HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Владимир Мурашов

Рассказ о рыбаке и рыбке

Обсудить

Эссе

 

Купить в журнале за апрель 2020 (doc, pdf):
Номер журнала «Новая Литература» за апрель 2020 года

 

На чтение потребуется 50 минут | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

 

Автор вместе с А. Х. Бенкендорфом, человеком весьма осведомлённым, утверждает, что причиной написания «Сказки о рыбаке и рыбке» стали российско-польские отношения в 1815–1831 годах.

Как известно, император Александр простил полякам их участие в походе Наполеона и разорение страны.

Государь пытался сблизить русских и, как ему казалось, родственных им поляков.

Он даровал Польше самоуправление, Конституцию и лучшие экономические условия за счёт России.

Решения императора Александра по польскому вопросу, постоянные уступки недавним врагам были крайне непопулярны в русском обществе.

Чем всё закончилось – известно. В Польше поднялось антирусское восстание. Восстание подавили, и поляки потеряли все свои привилегии.

 

Опубликовано редактором: Игорь Якушко, 8.04.2020
Александр Христофорович Бенкендорф

 

 

 

Уже давно между собою

Враждуют эти племена.

Не раз клонилась под грозою

То их, то наша сторона.

 

Пушкин А. С.

 

 

Со временем опишу Варшаву. До сей поры называю её европейскою Костромою.

 

Вяземский П. А. Варшава 1818.

 

 

Меня зовут Бенкендорф Александр Христофорович, я глава Третьего отделения канцелярии Его Императорского Величества и шеф корпуса жандармов.

Высокая должность говорит о безупречной выслуге, о том, что я доказал верность престолу.

В 20 лет я стал участником инспекционно-ознакомительных экспедиций по окраинам империи: в Западную и Восточную Сибирь, на Кавказ, и на греческий остров Корфу, который тогда входил в состав России.

Потом я воевал на Балканах с турками и с французами в составе войск Четвёртой коалиции.

Были дипломатические поручения в Париже.

В 1812 году я обеспечивал связь между отступающими русскими армиями. Мой небольшой отряд доставлял командирам важнейшие документы. Обстановка менялась с быстротой и не в нашу пользу. Был немалый риск гибели, а более всего риск утраты важнейших секретных документов. Иногда случайность выручала меня.

Затем, когда наши армии соединились, моя кавалерийская группа действовала у неприятеля в тылу и стала одним из первых партизанских отрядов.

После занятия французами Москвы мы заняли северные московские пригороды. Кавалерийские полки и тверское ополчение оказались единственной силой, не пропускавшей врага в Петербург и Ярославль.

В октябре, после ухода французов, я стал первым комендантом Москвы, а затем прошёл до Парижа в составе русской армии.

Как известно, немцы тем хороши для начальства, что всякую работу исполняют хорошо, поэтому российские самодержцы всегда приглашали нас на государственную службу.

И я таков. Как немец направлял усилия на пользу дела. Никто не мог обвинить меня в предвзятости, в излишней жестокости и действиях неправомерных.

Но как человек русский душою, следовал известному русскому правилу: делай что должно, а там будь что будет.

Что же касается верности престолу, то весь день 14 декабря 1825 года я находился рядом с императором Николаем Павловичем. Утром того дня государь задал вопрос:

– Доживём ли мы до утра?

И не мог на него ответить.

 

События, в которых я принимал участие или был их свидетелем, уже неоднократно описаны и получили нужное объяснение.

 

Но и мои воспоминания полезны, даже притом что они построены на заметках нерегулярных и писанных урывками, читатель вместе со мной видит события как бы изнутри.

Мемуары собраны в двух портфелях: всего 35 тетрадей на французском языке.

После того, как я уйду из жизни, их найдёт ответственный чиновник, которому поручат разбирать мои бумаги в кабинете на Фонтанке, 16.

Не сомневаюсь, что и государь пожелает ознакомиться с ними. Только он, а не автор, может решить вопрос о полной публикации моих воспоминаний.

 

Характер моего последнего назначения был таков, что я лично знал господ Грибоедова, Пушкина и Лермонтова.

У всех перечисленных были особые отношения с властью. И это может стать причиной значительных сокращений моих воспоминаний при публикации. Может получиться так, что указанные имена вообще не будут упоминаться.

Что касается Александра Сергеевича Пушкина, на мой взгляд, это был дельный и честный человек, и потому наши с ним отношения были ровными и доверительными. Будучи в курсе его литературных начинаний, я становился как бы его куратором, выступая посредником между Пушкиным, Государем и министром народного просвещения господином Уваровым, и не один раз прикладывал усилия, чтобы решить вопрос в пользу Пушкина или смягчить напряжение между ними.

Не будучи уверен, что мои мемуары опубликуют, мне хотелось бы довести до публики хотя бы их часть, посвящённую литераторам.

Ниже я предлагаю читателю мой собственный взгляд на небольшое произведение А. С. Пушкина «Сказка о рыбаке и рыбке». Произведение, которое сразу стало народным. Читатель может не сомневаться в фактах, известных мне, с этим произведением связанных. Верны ли будут рассуждения, судить не мне.

Мой рассказ содержит критику внешней и внутренней политики руководства. Казалось бы, я, как немец, не должен критиковать высшее руководство. Но как человек наиболее осведомлённый и как русский в душе, я делать критику обязан, поскольку в дальнейшем она будет полезна для страны и правящей династии.

 

Скажу так: произведение непростое. Острая басня на политическую тему. По ряду причин автор маскирует настроения в обществе и уходит даже от намёков на реальные политические события.

Должно быть, такой способ изображения, – признак великого мастерства. Простой читатель будет переживать, негодовать или восхищаться, но тем и останется доволен. Уж он никак не бросится в поиски, отчего и зачем написано.

Но надо обязательно найти корни, и, пожалуй, я сделаю это. Александр Христофорович Бенкендорф всё-таки главный полицейский страны, и он возьмёт на себя работу дознавателя: постарается установить истинные причины событий, пускай они непростые, не очевидные, а порой скрыты давностью лет.

 

Казалось бы, всё просто. У братьев Гримм есть «Сказка о рыбаке и его жене».

Старому рыбаку на удочку попалась волшебная рыба-камбала. Очутившись в неволе, она согласна дать рыбаку всё, что он попросит, лишь бы остаться на свободе.

Добродушный рыболов отпускает рыбу безо всякого выкупа.

А рыба оказалась непростая. Оказалось, что камбала – заколдованный принц.

 

Рыбак поймал камбалу. Старик поймал золотую рыбку. 
Рыбак поймал камбалу. Старик поймал золотую рыбку.

 

Жену рыбака зовут Ильзебиль. Она понимает, что рыба может сделать для них многое, и потому рыбачка посылает мужа на берег попросить у рыбы жильё получше.

Рыбак произносит заклинание:

 

Человечек, Тимпе-Те,

Рыба-камбала в воде,

Ильзебиль, моя жена,

Против воли шлёт меня.

…новая изба нужна моей жене...

 

Заклинание переводили и по-другому:

 

Рыбка, рыбка, рыбинька,

Ты моя морская камбала,

С просьбой к тебе жена,

Против воли шлёт меня.

