HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Станислав Мозохин

Хуторянки-хуторяночки

Обсудить

Повесть

На чтение потребуется 5 часов | Цитата | Скачать: doc, fb2, rtf, txt, pdf
Опубликовано редактором: Вероника Вебер, 1.05.2011
Оглавление

3. Глава третья. На хуторе
4. Глава четвертая. Сватовство
5. Глава пятая. Ферма

Глава четвертая. Сватовство


 

 

 

Иван измотался за это лето. С одной стороны, он был крепко привязан к сыну, с другой – всем своим существом осознавал, что Любава стала тем человеком, с которым ему хотелось провести всю оставшуюся жизнь, от которого у него один сиреневый туман в глазах и перед которым он готов был преклоняться. Колдовская любовь, одним словом, которая линию разлома обозначила в его жизни и давала ему шанс сделать что-то свое, особенное, от которого мозги набекрень. Да и на скамейке запасных он боялся оказаться, персонажем неприличной истории стать, а потому все же иногда задавал себе вопрос: «А что я в ней нашел? Смешной, обаятельный человек, слов нет, во многом мне угодить хочет. Улыбка кроткая, притягивающая, язычок острый, натура буйная. Да мало ли таких вокруг, стоит только пальцем пошевелить – и шурум-бурум будет...» Но голос сердца его тут же убеждал в другом: это другой мир, Ваня, другая жизнь. Не жизнь, а насыщенный бульон, где все вкусно, все в согласии. А когда приходишь домой, начинаешь понимать, что этот-то дом и есть твоя крепость. Женщину, которая его создала, любить надо, творить с ней свой мир.

Тянуло Ивана к Любаве, и потому чуть не каждый выходной он был у нее на хуторе. Вот и на этот раз он приехал с утра и с подарками. Выйдя из машины потянулся, как сытый кот, на солнце: «Хорошо-то как здесь. Не воздух, а пьянящий наркотик. До чего же хороша деревня наша, жизнь в нее надо немножко вдохнуть, а дальше она сама расцветет. Без нее, вроде, и жизни-то никакой другой быть не может. Вот только замечать силу красоты деревенской не каждому дано. Умом, что ли, поизносились или охмелели от денег? Может, до поры, пока гром не грянет? Только вот поздно бы не было...»

От этих раздумий Ивана отвлекла Любава:

– Ну что, Ваня, опять любуешься красотой нашего хутора? И чего ты опять к нам ни свет ни заря? Или случилось что?

– Нет, ничего не случилось, – ответил спокойно Иван на подначивания Любавы. – просто тебя захотел увидеть. А хутор ваш действительно хорош, и ты неплохо вписываешься в этот пейзаж. Как говорят, красота красоту не портит.

– Это комплимент или еще кое-что, горе ты мое луковое? Я ведь пустых слов не люблю. Не губи свой образ пустословьем, Ванюша, радости я от этого не испытываю.

– Я не шучу, я по делу к тебе. Разговор есть, – возразил на упреки Любавы Иван.

Та лукаво сверкнула глазами, улыбнулась в ответ:

– Не узнаю я тебя сегодня, Ваня. Уж не влюбился ли ты в меня по самую макушку?! А? Может, и дело у тебя ко мне по этой теме?

Иван глубоко вдохнул, словно собираясь нырнуть на глубину, и произнес:

– Выходи за меня замуж, Любава. Не могу ни видеть тебя. Когда ты со мной, все другое не имеет значения. Кроме сына, конечно.

Нельзя сказать, чтобы предложение Ивана застало Любаву врасплох. Она уже давно сообразила, что понравилась ему, чего, собственно, и добивалась, еще находясь в больнице. Однако она не так уж хорошо его и узнала. А вдруг вся история это закончится нечем, и она наживет еще одну мозоль на сердце. А может, наоборот, махнуть на все рукой, и согласиться. Мужик-то неплохой, в хозяйстве пригодится. Такие мысли бродили в голове Любавы, пока она пристально вглядывалась в глаза мужчины, пытаясь найти подвох в его словах.

– День сегодня хороший, ясный. Пойдем в дом, Ваня, там все и обсудим. Не простую задачку ты мне задал, с родителями надо посоветоваться. Ведь не только я для них, но и они для меня – опора по жизни. А я хочу быть женщиной, которая всегда счастлива, семейная жизнь которой – это обитель душевной радости.

