Желание

Под Новый Год, как известно, приключаются самые невероятные истории, которые ни за что на свете не произойдут в обыкновенный день. И иногда жизнь так закручивает сюжет, что романист бессильно опускает руки и покорно отступает перед узористой фантазией случая, способной до неузнаваемости изменить всё вокруг.

И вот одна из таких невероятных историй произошла на одном предприятии по выпуску неизвестно чего, а точнее в отделе, где занимались неизвестно чем. Сотрудники решили всем коллективом отметить наступление новогоднего праздника. Дело было привычным, поскольку в течение года они вместе отмечали все крупные торжества. Организационными вопросами занялась, как водится, плановщица Галина Степановна, пользовавшаяся любой возможностью избежать работы.

За неделю до 31 декабря она начала деловито ходить по отделу, поминутно поправляя феерическую брошь на платье. Галина Степановна подходила к каждому, брала с него деньги, говорила, что необходимо принести из дома и так далее.

Вскоре, сверившись с многочисленными списками и таблицами, к которым она привыкла за десятилетия работы, Галина Степановна сообщила всем, что в делах царит полный порядок, и праздник в принципе организован. Сообщение ей встретили аплодисментами, но сама плановщица с озабоченной миной сказала следующее:

– Всё это, конечно, хорошо, но нехорошо. Не хватает самого главного, а именно ёлки. Согласитесь, Новый Год без ёлки – просто издевательство.

И тут, разумеется, не повезло Зайцеву, на которого вечно сыпались все шишки. В отделе его называли Иванушкой-дурачком, и он действительно был на него похож: милый, добрый, правда, в отличие от сказочного героя, он был без хитрецы. Как человек безотказный, он не смог сказать «нет», когда к нему подошла деятельная Галина Степановна и попросила достать ёлку.

– Молодец, Зайцев, другого я и не ожидала. Так ты нам добудь зелёную, а я побежала по делам. – Галина Степановна удалилась, стараясь молодцевато щёлкать каблуками.

Зайцев давно работал в отделе, и при этом никто точно не знал, каким делом он занимается. Но каждый знал, что тружеником он был отличным, таким, на которого можно легко положиться. И на сей раз было ясно, что ёлку он достанет.

Отмечать праздник решили 30 декабря, чтобы следующий вечер, как и полагается, провести дома. Оставалось всего три дня, поэтому сразу после работы Зайцев отправился за ёлкой.

На улице по-волшебному сверкал снег, словно на земле были рассыпаны сотни и тысячи мелких драгоценных камней. Было морозно, и выдыхаемый изо рта пар красиво клубился в свете фонарей. Вокруг мерцали неоновые вывески, на столбах красовались праздничные плакаты, всюду слышались смех и радостные возгласы.

Зайцев направился на рынок. Несмотря на вечер, людей было много. Все они куда-то спешили, неся в руках сумки и пакеты с подарками.

Ёлками торговал одетый в костюм деда Мороза человек. Его красная, с широким белым воротником мантия, перетянутая поясом, доходила до пят и чуть не касалась снега. Пушистая борода не казалась приклеенной, а «окающий» говор наигранным. Ёлок было много, больших и малых. Они стояли у стены рынка, и покупатели могли выбирать.

Дед Мороз бойко общался с покупателями, расписывая свой товар:

– Да вы посмотрите, что за чудо! – говорил он мужчине с маленьким сыном. – Доставьте мальчугану радость – купите. Нигде больше таких даров природы не найдёте.

Речь деда Мороза и умоляющие глаза сына сделали своё дело, и мужчина, расплатившись, взвалил на плечо дерево.

– Какую присмотрели? – спросил продавец Зайцева. – Вот хорошая, а вот ещё лучше.

Зайцев нерешительно посмотрел на пушистые ёлочки.

– Мне нужна не слишком большая, – ответил он.

– И не слишком маленькая, правда? – улыбнулся дед Мороз.