 

Волшебная рыба тотчас исполняет пожелание, и Ильзебиль и рыбак получают новый дом.

Проходит немного времени, и рыбачке вместо дома понадобился каменный замок. Рыбак снова идёт к морю, произносит заклинание и передаёт новую просьбу своей жены.

Камбала снова идёт навстречу.

Ильзебиль уже не может остановиться. Она хочет стать королевой, затем кайзером, затем римским папой. И всякий раз её прихоти исполняются.

Вот только море с каждым разом становится всё более мрачным и бурным.

Когда рыбачка захотела стать Господом Богом, терпение камбалы закончилось, и Ильзебиль, а вместе с ней рыбак, потеряли всё, что успели получить от волшебной рыбы.

Они вернулись в свой бедный домик.

Казалось бы, ничего особенного. Пушкин перевёл сказку с немецкого языка на русский и кое-что изменил в ней.

 

Но вот какое дело. Поэт написал сказку сразу, но иначе, чем братья Гримм. Написанное не устроило Пушкина, и он начал долгую работу над изменениями.

Вот часть первоначального пушкинского перевода:

 

Приводят старика к царице,

Говорит старику старуха:

«Не хочу я быть вольною царицей,

Я хочу быть римскою папой!»

Старик не осмелился перечить,

Не дерзнул поперёк слова молвить.

Пошёл он к синему морю,

Видит: бурно чёрное море,

Так и ходят сердитые волны,

Так и воют воем зловещим.

Стал он кликать золотую рыбку.

«Добро, будет она римскою папой».

Воротился старик к старухе.

Перед ним монастырь латынский,

На стенах латынские монахи

Поют латынскую обедню.

Перед ним вавилонская башня.

На самой верхней на макушке

Сидит его старая старуха.

На старухе сарачинская шапка,

На шапке венец латынский,

На венце тонкая спица,

На спице Строфилус птица.

Поклонился старик старухе,

Закричал он голосом громким:

«Здравствуй ты, старая баба,

Я, чай, твоя душенька довольна?»

 

 Крапивник. Страфилус птица.
Крапивник. Страфилус птица.

 

Страфилус, или крапивник, – небольшая птица, размерами меньше воробья, распространённая во многих странах Северного полушария.

Основное место обитания – заросли крапивы, а также малинники, папоротники, буреломы.

Крапивник живёт скрытно, быстро перемещается. Громко и красиво поёт, первый после соловья. Песни этой птички звучат по-разному в Северной Америке и в Европе. Европейский крапивник поёт лучше: более красиво и мелодично. Перед тем как спеть, птичка усаживается на нижние ветки деревьев или на возвышение. Свои песни крапивник резко обрывает и проворно убегает в заросли.

Народы разных стран относились к этой птичке неодинаково. Одни считали её царём птиц, другие, наоборот, приносили в жертву богам и убивали по праздникам.

Летать крапивник не любит, если летит, то недалеко. Есть крапивники, совсем не умеющие летать. Становятся добычей для крыс и кошек.

Согласно легенде, птицы решили установить, кто из них взлетит выше. У крапивника не было шансов, но он схитрил, спрятался в перьях орла.

Орёл поднялся выше других и торжествовал победу, как вдруг из его перьев выскочила птичка и поднялась ещё выше.

Вот такую авантюрную птицу вводил в сказку Александр Пушкин.

 

Готовый первоначальный вариант после раздумий был отвергнут автором. Пушкин отказался от страфилуса и латинских (католических) подробностей.

Местом действия становится Россия.

Светёлка, красные сапожки, бояре, сударыня-дворянка, стража с топориками.

Старик со старухой проживают в ветхой землянке. Старик неводом ловит рыбу, а старуха прядёт свою пряжу. Они настолько бедны, что не имеют возможности купить новое корыто.

И вот однажды старик поймал волшебную золотую рыбку и отпустил в море.

 

Надо попросить у неё хоть что-то. И старуха просит новое корыто, старое-то совсем развалилось. Рыбак уходит на берег, и рыбка, конечно же, даёт новое корыто.

Затем старуха просит у рыбки новую избу и получает её. Старуха входит во вкус и требует у рыбки сделать её дворянкой, а потом и вольною царицей.

Казалось бы, золотая рыбка уже достаточно выполнила капризов. Рыбка свободна, надо ли исполнять новую прихоть глупой старухи? Но, тем не менее, просьбы неуклонно исполняются.

Поражает поведение рыбака. Непонятно его безусловное подчинение старухе, которая потеряла всякую меру. Рыбак только жалуется на капризы своей жены:

 

Смилуйся, государыня рыбка!

Пуще прежнего старуха вздурилась,

Не даёт старику мне покою:

Уж не хочет быть она крестьянкой,

Хочет быть столбовою дворянкой…

 

Все новые просьбы старухи не могут нравиться золотой рыбке. Море всё более бурлит и темнеет.

Наконец глупая старуха захотела стать «владычицей морскою», да чтобы рыбка была у неё в услужении. В этот раз на море разыгрался настоящий шторм. Терпение у рыбки кончается, и она возвращает старуху и заодно с ней рыбака к разбитому корыту.

Работа над сказкой продолжалась несколько лет. Автор совершенствовал её, приближая к русскому читателю.

Вопрос: что было причиной столь длительного труда?

 

 Памятник братьям Гримм в Ханау
Памятник братьям Гримм в Ханау

 

Другой вопрос: почему среди множества сказок братьев Гримм Пушкин выбрал именно это произведение?

Возразят: у Пушкина есть ещё одна сказка, основанная на гриммовских мотивах: «Сказка о мёртвой царевне и семи богатырях».

Вместо семи карликов и Белоснежки поэт вводит семь удалых разбойников, надо полагать, черкесов: это впечатления от путешествия Пушкина на Кавказ. Остальное – атрибуты хорошо известные: волшебное зеркальце, злая мачеха, отравление и сон царевны с чудесным пробуждением.

Скажут: проживи Пушкин дольше, он непременно продолжил бы переводы немецких сказок. Например, почему не написать морализующие стихи на тему «Красная Шапочка», по прочтении которых невинным девушкам следует разбираться: а не скрывается ли в их избраннике самый настоящий волк?

Пожалуй, он бы легко написал и стихи про «Золушку». За её нарядные туфельки и крохотные ножки. Александр Сергеевич был поклонником миниатюрных женских ножек!

Однако он выбрал «Сказку о рыбаке и рыбке» и провёл долгую работу по её изменению. Как будто у сказки был какой-то особый смысл.

Любопытно, что Пушкин первоначально собирался напечатать её в составе «Песен западных славян» как 18-ю песнь сербскую. Но напечатал её отдельно.

«Песни западных славян» – народные легенды в стихах, которые имели одинаковое происхождение и связаны с именем Проспера Мериме. «Сказка о рыбаке и рыбке» – нечто другое.

Пушкин усиливает идею сказки, вводит разбитое корыто как закономерный результат неблагодарности и завышенных требований.

