Идол

	Поделиться:

 

 

 

Этот текст в полном объёме в журнале за март 2023:

 

На чтение потребуется 12 минут | Цитата | Подписаться на журнал

 

 

 

 

Синопсис

 

 

Гротеск в стихах и прозе с участием классических персонажей. Стихотворный текст представляет по сути собрание эпиграмм. Вводная сцена и «Репортаж журналиста» обыгрывают корреспонденции российских газет с концерта Пола Маккартни на Красной площади 24 мая 2003 года.

 

 

*   *   *

 

Москва, Красная площадь, вечер майского дня. В обращённых к Кремлю нишах ГУМа, обставленных для пре-пати, собираются известные всей стране персоны. Всё в ожидании чего-то невиданного, невероятного, праздничного. Только и слышно: «Он здесь», «Он сам», «Он будет», «Мы увидим Его!». Ждут явления поп-идола, кумира своей юности. Эта сцена может быть подана в сдержанном стиле кинохроники, придающем событию подлинность.

Происходящее приобретает сюрреальный оттенок с появлением необычной парочки, одетой в выпадающие из действительности пышные костюмы эпохи европейского Возрождения. В пришельцах нетрудно узнать Фауста с Мефистофелем. Мефистофель со шпагой, в чёрном берете с пером, Фауст в «рембрантовском» берете малинового цвета. После препирательств с охраной пришельцы усаживаются за одним из столиков и с любопытством оглядывают московскую публику. Из Мефистофеля вырывается поток эпиграмм, впрочем, произносит он их беззлобно, с холодным равнодушием, как персонаж из другого мира. Фауст ведёт себя более эмоционально.

Официально-восторженную оценку готовящегося события даёт Журналист, ведущий репортаж с площади. Его напыщенная вздорная патетика звучит комично в диссонансе со скептическими репризами литературных героев. Впрочем, Журналист, как обычно, прикидывается простаком, подыгрывая настрою випов, сам-то он прекрасно знает цену всему происходящему.

В беседу Фауста и Мефистофеля друг с другом встревает Молодой человек за соседним столиком. Его песенка коротко и ясно передаёт отношение молодёжи к нынешней жизни и её заправилам.  

Рассевшаяся на площади публика сгорает от нетерпения. Роль поп-идола берёт на себя Мефистофель. Меняя по пути костюм, он взбирается на сцену. Его песни цинично-убийственны для слушателей. Но… никто не слышит слов. Площадь в экстазе, в наркотическом трансе идолопоклонства.

Доведя публику до умопомрачения, Мефистофель резко обрывает гипнотический сеанс. Он бросает публике обещание скорого Суда и вместе с Фаустом исчезает.

Площадь сначала в оцепенении, потом начинается шевеление. Так просыпается компания после отвратительной попойки.

 

 

 

 

Идол

 

Пьеса в стихах и прозе для уличного театра

 

Красная площадь на исходе майского дня в ожидании концерта западного поп-идола. Ниши ГУМа, обращённые к Кремлю, заполняются политиками, бизнесменами и поп-звёздами. Первый этаж универмага превращён в земляничную поляну с полосами зелёной травы и живой неснятой ягодой. Корзинки с земляникой – в руках встречающих вип-публику модельных девушек. Столы заставлены коллекционными винами, драгоценными коньяками, изысканными закусками.

Некто в элегантном костюме с супругой. Кладёт в коньяк дольки лимона, пьёт и, не обтерев губ:

– Готов поспорить, что костюм у него той же марки, что у меня!

Пытается повторить приём с коньяком, но жена – она в белоснежном наряде, с гарденией в волосах – отвлекает его, трогая за запястье: «Смотри, смотри же, кто пришёл!».

Входит знаменитый кинорежиссёр, загорелое лицо светится добродушием и энтузиазмом. Поправляя дымчатые очки:

– А что, господа, стоило жить! И вот дотянули же! Это нам сегодня сатисфакция за всё прошлое. Лучше поздно, чем никогда. Или ещё не поздно?