Он залез в кучу ёлок и вытащил подходящую.

Зайцев заплатил и схватил ёлку. Дед Мороз показал ему, как удобнее её нести. Покупатель поблагодарил за помощь и сказал «До свидания».

– Я не прощаюсь, – произнёс дед и таинственно улыбнулся.

Зайцев ничего не понял и вскоре забыл удивительную фразу.

Ёлку он сначала захватил домой, чтобы на следующий день забрать на работу. Жена Катя, увидев колючее дерево, подняла шум.

– Только этой ерунды в квартире и не хватало. Вечно ты несёшь бесполезные вещи. Только подумать – ёлка! И мне потом придётся иголки убирать!

Да, семейная жизнь Зацева не удалась. И чего об этом, скажите, писать? С женой он давно не находил общего языка и всё чаще удивлялся, что вообще интересного он в ней когда-то нашёл. Вечера после работы и выходные дни проходили в спорах, ссорах и раздорах. Сын Женька предпочитал в эти минуты запираться у себя в комнате, врубать рок-н-ролл и ни на кого не обращать внимание. Короче говоря, жизнь Зайцева не была сладкой, и он это понимал, однако никогда не жаловался и никому не плакался.

Наступило 30 декабря. Весь день в отделе суетились, двигая столы и расставляя стулья. На столах появились еда и напитки. В углу стояла наряженная шарами и гирляндами ёлка, хохолок которой венчала красная стеклянная звезда.

За праздничным столом собрался весь отдел, не исключая начальника Петра Митрофановича, место которому досталось во главе всего. Рядом с ним пристроилась Галина Степановна, а закончился стол, разумеется, Зайцевым, который, сидя с краю, постоянно рисковал свалиться на пол.

Празднество проходило бурно. Многочисленные тосты и пожелания, отмеченные пьяной искренностью, сменяли друг друга. Под звон бокалов строили планы на будущее и говорили о жизни. Когда открывал рот Пётр Митрофанович, закрывали рот остальные, когда говорила Галина Степановна, молчали все. Зайцев же сидел тихо и никого не беспокоил.

В разгар веселья, ближе к ночи, появился неожиданный гость. На него обратили внимание, лишь когда он громыхнул, поздоровавшись. Перед коллективом стоял не кто иной, как тот самый дед Мороз, что накануне продал Зайцеву ёлку.

– Вижу, празднуете, – сказал он, стряхнув с бороды снег. – Ну и намело же на улице! Настроение как? Хорошее, праздничное?

– Лучше некуда, – отозвался Пётр Митрофанович и почему-то засмеялся. – А вы кто?..

– А вы не видите? – спросил гость. – Да я и не к вам вовсе, а вот к тому господину, – и он показал на Зайцева.

Удивились все и, прежде всего, названный герой. Он даже привстал.

– Да, да, к вам, – подтвердил гость. Подойдя к столу, он сунул в рот пару ломтиков ветчины и продолжал: – Честно говоря, я сразу проникся к вам симпатией, вы мне понравились своей скромностью. Я хочу сделать вам новогодний подарок.

– Позвольте, – вмешалась Галина Степановна. – Мы все здесь скромные, а почему подарок только ему?

– Мне так захотелось. Вас устраивает ответ. – Он вновь обратился к Зайцеву. – У каждого есть свои мечты и желания, но, к сожалению, далеко не все они сбываются. Наверное, и у вас есть таковые. Поэтому я хочу исполнить любое ваше желание. Вам стоит только выбрать.

– Вы серьёзно? – вымолвил Зайцев.

– Куда уж серьёзней, – подтвердил дед Мороз. – Праздник завтра, поэтому у вас есть время подумать над своим самым сокровенным желанием. Завтра я приду к вам и осчастливлю.

Гость оглядел сотрудников, сказал: «Прощайте, господа!» и незаметно исчез.

Для Зайцева начался настоящий кошмар. Каждый считал своим долгом, во-первых, сказать, что ему повезло, а во-вторых, непременно дать совет относительно желания. Больше всех суетилась Галина Степановна.

– Зайцев, – говорила она, – никого не слушай. Слушай только меня. Я тебе плохого не пожелаю. Я точно знаю, чего тебе хочется.

Вернувшись домой, он неосторожно рассказал о случившемся жене, и кошмар продолжился с новой силой.

Жена Катя пришла в восторг, осознав открывшиеся перспективы. Пока уставший Зайцев хотел поскорее добраться до постели, она возбуждённо ходила по квартире, решая, что же мужу всё-таки пожелать.

– Как ты можешь спать в такую минуту?! – возмущалась она, толкая засыпавшего супруга. – Решается наша судьба, а ты спишь. Вставай немедленно!

– Но… – молил Зайцев.

– Вставай! Давай думать!

Бедному Зайцеву пришлось подняться и одеться. Он сидел в кресле, засыпая каждые пять минут и просыпаясь от голоса жены.

– Что нам надо? – вопрошала она, сложив руки и глядя в потолок. – Господи, чего нам только не надо. У меня до сих пор не шубы. У нас нет машины. Нет дачи. Да и квартира старая. Ну, что молчишь? Скажи что-нибудь.

Зайцев развёл руками.

– Мне ничего в голову не приходит. Ты говоришь не о тех вещах. О таком, конечно, мечтают, но оно не стоит того, чтобы его желать.

Жена вспыхнула и обрушилась на мужа с обвинениями в глупости. Чтобы дело не дошло до драки, они разбудили сына. Женька, протирая глаза, сказал, что ему прежде всего необходим крутой музыкальный центр, круче, чем у Пирогова из его класса. После таких слов он был отправлен обратно спать.

Чувствуя, что силы на исходе, утром Катя телефонными звонками вызвала кучу родственников. Столько близких людей не собиралось в квартире Зайцевых даже по семейным праздникам. Все были чрезвычайно разговорчивы и внимательны к Зайцеву, тянулись с рукопожатиями, говорили сердечные слова и практически раскрывали душу.

Тёща Светлана Анатольевна перехватила инициативу в свои руки и предложила просто взять деньгами. В конце концов, решила она, так проще. Споры разгорелись в основном при определении суммы. Называлась одна цифра, но она казалась ничтожной, и тут же возникала другая, большая. Но и она не удовлетворяла потребности родных и знакомых.

– Что вы мелочитесь? – недовольно ворчала Светлана Анатольевна. – И вообще, о какой валюте идёт речь?

В выборе валюты разногласий как раз не было. Через пару часов бурных дебатов, во время которых выступавшие под бурные овации постоянно увеличивали сумму, она зашкалила за годовой бюджет страны. Когда же познания присутствующих в математике исчерпали себя, пошла путаница в нулях. Спустя некоторое время вожделенное количество денег боле или менее определилось, и родные на радостях принялись составлять списки будущих покупок.

Сам Зайцев безучастно сидел в кресле и без особого интереса слушал о виллах в Швейцарии, поместьях в Аргентине, банковских счетах в Цюрихе, виндсёрфинге на Гавайях, поездках в Катманду, шубах из норки, свечных заводиках…

За пустыми разговорами прошёл день. На улице валил густой новогодний снег. Стемнело. В окнах квартир, где люди завершали последние приготовления к празднику, зажёгся свет.

– Чёрт! – воскликнула жена Катя. – У нас осталось мало времени. Может, списком подать?

Под чутким руководством Светланы Анатольевны составили заявку, на скорую руку подправили пунктуацию и обороты и остались довольны. О новогоднем столе забыли, а нетерпеливые напоминания сына Женьки остались без внимания. Часов в десять, когда по телевизору известная компания по обыкновению собралась в бане, в дверь позвонили. Светлана Анатольевна подтолкнула инертного зятя к двери. Испуганно щёлкнул замок, и на пороге возникла Галина Степановна.

