Под светлым стягом славянства

 

Беседу ведёт Вера Круглова

 

Купить в журнале за август 2018 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 12 минут | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

 

 

 

 

Польша и Россия… Вековое противостояние, воинственные страницы истории, тревожные сообщения нынешней прессы – большинство из нас впитало этот давний дух противоречий. Прониклась им и я. Но однажды марево всех официальных сводок развеяли два живых горячих голоса – Мачея Клочинского, молодого певца из Варшавы, и Юлии Зиганшиной, заслуженной артистки Республики Татарстан. Два музыканта разных поколений, связанных одной артистической явью, открыли мне неожиданную реальность, мирную и ясную. Оказалось, что на свете существует совсем другая Польша – та, для которой мы не чужие, – и иная Россия, отражённая в ликах влюблённых в неё людей.

 

Номер части в моей жизни прочно

В памяти остался до седин.

Тот же номер: полевая почта

Тридцать шесть четыреста один.

До родного дома – дали, дали,

Взрытые снарядом сотни раз,

А из этих далей писем ждали,

Ждали так, как не понять сейчас...

 

Отголоски надежд времён Великой Отечественной звучали 22 июня 2017 года в московском Доме романса: на сцену после концерта Ирины Крутовой поднялся Мачей Клочинский, – с букетом для королевы вечера и песней Вадима Козина «Полевая почта 36401». Его появление перевернуло сознание: оказывается, в Польше хранят нашу общую память и музыкальные традиции! Спустя несколько месяцев это подтвердила певица Юлия Зиганшина, не раз побывавшая на гастролях в польских городах. Об интервью я попросила обоих артистов, и их откровения стали двумя крыльями правды, скрытой занавесом интриг.

 

 

«Вы – великодушный народ»

 

 

 

– Мачей, Россию и Польшу издавна связывают, к сожалению, не самые дружественные отношения – особенно сейчас. И вдруг в Москву приезжаете вы, 25-летний певец, актёр польского театра и кино, становитесь лауреатом Первой премии «Романсиады», выступаете на сцене перед российской публикой. Как это объяснить?

 

– Любовью к вашей стране. Она возникла от того, что я узнал, как много у нас общего – с точки зрения культуры и музыки. Фокстроты, танго, вальсы у нас были так похожи на русские! Музыку-ретро я полюбил ещё в детстве, когда слушал патефон в доме моей бабушки, хотя тогда ещё не знал, что это – самая высокая культура музыкальной Польши. А когда я услышал городской фольклорный оркестр, играющий в Варшаве под открытым небом, был просто очарован и решил стать артистом эстрады, хотя по воле родителей получил классическое музыкальное образование. Свой путь я начал именно с польской музыки в стиле ретро, а однажды случилось то, что стало для меня озарением. Я случайно нашёл в Интернете записи Аллы Баяновой. Её выступления настолько меня покорили и увлекли, что я понял: польская эстрада-ретро – это ещё не всё: романс намного выше. Такая глубина эмоций, чувств, переживаний! Я понял, что хочу узнать всё о русском романсе, понимать все тонкости. Мне хотелось перевести на польский язык понравившиеся произведения, и в этом помогли друзья-преподаватели: Галина Боровец, искренне влюблённая в русский романс, Нина Вишневская и мой педагог русского языка – Эдуард Окраса из Жирардова.

 

– А какие это были романсы?

 

– Репертуар Аллы Баяновой, Изабеллы Юрьевой, Вадима Козина, Петра Лещенко. Мне очень понравился их стиль исполнения – словно из самой души. Я никогда не слышал их вживую, но уверен, что могу себе представить, как они выглядят, поют, движутся. Это какая-то метафизическая связь.

 

– Признаюсь, мне повезло больше: я была на концертах Аллы Баяновой и видела эту царственную женщину прямо перед собой, когда поднялась к ней на сцену с первоцветами.

 

– Правда? Прекрасно! Мне это очень нравится в России, потому что у нас такой традиции нет. Иногда, очень редко, букет могут преподнести в самом конце – организатору концерта. А подойти к артисту после любимой песни и подарить ему цветы – такого не бывает никогда. Но продолжим. Мои педагоги-друзья помогали мне с переводами, но этого не хватало. Я хотел сразу, слушая, понимать, о чём поёт исполнитель, поэтому перевёлся в лицее из французского класса в класс русского языка. Конечно, я и сейчас говорю по-русски не слишком правильно, но вы – великодушный народ! В России не обращают внимания на мои ошибки, я не раз чувствовал это на концертах. Вы всё прощаете!

 

– А что было дальше?

 

– Когда я уже немножко повзрослел на своём русском пути, я подготовил несколько романсов и включил в свой концертный репертуар, записал видео и выложил в YouTube. Потом их увидела Наталья Васильевна Должикова – президент Фонда культурного наследия имени Аллы Баяновой. Мы связались по Интернету, и она пригласила меня участвовать в концерте памяти моего сокровища. Я ей сказал, что мечтаю посетить Новодевичье кладбище и поклониться могиле Аллы Николаевны, а она ответила – приезжай. И 21 мая 2015 года в Библиотеке искусств им. А. П. Боголюбова я впервые в жизни спел на русской земле – исполнил композицию «Мы только знакомы». Именно её я услышал в исполнении Аллы Баяновой: с этого творения началась моя любовь к русскому романсу. И ещё на этом вечере я пел три цыганских романса. Успех был колоссальным! Все подходили и спрашивали, откуда я, хотя Михаил Куницын, ведущий концерта, объявил, что я – большой поклонник Аллы Николаевны из Польши, ценю и люблю её творчество, отношусь к нему с теплотой. Все были просто в восторге – мне неудобно говорить, но так было. В этом же вечере принимали участие современные звёзды русского романса – Ирина Крутова, Татьяна Липовенко, Максим Катырев и другие. Аккомпанировали Виктор Фридман и Александр Бисеров, которые тоже работали вместе с Аллой Баяновой.

 

 

 

– Мачей, а как к вашему успеху в России относятся польские друзья?

 

– Все они помогают мне: держат кулачки «на удачу», пишут слова поддержки в комментариях. Я вообще стал более уважаемым и популярным в Польше – благодаря России, а не наоборот. Но интерес вызывает не то, что я пел в вашей стране, потому что многие из них не знают русских произведений, а где именно я выступал. Польские друзья обращают внимание не на романсы или историю вашей страны, а на то, что я был в Колонном зале, в Кремле – их увлекает декорация. Мне говорят: «Поздравляю! Ты пел в Кремле, почти у самого Путина!», и от этого – неловко, даже стыдно. Их не интересует, с кем я встречался, кто ещё выступал в том же концерте. Это потому, что в Польше все ваши певцы не известны. Даже великих артистов не знают – Клавдию Шульженко, например. Из-за этого я страдаю, потому что увлечён ими безмерно. Стараюсь рассказывать о них по-польски на всех своих концертах дома, чтобы аудитория заинтересовалась.

 

– Какие русские романсы вы поёте в Польше?

 

– Те, где могу сам себе аккомпанировать на рояле. Дело в том, что у нас нет ни одного концертмейстера, который бы хорошо чувствовал романсы и мог бы вести музыкальную тему так, как в России. Я не слышал правильного понимания аккомпанемента в Польше – нет этого духа и традиции. Поэтому я обожаю приезжать в Россию – здесь моё сердце поет вместе с концертмейстером. Надо сказать, что слушателям в Польше нравятся более задорные песни, в которых ритм заводной – «Вина любви», «Моя Марусечка». Пожилые люди с удовольствием слушают танго Оскара Строка, «Синий платочек» и «Утомлённое солнце» Ежи Петерсбурского: начинаю на русском, потом перехожу на польский язык – «Mała błękitna chusteczka». Ещё нравятся композиции, написанные в ритме фокстрота: «Марфуша», «У самовара я и моя Маша». Они похожи на фокстроты, которые здесь слушали прежде: люди этим жили, под эти мелодии танцевали, встречали свою любовь, обретали друзей, и потому этот жанр им так мил.

 

– Вас называют польским королём романса. А такой музыкальный жанр, как романс, в Польше существует?

 

– Это звание мне дала Галина Сергеевна Преображенская, заслуженная артистка России, создательница конкурса «Романсиада». Но вернее было бы сказать «польский король поклонников русского романса», а ещё правильнее – что я не король, а пропагандист. Пропаганда – моя главная задача, я хочу ответить на ту ласку, которую дала мне Россия, отблагодарить за все концерты, выступления и встречи с людьми, которых я так полюбил. Это – бесценный дар, которого я никогда в жизни не забуду. Пою русский романс в Польше, потому что польского романса не существует, это – исключительно русское музыкальное явление. Как шансон во Франции, а городской варшавский фольклор – в Польше.

 

– На ваши концерты в Польше приходит молодёжь?

 

– К сожалению, редко. Моя музыка – для старшего поколения.

 

– Как вы думаете, в будущем ваши ровесники могут заинтересоваться русской культурой?

 

– Сложный вопрос. Не ко мне – к организаторам и политикам, наверное. Тем, от которых зависят отношения между нашими странами. Но, как бы ни сложилось, русские – наши друзья, потому что у нас есть общий дух, эмоциональность – славянская. И, по-моему, это победит.