 

Сказку восприняли с интересом. Старались постигнуть её смысл и обращались к событиям недавней истории.

Император Наполеон показал себя на редкость удачливым полководцем. Казалось, никто и ничто не могло устоять перед ним, стоило ему только пожелать. И надо бы завоевателю остановиться. Однако Бонапарт двинулся на Москву, чтобы оттуда объявить свою волю народам Европы.

Чем всё закончилось – известно. Великая армия Наполеона осталась в снегах России, а самого героя сослали на маленький остров в Атлантическом океане.

Но не тот характер. Бонапарт – просвещённый воин, путешественник: Италия, Египет, Россия…

А в сказке глупая старуха без всяких трудов и рисков получает блага.

И с рыбаком проблема. Жалкий и покорный слуга…

Разве похож старик на исполнителя воли Наполеона?

Солдат и офицеров император воспитал так, что они с большой охотой исполняли приказы и шли на риск.

 

Сказка содержит какие-то особенные, важные для автора настроения, которые и стали причиной создания сказки. Возможно, эти настроения носили временный характер и затем были утрачены. Но автору они ценны, и он сохранил дух произведения.

Какие настроения были положены в основу?

 

Снова к сказке.

В ней есть ощущение абсурда и надуманности происходящего. Рабское поведение рыбака удивляет. Околдовали его, что ли?

Старый рыбак понимает, что всё может закончиться плохо, пора остановиться. Старик пытается образумить свою жену. Однако та и слушать его не желает.

А старуха? Она по-прежнему недовольна. Принимает подарки один за другим и даже спасибо не говорит. Какая-то она странная.

……………………………………………..

Эпоха европейских войн, которые с перерывами продолжались четверть века, наконец закончилась. В сентябре 1814 года в столицу Австрии казалось, «переселилась вся Европа».

На Венский конгресс прибыли главы и высшие представители двух сотен государств, княжеств, герцогств и вольных городов.

Императоры, короли, генералы и офицеры свиты, министры, банкиры, богатейшие купцы и члены их семей, а также журналисты, слуги, доктора, повара, музыканты, актёры и всякого рода проходимцы съехались в столицу Австрии. Общее число гостей в Вене доходило до ста тысяч.

Страны-победительницы определяли новые границы, страны проигравшие ожидали своей участи.

Конгресс затянулся. Балы и приёмы следовали один за другим, но решения не принимались.

Очевидцы говорили: «Конгресс не движется, а танцует». Но на кону стояла будущая стабильность Европы. Участникам было нелегко принять согласованные решения.

Группы стран объединялись по интересам и принимали в свой состав недавних врагов.

Были обычными встречи, проводимые тайно от союзников.

Чтобы больше узнать о таких переговорах, усиленно работали секретные службы: подслушивали, подкупали слуг, вскрывали шифры дипломатической переписки. Салоны светских дам превратились в центры интриг.

Самой яркой фигурой Конгресса был русский император Александр Павлович. Красавец, победитель Наполеона, отличный танцор и тонкий дипломат.

 

 Император Александр Павлович
Император Александр Павлович

 

Отметили важную черту: русский император очень любил кому-то нравиться. Особенно дамы обижались на это.

О том, что победа не им завоёвана, знали только в России. Во время отступления 1812 года Александр находился в тени. Но с изменением характера войны Александр принял роль главного европейского умиротворителя и в этом преуспел.

«С невысказанной задней мыслью: он должен оставаться арбитром, от него должно исходить счастье всех, и вся Европа должна признавать, что её покой – это дело его трудов, её покой зависит от его доброй воли и может быть нарушен по его прихоти» (К. Меттерних, министр иностранных дел Австрии).

Впрочем, дипломатические таланты государя были небесспорны:

 

Пушкин:

 

Воспитанный под барабаном,

Наш царь лихим бы капитаном.

Под Австерлицем он бежал,

В двенадцатом году дрожал,

Зато был фрунтовый профессор,

Но фрунт герою надоел,

Теперь коллежский он асессор

По части иностранных дел.

 

Александр хотел казаться благородным рыцарем. Несмотря на возражения союзников, русский император настоял на почётных условиях ссылки Наполеона. Его сделали императором острова Эльба у берегов Италии и разрешили иметь многочисленную охрану.

Это была трагическая ошибка. Через год Наполеон вернулся на материк, и, чтобы снова унять его, погибли десятки тысяч солдат.

Князь Меттерних публично называл Александра главным виновником бегства Наполеона и последующих кровопролитий.

 

Традиционно сложным был польский вопрос. В недавних войнах поляки с большим желанием воевали против России. А вместе с ними против русской армии воевали российские подданные из западных областей.

Казалось, за грехи полагаются наказания. Но государь наказания отменил и снял все обвинения в измене.

Вот что я записал в своих мемуарах (Париж, 1814 год): «Мы остановились в Сен-Дени, где были расквартированы польские войска, которые недавно присоединились к нам после того, как сражались под знамёнами Наполеона. Много подданных Российской империи из числа знати и простых солдат подняли оружие против нас. Они не должны были ожидать ничего другого, как конфискации их имущества и ссылки в Сибирь. Император простил побеждённых, он провозгласил себя покровителем этой нации, которую века ненависти вооружили против России. Он забыл предательство поляков, все их измены и сражения, в которых они с яростью боролись против нас».

 

Император Александр решил, что основную часть Польши с Варшавой он присоединит к России. Север Польши он отдаст Пруссии, а юг – Австрии. Кроме того, австрийцы получали Северную Италию, а пруссаки расширялись за счёт Саксонии.

 

 Карта и герб царства Польского
Карта и герб царства Польского

 

Раздел побеждённых стран – дело не новое, но по замыслу русского императора Польша ставилась в заведомо выигрышное положение. В состав России поляки входили как бы отдельным государством с собственной Конституцией, законами и выборными органами власти.

Несомненно, идеи Александра Павловича по отношению к полякам выглядели прогрессивными. Но как совместить российскую монархию с конституционной Польшей? Ведь Польша должна составить с Россией единое государство.

Будет ли польза от такого объединения?

На важнейшем стратегическом направлении возникало чуждое государственное образование с населением, говорящем на другом языке, с другим вероисповеданием, со своей армией, таможнями и автономным правлением.

Русские сановники, а также ряд дальновидных иностранцев увидели в этом опасность и советовали императору отказаться от своей идеи.

Тому было несколько резонов:

…поляки не считают себя частью славянского мира. Менталитет их давно сложился, и тут ничего не изменишь. Польша – часть Европы, часть католического сообщества.

…их привилегированное положение не обеспечит государственной стабильности. Поляки не перестанут стремиться к полной независимости от России.

…нельзя забывать, что когда-то польское государство – Речь Посполитая – было огромным по территории. Поляки помнят об этом, и их полная независимость означает воссоздание Речи Посполитой от Чёрного моря до Балтийского в границах 1772 года. То есть за счёт территорий российских, а раз так, то следует ожидать новые русско-польские войны.

…в будущих войнах нельзя относиться к Польше как к противнику слабому. Поляки найдут союзников против России.

Император приводил другие аргументы.

Поляки будут ему благодарны, что он не наказал, а наоборот наградил их, обеспечив создание во многом независимого польского государства; а потому со стороны поляков не следует ожидать враждебных действий.

Русские же подданные дадут высокую оценку его решениям, но не теперь, а в будущем, когда польза станет очевидной.

В перспективе император видел полное слияние русских и поляков при хорошем руководстве.

 

Бороться с мнением государя не представлялось возможным.

Те, кто пытались это сделать, попадали в немилость и лишались карьерных перспектив.

Конгресс был далеко, и голос русской общественности не был слышен в Вене.

А в Россию сведения о происходящем доходили с опозданием, после цензурных правок и в виде слухов.

Пресса по указаниям цензуры показывала решения императора неизменно в выгодном свете. Газеты перепечатывали иностранные статьи, утверждавшие, как много приобретет Россия, включив Польшу в свой состав отдельным царством.

Но люди задумывались.

– Как же так? Народ-победитель главного европейского тирана не получает ничего. У русских остаётся крепостное право. А поляки, разорившие полстраны, получают Конституцию.

Особенно непопулярны были решения императора в армии. Генерал Ланской был поражён, узнав, что из тех поляков, которые недавно принимали участие в походе на Москву, идёт формирование польских национальных вооружённых сил.

Письмо его императору 4 мая 1815, Варшава: «…войско польское, коего буйное поведение и сообразные оному наклонности противны священным нашим правилам; и потому, если я не ошибаюсь, то в формируемом войске питаем мы змия, готового всегда излить свой яд на нас».

Ответа не последовало.

Русские экономисты предсказывали российской экономике потери, в то время как Польша, наоборот, получит хозяйственные выгоды.

Чтобы избежать этих потерь, предлагали включить Польшу в состав России как часть её, безо всякой Конституции или вообще бросить поляков и предоставить Польшу её собственной судьбе.

Доброхоты и мечтатели стремились найти хорошее: государь накапливает опыт для реформ по всей стране, а потом вслед за польской конституцией появится конституция русская.

Основания были. Юного государя воспитывал швейцарец Лагарп. А Великий князь Александр усвоил от него либеральные идеи и задался целью демократических преобразований в стране.

Странную любовь государя к Польше объясняли просто: среди друзей императора всегда много поляков.

Его другом юности был Адам Чарторыйский. Адам был старше Великого князя и уже тогда оказывал влияние. Оба критиковали бабку Екатерину Вторую за польскую политику, и это настораживало:

– Не повредила бы такая связь Александру Павловичу.

Ловкий Адам настолько завладел намерениями великого князя, что получил от него честное слово отдать все свои силы для достижения польской независимости. После того, как Александр стал императором, Чарторыйский был назначен министром иностранных дел Российской империи.

 

Конституционная Хартия Царства Польского была подписана русским императором 15 (27) ноября 1815 года.

Сама дата Хартии указывала на то, что объединению подлежит нечто разнородное. Первая дата – российская, по старому Юлианскому календарю, вторая – польская, по Грегорианскому календарю. Так и останется. Польша будет жить в составе Российской империи по отдельному календарю.

Некоторые положения документа:

11. Римско-католическая религия, исповедуемая большею частью жителей Царства Польского, будет предметом особого попечения правительства, без какого-либо нарушения свободы других вероисповеданий.

16. Свобода печати гарантируется.

17. Закон покровительствует в равной степени всем гражданам без различия их сословия и звания.

26. Всякая собственность … считается священною и неприкосновенной.

28. Все государственные дела по администрации, судебной и военной части без всяких изъятий производятся на польском языке.

29. Государственные должности могут замещаться исключительно поляками.

45. Все наши наследники по престолу Царства Польского обязаны короноваться Царями Польскими в столице согласно обряду, который будет нами установлен…

135. В каждом воеводстве учреждается совет воеводства, состоящий из советников, избираемых сеймиками и гминными собраниями.

138. Судебная власть конституционно независима.

153. Вооружённая сила состоит из действительной армии, пользующейся постоянным содержанием, и милиции, готовой в случае надобности подкрепить её.

154. Размер армии, содержимой на средства края, определяется Государем сообразно потребности в соответствии с доходами, внесенными в бюджет.

156. Армия сохраняет цвета своего обмундирования, свои особые костюмы и всё, что касается её национальности.

159. Наказание конфискацией имущества отменяется и ни в коем случае не может быть восстановлено.

160. Польские гражданские и военные ордена, а именно: Белого Орла, Станислава и Военного Креста сохраняются.

 

9 мая 1815 года в Варшаве состоялось торжество восстановления Польского королевства. Под канонаду и ружейные залпы горожане кричали: «Да здравствует наш король Александр».

Русского императора провозглашали «спасителем нации», «воскресителем отечества». В честь него совершали молебны, слагали стихи, его имя давали новорождённым.

Но такая же волна радости была и в 1806 году, когда в Варшаву вступали войска Наполеона.

Торжества в Варшаве повторились 31 октября, когда встречали русского императора. Александр Павлович был верхом и в сопровождении польских сановников. Он был одет в генеральский мундир польской армии.

Своим новым польским подданным государь раздавал ордена и денежные подарки, зачислил в свиту польских генералов и офицеров; нескольких девиц пожаловал во фрейлины. И уже тогда государь услышал от поляков и литвин настойчивые пожелания «округлить территорию», то есть расширить Польшу за счёт западных русских земель.

В частности, от имени литовских губерний (Вильно, Гродно и Минск) просил князь Огинский.

Александр не дал обещаний и призвал к терпению. Тогда чувства благодарности поляков брали верх. Даже Костюшко, старый враг России, писал из Швейцарии: «Я сохраню до самой смерти чувство справедливой благодарности к государю за то, что он воскресил имя Польши».

Однако на бытовом уровне положение было привычным. Русские военные, чиновники и купцы отмечали, что поляки по-прежнему «смотрят на нас пасмурно». Большинство из них рассматривают полученные льготы как некую прелюдию к восстановлению Речи Посполитой.

Государь остался недоволен поездкой. Окружающие отмечали, что Александр Павлович вернулся разочарованным, скучным и сердился без всякой причины.

1 марта 1818 открылся первый Польский Сейм, на котором император произнёс яркую речь о либеральных свободах, что привело поляков в полный восторг. В русских газетах содержание его речи не было опубликовано.

Когда о содержании всё-таки узнали, единым настроением русского общества стали опасения по поводу милостивого отношения государя к полякам.

Вот одна из шуток военных:

Генерал Остерман-Толстой на вопрос генерала Паскевича «Что же из этого будет?» ответил: «А вот что будет, что ты через десять лет будешь их штурмом брать».

Оказалась, что это не шутка, а предсказание. Остерман ошибся всего на пару лет.

 

 Памятная монета Остерман-Толстой. Фельдмаршал Паскевич
Памятная монета Остерман-Толстой. Фельдмаршал Паскевич

 

Вторая идея русского императора – Священный Союз.

Государь был уверен, что теперь, навоевавшись, страны Европы будут жить в братском мире.

Он был уверен в этом и предсказывал европейское будущее. Во главе европейской политики станут три сильнейшие монархии – Россия, Австрия и Пруссия. Они объединятся «узами действительного и неразрывного братства» и станут единым народом под именем «христианской нации».

Произойдёт сближение трёх ветвей христианства. Протестанты, католики и православные объединятся в одно сообщество. Эгоистические интересы государств сменятся на доверие, дружбу и верность данному слову.

 

Международная политика изменится полностью. На периодических конгрессах Священного Союза будут решаться спорные вопросы, и это позволит улаживать конфликты без пролития крови, так что войны будут совсем исключены из практики международных отношений.

Священный Союз будет открыт для новых членов. Для вступающих в него государств должны быть непременными заповеди любви, правды и мира.

Благородный порыв российского императора можно было только приветствовать. Но участие в Союзе ни к чему не обязывало. Потому политики отнеслись к новым идеям снисходительно.

Маркиз Каслри (Англия) называл проект «в высшей степени мистическим и глупым».

Князь Меттерних называл его болтовнёй.

Искушённым политикам было трудно поверить в простоту и патриархальность идей Союза. Стараясь дойти до сути, они искали скрытый замысел и пришли к выводу: цель Союза – объединение стран Европы вокруг России против мусульманской Турции.

Невысоко оценили Священный Союз и в России. Кто-то из русских заметил: «Лучше иметь союз менее священный, но более разумный и прочный».

 

У императора была ещё одна, третья идея, которую он неуклонно претворял в жизнь и которая также не находила поддержки в обществе и в армии: военные поселения.

Замысел прост: военные могут и должны накормить себя сами. Для этого воинским частям надо выделить землю. Остальное в их руках.

Идея не новая: таким образом обеспечивали себя удалённые войска, а также гарнизоны, состоявшие из местных жителей.

Предлагалось дело расширить. Теперь заниматься крестьянским трудом будут строевые части в средней России и на юге. Военные построят себе жильё, засеют землю, соберут урожай и при этом останутся в боевой готовности.

Но командиры не разбиралось в производстве. Они получали приказы от начальства и передавали их далее по команде. Как полагается в армии, каждый шаг подчинённых был на контроле. Сроки проведения сельхозработ устанавливали сверху. Запрещались торговля и перемещения работников. Внутренний порядок в поселениях поддерживали дисциплинарными мерами и жестокими наказаниями.

Казалось, идея здравая – сохранить большую армию и снизить затраты на неё, государь в очередной раз старался принести благо народу.

Для солдат срочной службы установили неслыханные льготы: им разрешалось заводить семьи, а после окончания службы можно было остаться на земле.

Но жизнь в военных поселениях оказывалась более тяжёлой и униженной, чем крепостная зависимость от барина. Вместо привычной армейской службы получался вид каторги.

Снова, в очередной раз, новации императора не встретили поддержки.

Говорили, что после 1815 года Александр представлял собой усталого мученика; «при наружном довольстве у государя кроется глубокая грусть в сердце».

В откровенных беседах Александр сетовал, что по-прежнему «уважает общественное мнение и даже боится его, но (так уж получилось) его предприятия оказались неверными для дела, в котором он ожидал оставить память о себе».

Вчерашний либерал и умиротворитель превращался в смиренного рыбака.

 

Поначалу Священный Союз приносил пользу.

Монархи-члены Союза, а также первые лица Англии и Франции стали собираться вместе и обсуждать вопросы международной жизни.

Конгрессы следовали один за другим: Ахен, Троппау, Лайбах, Верона.

Перемена мест и новые впечатления помогали русскому императору заглушить мрачное настроение. Он полюбил дальние путешествия.

 

Пушкин. 1818 год:

 

Ура! В Россию скачет

Кочующий деспот.

Спаситель горько плачет.

За ним и весь народ

………………….

От радости в постели

Расплакался дитя.

«Неужто в самом деле?

Неужто не шутя?»

А мать ему: «Бай-бай!

Закрой свои ты глазки;

Пора уснуть уж наконец,

Послушавши, как царь-отец

Рассказывает сказки.

 

Впрочем, Александр много ездил и по России, показывая, что не боится бездорожья. Но его страна, ожидавшая перемен и вольностей, так ничего и не получила. О русской конституции вспоминали разве что с усмешкой.

Называли истинную причину отсутствия реформ. Его отец, император Павел, был задушен офицерским шарфом. Император Александр не хотел оказаться на его месте.

Это было не совсем так, однако не только перемены в политике, но и вообще любые государственные обязанности стали утомлять императора.

Он уходил от дел и передавал полноту власти генералу Аракчееву.

Алексей Андреевич Аракчеев был человек надёжный, но крайне грубый и жестокий.

Время его правления получило недоброе название «Аракчеевщина».

Пушкин об Аракчееве:

 

Всей России притеснитель,

Губернаторов мучитель

И Совета он учитель,

А царю он – друг и брат.

Полон злобы, полон мести

Без ума, без чувств, без чести…

 

Международные вопросы России вместо русского императора стал исполнять канцлер Австрии Клеменс фон Меттерних.

Наш государь окончательно вошёл в образ несчастного рыбака.

 

 Аракчеев и Меттерних
Аракчеев и Меттерних

 

А потом было страшное наводнение в Петербурге.

 

«Над омраченным Петроградом

Дышал ноябрь осенним хладом.

Плеская шумною волной

В края своей ограды стройной,

Нева металась, как больной

В своей постеле беспокойной».

 

7 ноября 1824 года я был на дежурстве в Зимнем дворце.

 

Погода пуще свирепела:

Нева вздувалась и ревела,

Котлом клокоча и клубясь,

И вдруг, как зверь остервеняясь,

На город кинулась.

Пред нею

Всё побежало, всё вокруг

Вдруг опустело… Воды вдруг

Втекли в подземные подвалы

К решёткам хлынули каналы –

И всплыл Петрополь, как Тритон,

По пояс в воду погружён.

 

Вот запись очевидца: «Рёв ветра заглушал не только крики людей, но и пушечные выстрелы, возвещавшие об опасности. Из окон Зимнего дворца было видно, как сорвались с канатов гигантские сенные барки, пришвартованные у Академии Художеств, и ветер погнал их на наплавной Исаакиевский мост. Мост и так еле держался, выгнувшись под напором воды, а тут к нему неслись дюжина больших судов, разогнанных силой урагана. …из дворца было хорошо видно, что и мост, и барки превратились в обломки, а на одной из них ещё находятся люди.

Мы бросились к окнам на Неву и увидели страшное зрелище. Перед ожесточенным натиском бури неслись в туманном коловороте разваливающиеся барки с сеном. … барки разламывались на куски, и мы ясно видели, как посреди крушения какие-то тени стояли на коленях и поднимали руки к небу. И, видя это, мы тоже почувствовали ужас и тоже встали на колени и тоже начали молиться. Спасение казалось невозможным. Вдруг слева, по направлению от дворца к погибающим показались два рассекающих воду казённых катера. У кормы первого сидел окутанный в серую шинель генерал-адъютант Бенкендорф».

А вот мои воспоминания: «Творилось ужасное: вода в Неве переменила направление и теперь с громадной скоростью поднималась снизу вверх. Мимо нас стрелой проносились огромные баржи, двухмачтовые корабли и смытые с берегов избы.

Руль не действовал, вёсла ломались одно за другим, порывы ветра грозили опрокинуть шлюпку.

Но мы настигли барку и сняли людей.

Катер понесло дальше, и вскоре мы были на месте второго наплавного моста – Троицкого. Моста уже не было, несколько державших его барж запутались в деревьях Летнего сада.

Гребцами командовал 19-летний мичман Беляев. Этот молодой человек потребовал не вмешиваться в его действия».

В декабре следующего года он будет участником декабрьского бунта и окажется под следствием.

 

 Наводнение в Санкт-Петербурге
Наводнение в Санкт-Петербурге

 

 Наводнение. Спасатели
Наводнение. Спасатели

 

Я об этом ещё напишу.

 

Пушкин:

 

Осада! Приступ! Злые волны

Как воры лезут в окна; челны

С разбега стёкла бьют кормой;

Садки под мокрой пеленой,

Обломки хижин, брёвна, кровли,

Товар запасливой торговли,

Пожитки бедной нищеты,

Грозой снесённые мосты,

Гроба с размытого кладбища

Плывут по улицам!

Народ

Зрит Божий гнев и казни ждёт.

Увы! Всё гибнет: кров и пища.

Где будет взять?

 

Всё так и было. Размытые кладбища и плывущие кресты, коровы и лошади, загнанные на вторые этажи особняков; питерские дворы, в которые мы заплывали, как в озёра. И стёкла нижних этажей, которые я приказывал разбивать сходней.

Но я о другом.

 

Пушкин:

 

«В тот грозный год

Покойный царь ещё Россией

Со славой правил. На балкон

Печален, смутен вышел он

И молвил: с Божией стихией

Царям не совладать,

И сел. И в думе скорбными очами

На злое бедствие глядел.

Стояли стогны озерами,

И в них широкими реками

Вливались улицы. Дворец

Казался островом печальным.

Царь молвил – из конца в конец,

По ближним улицам и дальним

В опасный путь средь бурных вод

Его пустились генералы,

Спасать и страхом обуялый

И дома тонущий народ.

…………………………………

 

Пушкин обратил внимание на подавленное настроение царя.

Мне неизвестно, что сказал государь на балконе. В тот день во дворец я вернулся за полночь.

Печаль императора горожане увидели на следующий день, когда Нева вернулась в русло, и военные оказывали помощь жителям Петербурга.

– За наши грехи нас Бог карает, – сказал кто-то из толпы.

– Нет, за мои, – отвечал с грустью царь.

 

Петербург был разделён на секторы, и над ними назначили военных и статских генералов. Я стал комендантом Васильевского острова.

Мне жаль, что в поэме Пушкина нет моего имени.

Зато моя сестра Доротея (Дарья) Ливен писала из Лондона: «Твоё имя на всех полосах европейских газет. Горжусь тобой».

 

 Княгиня Ливен-Бенкендорф. Императрица Елизавета Алексеевна
Княгиня Ливен-Бенкендорф. Императрица Елизавета Алексеевна

 

А что же глупая и ненасытная старуха?

Император неизменно посещает Польшу, каждый раз облачаясь в генеральский мундир Царства Польского с орденом Станислава.

Встречали его хорошо. Даже с радостью.

Беспошлинные польские товары успешно расходились по России и продвигались дальше, в Китай. Российская же продукция сталкивалась с таможенными пошлинами и проигрывала товарам польским.

Польша благоденствовала. «Царство польское отеческими попечениями и милостями императора доведено до возможного благосостояния, во всем и везде замечаемого. По всем главным направлениям устроены хорошие шоссе, земледелие, скотоводство и садоводство доведены до возможного совершенства.

…фабрики, особенно суконные, а равно и другие отрасли промышленности, доведены до цветущего состояния».

Вот мои впечатления: «Я проехал через Варшаву и был очень удивлён, увидев её полностью преображённой: вместо грязного города, отмеченного печатью беспорядка и неустройства, я увидел красивый европейский город. Его былая запущенность была полностью стёрта чистотой, порядком и размеренностью жизни. Были выстроены замечательные здания, посажены бульвары, благодаря большим заботам неровные берега Вислы превратились в красивые террасы. Мрачный пригород Прага стал приятным для глаза обиталищем. Укрепления, возведённые польской враждебностью против русских и улучшенные затем французами, были срыты, вместо них появилась красивая дорога, зелёные насаждения и хорошо ухоженная и выровненная площадка».

Снова мои воспоминания: «После выезда из Белостока, к моему величайшему удивлению, я увидел, что вместо глубокого песка и болот, которые я видел здесь раньше, мы едем по прекрасной мощёной дороге, подъезды к Тыкоцину также изменились. Шаткий мост и грязная плотина исчезли, маленький город приобрёл чистый и ухоженный вид. Всё вокруг преобразилось, самый бедный, грязный и промышленно отсталый край, как по волшебству, стал цивилизованной, богатой и ухоженной страной. Дороги были прекрасно обустроены, города – чисты, земля – тщательно возделана. Местное население было довольно, фабрики заполнены иностранными рабочими».

 

Русского императора славили за милости. Но отношение к русским оставалось снисходительным.

Генерал-лейтенант Паскевич: «Я часто бывал на заседаниях Сейма. В Варшаве русских как будто вовсе не было; мы все чересчур стушевались, на нас не обращали внимания, вероятно, чтобы понравиться полякам, держали в чёрном теле, – везде первенствовали поляки; как будто они одни представляли собой тип всех способностей, у которых русские должны были всему учиться. Такое положение не было естественно и не могло долго продолжаться».

Данилевский о Польше: «Дорогой я слышал жалобы от русских чиновников, что поляки всякими силами стараются их удалять. Государь с поляками обходится ласковее, чем с русскими, что происходит не от душевного расположения, а от политических видов, ибо он желает искоренить вековую вражду между двумя народами.

Мы проехали от Петербурга до Волынской губернии большое пространство России и находили одно разорение и жалобы, а не успели вступить в польский край, как все облеклось в радостный вид».

За успехи поляков можно было порадоваться, но настроения независимости стали перемещаться из Польши в западные русские губернии.

Российская власть оказывала сопротивление: ввели цензуру, убрали со службы сановников, некогда служивших Наполеону, запретили тайные союзы.

В 1823 году случилось необъяснимое событие. 19 сентября во время смотра войск польской армии и литовского корпуса в Брест-Литовске некий польский полковник подъехал к государю для получения приказания; когда же поворотил свою лошадь, она лягнула государя в берцо подковой задней ноги.

Несмотря на боль, император остался верхом до окончания манёвров. Однако нога оказалась распухшей, и лейб-медику Вилие пришлось резать сапог, чтобы осмотреть её.

Надо было расследовать обстоятельства, но император повелел оставить всё без последствий, не желая подвергнуть злосчастного полковника какой бы то ни было ответственности.

Я плохо представляю, что было бы с русским полковником, если бы он оказался на месте поляка. Его могли ждать последствия самые мрачные.

Обратный путь в Санкт-Петербург император проделал в карете. Всю дорогу ему пришлось держать ногу горизонтально.

Боли прошли, кажется, 26-го.

12 января 1824 года, прогуливаясь в саду, император почувствовал сильные приступы лихорадки с жестокой головной болью. Сразу началась горячка. Возникло рожистое воспаление на левой ноге.

Положение было серьезным. Первый бюллетень о болезни императора составили 14 января.

Очаг воспаления оказался на том самом месте, куда ударила лошадь в Брест-Литовске.

Была опасность перехода рожистого воспаления в антонов (в гангрену). Припадки изматывали пациента и следовали с нарастающей жестокостью. Настроение врачей было близким к панике. Но вдруг на восьмой день государю стало легче.

Придворные медики, русский Тарасов и шотландец Вилие с трудом верили этому и крестились по-русски оба, благодаря Господа за спасение императора.

Он ещё долго не мог ходить, но 8 февраля царь присутствовал на бракосочетании брата, великого князя Михаила. Для чего устроили походную церковь, и государь сидел в креслах за занавесом, одетый в сюртук.

На больной ноге ещё долго делали перевязки, но народ с восторгом встречал императора, когда он выезжал в санях на прогулки.

Надо ли говорить, что причины его опасной болезни связывали с происками поляков?

 

19 ноября 1825 года в Таганроге русский монарх отошёл в иной мир.

Императором стал его брат Николай Павлович, человек решительный и не подверженный мистике.

Вы скажете: «Не стало рыбака. А как же сказка?»

А продолжение сказки состоит в том, что Николай Павлович не стал ничего менять и продолжил политику брата по основным направлениям. Он даже перенял привычки брата и также любил нравиться, но по-другому, сообразно своей натуре.

Николай изображал сурового и правильного солдата, получая особое удовольствие от страха подчинённых.

 

Император Николай Павлович 
Император Николай Павлович

 

Император Николай верил в Священный Союз, выдуманный братом, верил в успех военных поселений.

Что касается польского вопроса, то всё осталось по-прежнему.

Николай Павлович также как и брат, прежде всего, следовал польской Конституции, продолжая дело несчастного рыбака.

То есть, делал уступки, ничего не получая взамен.

Вначале поляки боялись нового императора, считали, что государь не любит поляков.

Но потом освоились. Находили возможность и напоминали государю о Конституции Польши, которой его брат неуклонно следовал.

Как известно, в декабре 1825 года в Петербурге произошёл бунт военных, который был жестоко подавлен. Потом было следствие и суд.

Участникам бунта вынесли суровые приговоры: разжалование в званиях до рядовых с отправкой на Кавказ, длительные тюремные сроки, пожизненная каторга, пятерых зачинщиков приговорили к смерти. Но то были русские.

Польских же участников бунта судил польский суд, и они фактически избежали наказаний. Большинство поляков было оправдано, только некоторые из них получили малые тюремные сроки.

Решение польского суда не могло понравиться Николаю, но он не мог возражать. Он был гарант польской Конституции. И Николай, покорный судьбе, шагал по дороге, проложенной братом.

Как всегда коронация Николая Павловича состоялась в Москве.

Однако после русской коронации надо было исполнять Конституцию польскую, согласно которой русский царь должен быть коронован ещё и по католическому обряду.

И через три года в Варшаве была устроена вторая коронация русского царя.

Это сплошь надуманное действо вызвало негодование у православной церкви и общественности.

– Как? Русский царь, помазанник Божий, и его должна коснуться рука нечестивца?

– Был ли такой пример, чтобы два раза короновались цари, особенно в покорённых царствах?

Я присутствовал на варшавской коронации.

Всё было торжественно. Шеренги войск и толпы людей на улицах, в окнах, на крышах домов. Королевский дворец в праздничном убранстве. Министры, сенаторы, духовенство.

Надевание короны и слова клятвы. Торжественное шествие императора и императрицы в кафедральный собор под радостные крики толпы.

Но многое унижало. Я записал в своих мемуарах: «…поляки должны были почувствовать гордость, наблюдая, как наследник Петра Великого выказывал уважение их вероисповеданию. … Мы же испытывали тягостные чувства. Я не мог избавиться от болезненного и даже унизительного ощущения, которое предсказывало, что император Всея Руси выказывает слишком большое доверие и оказывает слишком большую честь этой неблагодарной и воинственной нации».

 

 Коронация Николая Первого в Варшаве
Коронация Николая Первого в Варшаве

 

Было это в мае 1829 года. На юге уже второй год шла русско-турецкая война. Поляки не пожелали воевать за общую страну, и польские войска остались в казармах. По поводу неучастия поляков в войне царь сделал вид, что проблема незначительна. Зато устроил торжественную коронацию. А потом наградил непричастных. Николай Павлович направил в дар полякам трофейные пушки и знамёна, захваченные в Турции.

А дальше старуха не успокоилась, и захотела быть вольною царицей. Произошло то, что предсказывал генерал Остерман-Толстой.

Польше понадобилась полная независимость.

1830 год – июньская революция во Франции, август – восстание в Бельгии. Поляки, как истинные европейцы, не могли остаться в стороне, и 29 ноября в Варшаве тоже вспыхнуло восстание.

Польская армия поддержала восставших, а русские войска, как это не раз бывало, оказались в меньшинстве.

Немногие генералы – поляки, верные русскому престолу, были попросту убиты…

Поляки требовали не просто независимости, а присоединения к Польше всех земель, некогда входивших в Речь Посполитую: Литвы, Белоруссии, Малороссии.

Последовавший Сейм объявил династию Романовых низложенной.

Оказалось, что польскую армию мы обучили неплохо. Польские склады были полны военного снаряжения. И все эти склады и арсеналы перешли в руки восставших. Банки Царства Польского времени не теряли и успели накопить достаточно средств.

Наконец, после захвата власти мятежники исполнили продуманный заранее ход: отправили в Англию и Францию посольства с просьбами о военной помощи.

 

В России и у русского правительства не было сомнений в скором подавлении бунта.

24 декабря русская армия вступила на территорию Польши. Но командующий, фельдмаршал Дибич, воевал в «жалеющем» режиме и действовал явно не по-суворовски. Суворов был твёрд и недоверчив, А Дибич вступал в переговоры и отступающих не преследовал.

Как и многие в России, Дибич полагал, что поляки сражаются не из расчёта на успех, а для поддержания воинской чести. Показав свою прыть, братья-поляки утихомирятся.

Вялые действия русской армии не только затягивали конфликт, но и вели дело к его разрастанию. Пожар волнений стал захватывать Литву. Начались беспорядки в Вильно; студенты возглавили толпы мятежников.

Потом в события вмешалась холера: усмирение холерных бунтов вышло на первый план.

Как это бывало, Европа встала на сторону восставших поляков. Газеты разных стран прославляли героизм мятежников и на чём свет стоит ругали императора, его генералов и правительство России.

 

Александр Пушкин. «Клеветникам России».

 

Вам непонятна, вам чужда

сия семейная вражда.

………………………..

За что ж? Ответствуйте: за то ли,

Что на развалинах пылающей Москвы

Мы не признали наглой воли

Того, пред кем дрожали вы?

……………………………….

Иль мало нас? Или от Перми до Тавриды,

От финских хладных скал до пламенной Колхиды,

От потрясённого Кремля

До стен недвижного Китая,

Стальной щетиною сверкая,

Не встанет русская земля?

Так высылайте ж нам, витии,

Своих озлобленных сынов:

Есть место им в полях России,

Среди нечуждых им гробов.

 

В Европе не верили в успех восстания. А потом, независимость Польши – не тот приз, из-за которого стоит начинать войну с Российской империей.

Вопрос военного вмешательства всерьёз не обсуждался. Удивлялись, как могут поляки так долго сопротивляться русским.

Наконец в борьбе с холерой обозначился перелом, и в Польшу и литовские провинции стали подходить войска из внутренних губерний: поселённые кавалерийские дивизии, пехотные батальоны, гвардейские полки из столиц, казачьи сотни.

Формировалась новая, резервная армия.

Губернаторам Западных губерний император дал обширные полномочия.

13 июня 1831 года на главную квартиру русской армии прибыл фельдмаршал Паскевич с задачей взять Варшаву и прекратить бунт.

К обороне столицы поляки готовились с первых дней восстания. Новые укрепления строили под звуки музыки и пение патриотических песен.

Жители Варшавы ожидали схватку с энтузиазмом и отчаянием. Боевая подготовка войск и населения была налицо. Но неспособность генералов казалась вопиющей. Все хотели командовать и давать советы. Обвинения друг друга в измене были обычным делом.

Фельдмаршал Паскевич подошёл к Варшаве. На предложение сдачи мятежники гордо ответили: они взяли оружие для восстановления независимой Польши в границах 1772 года.

Поляки собирались погибнуть на глазах Европы, собрав аплодисменты.

У русских солдат было достаточно решимости, и рано утром 25 августа с большим воодушевлением войска двинулись к укреплениям Варшавы. Наступление проходило успешно, но велики были потери, и это не могло устроить командующего.

 

У восставших была ещё надежда на корпус генерала Раморино. Этот генерал безрассудно вывел корпус из Варшавы и теперь, по слухам, спешил обратно.

Приход Раморино мало что решал, но Паскевич не хотел допустить ещё большего кровопролития, и потому спешил.

Чередовались артиллерийские обстрелы и атаки пехоты. Захватывались все новые укрепления. Теперь уже обе стороны посылали парламентёров. Соглашений не достигали, и снова начинался обстрел.

Наконец Паскевич дал согласие на выход поляков с оружием на правый берег Вислы для последующей сдачи. Войска восставших последовали через Прагу далее на Плоцк. Генерал Ромарино получил приказ прекратить военные действия.

Русские войска и гвардия входили в Варшаву. Горожане переменили отношение к русским и встречали их как освободителей, давали воду и угощали красным вином. Но подарки не принимались из опасения отравления.

 

 Медаль За взятие Варшавы приступом
Медаль За взятие Варшавы приступом

 

Фельдмаршал сформировал временное правительство, граф Витт был назначен генерал-губернатором Варшавы, князь Александр Суворов- внук отправился к государю с рапортом.

Ушедшие в Плоцк оружия не сдали и, «уступая своей гордости», желали продолжить кровопролитие. Иван Паскевич начал преследование.

Поляки отступили за прусскую границу, где сложили оружие перед немцами.

Генерал Раморино также не пожелал сдаваться русским. Он ушёл в Австрию, где также сложил оружие.

 

Пушкин, 1831 год:

 

Сбылось – и в день Бородина

Вновь наши вторглись знамёна

В проломы падшей вновь Варшавы.

И Польша, как бегущий полк,

Во прах бросает стяг кровавый –

И бунт раздавленный умолк.

…………………………………..

Восстав из гроба своего

Суворов видит плен Варшавы.

Вострепетала тень его

От блеска им начатой славы!

Благословляет он, герой,

Твое страданье, твой покой,

Твоих сподвижников отвагу,

И весть триумфа твоего,

И с ней летящего за Прагу

Младого внука своего.

 

26 февраля 1832 года был обнародован Органический статут, объявивший Царство Польское частью Российской империи и упразднивший коронование императоров польскими королями. В том же году была отменена польская Конституция.

Польская армия, как недостойная служить за измену, была распущена. Генералы и офицеры её, оставшиеся верными присяге, продолжили службу в рядах русской армии.

Отменялась таможенная граница, воеводства стали губерниями, польский злотый заменён русским рублём.

Польский орден Станислава был включён в систему русских орденов, где занимал низшую ступень после Святой Анны и Святого Владимира.

В делопроизводство административного совета и канцелярии наместника вводился русский язык, тем, кто им не владел, разрешалось пользоваться французским.

 

Государь запретил обывателям Польши выражать верноподданнические чувства, «желая предохранить их от лжи».

Политически активные поляки были расселены по губерниям Российской империи.

За границей оказались десятки тысяч поляков, в основном военные.

В сопредельных странах эмигранты не задержались и проследовали дальше в Бельгию, в Париж, в Лондон и в Северную Америку, откуда слали проклятия России. Поначалу их хорошо принимали и давали деньги.

Для участников восстания был установлен срок возвращения на родину. Те, чей грех был невелик, подлежали амнистии. Срок возвращения продлевали дважды, но вернулись не все.

Знамёна польской армии были доставлены в Москву и выставлены для обозрения в Оружейной палате Кремля. Здесь же поместили польскую Конституцию. Её положили на пол, к подножию портрета императора Александра, её создателя.

 

 Польская Конституция – музейный экспонат
Польская Конституция – музейный экспонат

 

Адам Чарторыйский поселился в Париже и до конца своей жизни не скрывал ненависти к русским и к императору Николаю.

У Чарторыйского было родовое имение в Пулавах. Его конфисковали. Во время бунта в имении был истреблён эскадрон казанских драгун. Командиров обманули радушным приёмом, и те забыли о бдительности. Для убийства драгун с другого берега Вислы переправились польские войска. Им помогала «полная ненависти прислуга».

Император разместил в Польше части русской армии и начал строить крепости.

 

У сказки Пушкина нет счастливого конца, и это соответствует результатам восстания... [...]

 

 

 

(в начало)

 

 

 

Внимание! Перед вами сокращённая версия текста. Чтобы прочитать в полном объёме этот и все остальные тексты, опубликованные в журнале «Новая Литература» в апреле 2020 года, предлагаем вам поддержать наш проект:

 

 

 

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за апрель 2020 года в полном объёме за 197 руб.:
Банковская карта: Яндекс.деньги: Другие способы:
Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке:
«Вернуться на сайт магазина»
После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru
Вы получите доступ к каждому произведению апреля 2020 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.

 

508 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 19:50 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Напольная вешалка плечики из металла купить magazin-veshalok.ru. . Клавиатура для Macbook . Актуальные букмекерские конторы для профессионалов для ставок на спорт
Поддержите «Новую Литературу»!