Дюнкерк, Пёрл-Харбор, Голливуд

	Поделиться:

 

 

 

Купить в журнале за март 2022 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 22 минуты | Цитата | Подписаться на журнал

 

 

 

 

«Из всех искусств сегодня архиважным для нас является Интернет!»

 

Убеждён, так сказал бы вождь мирового пролетариата В. И. Ульянов-Ленин, доживи он до наших дней. Увы, вождь не дожил даже до телевидения, не то непременно поставил бы его, а вовсе не кино, в первый ряд.

Когда появилось кино, футурологи предсказали театру смерть. Это выглядело логично, возможности кино были на порядок выше возможностей сценических подмостков. Но театр умирать не стал, он и сегодня жив, здоров и полон творческих дерзаний. Когда появилось телевидение, те же футурологи дружно предсказали смерть кинотеатрам и традиционным кинофильмам, сменить которые должны были фильмы телевизионные, многосерийные. Не умерли ни кинотеатры, ни кинофильмы классического формата. Что-то оказалось в них такое, что не поддавалось замене ничем иным. Даже с появлением новейших бытовых плазменных экранов в полстены кинотеатры своих позиций не сдали. Тем более не думают сдавать своих позиций полноформатные художественные кинофильмы, смотреть которые можно и дома, но лучше всё же в кинотеатре, сходить в который означает «выйти на люди».

Тон в кинопроизводстве, как и прежде, задаёт Голливуд. На роскошный, красочный, широкоформатный голливудский фильм, действие которого разворачивается на каких-нибудь живописных просторах, лучше всего идти в кинотеатр. На худой конец, можно обойтись и домашним кинотеатром, если у него экран достойной диагонали, а комната ваша достойного метража.

Голливудские фильмы тоже бывают достойными и не очень. «Голливудщина», «голлимутина», «голлибердень» – так обругивают киноманы крепко сделанные технически, но не претендующие на высокое искусство кинофильмы. Такое обобщение обидно и несправедливо. Голливудский фильм – вовсе не обязательно плохой фильм. Иногда эта фабрика снов делает и хорошие фильмы. Иногда – просто отличные. Последнее, правда, редко. Всё же иногда это бывает. Особенно приятно, если фильм отличный и при этом повествует о важном историческом событии. Однако случаются парадоксы: Голливуд выпустит отличный фильм на серьёзную тему, а спустя годы выпустит фильм в точности на ту же тему, но уже далеко не такого высокого качества. Выпустит «голливудщину».

 

 

*   *   *

 

Фильм «Пёрл-Харбор» вышел в свет в 2001 году, и шума тогда наделал изрядно. Уже одним своим названием, одной заявленной темой он вызвал к себе интерес зрителей. Словосочетание «Пёрл-Харбор» для американцев всё равно что «Брестская крепость» для нынешних россиян. Трагическое и эпическое начало войны. Злодейское, коварное нападение врага. Героическая и мученическая (сгорание живьём, удушье, утопление) смерть застигнутых врасплох людей. Их вечная посмертная слава. Снять масштабный фильм о трагедии Пёрл-Харбора наверняка мечтает всякий кинорежиссёр. Майку Бэю это сделать удалось.

Приступая к работе и обдумывая сюжет, он, по-видимому, решил: снимать фильм именно и только о Пёрл-Харборе, о военно-морской базе, о политической ситуации в мире, о подготовке японцев к нападению, о самом нападении и его последствиях – это может понравиться разве что ветеранам. Необходима вставная история-завлекалка, лучше всего любовная. И появляется не вставная уже, а основная, на весь фильм, сквозная история трёх любящих сердец (без любовного треугольника, что за кино!). Вот аннотация к фильму с обложки DVD-диска:

«Потрясающая история двух пилотов, Рэйфа (Бен Аффлек) и Дэнни (Джош Хартнет), влюблённых в одну и ту же девушку, медсестру Эвелин (Кейт Бекинсейл). Не успел их роман начаться, как Рэйфа посылают в Европу сражаться с немцами в воздушной битве за Англию, а Дэнни и Эвелин остаются на базе в Пёрл-Харборе. Получив известие о гибели Рэйфа, Эвелин и Дэнни сближаются. На самом же деле Рэйф спасся, и когда он возвращается, между этими тремя людьми возникает непреодолимый барьер. Вскоре Рэйф и Дэнни отправляются в рейд для бомбардировки Токио. Вернуться с этого задания суждено лишь одному из них».

Если бы не одно-единственное, вскользь, упоминание в этом рекламном тексте, то никто не понял бы, причём здесь вообще Пёрл-Харбор. А ведь его именем назван весь фильм. С какой стати? Правомерно ли?..