Эстрадная певичка поедает клубнику в паре со звездой юмора (к коньякам не притрагиваются):

– Ах, всю ночь не могла уснуть! Представьте: это же звезда с небес падает на землю, на нашу навозную кучу.

– Не делайте из него предмет культа, он всегда актуален.

Министр, присоединяясь к ним:

– Всё главное в нашей жизни, считаю, исполнилось. Прошёл Кубок Дэвиса, сегодня увидим божество нашей юности. Можно заказывать себе саван.

 Дама щурится и согласно кивает головой.

Запыхавшийся партийный босс, осматриваясь, наливает и пьёт кампари. Восторженно восклицает, играя на телекамеру:

– Не верится, он – в Москве! Вот за эту свободу мы и боролись. Когда-то из-за него, ещё в школе, я начал учить английский. Завидую молодым, им всё достаётся даром.

Пытается спеть одну из песенок идола, но вскоре срывается:

– Пойду потанцую.

Мухой вылетает из ГУМа. На авансцене – самая модная женщина сезона, художница поп-арта. На голове скрученные подобием шляпы чёрные заношенные джинсы. Длинная, рваная местами, юбка ручной вязки, на ногах красные колготки в клетку.

– Как бы я хотела его раздеть! И заново одеть. Всё-таки, я вас уверяю, наряжается он старомодно. О, если б я была его женой!

В вип-зоне на площади начинается движение: первые ряды занимают кремлёвские сановники. Много знакомых лиц. Свисающими с ушей бриллиантами покачивает Ксюша Собчак. Незаметно и тихо в партер проходит Президент, присаживается рядом с мэром Москвы.

 

Журналист (ведёт репортаж)

– Москва замерла и не дышит. До концерта осталось совсем немного. Красная площадь сегодня станет ареной ритуальных плясок и всеобщего поклонения великому человеку, живому богу. Это он изобрёл современную поп-музыку, воплотил великую мечту рок-н-ролла, женился на одноногой красавице, заработал миллиард долларов и сейчас борется за права ягнят и вегетарианцев. Он поставил условие: концерт должен пройти на Красной площади, и только на Красной площади – в энергетическом сердце России. Возражения всякого рода фарисеев были изящно проигнорированы.

Да и нельзя этому человеку ни в чём отказать. К людям пятидесяти-шестидесяти лет, заправляющим в этой стране, приехал бог их юности, он несёт свет и освобождение. «Демократия в России не наступит, пока он не выступит на Красной площади», – твердят рок-банкиры и рок-политики с сединами в бороде.

Не все ещё вполне понимают громаду счастья, свалившегося на нас с приездом кумира. А на Западе в большой цене даже его волосы, их выставляют на аукционах. Собственные дети просят папу не доедать блюд – объедки можно задорого продать. Обкусанный им кусочек хлеба однажды ушел за сорок тысяч долларов. Один из фанатов продавал флакончики с микробами гриппа, который он якобы подхватил от певца.

 

В поредевшей нише ГУМА появляются Фауст и Мефистофель, оба в живописных нарядах европейского Возрождения. Фауст в пурпурном берете, его спутник – в берете чёрном, при шпаге. У входа их останавливают.

 

Мефистофель (развязно)

Какой у беса может быть билет?

Прошу быть к иностранцам благосклонным.

Нас всюду принимает высший свет –

Лишь стоит показать мой герб исконный.

 

Делает неприличный жест. Охранник старательно смеётся над шуткой. Фауст и Мефистофель усаживаются.

 

Перед тобой российская столица.

Её когда-то звали «Третий Рим».

Имперская на герб вернулась птица.

Сама империя попала в третий мир.

 

Берёт со стола и рассматривает одну из бутылок.

 

Не пьёт никто! Ни в ком нет пыла.

Пресытились, не лезет в рот.