– Тёпленькая компания, – заметила она, проходя в квартиру. – Отмечаете? Ну, ну. Дед Мороз ещё не появлялся?

– А вы в него верите? – спросила Светлана Анатольевна.

– Как и все вы. Я с вами его дождусь. Зайцев, ты, надеюсь, определился? Помни, что в нашем отделе не хватает, например, компьютеров. И Петру Митрофановичу мы давно ничего не дарили. Да и Восьмое марта не за горами. Ты, конечно, сам решить ничего не можешь, поэтому я здесь.

Галина Степановна бесцеремонно села у телевизора и, смотря фильм, громко и неприятно смеялась. Сам по себе факт появления постороннего человека не возмутил Светлану Анатольевну, но то, что и он, этот человек, тоже претендовал быть советчиков при выборе желания, ни в какие ворота не лезло. Переход к открытому противостоянию был скор. Разогретые обстановкой родственники не постеснялись опуститься до обычного рукоприкладства, и уже через минуту Галина Степановна позорно капитулировала на полу.

– Добрый вечер, – раздался голос деда Мороза. – Вот и я. Почему вы меня не приветствуете?

Вся компания мгновенно отвлеклась от поверженной плановщицы и, обратив взоры на гостя, замерла в ожидании.

Дед Мороз стянул варежки и сунул их в карман.

– Зайцев, дорогой мой человек, вы как, приготовились? До боя часов осталось десять минут.

– У нас всё готово, – Светлана Анатольевна протянула листок.

– Погодите, – прервал её гость. – Я хочу исполнить его желание, а не ваше.

– Разницы практически никакой, – парировала тёща. – Итак, мы…

– Мне нужно только его желание. Я жду.

Зайцев задумчиво стоял, держа руки в карманах. Ему всё надоело, и он был утомлён собравшимися людьми.

– Витя, – сказала жена. – Подумай обо мне и сыне. Мы же родные люди.

– Да и мы не посторонние, – добавила Светлана Анатольевна. – Витя, вот списочек.

– Зайцев, – раздался с пола разбитый голос Галины Степановны, – у тебя есть наш отдел, где тебя безумно любят.

Дед Мороз взглянул на часы.

– Полторы минуты. Вы можете даже ничего не говорить, а просто подумать о своём желании.

– Витечка! Витя! Зайцев! – неслось отовсюду. Светлана Анатольевна махала списком, жена что-то упорно твердила, с пола голосила плановщица.

– Всё, пора, – изрёк дед Мороз. – Вы готовы?

– Да, – ответил Зайцев.

Часы начали отбивать последние секунды старого года. Наступила тишина. С последним ударом часов седые брови деда Мороза удивлённо взметнулись вверх, и он щёлкнул пальцами. В то же мгновение в руках Зайцева оказался обыкновенный надувной шар с синими полосами.

– Я о таком в детстве мечтал, – довольно сказал он, – но родители так и не купили.

– Надеюсь, рады, – произнёс дед Мороз. – Удачи вам в Новом Году. – После этих слов он исчез.

Увы. Закончилась эта сказочная история совсем не по-сказочному. После того, как Светлана Анатольевна пришла в себя, она на полном серьёзе прокляла зятя и ушла вместе с остальными родственниками. Галина Степановна пообещала расправиться с ним на работе и, подняв рваную шапку, заковыляла прочь. Вскоре ушла и жена Катя, захватив с собой вещи. Только сын Женька перед тем, как последовать за матерью, подошёл к отцу и сказал:

– Я тебя понимаю, па.

Зайцев остался один с шаром.

Пришёл Новый Год. На улице продолжал валить снег, и где-то ждал своего часа счастливчик, которому через год, быть может, тоже предстояло получить в подарок целое желание.