Ответ на этот вопрос приходит после просмотра другого, очень давнего голливудского фильма на ту же тему. Нет, не на тему любовных отношений между медсестрой и двоими пилотами военно-воздушных сил США, а именно на тему Пёрл-Харбора.

 

 

*   *   *

 

Фильм со странным названием «Тора! Тора! Тора!» снят в 1970 году. За тридцать лет до вышеназванного фильма и за пятьдесят с лишком лет до наших дней. И это фильм о трагедии Пёрл-Харбора. От начала и до самого конца. С первого и до последнего кадра. С отступлениями в историю, с архивными документальными кадрами (притом, что фильм игровой стопроцентно), с настоящими японцами и настоящим японским вооружением, самолётами, кораблями, с живыми бытовыми подробностями, но без слезоточивых любовных историй, с потрясающей эпической картиной гибели американского флота, а вместе с ним двух с половиной тысяч американских матросов и офицеров.

Нет, конечно, японцы со своим флотом показаны и в «Пёрл-Харборе» 2001 года, есть там и сцены нападения 7 декабря 1941 года, и гибель военных судов, и гибнущие вместе с ними американские моряки, но всё это, во-первых, с помощью компьютерной графики, а во-вторых, как-то мимолётно, эпизодично, в качестве фона для подвига, совершённого двоими главными киногероями – пилотами Рэйфом и Дэнни (Бен Аффлек и Джош Хартнет). Они под шквальным японским огнём сумели добраться до отдалённого аэродрома, сесть в самолёты, взлететь и в жестоком воздушном бою с превосходящими силами противника сбить семь (!) японских самолётов, а самим не получить ни царапины и благополучно после боя приземлиться. Ва-ау!..

«Тора! Тора! Тора!» – это условная фраза, которую должен был передать по радио на авианосец командир передовой японской эскадрильи, если был бы достигнут эффект внезапности. Иначе говоря, если бы американцев удалось застать врасплох. Японцам это удалось на сто десять процентов.

«Это даже больше, чем мы могли мечтать!», – радостно воскликнул японский офицер, подводя позже итог нападению.

«У нас был такой мощный флот, а они застали нас со спущенными штанами!», – с горечью высказался американский морской офицер, очевидец и участник побоища.

 

 

*   *   *

 

Раздолбайство американцев, показанное в фильме 1970 года с документальной точностью, просто необъяснимо. О дне и даже часе японского нападения знали и предупреждали и дипломаты, и разведчики. Аналитики разведслужбы проинформировали командование, что японцы нападут: а) без объявления войны, внезапно; б) в ближайший выходной день, скорее всего, в воскресенье; в) ранним утром, от 06.00 до 08.00. Служба радиоразведки перехватила и расшифровала распоряжение правительства Японии своему послу в Вашингтоне: утром 7 декабря уничтожить все важные документы и шифровальную машину и быть готовым к эвакуации. Казалось бы, всё ясно, следует, как минимум, объявить на всех тихоокеанских базах повышенную готовность. Ничего подобного Генеральный штаб предпринимать не стал, счёл такие меры преждевременными. Он, видите ли, не был уверен, куда именно направят японцы свой неожиданный удар. Решил подождать до полной ясности. Полную ясность внесли японцы ранним утром в воскресенье 7 декабря, около 08.00 по местному времени.

В самом Пёрл-Харборе раздолбайства было ещё больше. По плану японцев, за три часа до авиационного налёта в бухту, где стоял американский флот, должны были проникнуть несколько малых подлодок и там, дождавшись общей атаки, выпустить свои торпеды. Одна из подлодок неосторожно всплыла недалеко от входа в бухту, была замечена сторожевым катером, обстреляна им и потоплена. Командир катера немедленно доложил о происшествии на берег. Дежурный офицер базы долго раздумывал, потом переспросил: а вы уверены, что это была подлодка, вы не ошиблись в предрассветных сумерках? Капитан ответил, что уверен. Ладно, спасибо за сообщение, я передам по команде. Передать он решил потом, позже, когда всё командование проснётся.

Японская ударная авиагруппа была уже на подлёте. Радиолокатор станции слежения засёк приближающееся к острову Оаху большое соединение самолётов. Лететь до острова японцам было ещё больше часа, времени поднять тревогу и приготовиться американцам хватило бы. Им представился последний шанс предотвратить свой разгром. Оператор станции слежения звонит своему начальству и сообщает о том, что видит на экране много самолётов, сообщает расстояние до них и их скорость. Офицер отвечает: не бери в голову, это, скорее всего, наши бомбардировщики возвращаются с материка. Скорее всего! А связаться с ними, убедиться в том, что это именно наши бомбардировщики? Напрягаться и напрягать других таким чудным воскресным утром не захотелось и этому дежурному офицеру. А высшее офицерство базы – кто-то лишь начинал просыпаться, кто-то, сидя в шезлонге на веранде коттеджа, пил кофе с пончиками, кто-то перед завтраком для поднятия аппетита играл на газоне в гольф с сослуживцем… И вдруг гром среди ясного неба. В буквальном, причём, смысле.

