половиной работаешь?

– Всем в мироздании управляет Творец. Отсюда ясен ответ на ваш вопрос.

– Бог. Да?

– Творец. Бог – это опять не совсем точное определение, которое используют люди.

– Так. С этим мы тоже разобрались.

Отложил селедочку под шубой. Допил из рюмки. Захотелось ещё, но сказал себе:

«Завязал. Хватит. Мне ещё с товарищами сидеть часов до двух ночи».

Заметил, что капнул на брюки.

– Значит вы вдвоём при Творце как бы правая и левая рука. Твоя половина – вроде как ангел, а ты ... .

Начал протирать салфеткой пятно на брюках.

– Меня всегда смущала манера людей давать множество определений одному и тому же понятию. Так и в этом случае.

– Да, это уж точно. Много напридумывали: дьявол, чёрт, сатана. Что там ещё?

– Нечистый, – подсказали напротив.

Пятно не оттиралось. Наверное, шубой от селедочки приложился.

– Во-во! Нечистый. То-то я заметил, у тебя руки-то грязные, когда в сёмгу пальцами полез.

Личность посмотрела на свои руки и спрятала, молча. Наверное, застеснялась.

– Нечистый, значит, – протянул полковник. – Ну, а где же твои рога, копыта. Трезубец где?

– В христианской религии визуальное представление о тёмной половине совершенно не соответствует действительности. Художники, такие, как Босх и Гойя, пытались визуализировать данных образ, но в связи с отсутствием фактического материала, их изображения больше походили на гротескный образ человека. Это были бесплодные попытки. Даже самый талантливый художник не в состоянии изобразить абстрактное понятие. Но, в связи с отсутствием иных, созданные ими образы стали переходить из поколения в поколение, создавая совершенно неадекватную картину данного понятия.

Ещё раз взглянул на часы. Товарищи по службе задерживались уже на сорок минут.

– А как там с адом? Тоже абстрактное понятие?

– Конечно. Впервые он был описан Данте. По-видимому, он был гениальным поэтом. Не мне об этом судить. Но он увлекался экспериментированием с галюцегенными веществами, и описание ада было сделано под воздействием одного из них. Вдохновлённый поэмой Данте, Босх попытался создать визуальный образ этого понятия, но в результате получились лишь устрашающие людей картинки, и ничего более. Ада, как пристанища всех грешников, не существует. Ад в каждом человеке. В том, что вы называете «душой». Ад – это повторение. Бесконечное повторение пройденного. Только в других измерениях.

Засомневался, что с придурком выйдет достойная развлекалочка. Уж, больно мрачный. Даже коньяк его не расшевелил. Да, и тему выбрал совсем тёмную.

«Работает-то он хорошо. Но прикинулся бы Наполеоном или Папой Римским. А то чёртом. Ребята могут не оценить».

Сидел, молча, и обдумывал ситуацию.

«Да. Хохмы тут не получится. С таким не поиграешь».

И вдруг на него нашло просветление. Игра! Конечно, игра! Как в американском фильме, когда ребята разыграли тамошнего олигарха на день рождения. В конце тот даже с крыши сиганул. Как он сразу не догадался!»

«Ну, развели!»

Нашли актёришку, нарядили в костюмчик для торжеств. Есть такая контора, которая выдаёт их на прокат. Ну, на похороны или на свадьбу. Разузнали у шофёра, что тот завёз из «Пасифика». Поэтому и про заливное в холодильнике знает. Снабдили бутылкой и запустили к нему. А сами сейчас сидят где-то и хихикают.

«Ну, что же. Тогда поиграем в ваши игры! Сделаю приятное Витвицкому. Скажу, что повёлся на разводку. Пусть порадуется, боров!»

И тут как ударило.

«А что я этому про Витвицкого-то брякнул? Эх! Язык мой – враг мой».

Прикинул, что обойдётся. Придут, расплатятся и отпустят клоуна. А он, уж, проследит, чтобы тот не сморозил чего-нибудь лишнее. Да, и какой с пьяного спрос».

В это время опять замолотили в дверь.

– Товарищ полковник! Со мной уже три раза связывался дежурный по городу. Сегодня суббота. Много происшествий.

– Экипаж очень рассержен, – наябедничала личность. – Они запланировали заехать за денежным вознаграждением ещё в один магазин, где, как они знают, происходят нарушения правил торговли спиртными напитками. Поэтому так нервничают.

Подумал:

«На кой хер они теперь мне сдались?»

Прокричал в сторону двери:

– Давай! Поезжай! Бомби свой магазин! Бомбила!

Там мрачно помолчали. Потом спросили:

– А задержанный?

– Какой задержанный? Ты задержал кого-то? Поезжай, говорю! Только долго в магазине деньги не пересчитывай! Сам сказал, что в городе много происшествий.

За дверью подумали, сказали: «Есть!» и затопали ботинками.

Повернулся к столу.

– Ну, ты что там затих? Давай! Налей себе ещё одну!»

Тот взялся за бутылку.

– Красиво излагаешь про мироздание, нечистый. А чем я-то интересен для твоего исследования?

Тот опять начал мусолить рюмку.

– Разумные существа на этой планете – единственный биологический вид, который занимается истреблением себе подобных внутри самого вида. И процесс истребления ускоряется в геометрической прогрессии. Вы – один из подобных представителей. Поэтому на вас и пал выбор.

Он решился ещё на одну и потянулся за бутылкой. Уж, больно хорошим был коньяк. Никогда не пил такого.

– Ну, и кого же я истребил?