 

 

 

 

 

«Мы обязательно вернёмся»

 

 

Не слышны в саду даже шорохи,

Всё здесь замерло до утра.

Если б знали вы, как мне дороги

Подмосковные вечера!

 

 

Эту русскую песню, как и легендарную «Тёмную ночь», Юлию Зиганшину просили исполнить во всех польских городах, где артистке довелось выступать с 2005 года. Гостье из Казани подпевал весь зал – искренне и самозабвенно. Всем наветам вопреки.

 

 

 

– История моих концертов в Польше началась году в 2004-м, – рассказывает певица. – К нашему коллективу обратился Кшиштоф Птак, владелец музыкального магазина. Он услышал обо мне от одного из поклонников русской музыки и захотел переиздать у себя на родине наш альбом «Царскосельская статуя» – старинные и современные романсы, написанные на стихи поэтов Золотого века. Мы с музыкантами с радостью согласились: Кшиштоф сделал польское переиздание диска и предложил нам приехать в Польшу для презентации и первых гастролей. К сожалению, это совпало с болезнью и кончиной Папы Римского, Иоанна Павла II, но уже осенью 2005 года я отправилась в Варшаву со своим гитаристом Александром Лаврентьевым – для первых концертов с «Царскосельской статуей». Программу мы подготовили исключительно из поэзии и романсов Золотого века: зная о сложных взаимоотношениях России и Польши, я не рискнула взять что-то из двадцатого столетия – это было сознательное решение. И вдруг, после выступлений в нескольких городах, концерт прервал вопрос из зала.

 

– Какой?

 

– Зрители спросили, можем ли мы спеть советские песни давних лет – их любимые. Конечно, мы выполнили эту просьбу, и оказалось, что слова наизусть знают все – интерес к русскому искусству не только девятнадцатого, но и двадцатого века в Польше огромен. И в дальнейшем мы стали включать эти композиции в свои программы – с большим удовольствием. С нами пели Варшава и Белосток, Зелена-Гура и Ополе, Краков и Лодзь – все города, вошедшие в концертный график.

 

– Юлия, неужели вас везде принимали настолько тепло – без всяких казусов?

 

– Я ни разу не ощутила даже малейшего негатива. Однажды, после концерта, к нам подошли зрители и решили выяснить отношения – спросили, почему мы, русские, так не любим поляков. «А разве не наоборот?» – ответила я. «Нет, мы очень вас ценим! Ваши песни, культуру, историю!» – заявили они. Вот так: политика делает своё грязное дело, а люди остаются людьми и хорошо друг к другу относятся.

 

– Сколько времени вы провели в Польше?

 

– Мы с музыкантами приезжали на гастроли девять или десять раз, выступали и в больших и малых городах – причём в лучших концертных залах. В Варшаве нам предоставили Музыкальный театр «Рома», в Кракове и Белостоке я пела в филармонии, в Быдгоще – в оперном театре, а в Зелена-Гуре Кшиштоф Птак предложил после гастролей стать участницей конкурса русской песни. Организаторы выбрали из альбома «Царскосельская статуя» композицию «Как сладко с тобою мне быть» – один из самых нежных, трогательных и трепетных романсов, написанных Михаилом Глинкой на стихи Петра Рындина. Причём произошла странная история – меня поставили перед фактом, что петь буду под уже готовую аранжировку, с эстрадно-симфоническим оркестром. Вышло нечто совершенно не сочетаемое с Глинкой, но романс всё же прозвучал, я получила диплом участника конкурса, и это было по-своему забавно и приятно. Где-то даже есть запись того, что получилось.

 

– А какая судьба постигла тот альбом, который вы записали для пана Кшиштофа?

 

– Он разошёлся с большим успехом, и после этого по польскому заказу я записала ещё несколько – два переизданных альбома и три новых, в том числе альбом военных песен. Особый проект был посвящён памяти Анны Герман: с пианистом Максимом Мулиным мы сделали программу из её песен, и по следам этих выступлений в Польше вышел диск «Звёздное эхо» – концертная запись в городе Элке.

 

 

 

– Выходит, что вы по-настоящему покорили польских слушателей.

 

– Да, у наших выступлений был явный успех: вначале билеты покупались просто на русскую музыку, а потом... [...]

 

 

 

 

 

(в начало)

 

 

 

Внимание! Перед вами сокращённая версия текста. Чтобы прочитать в полном объёме этот и все остальные тексты, опубликованные в журнале «Новая Литература» в августе 2018 года, предлагаем вам поддержать наш проект:

 

 

 

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за август 2018 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт магазина»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите доступ к каждому произведению августа 2018 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.