HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Григорий Климешов

Дино Буццати. Крылатая жена (перевод с итальянского)

Обсудить

Рассказ

 

 

 Комментарий переводчика

 

Мистико-сатирический рассказ с почти детективной концовкой. Но только не следует читать его с конца, впрочем, как и любое другое художественное произведение.

 

 

Опубликовано редактором: , 13.08.2008

 

 

 

Однажды ночью граф Джорджио Венанци, мелкий провинциальный помещик 38 лет, земледелец, гладя в темноте спину жены Лючины, которая была почти на двадцать лет моложе его, почувствовал на левой лопатке крошечную корочку.

– Прелесть моя, что у тебя здесь? – спросил Джорджио, трогая точку.

– Не знаю. Я ничего не чувствую.

– Всё-таки здесь что-то есть. Похоже на фурункул, но это не он. Что-то твёрдое.

– Повторяю тебе: я ничего не чувствую.

– Прости. Знаешь, Лючина, зажги свет – я хочу посмотреть.

Включив свет, прекрасная половина села на кровать, повернув спину к лампе.

И муж внимательно осмотрел подозрительную точку.

Он не понимал толком, что бы это могло быть, но это была какая-то неправильность кожи, хотя кожа у Лючины была необыкновенно мягкая и гладкая.

– Знаешь, это любопытно, – немного поразмыслив, сказал муж.

– Что именно?

– Ладно, подожди, я возьму лупу.

Джорджио Венанци был чрезвычайно аккуратным и педантичным. Он сходил в свой кабинет, быстро нашёл желанный инструмент, даже два: один средней величины, 12 см в диаметре, и другой, маленький, но более мощный. И вот с этими лупами супруг возобновляет исследование.

После недолгого молчания он проговорил:

– Нет, это не маленький фурункул.

– Тогда что же?

– Словно пушок какой-то.

– Родинка?

– Нет, ничего подобного, только тоненькая пушинка.

– Ладно, слушай, Джорджио, я очень хочу спать. Поговорим об этом завтра утром. Наверное, ничего страшного здесь нет.

– Нет, конечно. Однако странно.

Свет потушили.

 

Но всё-таки утром, проснувшись, Джорджио Венанци ещё раз осмотрел спину Лючины и обнаружил кожную аномалию не только на левой лопатке. Вместо того, чтобы уменьшиться или совсем исчезнуть, она увеличилась, а за то время, пока спали, на вершине правой лопатки появилась точно такая же абсолютно симметричная точка. У Джорджио закралась неприятная мысль.

– Лючина, – почти простонал Джорджио, – а знаешь, что у тебя на другой лопатке?

– Что?

– Тот же пушок. Но только под ним есть что-то твёрдое.

Он снова вооружился специальными лупами и подтвердил наличие двух крошечных воздушных мягких белоснежных пёрышек, похожих на маленькие кнопочки. У него было угнетённое состояние духа. Перед ним был какой-то непонятный феномен. Но дело было не только в этом. Конечно, фантазия не была сильной стороной Джорджио Венанци, специалиста по сельскому хозяйству, далёкого от занятий литературой и искусством, то ли из-за равнодушия, то ли из-за лени. Тем не менее, на этот раз неизвестно каким образом его воображение немного заработало: у него возникло предчувствие, что те два крошечных пёрышка на лопатках жены были ничем иным, как микроскопическими зародышами крыльев.

Данное явление было не просто странным, а невероятным. Он знал точно одно: это больше, чем чудо или волшебство.

– Послушай, Лючина, – произнёс Джорджио, отложив линзу в сторону и глубоко вздохнув, – ты должна поклясться мне говорить всю правду и ничего, кроме правды.

Жена повернулась к нему с удивлённым видом. Выйдя замуж за Венанци не по любви, а, как случается ещё сегодня в провинции, по настоянию родителей дворянского происхождения, которые видели в том браке укрепление семейного авторитета, как-то безразлично привыкала к своему благоверному, хорошему человеку, благовоспитанному, но тем не менее с ограниченным и старомодным сознанием, с дурными вкусами, а после свадьбы ставшему невыносимо ревнивым.

– Скажи мне, Лючина, ты с кем-нибудь виделась в последнее время?

– Что значит "виделась"? Я встречалась с обычными людьми. Из дома я почти никогда не выхожу, ты это хорошо знаешь. Как то на днях видела тётю Энрику. А вчера ходила за покупками сюда, на площадь. Больше ничего особенного не помню.

– Но… Ты не была на каком-нибудь базаре?… Где есть цыгане…

Она вдруг подумала, уж не сошёл ли с ума её благоверный.

– Можно узнать, что ты имеешь в виду? Цыгане?! Почему я должна была встречаться с цыганами?

Джорджио произнёс пониженным тоном:

– Почему… Почему… У меня есть подозрение, что кто-то над тобой нехорошо подшутил.

– Подшутил?!

– Ну, может быть, сглазил.

– Чтобы появились эти козявки на спине?

– Хотя бы и так.

– А что это по-твоему? Может, спросить у доктора Фарази?

– Нет, нет, нет, никаких докторов! Врача мы пока вызывать не будем.

– По-моему, ты чересчур волнуешься из-за меня. Прошу тебя: не трогай меня там – мне щекотно.

Обдумывая беспокоящую проблему, Джорджио, сидевший рядом с Лючиной, обеими руками продолжал щупать два маленьких нароста, как больной свою опухоль, желая спрятать болячку.

В конце концов он пересиливал себя, вставал, выходил из дома, чтобы обойти свои владения, простирающиеся на двадцать километров. Он специально хотел быть далеко, дабы не беспокоиться из-за желания постоянно проверять любимую спину. Однако по возвращении не устоял перед соблазном спросить жену:

– Ничего нового, сокровище?

– Нет, ничего. А что?

– Я говорил… Знаешь… На спине…

– А, не знаю. Я больше не смотрела.

– Хорошо, я не буду тебя трогать. И не вызывай доктора Фарази. Это было бы совершенно напрасно.

– Мне это даже в голову не приходило.

 

Весь день прошёл как на горящих углях. Несмотря на то, что разум повторял ему, что идея была безумной, противоречащей всем правилам природы, она сделала его ещё больше суеверным и диким. Противоположный голос, возникший неизвестно откуда, упорствовал внутри него насмешливым тоном: это не фурункулы или струпья, у твоей прекрасной жёнушки появляются самые настоящие крылья! Графиня Венанци, подобно памятнику павшим на площади, будет прекрасным зрелищем!

Джорджио Венанци не был образцом целомудрия и благовоспитанности. После женитьбы он уже не решался подкарауливать крестьянок своего поместья. Наоборот он высматривал, подобно охотнику, самую желанную из дичи. Но Боже упаси нарушить порядочность, честь, престиж своего рода. Для этого у него была неотступная ревность к жене, сдержанной и самой очаровательной женщине города, но вместе с тем хрупкой и тонкой натуре. В общем, для него не было ничего ужаснее, чем скандал. Что бы произошло, если бы у Лючины действительно выросли два крыла, хотя бы только в зачаточной форме, как беспрецедентные "родинки"? Она бы стала всеобщим посмешищем? Поэтому-то он и не хотел вызывать врача. Может получиться и так, что два пуховых пучка исчезнут так же, как и появились. Но может быть и нет. Что же его ждёт дома, когда он вернётся сегодня вечером.

В тревожном ожидании, только переступив порог дома, он удалился с Лючиной в спальню, обнажил ей спину и ещё больше удивился.

Со скоростью роста, которую он замечал только у редких видов растительного мира, две неправильности принимали вид пуховых шишек. Но это не всё: теперь уже не нужна была никакая фантазия распознать типичную форму крыльев, точно как у тех церковных ангелов за плечами.

– Не понимаю тебя, Лючина, – произнёс муж загробным голосом, – ты смотришься в зеркало и улыбаешься, как дурочка. Ты понимаешь, что это страшная вещь?

– Почему страшная?

 

Напуганный неизбежностью скандала, Джорджио решил сказать обо всём матери, которая жила в другом крыле дворца.

Пожилая помещица ужаснулась, увидев появившегося перед ней единственного сына в состоянии тревоги, и очень внимательно выслушала его мучительный рассказ. Наконец она сказала:

– Ты хорошо сделал, что не вызвал доктора Фарази. Надеюсь, теперь ты запомнишь, почему я всегда была против этого твоего брака.

– Что ты хочешь сказать?

– Я хочу сказать, что в крови Руппертини, благородных или нет, есть какая-то ошибка. Я-то уж в этом разбираюсь. А какова длина этих крыльев?

– Около двадцати сантиметров. Но это не предел.

– Под одеждой не заметны?

– Пока нет. Знаешь, Лючина держит их хорошо сложенными и прилегающими, прижимает их, чтобы было не слишком заметно. Конечно, если бы она носила вечернее платье… Но лучше скажи мне, мама, что нам делать?

Старая госпожа, как всегда, была готова:

– Нужно незамедлительно сказать об этом дону Франческо.

– Почему дону Франческо?

– Ты ещё спрашиваешь? У твоей жены крылья. Откуда? Да ещё сразу два. Или от Бога, или от дьявола. И ни ты, ни я не можем решать.

Дон Франческо был вроде семейного священника, модного в старое время, не лишённый некоего философского юмора. Как и следовало ожидать, графиня-мать решила сказать ему обо всём, и он поспешил во дворец, внимательно выслушал Джорджио, после чего долго размышлял с опущенной, как во время молитвы, головой, словно ожидая вдохновения свыше.

– Извините меня, дорогие друзья, – сказал он наконец, – но всё это кажется недостаточно вероятным.

– Дон Франческо, она думает, что я фантазёр. Дай-то Бог. Но там есть Лючина. Сейчас я её позову, и вы во всём сами убедитесь.

– Она, наверное, очень взволнованна, бедная девочка?

– Нисколько. Всё это странно, дон Франческо. Лючина весела как обычно. Более того, я бы даже сказал, что она слишком резвится.

Позвали Лючину, которая в этот момент надевала что-то вроде выходного халата. С крайней непринуждённостью, как ни в чём не бывало, она появилась в простом хлопчато-бумажном платьице с двумя вертикальными молниями на двух симметричных разрезах сзади, сделанных специально для крыльев. Отростки уже принимали довольно внушительный вид: их измеряли сверху до низу, и даже согнутыми они оказались около восьмидесяти сантиметров в длине.

Судя по выражению лица, дон Франческо был поражён. Он молчал.

– Лючина, – любезно проговорила свекровь, – наверно, будет лучше, если ты сейчас вернёшься к себе.

Когда прелестное создание вышло, дон Франческо спросил:

– Кроме вас двоих, в доме есть кто-нибудь, кто знает об этом?

– К счастью, нет, – ответила графиня. – Благодаря мерам предосторожности, принятым моим сыном, никто из прислуги ничего не подозревает. Вы видели, как она сшила халат с платьицем. Лючина такая умница. Но ведь нельзя же держать её в изоляции хуже, чем во время холеры. Что вы нам посоветуете, дон Франческо.

Старый священник сменил голос:

– Признаться, случай крайне затруднительный. По моему мнению, здесь нужна ответственность, но это, наверное, выше моих сил. Прежде всего необходимо установить, хотя бы приблизительно, первопричину феномена. Верю, что Господь просветит нас.

– Как? – спросил Джорджио.

– Сын мой, Ваша мать недавно намекнула вам, выражая тем самым здравый смысл. В общем, если вас интересует моё мнение как богослова, я вам отвечу: эти крылья – говорю прямо, без обиняков – имеют дьявольское происхождение, они были созданы сатаной с целью расшатать веру чудодейственным обманом. В таком случае, по-моему, нет никакого сомнения в том, что это просто обман зрения. Но если наоборот, что не исключено, эти крылья – Божье знамение, исключительное доказательство благосклонности Господа к графине Лючине, тогда вне всякого сомнения, это должны быть настоящие крылья, пригодные для полёта.

– Но это безумие, ужас! – простонал граф Джорджио, напуганный мыслью о том, что могло бы случиться, если бы вторая гипотеза подтвердилась: как скрыть те позорные уродства, когда Лючина принималась порхать по площади? И сколько ещё бед могло из всего этого получиться? Реклама, достопримечательность для толпы, расследование со стороны церковных властей, разрушенная совместная жизнь.

– И в этом случае, – спросил глава семьи, – дон Франческо, по-Вашему, должно ли говорить о чуде? Одним словом, Лючина стала ангелом, святой? А я, её законный муж…

– Не будем торопить события, сын мой, и предвосхищать волю провидения. Подождём несколько дней, чтобы эти благословенные крылья полностью развились и перестали расти. Потом попробуем.

– Боже мой, испытание! Где? Здесь, в саду, чтобы все могли увидеть?

– Да нет, не в саду. Лучше где-нибудь за городом, в деревне, когда стемнеет, без свидетелей…

 

Они выехали за ограду дворца в девять часов вечера, Джорджио, его жена, мать и дон Франческо, на большой английской машине.

Не прошло и десяти дней, как крылья Лючины достигли взрослых размеров. От внутреннего сочленения до кончиков, которые почти касались земли, было, если быть точным, сто двадцать два сантиметра. Пухо-перьевой покров, не совсем белый, а скорее нежно-розовый, однако был плотным и глубоким. (Ночью на брачном ложе было непросто; к счастью, Лючина привыкала спать на животе, и смеялась как сумасшедшая, видя, в каком затруднительном положении и угнетённом состоянии духа находится муж.). Размах крыльев, умеренный, как у орлов, был более трёх метров. Всё это не мешало думать о том, что две гигантских лопасти не выдержат, если приподнимут над землёй тонкое тело Лючины, которое не наберёт в весе и пятидесяти килограммов.

Они пересекли окраину и проехали далеко в поле, в безлюдное место, ища достаточно тихую лужайку. Джорджио никогда не был уличён в чём-либо. Достаточно было какого-нибудь мерцающего окошка в отдельно стоящем деревенском доме, которое проглядывало бы пусть даже на большом расстоянии, и он уезжал.

Была прекрасная лунная ночь. Наконец они остановились на небольшой полевой дороге, которая вела в охотничий заповедник, и вышли из машины. Пешком они прошли в лес, который Джорджио знал как свои пять пальцев, до одной пустынной лужайки, окружённой очень высокими деревьями. Здесь было необыкновенно тихо.

– Ну, смелее, – сказала свекровь Лючине, – сними плащ. Не будем терять времени. Представляю, как тебе будет холодно в трико.

Но, несмотря на то, что Лючина была одета в одно балетное трико, ей было совершенно не холодно. Наоборот, она чувствовала странную теплую дрожь, пробегающую по всем частям тела.

Она засмеялась и сказала:

– Получится ли?

Затем лёгкими шагами, шутливо подражая классическим балеринам, перенеслась на середину луга и начала встряхивать крылья.

Она почувствовала лёгкий вихрь. Вдруг в дрожащем лунном свете, никто не успел осознать как, но все точно видели, что она три раза оторвалась от земли и спланировала на высоте семи-восьми метров. Она не прилагала усилия для того, чтобы держаться на ногах, ей достаточно было медленно грести, и она сопровождала ритм, размахивая руками.

Муж закрыл глаза от ужаса. Она смеялась наверху, никогда она не была так счастлива и так прекрасна.

 

– Поговорим спокойно, сын мой, – сказал дон Франческо графу Джорджио. – У твоей очень молоденькой супруги, у восхитительного создания прямо на глазах выросли два крыла. Ты, твоя мать и я установили, что с этими крыльями Лючина умеет летать, а также и то, что не приходится говорить о вмешательстве демонических сил. Смею тебя заверить, по этой теме высказались все отцы Церкви, и я специально отправился перечитать всё то, что они мне написали. Они все согласны, что это Божественное деяние, если мы не хотим говорить о чуде. Я даже не говорю, что, с узко-теологической точки зрения, Лючина сегодня должна считаться ангелом.

– Между тем, если я не ошибаюсь, ангелы никогда не были наделены признаками пола.

– Да, это так, сын мой. И всё-таки я убеждён, что твоя жена не оперилась бы, если бы Всевышний не выбрал её для важной миссии.

– Какой миссии?

– Пути Господни неисповедимы. Но, как бы там ни было, не думаю, что ты имеешь право держать бедняжку взаперти, чего не делают даже с прокажёнными.