– Непосредственно – только пожилую женщину, которую вы ночью сбили на своей автомашине на Московском шоссе.

Ёкнуло внутри.

– Но человечество придумало много способов делать это апосредственно. Что касается конкретно вас, то, если придерживаться хронологического порядка, следует начать с Нины Ануфриевой.

Залпом принял свою. Не выходила из головы та старуха на шоссе. Тогда мчался к какой-то бабе. Сейчас уже и не вспомнишь, как её звали. А старая кочерыжка решила перебежать через дорогу.

– Давай! Чего ты телишься? До дна!

Личность выпила мелкими глотками. На этот раз голову не запрокидывала.

– И как я эту Нину оприходовал? Излагай!

– После коитуса с вами она сделала аборт, но в процессе операции в её тело была внесена инфекция, и она полгода провела в больнице. Затем скончалась, так как отсутствовали необходимые медикаменты.

Полковник сглотнул слюну.

– Какой коитус? Ты чего несёшь?

– Был. Когда вы учились в десятом классе в школе.

– Да, я учился в школе тридцать лет назад. Вспомнил тоже!

– Я предупредил, что начал в хронологическом порядке.

– Не помню никакой Нины. Да, если и была, может, к ней полкласса заходили.

– Да. У неё был коитус и с другими, но плод был от вас, – настаивала личность.

– Откуда ты знаешь? От меня, или от Коли, или от Васи.

– Знаю, – упорствовал тот.

– Проехали с Ниной! Не доказано.

Но заноза в душе осталась. Взглянул на часы.

«Когда же эти говнюки заявятся? А то утомил, дурной».

– Следующим идёт рядовой Орешкин.

– Ага! Рядовой, значит.

– Вы спрятали его пилотку перед построением. Его нервная система не выдержала, и он, зная, что предстоит ещё одно избиение и издевательства, покончил с собой.

Полковник махнул рукой.

– Да, ты знаешь, в каком году я в армии служил? Сколько лет прошло? А ты с пилоткой. Да, мало ли там было всякого сброда. Вспомнил тоже!

– Если бы пилотка у него была, то рядовой Орешкин остался бы жив.

– Или кто-нибудь другой бы её спиздил.

– Другой, но не вы.

– Хватит с рядовым. За давностью лет.

Стал чувствовать себя просто погано. Приходилось ломать комедию перед мудаком, чтобы только потом генерал посмеялся. И не примешь мензурку, чтобы очиститься. Сколько уже сегодня опрокинул!

– Следующий – курсант Вансович.

Полковник даже не стал утруждать себя ответом.

«Вансович. Херович. Какая в жопу разница?»

– В школе милиции вы донесли, что курсант имел сексуальную связь с одним из офицеров, и в результате Вансовича отчислили. А он с детства мечтал стать милиционером, поэтому впал в депрессию и стал злоупотреблять спиртными напитками. Он погиб, замёрзнув в одну из зимних ночей.

– Ага! Ещё и педрилу шьёшь! Давай! Давай!

Но в памяти шевельнулось, что был случай, когда он что-то не поделил с другим курсантом и заложил его. Но какая у того была фамилия уже не помнил. А змеёныш напротив всё больше и больше раздражал его. Долго ещё он должен его выслушивать?

– Про ранение пенсионера Клочко я уже упоминал. Выйдя из больницы, он прожил всего шесть дней и скончался.

Полковник не отвечал, глядя в стол. Как представил себе, какой придётся разыгрывать спектакль перед Витвицким и как изображать из себя дурочка, которого провели, становилось просто невмоготу.

– Следующими идут Ткачук и Слонимский.

Эти фамилии он смутно припоминал.

– Вы с группой должностных лиц произвели задержание этих двух коммерсантов и заключили их в камеру предварительного заключения с целью завладеть крупными партиями электроники, объявить их бесхозным имуществом и реализовать конкурентам.

«Они что там, совсем охренели? Растрепать про такое постороннему!»

– В результате после освобождения Ткачук был убит, так как не смог отдать долг, а Слонимский был заражён в тюрьме СПИДом и через несколько лет умер.

– Так. Хватит со мной! О себе подумай! Разболтался! Так и без языка можно остаться.

Налил себе.

«Пилотку, Нинку он мог придумать. Про БОМЖа взял из личного дела. А те двое, которых заперли? А старуха на дороге?»

Прошёл холодок по спине. Резко замахнул рюмку.

«А ведь Витвицкий сам до такого додуматься не смог бы. Про игру. У него же полторы извилины в голове. Да, и полковники тоже не блещут. Ну, притащить голую стриптизёршу, на это их хватит. Но такое! Не игра это».

Пожалел, что отпустил машину. Если звонить дежурному ещё раз, то скажут, что в белой горячке пребывает. У них там оговорить человека – как два пальца обоссать. Да, и экипаж будет час ехать. Никакие матюги не помогут. Суббота, вечер.

Набрал номер генерала. Уже больше, чем на час задерживались. Никакого ответа.

«Так. Теперь Зверь. Хотя мог бы и сам позвонить и предупредить, что опаздывают, сослуживец херов».

Телефон полковника Зверева тоже не отвечал. Он проверил память мобильника. Номера второго полковника в ней не оказалось. Тот был новичком.

Очень неприятно стало на душе. А тут ещё – этот. Сидит. Уставился.

«А с ним-то что делать? Выставить нах? Нет. Уж, больно информированный. Неизвестно, откуда явился. Документов при себе не имеет. Ещё нарвёшься на неприятность. Пусть сидит! Дождусь генерала. Может, он чего знает».