И как венец американского сибаритского раздолбайства – выбежавший в шортах из своего дома адмирал, над головой которого с рёвом проносятся японские штурмовики, и растерянно прокричавший: «Что, чёрт возьми, происходит?!»…

Фильм «Тора! Тора! Тора!» – вроде как голливудский, но не совсем. Он американо-японский. Всё, что касалось Японии и японцев, снимали сами японцы. Японские режиссёры и японские кинооператоры снимали своих соотечественников, изображающих себя самих в 1941 году. Без всякой компьютерной графики и иных облегчающих работу хитростей. Как результат, потрясающая достоверность фильма. Кадры батальных сцен из него непосвящённый способен принять за документальные кадры.

И вот, два фильма про Пёрл-Харбор. В одном суровая историческая правда, весьма болезненная и неприятная для Америки, в другом – любовная история и прямо-таки небывалый суперменский героизм главных героев, заслоняющий эту правду, отвлекающий зрителя от критических мыслей по поводу действий тогдашнего руководства страны.

 

 

*   *   *

 

В 2017 году голливудская студия Warner Bros. выпустила на экраны фильм маститого режиссёра Кристофера Нолана «Дюнкерк». В нашей печати этот фильм был многократно обруган, но не за то, что он плохо сделан, а за то, что в нём облагораживается позорное, на взгляд критиков, бегство англичан летом 1940 года из материковой Европы на свой остров под натиском наступающих немцев. История действительно не самая красивая. А фильм, во-первых, сделан крепко, в духе напряжённого экшена, во-вторых же – и тут критики фильма правы – эта история подана в нём с сильнейшим уклоном в сторону героизации и романтизации англичан.

Немецкий блицкриг против Франции в мае ‒ июне 1940 года изрядно осложнялся присутствием здесь английского экспедиционного корпуса числом до 400 000 человек. Эти союзники французов не имели никакого желания гибнуть в чужой, пусть и союзной, стране или же отправляться в лагеря для военнопленных. С другой стороны, и немцы относились к ним не так, как к французам. Гитлер в те месяцы не рассматривал Британию как непременного врага Германии, и скорее желал мира с нею, нежели её поражения. Поэтому, когда английская и французская армии оказались прижаты к Ла-Маншу в районе Дюнкерка, он приказал своим войскам приостановить наступление, чтобы дать англичанам время эвакуироваться из Франции, а потом уже намеревался разобраться с французами. Англичане с радостью воспользовались возможностью унести ноги. Французов они оставляли на произвол судьбы, прекрасно понимая, что их ожидает. В этом заключалась драматичность ситуации и постыдность действий джентльменов Альбиона.

В фильме Кристофера Нолана тема предаваемых англичанами французов затронута самую малость, в двух мимолётных эпизодах, из которых неподготовленный зритель суть и остроту проблемы не поймёт. Фильм «Дюнкерк» – о том, как мучаются английские солдаты и офицеры на открытом всем ветрам и бомбам песчаном берегу, как им хочется скорее попасть домой, как долго это у них не получается и как в конце концов (в самом конце фильма), наконец, получилось. Апофеоз фильма ‒ флотилия маломерных частных судов, владельцы которых откликнулись на призыв Уинстона Черчилля и поплыли выручать из беды своих соотечественников в военной форме. Эти яхты, прогулочные катера и рыболовные баркасы сумели в несколько рейсов перевезти через пролив основную часть бедствующих бравых британцев. Слегка смущённые своим паническим драпом, но в общем счастливые, английские воины ощутили наконец под ногами твердь своего родного острова. Гражданское население встречало их как героев.

 

 

*   *   *

 

Для того чтобы узнать, как это было в Дюнкерке на самом деле, нужно вернуться на полвека назад и посмотреть фильм 1964 года под названием «Уикэнд в Зюйдкооте». Легкомысленное название не должно никого обмануть. Фильм этот – о Дюнкерке, только о настоящем, без героизма, романтизма и британского патриотизма.

Зюйдкоот – название курортного посёлка, примыкающего к Дюнкерку, что-то вроде его пригорода или, проще говоря, его района. Собственно, Зюйдкоот – тот же Дюнкерк. Но если в Дюнкерке собралось много англичан и не так много французов, то в Зюйдкооте, напротив, собралось много французов и гораздо меньше англичан. У тех и у других надежда была только на эвакуацию.

Особенность «Уикэнда в Зюйдкооте» в том, что это фильм европейский, итало-французский (режиссёр Анри Верней), а в главной роли там никто иной как Жан-Поль Бельмондо, молодой и не звёздный ещё тогда. И здесь он сильно отличается от всех прочих своих типажей. Здесь Бельмондо – капрал французской армии по имени Жюльен, серьёзный и рассудительный, оказавшийся, как и тысячи его сотоварищей, на красивом с виду, но смертельно опасном широком песчаном морском берегу. Жюльен всё понимает, он морально готов к самому худшему, но продолжает бороться с судьбой. Он и его товарищи подходят к выстроившимся на посадку в катера английским солдатам, пытаются к ним пристроиться, но слышат окрик английского офицера: «Французы налево, англичане – направо!». Французы покорно строятся в отдельную колонну. «Но вы нас возьмёте?», – спрашивает офицера Жюльен. – «Французы – налево!», – повторяет офицер. – «Вы нас эвакуируете, вы возьмёте нас на корабль?», – не отстаёт Жюльен. Офицер, отводя глаза, бросает: – «Нет, французам на корабль нельзя». – «Но почему? Ведь мы союзники!». – «Французам нельзя», – повторяет офицер и продолжает руководить посадкой своих. «Пошли отсюда, мы для них никто!», – говорит Жюльен товарищам, и они отходят.

Французы не были бы французами, если бы и в такой обстановке не проявляли бы жизнелюбия и находчивости. Пока не пришли немцы, жизнь на берегу продолжалась. Время от времени она прерывалась разрывом артиллерийского снаряда или пулемётной очередью с самолёта, и тогда на песке оставались полдесятка недвижимых человеческих фигур в хаки. Под таким огнём Жюльен и трое его друзей устроили на песке, среди дюн, нечто вроде маленького бивуака, приспособив для этого кузов от повреждённого пикапа, раздобыли где-то стулья, мангал, котёл; у них был даже радиоприёмник, из которого они узнавали невесёлые военные новости. Офицеры сгинули куда-то, все оказались предоставленными самим себе.

Жюльен-Бельмондо в этом фильме словно бы рыцарь печального образа. Он и поступки совершает какие-то донкихотские. Помогает незнакомому солдату отвезти в мертвецкую тележку с телом погибшей женщины; голыми руками, не дожидаясь сапёров (да и где их сейчас найдёшь!), обезвреживает неразорвавшийся немецкий снаряд, уносит его далеко в дюны и там взрывает; спасает от двоих насильников юную девушку Жанну, которая потом из благодарности становится его подругой (Дульсинея!), причём с насильниками сражается отважно, по-рыцарски и убивает их в буквальном смысле из их же пистолета… Во всё время этих его похождений мы видим на заднем плане английских солдат, марширующих к берегу и грузящихся на свои суда.

Неожиданно ему улыбается удача. Встретившись на берегу с английским офицером, тем, что руководил прошлой посадкой, он получает от него записку, по которой может попасть на другой корабль. Записка не помогла, но на корабль он кое-как попал. Небольшое судно набито битком, солдаты стоят и сидят на палубе, прижавшись друг к другу. Дан сигнал к отплытию. Впереди их ждёт Англия. Но раньше Англии подоспели немецкие пикирующие бомбардировщики. Точное попадание в середину палубы, то есть, в солдатскую массу, взрыв, вспышка, столб пламени, корабль кренится, горит и начинает тонуть. Жюльен уцелел, он прыгает за борт и плывёт к берегу вместе с другими спасшимися. Об Англии можно теперь забыть.

«Где же ваш бог, падре? Чем он сейчас занимается?!» ‒ с горечью вопрошает выбравшийся на берег Жюльен, обращаясь к полковому священнику и указывая на тонущий горящий корабль и гибнущих вокруг него людей. Ответ священника предсказуем: «Не надейся, что такими примитивными доводами ты сумеешь поколебать мою веру».

В конце фильма после других происшествий и многих мытарств Жюльен принимает решение переодеться в гражданское и уйти с Жанной подальше от этой войны. «Прощай, оружие!» в обновлённом своём варианте. Договорившись об этом с Жанной, он ждёт её на берегу у своего фургончика. Тут начинается... [👉 продолжение читайте в номере журнала...]

 

 

 

[Конец ознакомительного фрагмента]

Чтобы прочитать в полном объёме все тексты,
опубликованные в журнале «Новая Литература» в марте 2022 года,
оформите подписку или купите номер:

 

 

 

 

	Поделиться: