Пётр Ореховский
РоманОпубликовано редактором: Карина Романова, 25.07.2009Оглавление 23. Ночные забавы 24. Дичь и охотники 25. Особенности выборного процесса в муниципиях и рука Москвы Дичь и охотники
В чистом кондиционированном воздухе города L, которым дышали его наиболее почтенные обыватели, чувствовалось странное напряжение. В нём пахло чужими деньгами – а этот запах приводил героев российской демократии и бюрократической контрреволюционной диктатуры в равносильно исступлённое состояние. По городу ходили не травленные и поэтому непуганые региональными N-скими властями московские толстосумы, и массы местных остапов бендеров, энди таккеров и прочих мелких азазелло были готовы предложить им свои услуги. Но толстосумы были хитрые и на людях появлялись мало. Их видели в паре ресторанов, с ними разговаривали областные депутаты Галина Собачкина и Алексей Выгребной. А потом они уехали куда-то отдыхать: то ли кататься на лыжах, то ли охотиться, а то ли просто посмотреть виды, попариться в бане и выпить водки. Всё это было ужасно и никуда не годилось. «Неужели так и уйдут?» – спрашивал себя едва ли не каждый пятый житель города L. «И ни во что не инвестируют? Или правда, что у нас в области уже ничего интересного нет?» Естественно, никто не ожидал, что это будет легко. Любой приезд столичных жителей в провинцию всегда имеет под собой гоголевскую коллизию: либо местные жители оставят с носом очередного ревизора, либо проклятый москвич отнимет у бедных уральцев, сибиряков, украинцев, прибалтов… последнюю колбасу, сало, нефть, трикотаж, деньги (нужный объект и соответствующую национальность – подчеркнуть). Но в этот раз столичные гости вели себя как-то пассивно, и никакой особой интриги не развивалось. Обывателям было обидно.
Казаков привёз с собой троих жителей Москвы, один из которых к тому же перебрался из Петербурга. Звали последнего Евгений Петрович, и он-то особенно интриговал местную элиту. Из Петербурга перебраться в Москву, да ещё и с деньгами… это, знаете ли, уводит в размышления. Однако в L денежные мешки пробыли недолго и отправились в сопровождении Хлебалкина, которому хватило ума не афишировать вновь приобретённые связи, на охоту. Вернулись в полном восхищении, уставшие, с трофеями. После отвального банкетирования через день отбыли обратно в столицу. А ещё через неделю выяснилось, что один из гостей успел оформить и приобрести в области N молочный завод, третий по величине, уступающий только двум заводам города L. «Накололи москвичи, всё-таки. Теперь будут от нас молоко вывозить», – радостно вздохнула часть обывателей, узнавшая об этом из газет. Другая, более информированная часть, удивлялась: завод работал с большими убытками и требовал кардинальной реконструкции, которая стоила едва ли не столько же, сколько строительство нового аналогичного завода. «Наколол Хлебалкин москвичей, всучил им свой неликвид», – радовались за земляка компетентные товарищи. Хлебалкину действительно принадлежал контрольный пакет акций этого завода. В ответ на редкие поздравления ознакомленных с ситуацией коллег по партхозактиву он пожимал плечами, как бы говоря: и я – не я, и корова теперь уже не моя, но во взгляде его читались лукавство и удовольствие. На заводе оставался менеджмент Хлебалкина, и хотя корова теперь уже действительно была не его, но он собирался продолжать её доить. Ещё через неделю выяснилось, что другой москвич приобрёл запущенный санаторий, находящийся в ленточном бору и на берегу озера. «На что он рассчитывает? что наши станут вместо Таиланда в деревню ездить?» – пожимала плечами избалованная элита. Менее элитная общественность возмущалась – санаторий находился на территории, богатой источниками минеральной воды, и когда-то слыл известной профсоюзной здравницей. Когда Любимов пожаловался на это обстоятельство Казакову, тот ответил: «Так это я ему этот объект присмотрел. Теперь хоть источники приведут в порядок и в L минералку станут продавать, а то ведь ваши торгаши эту воду на рынок практически и не пускали. К тому же после ремонта можно будет ездить отдыхать и лечиться – сейчас-то там всё гнилое наполовину». И только Евгений Петрович, петербургский москвич, в этот свой приезд не приобрёл в области N никакой недвижимости. И даже интересов своих никаких не обозначил, хотя вместе с двумя своими приятелями был запечатлён на фотографии в обществе уважаемого Александра Поликарповича Тараканова рядом с большой статьёй в региональной газете и подписью «В область потянулись инвесторы».
Казакова на фотографии не было, хотя с московскими знакомцами он общался каждый день и помногу, практически не бывая в квартире и мало разговаривая с Тамарой. В город L после приезда трёх богатырей подтянулось ещё с десяток не замеченных обывателями клерков, которые оформляли документы, рассчитывали цифры, проводили встречи, обсуждали дела и производили ещё массу бесполезных с точки зрения создания чего-то необходимого человечеству телодвижений, всегда сопровождающих процесс перехода солидной собственности из рук в руки. Казаков поругался и с клерками, и с московским большим человеком из-за хлебалкинского молзавода, однако его не захотели слушать; и он отказался брать деньги за посредничество. Ему заплатили только за санаторий, который обошёлся всего в шестьдесят миллионов рублей, и в развитие которого предполагалось вложить в пять раз больше. Казаков обещал, что по ходу дела немного присмотрит, как будут разворачивать санаторно-минеральный бизнес молодые московские люди, оставленные на хозяйстве: ожидалось, что при правильной его постановке уже продажа воды должна была вернуть стоимость покупки в течение года. На последнюю встречу перед отъездом московских гостей Казаков пришёл вместе с Тамарой. – Значит, вот как она выглядит, твоя большая любовь, из-за которой ты теперь живёшь в этой дыре? – спросил его новый хозяин молочного завода. – Ага. Примерно, – ответствовал Казаков легкомысленно. – Тамара, а вы не хотели бы переехать в Москву? – спросил её импозантный высокий худощавый бородач с проседью в волосах, оказавшийся впоследствии Евгением Петровичем. – А вы зовёте? – не задержалось за Тамарой, почувствовавшей себя чуть ли не королевой бала. – Не могу говорить такие вещи при Казакове, – ухмыльнулся тот. – Телефончиком не поделитесь? – При Андрее не поделюсь, – неприступно заявила Тамара, вызвав одобрительный смех больших московских людей. Но визитную карточку владельца минерального санатория она взяла, когда Казаков оставил их наедине. Тот сказал Тамаре: – Позвоните как-нибудь, может, что-то и придумается. Не подумайте, что пытаюсь ухаживать, – мы Казакова любим. Но уж так повелось, что от него почему-то уходят, а женщины все – просто сногсшибательные и абсолютно неизвестные, где только находит. Вот вы как с ним познакомились? – Расскажу как-нибудь в другой раз, – Тамара «сделала глазки» и ушла искать Казакова.
Потом они возвращались домой пешком, Казакову захотелось прогуляться. Под ногами шуршали сухие листья. Они шли по городской набережной. Стояли последние дни октябрьского тихого бабьего лета, и заходящее за левый берег солнце оставляло на глади реки сверкающую дорожку. Казаков спросил о Вячеке, Лосеве и Джуниоре, Тамара рассказала ему, куда они устроились на работу, поделившись и домыслами Марины о совпадениях. После того как прозвучало имя Борзовой, он остановился и долго молчал, улыбаясь и рассматривая что-то невидимое Тамаре на том берегу. – У тебя что-нибудь серьёзное? – спросил он, не глядя на Тамару. – Что ты имеешь в виду? – стандартным приёмом ответа вопросом на вопрос попыталась ничего не сказать Тамара. Казаков поморщился и ровным, лишённым интонаций голосом сказал: – Если ты выдраила квартиру до чистоты операционной, это не означает, что ты смогла убрать запах сигарет. И не твоих, ментоловых, а обычного табака. Впрочем, дело не только в уборке и табаке, кроме них есть ещё тысяча признаков… Ты жила без меня с мужчиной, и я сейчас не хочу это обсуждать. Я хочу понимать, что дальше ожидать от тебя. Ты влюблена в него? – Нет, – еле слышно сказала Тамара. – Я не слышу. Не бойся сказать мне. Так что? – Нет, я не люблю его. И не любила. – Ты рассказывала ему что-нибудь обо мне? – Нет. – Врёшь, вы наверняка обо мне говорили. – Андрей, он спрашивал, но я ведь действительно ничего не знаю. Я даже не знала, что ты москвичей привезёшь. Я думала… что ты возвращаешься ко мне. – И потому спала с другим. Молодец. Казаков горько, но не зло рассмеялся и взял Тамару под руку. Она шла рядом с ним в запахнутом длинном плаще поверх платья с голыми плечами и полуобнажённой грудью и в замшевых туфлях, переступая одеревеневшими, как ходули, ногами на высоких каблуках, и в который раз думала, что ничего не понимает в этом человеке. Визитку московского гостя с записанным на обратной стороне номером мобильного телефона она собиралась выбросить в тот же вечер, но что-то её удержало. Тамара спрятала её подальше. То ли до лучших, то ли до худших времён.
Оглавление 23. Ночные забавы 24. Дичь и охотники 25. Особенности выборного процесса в муниципиях и рука Москвы |
![]() Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!
![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы. Литературные конкурсыБиографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:![]() Только для статусных персонОтзывы о журнале «Новая Литература»: 27.12.2024 Мне дорого знакомство и общение с Вами. Высоко ценю возможность публикаций в журнале «Новая Литература», которому желаю становиться всё более заметным и ярким явлением нашей культурной жизни. Получил одиннадцатый номер журнала, просмотрел, наметил к прочтению ряд материалов. Спасибо. Геннадий Литвинцев 17.12.2024 Поздравляю вас, ваш коллектив и читателей вашего издания с наступающим Новым годом и Рождеством! Желаю вам крепкого здоровья, и чтобы в самые трудные моменты жизни вас подхватывала бы волна предновогоднего волшебства, смывала бы все невзгоды и выносила к свершению добрых и неизбежных перемен! Юрий Генч 03.12.2024 Игорь, Вы в своё время осилили такой неподъёмный груз (создание журнала), что я просто "снимаю шляпу". Это – не лесть и не моё запоздалое "расшаркивание" (в качестве благодарности). Просто я сам был когда-то редактором двух десятков книг (стихи и проза) плюс нескольких выпусков альманаха в 300 страниц (на бумаге). Поэтому представляю, насколько тяжела эта работа. Евгений Разумов ![]()
![]() |
||
© 2001—2025 журнал «Новая Литература», Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021, 18+ 📧 newlit@newlit.ru. ☎, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 Согласие на обработку персональных данных |
Вакансии | Отзывы | Опубликовать
|