В доме Любава усадила Ивана за стол и позвала родителей. Мария Ивановна и Павел Михайлович, увидев гостя в столь ранний час, встревожились не на шутку.

– Что-то случилось, Ваня? Может, помощь какая нужна?

– Ну что вы, – поспешил Иван успокоить стариков. Взглянул на Любаву. – Пусть лучше дочь расскажет вам, зачем я здесь. А я потом продолжу. Ну что делать, если я такой застенчивый.

Любава улыбнулась, встала рядом с Иваном:

– Да вот, дорогие родители, Ванюша с утра пораньше свататься ко мне приехал. Просит руки моей у вас. Он хоть и понимает, что я не маленькая девочка, что мне уже двадцать пять годочков, что замужем была и сына одна, без мужа, воспитываю, однако вот разрешения у вас спрашивает. Молочные реки и кисельные берега обещает. Ну как тут не согласиться, если человек уважение к тебе имеет. Да и обидно, в конце-то концов, что на девичью красу даром глаза пялят, когда-то и платить за это надо, – не удержалась от шпильки в адрес Ивана Любава.

Мария Ивановна, слушая дочь, укоризненно поглядывала на нее:

– Уймись, глупая, шути хотя бы с передышкой. Дело-то серьезное, тут осторожность нужна.

– Мне, мамуля, бояться нечего, у меня все натуральное. Да и сам пусть поймет, что не детская это игра – любовь. Пусть Ванюша свое получит по полной программе, связавшись со мной, если уж устная трепка ему нипочем. Мы, бабы, все только с виду хорошие, а если поглубже копнуть, то и на черта нарваться можно.

– Ох, Ванюшка, не слушай ты ее, – перебила свою не на шутку разошедшуюся дочь Мария Ивановна. – Сейчас она готова мстить всем мужикам за всех вдов и сирот, за всех обиженных баб, хотя и нужно-то ей всего, чтобы мужик дрался за нее, семьей своей дорожил. Семья-то ведь любовью держится, ее на буксир, если что, не возьмешь. Но похаять за это свою дочь тоже не могу. Осторожная она сейчас, сердце свое боится пустому человеку отдать. Но про тебя она говорит, что ты мужчина стоящий, мужик настоящий, да мы и сами это видим. Любит она тебя, и это помогает ей жить. Мы с отцом не против отдать ее тебе, но вот хотелось бы познакомиться с твоими родителями, а то не по-людски как-то. Люди-то мы верующие.

Иван как будто ожил от слов женщины, встрепенулся, готовый сорваться с места:

– А я и сейчас могу их привезти, если можно, конечно. Они в городе, тут рядом. Я мигом обернусь.

– Привози, Ванюша, привози, – согласилась Любава. – Никуда нам от них уж не деться. Присядем на дорожку, как полагается, чтоб все у нас путем было.

– Эх, Любава, откуда у тебя столько сил, чтобы воду помутить. Трудно тебе с ней придется, Ваня. Порода у нее отцовская, провоцировать тебя всегда будет. Дело касается ее жизни, а ее опять понесло, – тяжело вздохнула Мария Ивановна, присаживаясь на табурет.

– А это все оттого, мамуля, что родила меня непутево, отсюда и результат, – не осталась в долгу Любава.

– Как это непутево? – возмутилась мать. – Ты говори, да не заговаривайся.

– Сама же говорила, – продолжила Любава, – что когда у тебя нерест наступил...

– Какой еще нерест? – пришла в негодование Мария Ивановна. – Тоже мне красноперка нашлась.

– Ну тебя же отец до роддома не довез. И ты рожала меня на посту ГАИ. Отец тогда вместе с гаишниками и роды у тебя принимал. Забыла, что ли?

– Ах вот что ты имеешь в виду?! Ну и что из этого?

– А то, моя хорошая мамуля, что мне тяжело жить, сопротивляясь обстоятельствам, если уж я плод утонченной работы милицейского бизнеса. Так уж получается, что я ничего без юмора делать не могу, потому что связана по рукам и ногам таким фактом моего рождения.

Мария Ивановна в ответ только рукой махнула.

– Привози своих родителей, сынок, сбывать ее с рук будем. Советую тебе не позволять ей садиться тебе на шею и помыкать собой.

Не прошло и трех часов, а Иван уже привез своих родителей и сына на хутор. Гостей здесь во дворе встречали все обитатели дома. По случаю их приезда все семейство приоделось. Но из всех выделялась Любава своим темным платьем, облегавшем ее фигуру. Ольга Александровна, выйдя из машины, сразу обратила внимание на это: «Хорошенькая девочка, чем-то похожая на меня в молодости. У моего сыночка губа не дура. Первая-то жена ей и в подметки не годится. Да и родители ее внешне приятные люди». Иван в это время вывел из машины своего сына. Взглянув на него, Любава даже воскликнула:

– Ой, какой очаровашка! – и протянув мальчугану руку, предложила: – Пойдем погуляем. Здесь у нас много интересного, тебе понравится.

Саша посмотрел на нее своими ясными голубыми глазами, демонстративно отвел ее руку и вернулся к машине, которая занимала его гораздо больше незнакомой тетеньки.

– С характером мальчик, – улыбнулась Любава.

– А ты что в темное платье оделась, вроде не по погоде, жарко же? – спросил ее Иван.

– А это, мой дорогой, траур по моей прошлой жизни. К тому же, устаешь от однообразия, а тут такой случай... А если хочешь, то это темное платье в противовес моему прошлому: не хочу, чтобы все повторилось заново. Не хочу быть жертвой в этой жизни, я же женщина, наконец. И запомни, Ваня, я не хочу быть богатой, как мне раньше обещали, а хочу быть просто любимой. Ни шуб, ни бриллиантов мне не надо, я хочу быть просто уверенной в тебе и в себе. А сынишка у тебя – прелесть, – вдруг сменила тему Любава. – Как мамаша могла такого малыша бросить? Материнским умом я твою бывшую жену понять не могу. Ведь наши-то дети для нас все: и горе, и радость, и слезы, и седые волосы. Иногда бабе можно и простить кое-какие слабости, но такое никогда.

Пока Иван и Любава разговаривали, Сашка возился возле машины, но потом ему наскучило, и он сам подошел к Любаве, взял ее за руку и повел к песочнице, в которой уже возился ее собственный сын. Подойдя, он протянул Максимке свою лопатку, а сам стал совочком копать песочек. Любава, наблюдая за этим, с удивлением произнесла:

– Да, сынок твой, Ванюша, контакт со всеми наладил без особых усилий. Сразу видно, сильная личность и, боже мой, как же он мне нравится. Только бы они у нас в плохишей не превратились.

– Да, вроде, и не в кого им такими быть. В любви же растут, заботой окружены, пониманием. Думаю, что со временем они это оценят, – возразил Иван.

– Дай бог, чтобы оценили, – поддержала его Любава.

Старшее поколение в это время уже перезнакомились друг с другом и поджидали молодых, чтобы всем отправиться в дом.

Павел Михайлович разлил шампанское по фужерам и произнес первый тост:

– Ну что, гости дорогие, наши дети решили пожениться. Никто их в этот омут не толкал, это их самостоятельное решение. Пробный шар в этом направлении у обоих уже был, так что в случае чего пенять им будет не на кого. За нами только свадьба, которая будет, вероятнее всего, осенью или зимой, как обстоятельства сложатся. Ваню мы знаем, он нам нравится. Помните, дети: все, что происходит сегодня, это на всю жизнь. И совет вам хочу дать: остерегайтесь проявлять чувства, которых не имеете, и поменьше тайн друг от друга, поскольку они никогда никакой радости не дают, а заставляют излишне напрягаться. Врагов себе не создавайте, про доброту не забывайте и не выясняйте отношения. Если будете этому следовать, все у вас получится.

Все чокнулись, выпили за молодых и надолго замолчали после первого тоста. Молчание нарушил Семен Иванович, отец Ивана:

– Я лично хочу одного: чтобы наши дети были здоровыми и счастливыми, все другое значения не имеет. А что касается меня лично, то я просто люблю свой дом, семью и отдаю ей все чувства. Ну а у Вани свое, наверное, мнение, против которого не пойду.

– Да я всего-то и хочу быть веселым по жизни, – откликнулся Иван. – А так, готов любому делу служить, не прислуживаясь, если это в интересах семьи и если мне доверяют и верят.

Сидевшие за столом переглянулись между собой, а Ольга Александровна заметила:

– Мыслят-то вроде правильно, слова их под сомнение не поставишь. Пусть ищут себя, размышляют, переживают. Только вот в сказки и чудеса верить не стоит, просто так ничего не дается, нужно много потрудиться, чтобы чего-то достичь. Проза жизни, пожалуй, покруче любой сказки будет. Но я вот о чем еще хотела спросить: где жить собираетесь, молодые люди?

Иван замешкался с ответом и вопросительно посмотрел на Любаву. Она же игриво тряхнула головой и, не скрывая радости, тут же ответила:

– Здесь, на хуторе, Ольга Александровна. С Ваней этот вопрос мы уже обсуждали и решили, что это будет лучше и для нас, и для детей. Хотим быть полностью независимыми, настоящими, свою правду найти, в конце-то концов, на этой земле. Хозяйство свое заведем, детей воспитывать на земле будем, людям во всей округе помогать. Я все же ветврач, во всех деревнях нужна. Дядьку своего заменю, его здесь часто вспоминают. Да и мечта у меня есть – лосиную ферму на хуторе создать. Дело нужное и людям полезное.

– А не скучно будет? Здесь даже пообщаться не с кем, кругом один лес да зверье. Хватит ли у вас храбрости и терпения в такой ситуации? – поинтересовался Семен Иванович.

– Мы же, Семен Иванович, не просто хотим здесь ферму построить. Мы хотим на базе хутора объединить в закрытое общество трудовой крестьянский люд, а если хотите, то создать союз порядочных людей, которым не безразлична судьба сельской России, основным девизом которых должны стать свобода, равенство и братство, ну и справедливость, конечно.

Семен Иванович усмехнулся, заметив:

– Ну, если я тебя правильно понял, то вы хотите создать свой профсоюз с кассой взаимопомощи или благотворительное общество с домами для престарелых, похожее на клуб любителей чая или домашних кошек. Так что ли, Любава?

– Мы хотим просто-напросто объединить под своей крышей патриотов земли русской, к рукам которых деньги не липнут.

– Ну а как с политикой в вашем обществе будет?

– Политическая борьба тоже не исключается. Вы посмотрите, что на селе творится. Стирают его с лица земли нашей, а без села и России-то никакой нет. Пудрят нам мозги, что оно на подъеме, но вы же сами видите, что село наше уже как курица ощипанная. И защитить себя не может. А селу свой новый порядок нужен. Без активных людей оно никогда с колен не поднимется.

– Устав у вас, конечно, будет? – продолжал свой дотошный допрос Семен Иванович. – И присяга, и ритуал, и обычаи, и традиции крестьянские?

– Обязательно будут. Мы же хотим создать идеальный инструмент по переустройству сельского мира. Эволюционным путем, конечно, на основе демократически избираемой власти. Для нас это чисто гуманитарная организация для продвижения своих корпоративных интересов, в основе которых лежит возрождение российского села. Нам надо сохранить слой настоящего крестьянства, его средний класс, если хотите, для которого понятие отечества не пустой звук. Ну это что-то вроде похоронного общества, созданного в Италии, которому сегодня уже лет двести.

– Извини меня, Любава, – перебил девушку дотошный Семен Иванович, – но это у вас далеко не похоронное общество, а сообщество вольных каменщиков. И общество у вас не закрытое, а тайное, для состоятельного крестьянского мира, называется которое масонской ложей. Кто только у вас командовать будет? Женщинам-то ведь туда путь закрыт, там только мужики командуют.

– Это почему же? – живо заинтересовалась Любава.

– Да чтобы вы не смущали мужиков своими формами и всякими женскими штучками. В противном случае это уже будет не клуб по интересам, а притон, ночной клуб для развлечений. В таком случае ваше всевидящее око померкнет обязательно, а без него задуманного дела не сделать. Так что, думай, великий мастер. Дело ваше, возможно, и нужное, но будет подозрительным для власти, которая обложит вас как медведя в берлоге, псами сторожевыми затравит. Да и путь ваш к такому сообществу долог и труден, – продолжал свои наставления Семен Иванович, – но то, что у вас есть мысли любым путем вдохнуть жизнь в деревню, сделать ее процветающей, одобряю и преклоняю свою седую голову. По жизни нашей бойцом надо быть, а не раскисать от всякой мелочи. Ну а если все у вас путем пойдет, то скучать вам действительно не придется. Дерзайте, а мы вам поможем. В свое время мне самому хотелось что-то подобное сделать, но не удалось по разным обстоятельствам, о чем до сих пор жалею.

– А почему не удалось-то? – поинтересовалась Любава

– Да потому, дочка, что власть у нас мерзопакостная была, каковой, впрочем, и сейчас осталась. Да и фермеры с душком оказались. У них же личный интерес в почете. Только он глаза им затмил, а не общие проблемы. Учтите это на будущее и подбирайте в свой клуб людей достойных. Не тех, у кого полные карманы денег, а тех, у кого душа не спокойна, у кого болит она за деревню нашу, у кого любовь к ней не охладела. Так что стройте свое похоронное общество для местной власти, когда-нибудь и результат, может, будет. Нам ведь просто расшевелить всех надо. А зла больше, чем имеем, точно не будет. А во имя свободы и настоящей России и пострадать можно. Свой полет начинайте, вздохните и расправляйте крылья. И запомните: ваш мир – это люди, которые вокруг вас, а не власть, которая мешает им жить.

– Чего ты их властью-то нашей пугаешь? – решил высказаться и Павел Михайлович. – Может, хватит нам всем с зажатыми ртами ходить, милостыню у всякой пакости просить. Мы, что, другого сорта люди, или нам уже и на отечество наплевать? Они же совесть свою продали, душу дьяволу заложили, плюют на нас свысока. Именно сейчас все мы военнообязанными должны стать, а не мальчиками для битья. Я хочу, чтобы в этой потасовке умные победили, а мелкий народ, каким нас считают, свою позицию занял. Нам давно уже пора определиться и иметь свое дело, свою мораль, свою власть. Пофигизм, который сейчас в моде, нам не к лицу. А то, что задумали наши дети, это похвально. Сами додумались, нас не спросив. Не может быть сильной страна без сильной провинции, мой дорогой. Да и мыслят ребята правильно. Пора мобилизовать народные мозги и волю в единый кулак. Современной власти это не по силам. Она сама в едином кулаке против собственного народа. Поэтому, кроме ненависти, у меня к ней ничего нет. Власть наша как барабан: гремит густо, да внутри пусто, только иногда одаряет нас своей милостью. Разве это власть? Олигархов она, правда, защищает, а за простой народ пострадать не хочет. Такие вещи прощать нельзя, – рубанул с плеча Павел Михайлович в заключение.

– А я разве не о том же говорю? – аж подскочил от возбуждения Семен Иванович. – Нам годы нужны благодатные, чтобы люди силу обрели. Но для этого нужны страдальцы за русскую землю, иначе социальный террор нас изведет. Хотя бывали времена и потруднее, однако все работало.

– Тогда и деревья были большими, – попыталась разрядить обстановку Мария Ивановна и рассмеялась.

– Совести тогда у людей было больше, ответственности. А сейчас что? Бабам колготки леопардовые подавай, стринги, легинсы всякие, журналы гламурные. Потому и жриц любви на каждой дороге полно. Да и мужики недалеко от них ушли. О чести своей забыли, собственное достоинство потеряли. Так что, дорогие мои старички, нам надо очень постараться, чтобы пожить подольше. Мы же никому не сможем простить, если нам дадут пощечину. За это и кровавыми слезами можно расплатиться, – с воодушевлением произнес Павел Михайлович.

– Это ты зря, Михалыч. Нельзя расправляться с чудовищем его же методами. Мы же народ гуманный, на справедливости воспитанный.

– А нужна нам эта гуманность? Власть-то у нас сама злостный нарушитель закона, а для таких клетка в самый раз сгодится. Ей хоть плюй в глаза – все равно божья роса. Сопротивляться надо этому, что-то в противовес поставить, – не соглашался с ним Павел Михайлович.

– Прежде чем что-то делать, примериться надо, на кого прешь. Поэтому, прежде чем в драку кидаться, с противника надо маску снять.

Неизвестно, сколько бы еще продолжался этот спор, но его прекратила мать Ивана. Она разлила по рюмкам оставшееся спиртное, подложила на тарелки закусок и спокойно произнесла:

– Хватит вам, мужики, воду в ступе толочь, мы не на политинформации, а на помолвке все-таки. Лучше давайте выпьем за детей наших, они того стоят. Невеста – красавица, да и жених – молодец. Дай бог, чтобы все у них получилось, сладилось.

Тут уж никто возражать не стал, все дружно взялись за рюмки, словно вспомнив, по какому случаю тут собрались. Пока родители обсуждали будущую совместную жизнь своих детей, Иван с Любавой незаметно узкользнули из-за стола, решив побродить по территории хутора. Оглянувшись вокруг, Иван нервно спросил:

– А дети-то наши где? Убежали что ли, куда?

– Здрасьте, приехали, отец называется. Да их твоя мама уже давно уложила спать, уже, наверное, скоро проснутся. Ты что, не заметил? Попозже покормить их надо будет. Ты сам покормишь, или мне рукава засучить?

– Не знаю, как твой, а мой сам ест. Аппетит у него замечательный. Да он у меня вообще мужик самостоятельный: зубы чистит, одевается, сам спать укладывается. Но и общество любит, ему нравится, когда с ним гуляют, рисуют, книги читают. Словом, проблем-то с ним никаких, говорит вот только не очень, отдельные слова еле-еле произносит.

– Ну это дело поправимо. Общаться с ним надо больше, дорогой папаша, а не наездами сына навещать. Парнишка-то вроде смышленый, умненький. Надо его понять и поддержать. Ну, этим я сама займусь, тебе детскую душу не понять.

– Это почему же?

– Да потому, дорогой, что не мужское это дело – детей воспитывать. Для этого женская душа нужна – теплая, нежная, надежная. Вам этого не понять, а дети чувствуют.

– Ладно, воспитывай, а я другим делом займусь.

– Каким, если не секрет?

– Территорию хутора надо облагородить. Вот здесь, например, – кивнул Иван на пустое место рядом с забором, я бы березки посадил, вид из окон сразу бы другим стал.

Любава рассмеялась:

– Да были здесь березки, только погибли, по моей глупости.

– Как это?

– Маленькая я еще была, по весне у дядьки гостила. Научил он меня тогда березовый сок пить. Березки-то просыпаются после зимы самыми первыми, тогда по ним и сок идет. Ножичком в коре дырочку проделаешь, палочку вставишь, а по ней сок и потечет: пей, сколько хочешь. А я по малолетству и незнанию вообще со ствола всю кору ободрала. От этого деревца и погибли. Вот тут они и росли, где ты теперь опять планируешь их посадить.

– Теперь обязательно посажу, справедливость восстановить надо. Не зря же их дядька твой сажал, и так ведь лесу кругом полно. А он не охотился случайно?

– А как же, охотился, конечно. Только в леса ему не было надобности ходить. Он зверей прямо на территории хутора отстреливал.

– Это как же? Зверь-то ведь не дурак, сам в руки охотника не пойдет, его выследить надо.

– Ерунда все это. Дядька просто поступал. Вон, видишь, в дворовой постройке слуховое окно. Вот из него и стрелял. А предварительно в огороде приманку раскладывал. Ночью какой-либо зверь на эту приманку выходил, а дядька его уже ждал, притаившись в сарае. Без добычи он никогда почти не оставался, кого-нибудь, да обязательно подстрелит.

– Не хутор у вас, а чудесные места какие-то: и баня по-черному, и охота под окном, и пчелы роями летают, и лоси в затылок дышат, а тишина какая, словно все вымерло вокруг.

– Не нравится, вижу, тебе здесь Ваня. Может, зря мы все это сватовство и прочие дела затеяли?

– Ты что, Любавушка! Да я балдею от всего этого. Это же мечта всей моей жизни.

– Здесь и в самом деле хорошо, Ванюша. Ночью выйдешь и слышишь, как яблони в саду будто переговариваются. А еще я люблю босиком по траве бродить, особенно по утрам, когда еще роса не сошла. Солнышко из-за леса выглядывает, туман от земли поднимается, кругом птицы щебечут – от всей этой картины сердцу так радостно. Это же и есть настоящая жизнь, Ваня. Да я без этого хутора и жизни себе не представляю. Ну а с семьей здесь если жить, то и вообще рай земной.

Иван слушал Любаву и улыбался.

– Не агитируй меня, золотце мое, я уже давно сломался. Да и без тебя тоже я жизни своей не представляю, – Иван взял Любаву за руку и повел ее к столу.

 

 

 


Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за апрель 2011 года в полном объёме за 197 руб.:
Банковская карта: Яндекс.деньги: Другие способы:
Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке:
«Вернуться на сайт продавца»
После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru
Вы получите каждое произведение апреля 2011 г. отдельным файлом в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.

 


Оглавление

3. Глава третья. На хуторе
4. Глава четвертая. Сватовство
5. Глава пятая. Ферма
518 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 29.03.2024, 18:28 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!