– Что же мне, отдать её на съедение досужим сплетникам? Какие последствия могли бы быть, разразись этот скандал? Крупные заголовки в газетах, толпы любопытных, интервью, куча паломников, разные неприятности. Кошмар! Гарантированный кинематографический контракт, который никто с ней не расторгнет. И всё это в доме Венанци! Скандал! Ни за что!

– А с чего ты взял, что эта реклама также не входит в Божественный промысел? Разве само знание этого необычного явления не может оказать действия на душу? Это что-то вроде нового маленького мессии, только женского пола. Вот, например, что ты думаешь о том, если графиня Лючина захотела бы перелететь линию фронта во Вьетнаме?

– Умоляю Вас, дон Франческо, перестаньте! Мне кажется, я с ума сойду. Но что же я сделал, чем заслужил подобное несчастье?

– Не называй её несчастьем: возможно, причиной тому послужил какой-нибудь грех. Как мужу, тебе выпало тяжкое испытание. Ну, да Бог с ним. Сейчас ты должен смириться. Скажи мне: кроме твоей матери и меня, есть кто-нибудь, кто знает об этом?

– Это только не хватало!

– А прислуга?

– Нет. Лючина теперь живёт в одной квартирке, куда не вхожу даже я.

– А кто же проводит уборку? Кто приносит пищу?

– Об этом она заботится сама. Посмотри, это действительно ангел, образно говоря. Не жалуется, не протестует и, прежде всего, осознаёт своё деликатное положение.

– А что вы сказали родственникам и друзьям?

– Что она уехала провести время у своих родных в Валле д`Аоста.

– Но ведь не собираешься же ты всю жизнь держать её в заточении.

– Почём я знаю! – затрясся отчаявшийся глава семейства. – Найдите для неё выход.

– Я тебе уже сказал, сын мой. Освободи её, покажи её миру такой, какая она есть. Бьюсь об заклад, ей и самой уже неймётся.

– Это слишком, ваше преподобие. Я ей уже говорил об этом. Я долго об этом думал. Это моя пытка, мой кошмар. Клянусь Вам, я не в состоянии буду перенести такой позор.

 

Но граф Джорджио не заблуждался. Наступил октябрь. От прудов, окружавших город, уже около полудня начинали подниматься туманы, обычные для данного времени года, окутывая весь район непроницаемым покрывалом. В дни, когда муж занимался своим имением и возвращался только после наступления темноты, бедная Лючина понимала, что ей даётся замечательная возможность. Мягкая по характеру, но немного ленивая, она привыкла к железному заключению у Джорджио. Тем не менее в её душе изо дня в день нарастало ожесточение. За исключением двадцати лет она жила взаперти, не имея возможности встречаться с подругой, без связи с кем-либо вообще, даже не выглядывая в окно. Более того: было наказанием не иметь возможности расправить эти великолепные крылья, вибрирующие от молодости и здоровья. Несколько раз она спрашивала Джорджио, не отвезёт ли он её ночью, как в первый раз, в открытое поле, тайно ото всех, и не оставит ли попорхать несколько минут. Но этот человек был непоколебим. Ради такого же ночного эксперимента, в котором были задействованы также мать и дон Франческо, она должна была подвергаться серьёзной опасности. К счастью, никто посторонний ничего не заметил. Но ей взбрело в голову сделать ещё одну попытку: только чтобы удовлетворить каприз.

Хорошо. В один из серых осенних дней, примерно в середине октября, после полудня на город опустился туман, парализовав движение. Лючина, одетая в двойное шерстяное трико и хорошенько закутанная в плащ, сторонясь домашних комнат, проскользнула в сад. Осмотрелась вокруг. Ей почудилось, что она одинока в этом хрупком мире, и никто не может её видеть. Она сняла плащ и спрятала его у подножия одного дерева. Она перенеслась на улицу, расправила дорогие крылья и полетела прочь над крышами домов.

Эти тайные бегства могли повторяться всё больше и больше в дни ненастной погоды, которые доставляли ей восхитительный комфорт. Она сразу же предусмотрительно удалилась от центра, перенесясь в противоположном направлении от того места, где были деревни мужа. Здесь простирались преимущественно одинокие леса, и она испытывала пьянящий восторг, слегка касаясь верхушек деревьев, окутываясь в туман, сквозь который еле видна была тень какой-то лачуги, закружилась сама так, что какая-нибудь редкая птица, встретив её, испуганно бы шарахнулась в сторону.

По своей простоте, немного легкомысленной, молодая графиня не спросилась, потому что, в силу своей уникальности, она была единственным человеком в мире, у которого выросли крылья. Она пошла, и всё. Сознание высшего предназначения ни разу не закралось к ней в душу. Она прекрасно себя чувствовала, уверена в себе, она была наделена сверхчеловеческой способностью перемещения и в продолжение полёта находилась в состоянии немыслимого блаженства.

Как всегда и бывает, привычка уходить незамеченной подвела её из-за неосмотрительности. После полудня, выйдя из высокой дымчато-туманной области, которая хорошо скрывала поля, она долго наслаждалась тёплым осенним солнцем не без любопытства получше узнать эти места. Она ласточкой нырнула в прохладный полумрак густого тумана и сразу же спикировала в нескольких метрах от земли.

Прямо под ней стоял парень с ружьём наизготовку, очевидно, тот самый, из охотничьего домика одного из тех заповедников. Услышав трепетание больших крыльев, охотник взвёл курок и инстинктивно прицелился.

Лючина почувствовала опасность. Вместо того, чтобы вновь подняться выше, поскольку она не успела бы этого сделать, рискуя открыть тайну, она закричала что есть мочи: "Стой, не стреляй!". И прежде, чем человек смог прийти в себя от удивления, она опустилась в двух шагах от него.

Охотником был никто иной как Массимо Лауретта, один из провинциальных светских "львов"; недавно получивший диплом, из отличной богатой семьи, прекрасный лыжник и водитель гоночных автомобилей; лучший друг четы Венанци. Несмотря на присущую ему непринуждённость, он оказался настолько смущён, что бросил ружьё, встал на колени, соединив руки, как при молитве, и громко продекламировал:

– Богородице Дево, радуйся, благодатная Мария…

Лючина лопнула от смеха:

– Ну, что ты, глупый? Не видишь, что это я, Лючина Венанци?

Он приподнялся:

– Ты? Что происходит? Как ты сделала это?..

– Оставь, Массимо… Но тут очень холодно…

– Пошли внутрь, – парень показал на одинокий сельский домик. – Ты должна посидеть у горящего камина.

– Там кто-то есть?

– Никого, кроме егеря.

– Нет, нет, это невозможно.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга не отрываясь. Потом Лючина произнесла:

– Я тебе сказала, мне холодно. Обними меня, хотя бы.

Парень, хотя ещё дрожал, не стал уговаривать её.

 

Вернувшись вечером домой, Джорджио Венанци нашёл жену сидящей в гостиной и что-то шьющей. От крыльев не осталось и следа.

– Лючина! – закричал он. – Сокровище моё! Что случилось?

– А что такое? – спросила она без тени смущения.

– А крылья, их нет? Где ты отрезала крылья?

– Крылья? Ты сошёл с ума?

В сильном замешательстве он пробормотал:

– А… Не знаю… Должно быть я видел плохой сон.

Об этом чуде, или неприятном происшествии, так никто никогда и не узнал, кроме Джорджио, матери, дона Франческо и молодого Массимо, которые, в силу своей благовоспитанности, никому этого не рассказывали. А между самими посвящёнными было принято никогда не говорить на эту тему.

Лишь дон Франческо несколько месяцев спустя, уединившись с Лючиной, сказал ей, улыбнувшись:

– Бог желает тебе только добра, Лючина. Ты не допускаешь мысли, что тебя как ангела ждала бы и более невероятная участь.

– Какая участь?

– В самый неподходящий момент ты могла бы повстречать Дьявола.

 

 

 

        перевод с итальянского Григория Климешова

 

 

 

507 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 12:03 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Зелёное ограждение своими руками . Служба открыть дверь без ключа если захлопнулась дверь или потерялись ключи.
Поддержите «Новую Литературу»!