HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Михаил Ковсан

Ты

Обсудить

Роман

 

Купить в журнале за декабрь 2019 (doc, pdf):
Номер журнала «Новая Литература» за декабрь 2019 года

 

На чтение потребуется 6 часов | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

Опубликовано редактором: Игорь Якушко, 20.12.2019
Оглавление

14. Может, так звучит память
15. Может, это Луна скукоживает тропу?
16. Как без паука паутина соткалась?

Может, это Луна скукоживает тропу?


 

 

Рядом с тропою дорога, многолюдное искушение. Что на дороге пустяк, событие на тропе.

Одни, поддавшись, с радостью, другие с печалью, иные голову очертя, тащатся по дороге или бегут. Оставляют тропу зарастать бурьяном, чертополохом, бутылками битыми теми, кто не постиг таинств коктейлей эпических, рецепты которых осеняют по пути в Петушки.

Дорога должна быть стремительна, поэтому должна быть прямой, ничто ее строительству не помеха, долженствование ее направляет везде, через вечный покой в том числе, заливая бетоном, закатывая в асфальт: ничто не пробьется. Разве что по весне, после бурных дождей на обочине вымоет кости.

Мелькающие указатели убеждают, что только здесь, с такой именно скоростью, в таком количестве километров от кем-то назначенной цели, несущиеся способны сущность свою обрести, назвав ее словом, вырвавшимся из застенков контекста, обретшим свободу, чтобы тут же ее потерять, с обретенной сущностью сросшись.

Дорога полна новостей. Она ими живёт. Новости разлетаются, как горячие пирожки, жаренные с двумя «н» на шипящем прогорклом подсолнечном масле. Прожаренные до черноты с начинкой, одни из мяса, с повидлом другие, пирожки летят по дороге, норовя в открытое окно залететь – в маску, проросшую в лицо, залепить: до смерти не отмыться.

Боготворя себя и пародируя, пересекая границы стран и морали, вдогонку за заживо сваренным временем дорога летит, тщательно увиваясь от непризнанных незаконных детей – задних дворов, без которых не может существовать. Несется, змеиный хвост догоняя, себя им дразня и им себя погоняя, словно убогой рифмой сочинитель песенных текстов, под павлиньим нарядом скрывающий импотентное тело и душу, выеденную мышами.

 

Пахнет сыром, возбуждающим жажду: вина и любви!

Пахнет любовью: вина!

Сыру – пахнет вином!

Разом и сразу – за разум!

 

Всё собрать, всё соединить, всех и вся: юг с севером, запад с востоком, чистых с нечистыми, слова, не любящие друг друга, и одно другое не терпящие созвучия – тогда, блюзово воркуя, дух Божий повеет. Летит-голубь-веет, земля полая и пустынная, всё спасенное Ноем жизнью ее осенит, чтобы в прах обратиться.

А над океаном, над площадью и над дорогой будут гигантские черные птицы летать, варварски, не щадя, воздух оставшийся на куски разрывая.

Тебя туда тянет? С тропы на дорогу? Сорваться в побег? Нормально! Но ты тропу не покинешь, кому, как не мне, это известно. Дорога! Грудь четвертого справа. Сапоги лужи трамбуют, сердца стучат, словно шаги в церкви холодной: первый-второй!

По дороге можно молча идти, все слова позабыв. По тропе без слов не получится: окажешься на дороге. По ней бессловесно движутся в тягучей египетской тьме – окно не прорубить – соязычные единовременники: детский сад на режимной прогулке или скованные единой цепью рабы. Оступился – и поглотило, исчез, во тьме растворился.

Зелеными глазами, колкими бутылочными бликами тропа откликается на шаги. Метнувшись стремительно прочь, кошки обронили глаза, и, мяукая неприкаянно, обшаривают окрестность, слепо натыкаясь на безразличие, помоечную тоску и собачью готовность догнать и порвать.

Колобком бездомным тропа под ноги катится, и нет у нее, вечной, славной иллюзии, ни конца, ни начала. Следы впечатаны плотно, словно слова великих поэтов в строку.

Что думаю о миге, когда увижу конец? Там будет зеркало, подойду с лица маску сниму и увижу тебя, страхи, как я, сочиняющего. Подъезд сумрачно насторожен, оттуда – дверь в полный мрак, в него по ступенькам спуститься. Там, в глубине растет, набухает – схватить. И ты, задержав дыхание, ключ в замок торопливо вставляешь. Поворачиваешь, открывая, не видишь, но знаешь: за спиной горящие глаза потухают, лапа, едва до плеча не дотянувшись, падает, словно с осеннего дерева лист, беспомощный и безвредный.

Всё совершается обидно, буднично, незаметно. Не дрожит, не взрывается, и новая звезда – хотя кто это знает – не появляется в небе. Не прерывается счастливое течение времени. Почему счастливое? Раз течение, значит, счастливое. Слова не люди, никчемно не сходятся.

Иду вперед, назад уходя, сознавая: мы друг для друга стеклянны, прозрачно призрачны, ломки, ты меня сторонишься, остерегаешься. Может, ты прав: сломаешь – не склеишь. Помнится, давняя, с детства подруга подарила маме по случаю вазу. Разбитую, склеенную. Маму это очень задело.

Вспоминая, вижу: день ото дня твои мысли становятся строптивы и непонятны, чувства туманны, неразличимы. Как разберешь, кто есть кто? Ни отметин, ни знаков, подобных бороде, наполовину обритой у тех спартанцев, которые струсили.

Томас Манн, с которым ты меня познакомил, за год до рождения твоего спрашивал себя в дневнике, для чего всё это пишет? Чтобы мир его лучше узнал или перед смертью написанное уничтожить? Уничтожать дневник – они вышли из моды – ни тебе, ни мне не придется, но – каким образом миру намекнуть, что не грех и запомнить? Кстати, не жаль, что сжигать тебе нечего?

Писателю хорошо: вырезал, подровнял, кровоточит – бросил читателю. Правда, ныне исчезли мельницы ветряные – с чем прикажешь сражаться? Водяные пропали – негде романтической нечисти жить, бытие, зыбкое, зябкое, длить? Или это оставить юным в забаву, а самому на поводке вести пса? Не рыскает из стороны в сторону, не рвется из рук, убегая. Не выгуливать – но вести, к судорожному ритму приноровившись: задние лапы не действуют, значит, ремнем, прикрепленным к попонке, приподнимая, вести, без движения ведь не выживет, как человек без милосердия.

Потому, очертив милосердием спасательный круг, отделить его от мятущейся бессмыслицы мира, отравной дисгармонии, неизлечимой.

Тропа крутится, извивается, но, идя по ней, этого не понять, не увидеть. Удастся только, над нею поднявшись, когда вся будет пройдена. Воспарив, всю в цельности сюжетной увидишь. Но даже оттуда не все углы, особенно ежедневное с залежалым запахом обязательности. Всматриваешься, но – темно. Вчитываешься – бессмысленно буквы мелькают. А иногда из угла – сущая гадость.

С приятелем решаете поиздеваться над учителем пения. Подлый поступок. Во-первых, ничего он вам не сделал, ни хорошего, ни плохого. Во-вторых, учитель не музыки – пения. Что может быть унизительней? К тому же, хромой. Вы ходите, идиоты, на переменах – встретить и поздороваться. Сколько встретите, столько раз здрасте. Смиренно вам отвечает. А, может, не замечает, не выделяя вас из толпы? Впрочем, за ним тоже грех. Как-то после уроков, отмучившись, все натыкаются на закрытую дверь. Велено в зал. Отбор в хор. Какой отбор! Какой хор! Не вырваться – дверь заперта. В зале голодный гул, нетерпеливое бульканье, зеленое кваканье. И чем сильней стремление вырваться, поднять над поверхностью голову, тем сильней тянет назад, затягивает в глубину, голос жертвы в наследие пустоте оставляя.

Иногда мне удается услышать твой голос, пробивающийся из огромной – одному не поднять – «Латвии», а потом компактного ВЭФа, сквозь треск и грохот глушилок. Скажешь: к чему времени твой голос глушить, скрывать его от меня? От тебя мой голос – понятно, во многом знании – много печали. Наверное, и меня от лишней печали оно охраняет.

Вязкий вазелиновый быт, в котором бытие глушат нещадно. «Над пропастью во ржи» – не-материализующийся-фантом-не-добываемый. Убийца Леннона, дожидаясь полиции, ее читал под фонарем в оригинале, из которого, в отличие от перевода, слова-и-словечки резинкой вытерты не были.

Неостановимо движение по тропе: то этот миг, то иной – трепещущими бабочками на проткнувшей игле. На ней и миг серой стены с подтеками от недопитых бутылок, зеленые осколки которых завоевали пространство, как варвары Рим.

Зеленые? Ну, конечно, какими же быть осколкам бутылки? Знаю, но цвет не вижу. И ты – черно-белый, и вокруг тебя всё. Пытаюсь, оглянувшись, увидеть цветным, не выходит. Может, прошлое в цвете увидеть нельзя? Или не получается у меня? Или это время черно-белое, не цветное?

Хотя на всем протяжении тропа почти одинакова, кажется: всё время сужается. Особенно, когда ветер задувает в уши чужие слова, разноцветные, карнавальные. Тогда серые стены, сближаясь, тропу из пространства выталкивают, чужие слова на клочки раздирая, разбрасывая по закоулочкам.

Миг – туман рассеялся, исчез мираж, дым разлетелся. И ты протискиваешься между стенами, сжавшись, втянувшись, тащишься сквозь ядовитый петит, сообщающий о человеке, который идет по Луне. Может, это Луна скукоживает тропу?

Если осознание времени личностно, то и пространство быть всеобщим не может.

 

 

 

(в начало)

 

 

 

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за декабрь 2019 года в полном объёме за 197 руб.:
Банковская карта: Яндекс.деньги: Другие способы:
Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке:
«Вернуться на сайт магазина»
После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru
Вы получите доступ к каждому произведению декабря 2019 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.

 


Оглавление

14. Может, так звучит память
15. Может, это Луна скукоживает тропу?
16. Как без паука паутина соткалась?
508 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 19:50 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!