Ещё не старые, да всё нутро изгнило.

Природа взяток не берёт.

 

Фауст

Тебе б всё ёрничать! Здесь чистые порывы:

Вернуться в молодость и освежить свой дух.

 

Мефистофель

О, так порывисто, что в спешке задавили

Пяток детей и семеро старух.

 

Всматривается в дамское общество.

 

Здесь каждая бы нагишом прошлась,

Чтоб только не остаться без вниманья.

Владеют душами несложные желанья,

Но никогда не сотрясает страсть.

Здесь всё наполовину, всё впопад,

При всем учитывая и анфас, и зад.

Здесь дамы любят хорошо поесть,

Но со слабительным, чтоб не растолстеть.

 

Фауст

Разнежились, сластёны, вертопрахи.

Чёрт среди них, а ни чутья, ни страха!

 

Мефистофель

Что я пред ними? Ветхое преданье,

Шут, лузер, робкое дитя.

Они же потрясают мирозданье

Величьем зла, творимого шутя.

Всё сущее вложив в свою утробу,

И в будущее забивают вход.

Их только смерть ещё страшит и злобит,

А жизнь и вовсе не идёт в расчёт.

Как говорил один из них пострел:

Желали лучшего, да всё пришло к разрухе.

Но отделить итог от славных дел

Труднее, чем жужжание от мухи.

 

Фауст

Всех проклял, заклеймил, ославил.

Прошу, на этот вечер поостынь!

 

Мефистофель

Ты видел детские бои без правил?

А предложения в газетах секс-рабынь?

В забавах здешний свет меня обставил.

 

В нише появляется модный романист, раскланивается, особенно любезно с Мефистофелем. Тот отвечает шутовским поклоном.

 

Мефистофель (склоняясь к Фаусту)

В его писаньях разум не замечен,

Любовь и страсть к позывам сведены.

И потому естественно при встрече

Не шляпу снять, а опустить штаны.

 

Журналист (продолжает репортаж)

Он явится! Он всё-таки споёт на главной площади Третьего Рима! Один из тех, кто определяет судьбу России. Капитаны политики и бизнеса пришли, как на парад, на главный в их жизни концерт. Сегодня они снова стали мальчишками. Вспомнили, как пацанами фанатели от рока, в тексте и музыке которого был заключён код свободы и высшей правды.

Эти люди из партера состоялись. Они взяли власть над одной из самых больших и богатых стран планеты. Они смогли объездить весь мир, о чём их отцы боялись даже мечтать. У них самая дорогая одежда, самые крутые машины и самые просторные дома. Они сидят на финансовых потоках, им дано очень многое, почти всё. Стало казаться, что у них не осталось самого главного – личной человеческой мечты. Пробиваться, зарабатывать деньги, открывать заново окно в Европу хлопотное занятие.  Они устали, они стали циниками.

И вот пэр рока приехал в Россию с политической ревизией. Как музыкальный Джеймс Бонд, как агент свободы. Он проверит, остался ли ещё в этих респектабельных господах азарт романтических хулиганов, способных рисковать ради подвига. Видят ли они ещё за интересами идеалы, за политикой – совесть, за пиаром – любовь. Российская политическая элита, проклинаемая бедняками, всевластные кавалеры Садового кольца, «страшно далёкие от народа», стоят вместе с этим самым народом на лобном месте. На главной площади страны. Партер поёт и танцует, чего не делал уже давно, с момента обретения власти. Россия должна остаться свободной. Мы не имеем права предать пэра рока. Это наш рок! Спасибо вам, сэр!

 

Фауст

Бессмысленный угарный сон.

Как будто все с катушек послетали.

Послушать можно старый патефон –

А здесь его в мессию записали!

 

Мефистофель

Так это вековечная беда!

В развитии духовном недоноски

Не чтят святынь, без страха и труда

Им вместо вин сливают ополоски.

 

Журналист

Как вызволить страну из блуда?

 

Фауст

Тут путь один: Господне чудо.

 

Мефистофель

Есть и другой: очнётся власть,

Изгонит ложь, не станет красть,

С народом восстановит связь,

Из петли вынув криминальной…

 

Журналист

Рецепт фантастный, нереальный.

Вы не с луны ли, господа?

 

Фауст

Так, значит, в чуде и нужда.

А что даст идол тривиальный?

 

Мефистофель

Ах, развяжу по случаю язык!

Ведь этот сэр давно не настоящий.

Тот молодым сыграл случайно в ящик,

Дурачит мир удачливый двойник.

 

Молодой человек за соседним столиком

Простите, что встреваю в разговор.

Но отличить не трудно суррогаты.

Не верю я! И на концерт пришёл,

Хотя билет мне стоил ползарплаты.

 

Фауст

Вы, верно, сами музыкант?

 

Молодой человек

Влеченье есть, да не велик талант.

 

Мефистофель

Так спели бы.

 

В его руках появляется гитара, которую он и передаёт соседу.

 

Молодой человек

На днях она назвала меня неудачником. Обидно, ведь она прекрасно знает, что главная моя удача в ней самой. И вот сложилась такая песенка. (Поёт)

Ты говоришь: мы мало значим,

могли бы жизнь прожить иначе

и в чём-то больше преуспеть.

Но вспомни, кто поднялся в гору,

чтобы бежать за ними сворой

и от стыда не умереть!

Чем так витийствовать и княжить,

уж лучше онеметь, бродяжить,

запоем пить, сойти с ума.

Как строить прочные хоромы,

когда душа не знает дома?

Нет, лучше посох и сума!

Смотри, какие превращенья,

какой идёт круговорот:

былой успех стал пораженьем,

их возвышенье – униженьем,

позором – слава и почёт.

Мы ж не стремились в командиры,

не обещали брать преград

и презирали все мундиры –

теперь уж поздно на парад!

 

Мефистофель

А что, совсем недурно он поёт!

Мне, правда, смысл куда важнее тона.

Так волк, когда зубами горло рвёт,

Не отличает бас от баритона.

 

Мефистофель надевает маску рок-певца и, прихрамывая, поднимается на сцену. В пути меняется его наряд: теперь он в джинсах и красном шёлковом пиджаке. Площадь накрывает невообразимый гвалт. Наконец певец поднимает руку с гитарой. Всё смолкает.

 

Мефистофель (ломается, публика на каждый его возглас отвечает протяжным воем)

Я вас лублу! Моска это здоров! А сейчас будэт приколная песня. Вы готови зажигат?

 

Площадь ревёт «Йес!». Мефистофель начинает петь, пародируя манеру поп-идола.

 

В проулках тёмных, в светлом зале,

В толпе друзей, когда одна,

Являюсь ей, хвостом за талью,

С парами серы и вина.

 

Клонюсь все тягостней, все ближе.

Шепчу, терзаю, вот приник.

И чувствует она, как лижет

Ей щёки узкий огневой язык.

 

Как ни пугает дьявольская страсть,

Теряет голову, нет силы отклониться.

А ночью, встряхиваясь и смеясь,

Я щекочу хвостом ей ягодицы.

 

Площадь неистовствует.

 

Журналист

Улётная программа! Убойная публика!

 

Мефистофель (паясничает)

Будем зажигат! Я вас лублу!

(поет с дьявольскими подвываниями)

Люблю смотреть как умирают дети!

Как сводит животы от нищеты.

Но для чего им жить на свете,

Когда живем и я, и ты?

            Бери у них... [👉 продолжение читайте в номере журнала...]

 

 

 

[Конец ознакомительного фрагмента]

Чтобы прочитать в полном объёме все тексты,
опубликованные в журнале «Новая Литература» в марте 2023 года,
оформите подписку или купите номер:

 

 

 

 

	Поделиться: