Егор Иванов
Сборник рассказовКупить в журнале за октябрь 2016 (doc, pdf):
Оглавление 6. Шкодливые псы 7. Jamais vu Jamais vu
Времени совсем не осталось, даже чтобы обернуться и последний раз взглянуть на дико печальное прошлое, которое будто бы решило настигнуть его в последний момент и взялось мчаться следом, но времени всё же не осталось. Не осталось даже, чтобы учуять столь знакомый запах – его спугнёт ветер, словно поддаваясь судьбе и суля перемены, а их обычно ждут, и ждут сильнее, чем школьники, утомлённые рассказами о нераскрытых смыслах в сочинении о своей жизни. Может, секунду-другую и можно было выкроить, как портной, оставляющий про запас ткани на тройку, но в этот раз она была ему впору. Не здесь: улочки стеснялись становиться проспектами и магистралями, молчаливо намекая, что этот город не станет полыхать красными фонарями или пускать между приземлёнными, но величественными усадьбами парады и карнавалы. Скорее, они бы предались ностальгии, выгнали из стойла лошадей, снарядили бы их, запрягли с каретой и отправили за дамами, принарядившимися для вечерних танцев. Дожди, пенящие лужи на тротуарах, будто бы хотели смыть с людей пороки, и серые ручьи бурлили вниз по улицам до отхожих ям и сточных канав. Небо, без обмана одинаково голубое для всех, будто сияло ярче, ещё сильнее заставляя жалеть об отсутствии крыльев. Хотя, у курицы они есть, но как их не расправляй – разрезать брюхо облаков стремительным полётом не удастся, в отличие от синего жука, которого желтоглазая «ряба» заклевала на обед. Но всё же не здесь, в погоне за чем-то или кем-то, забывая, то ли ты гончий, то ли догоняемый, в чужой дымке, бессовестно окутавшей бесконечные небоскрёбы, на крыше которых можно было бы пожать руку Богу, только научив ещё несмышлёного щенка, подобранного у размокшей коробки, подавать лапу. И куда исчезает муть, несомая ленивыми водами реки, которую накатывающие волны слизали с бортов серокаменных исполинов, то и дело раскрывающих железные пасти для сотен одинаковых человечков. Куда исчезает муть, когда серые потоки вливаются в бездонного цвета гладь другой реки. Куда она исчезает? Нет, не здесь: любой огонь уходит дымом, даже от горящих сердец, вспыхнувших на берегу журчащих песен или среди бетонных клеток, из которых почти не принято высовывать клювы. И этот запах – чёрный и едкий – спугнёт ветер, словно повиновавшись судьбе. Он будет не здесь. Какое чувство ему следовало выбрать – главное, чтобы его отмерили вдоволь, а не подсыпали с горсть в мешочек. Такие моменты стоит отсекать рубцами на сердце, такими же, как на дереве, «следившим» за ростом его прапрадедушки. Но жизнь разветвившегося над изумрудным молем – то ли полем, то ли морем: возраст ещё не раскрыл соседским детям секреты стройной речи – гиганта уже перестала быть, истопившись в камине, распустившем уют по холодному дому. Прощупав все стены и окна, ледяные руки зимы всё равно находили брешь и студили то спальню, то столовую, то гостиную. Он чувствовал, что и сейчас невидимая сила будто хочет отыскать слабое место в его решимости, но это не первый, скорее – последний раз. Сначала натёртые до блеска, смущающего даже самых модных модниц, туфли вздували мозоли, костюм не сидел удобно, а привычка приходить чуть заранее ещё не была забыта. Теперь, если бы на него натянули игровую майку и вытолкали на футбольное поле, то решающий удар он бил бы впритирку со штангой, зная, что только так наверняка. Ночь. Если бы он лёг на скрипящий диван, который давно требует починки, и, закрыв от удовольствия глаза, внимая наполняющему вдохновляющей тревогой голосу, обрамлённому бессовестно прекрасному переплетению струн, воздух, то все бы подумали – что-то случилось. И началась бы беготня, будто бы с целью выяснить причину трагического экстаза, но здесь понадобился бы хворост и спички, ведь ведунов – сжечь. Он бы не постеснялся вспыхнуть, как подобает падающей звезде, и наполнить пустые лёгкие запахом гари, проникнув каждому внутрь. Теперь эта мелодия пустого дома будет звучать только в его голове, ведь до самого сокровенного могут добраться только самые они, а таких.
Пусть всё происходит за минуты до полуночи, когда Луна уже готова округлиться на иссиня-чёрном небе, словно нарисованном разведённой тушью или дешёвой тёмной гуашью – слишком много воды, так обычно бывает, когда не знаешь сути или хочешь запутать сидящего напротив человека. И если нагромождённые, точно чемоданы в узком коридоре перед путешествием, облака-тучи сольют лишние тонны, как будто уберётся шум, и мягкий тон мерцающих в такт медленному метроному звёзд зашепчет светом прошлого, которое он уже оставил здесь. И оно позабудется – жамевю. Впереди, как правило, засияют маяки, пропуская сквозь тьму волос яркие пальцы. Стремящиеся над землёй башни почему-то оказались ниже облитых стеклом высоток, должно быть, поэтому многие сбивались с пути, доверившись ложным ориентирам, пускающим путников по кругу, будто бы надеясь создать вечный двигатель. Он же блуждал только раз, и то, скорее, поддавшись желанию быстрее добраться до цели и унять боль от вгрызшихся в ноги обувок. Но только жёлтый свет прожектора начнёт теряться в предрассветном цветении горизонта, разом раскроется занавес – гнедые облака разойдутся, оголяя край земли. И останется последняя армия, с которой надо будет сразиться. Стройными рядами бойцы выстроятся перед ним, ожидая долгого сопротивления и, конечно, победы. Но он не ринется сразу, преодолевая одну ступень за другой, а дождется, когда предоставление начнёт конец, и прошмыгнет перед сходящимся вновь волокном из лёгкой воды, чтобы наверняка – в притирку, чтобы назад точно не было ходу. Когда в следующий раз не останется времени, всё будет не так, но, перебивая сухость томного дыхания, уже сбежав от очередного прошлого, придётся вспомнить, что там, где кончаются небо – погибают птицы. И, снова не высекая ни минуты, чтобы оглянуться, надо шагнуть, дабы оказаться «не здесь», ведь скорее, где погибают птицы, там кончается небо. Главное, сохранить всё в тайне, а если и обуянная горестным любопытством дама решит приподнять крышку, то на дне всё равно останется надежда, что за спиной появятся крылья, пусть и куриные. Но только не здесь.
Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за октябрь 2016 года в полном объёме за 197 руб.:
Оглавление 6. Шкодливые псы 7. Jamais vu |
Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы. Литературные конкурсыБиографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:Только для статусных персонОтзывы о журнале «Новая Литература»: 24.03.2024 Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества. Виктор Егоров 24.03.2024 Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо! Анна Лиске 08.03.2024 С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив. Евгений Петрович Парамонов
|
||||||||||||||
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru 18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021 Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.) |
Вакансии | Отзывы | Опубликовать
|