Письма по сходной цене

	Поделиться:

 

 

 

Купить в журнале за ноябрь 2021 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 1 час 20 минут | Цитата | Подписаться на журнал

 

 

 

 

И вот, наступил этот момент. Торжественный и долгожданный. Письма лежали перед ним. Четыре письма. Все четыре в конвертах. Три конверта серо-голубого цвета, один грязно-белого. И почерк, почерк на этих конвертах! Уже знакомый по многим факсимильным оттискам, по книжным иллюстрациям, тот самый несомненный почерк. Размашистый, безотрывный, стремительный, правонаклонный. Перо тонкое, чернила чёрные, похожие на тушь. На всех конвертах одинаковые семикопеечные марки с двуглавым орлом. Два конверта вскрыты аккуратно, ножом или ножницами, два надорваны нетерпеливо.

Благоговейно извлёк он по очереди из конвертов сложенные листки… Да, эти письма без подделки, это Лев Толстой. Сомнений никаких. В конце каждого из них, внизу, одна и та же многократно воспроизведённая в различных видах – на обложках книг, на разворотах, корешках, на вкладышах-факсимиле – краткая как междометие и ёмкая как формула литературы подпись «Лев Толстой». Привыкнуть к этому так, сразу, было невозможно. Впоследствии оказалось, что вообще невозможно привыкнуть.

Но пока что патетику и романтику необходимо было придержать. Камышев заставил себя стать на время рациональным исследователем.

Вначале нужно было распределить письма по хронологии. Это оказалось не таким уж сложным делом, штемпели на конвертах были довольно отчётливы, а под двумя текстами Толстой своей рукою выставил дату. Последнее позволило определить, не перепутаны ли конверты.

Все четыре письма были написаны весной – летом 1895 года. Первое – 30 марта (по штемпелю отправления), второе – 8 июня (датировано Толстым), третье – 2 июля (также авторская датировка), и последнее, четвёртое, – 27 августа (тульский почтовый штемпель).

Поначалу Камышев решил, что все они отправлялись из Ясной Поляны, так как на двух, датированных самим автором, стояли почтовые штемпели «Ясенки Тульской Г.», а штемпель на последнем, четвёртом, «Тула почт. телегр. конт.» мог объясняться тем, что письмо было отвезено в Тулу попутчиком. Но на конверте самого первого, мартовского письма стояли одни лишь московские штемпели числом три, в то время как на остальных, прошедших через Ясенки и Тулу, по пять штемпелей.

Не подлежало сомнению, что первое письмо посылалось из Москвы. Из Москвы – в Москву. Ибо адрес на всех четырёх письмах один: «Москва, Петровско-Разумовское, Владимиру Иосифовичу Горнунгу, собственный дом №17». Либо Толстой в марте жил ещё в Москве, в хамовническом доме, и это – скорее всего, либо письмо доставлено в Москву из Ясной Поляны с оказией.

Но главным были всё-таки не штемпеля, не даты, главным было, конечно же, содержание писем, их суть. Только тут, приступая к их прочтению, Андрей осознал наконец, перед чем он стоит. Неизвестные, да, наверняка неизвестные письма Толстого. При одном таком предположении его дрожь пробрала. А для предположения этого были все основания. Судьба этих писем была удивительна и необъяснима. Три четверти века прошло уже после смерти их владельца, их адресата, три четверти века пролежали они у случайных, в сущности, людей, не понимавших в простодушии своём, чем они обладают.

Предпринимал ли кто-нибудь усилия для их публикации, сообщал ли о них литературоведам, толстоведам, литераторам, журналистам?.. Нет, с уверенностью отвечали бабушка и мама, никто никому не писал, никаким литераторам не сообщал. И значит, он, Андрей Камышев, становился претендентом на это небольшое (а впрочем, как знать!) открытие в толстоведении. Уф-ф!.. Даже пот его прошиб от этой дерзкой мысли.

 

 

 

Чтобы прочитать в полном объёме все тексты,
опубликованные в журнале «Новая Литература» в ноябре 2021 года,
оформите подписку или купите номер:

 

 

 

 

	Поделиться: