Необычное происшествие в одном южном городе

Произошло это событие в одном южном городе, не будем говорить в каком, чтобы не обижать другие города, хотя произойти это могло где угодно. Однажды утром, накануне Пасхи, в страстную пятницу, в городе появился молодой человек с длинными, до плеч, чёрными волосами. Одет он был в потёртые джинсы и потрёпанную рубашку. Откуда он взялся, никто не помнил, приехал ли поездом, или электричкой, а возможно, и автобусом. Внимание на него обратили лишь у подземного перехода на Привокзальной площади.

Молодой человек остановился возле нищего, мужчины неопределённого возраста с искалеченной ногой. Нищий сидел на краю тротуара, нога его, неестественно вывернутая, покрытая язвами, была выставлена вперёд. «Подайте, Христа ради, несчастному калеке на пропитание», – монотонным голосом гундосил нищий. Лицо выражало боль, страдание и усталость. Молодой человек подошёл к нему, протянул правую руку и сказал: «Прощаются тебе грехи твои, встань и ходи!»

Искалеченная нога нищего на глазах преобразилась. Язвы исчезли, она приняла нормальное положение. Нищий вскочил, судорожными движениями ощупал ногу и изумлённо посмотрел на молодого человека, который уже повернулся, чтобы уйти. Но, неожиданно для всех, нищий схватил костыль и стал яростно наносить удары по голове человека, только что излечившего его.

– Ах, ты, сволочь! Скотина! Ты что наделал?! Чем я теперь буду зарабатывать себе на жизнь? Благодетель хренов, ублюдок недоношенный!

Молодой человек, явно ошарашенный таким поведением исцелённого, молча сносил брань и побои. Собралась толпа. На шум подошёл человек средних лет, аккуратно одетый, и спросил:

– Что случилось, об чём скандалим?

Нищий мгновенно угомонился.

– Я исцелил этого несчастного, – ответил молодой человек, – а он набросился на меня.

– Ты – исцелил? А кто тебя об этом просил? Вы посмотрите, какой целитель нашёлся! Ты что, мне весь бизнес хочешь испортить? Да, я тебя сейчас самого калекой сделаю! Лечи себе, где хочешь, а на моей территории появляться не смей! Здесь мне платят за право работать, слышишь, Склифосовский? Мне! Катись отсюда к чёртовой матери! Сделай так, чтоб тебя искали, и горе тебе, если я тебя найду!

Молодой человек рад был бы уйти, но толпа охватила их плотным кольцом. Перед ними возник неизвестно откуда появившийся милиционер.

– В чём дело, граждане? Почему порядок нарушаем?

– Этот молодой человек, – ответил руководитель нищей братии, – без всякой причины стал избивать несчастного калеку, разберитесь с ним, товарищ сержант!

– Да, я же… – попытался возразить молодой человек, но слова сказать ему не дали. Сержант схватил его за руку, ловким движением вывернул её за спину и, подгоняя пинками, повёл в отделение.

В районном отделении милиции было полно народу. За столом дежурного сидел капитан.

– О, опять Петренко бомжа притащил! – сказал он. – Кто такой, откуда? Документики извольте!

Молодой человек молчал. Он явно не понимал хода происходящих событий. Его поставили лицом к стене и обыскали. Ни документов, ни денег при нём не было.

– Ну, докладывай, Петренко, что случилось? – сказал капитан.

– Этот бомж избил нищего возле подземного перехода, – сказал доставивший молодого человека сержант.

– Так, – сказал капитан. – Значит, нищих избиваем?

– Я не избивал его, я его исцелил, а он набросился на меня с костылями.

– Исцелил, говоришь, – с издёвкой произнёс капитан. – Да кто ты такой? Ты что, врач, экстрасенс? Что ты тут чушь несёшь?

– Не знаю, о чём ты говоришь, но я исцелил этого несчастного.

– Хватит шлангом прикидываться, кто ты такой и откуда ты взялся?

– Я Иисус Христос, – ответил молодой человек.

– Что? Иисус Христос? А может, ты ещё и Дева Мария? Ты что, в натуре, с дурки сбежал? Посмотри, Петренко, у нас нет в розыске клиентов из дурдома?

– Да, вроде бы не было.

– Тогда всыпьте ему как положено, пока не вспомнит, кто он такой и где живёт, а то дурика он тут перед нами ломает! Мы тебе сейчас быстро дурь из башки выбьем!

Трое дюжих милиционеров принялись избивать молодого человека, назвавшегося Иисусом Христом. Работали они усердно, зло. Лица их раскраснелись, на лбах выступил пот. Молодой человек молча, без стонов сносил побои.

– Ну, хватит, – сказал капитан. – А то совсем парня ухойдохаете, нам не хватало только ещё с трупом возиться! Что, вспомнил, как тебя зовут?

– Истинно говорю вам, я Иисус Христос, распятый в Иерусалиме на Голгофе.

– Тебе что, ещё мало? Так сейчас добавим! За этим дело не станет!

– Не бейте меня, добрые люди, отпустите, я ведь не сделал ничего дурного.

– Чёрт с тобой, проваливай! – ответил капитан. – И чтоб больше я тебя здесь не видел! Второй раз попадёшься, так легко не отделаешься, получишь пятнадцать суток за хулиганство, тогда будешь знать, как над властями издеваться! Ребята, выведите его отсюда к чёртовой матери!

Молодого человека вытолкнули на улицу, и он снова очутился в толпе. Он медленно побрёл по тротуару, стараясь держаться в тени платанов, подальше от палящего солнца. Лицо его в кровоподтёках и ссадинах невыносимо болело, ноги едва держали, ужасно хотелось пить. Медленной, нетвёрдой походной он подошёл к воротам церкви. Нищие просили милостыню, но увидев изувеченное лицо молодого человека, замолкли, он тихо вошёл в храм.

Народу в храме было немного, кто-то ставил свечку, кто-то молился. Внимания на него не обращали. Один из прихожан с тяжёлым золотым крестом на груди поставил свечу перед распятием и стал молить Господа о своих нуждах. Молодой человек прислушался.

– Молю тебя, Господи, не оставь меня в беде, сделай так, чтоб все мои конкуренты посдыхали, чтоб налоговая инспекция меня не трогала, чтоб удалась моя сделка с «Трансинвестбанком», Господи Иисусе, помоги!

Молодой человек, услыхав эту молитву, распрямился, поднял руку и громким, возмущённым голосом произнёс:

– Люди! Что творите, что делаете? О чём Господа своего молите? О смерти врагов ваших да о богатстве презренном! Сказано в Святом писании: «Возлюби врага своего как самого себя!» Помните, что легче верблюду пройти через игольное ушко, чем богатому попасть в Царство небесное! О душе своей думайте, о прощении Бога молите!

Среди прихожан начался глухой ропот, постепенно переходящий в устойчивый гул. Все с осуждением поглядывали на непрошеного проповедника. На шум прихожан вышел священник. Он подошёл к молодому человеку и осторожно взял его за рукав.

– Успокойтесь, молодой человек, здесь храм Божий, а не базар, что Вы себе позволяете?

– Я говорю этим людям прописные библейские истины, а они возмущаются!

– Говорить библейские истины в храме Божьем имеет право только священник. Только он может проповедовать, а вы лучше помолитесь Господу нашему Иисусу Христу.

– Но я тоже имею право проповедовать в храме Божьем, ведь я и есть Иисус Христос.

– Не богохульствуйте, сын мой, тяжкий грех называть себя святым именем, господь наш Иисус Христос был распят врагами веры святой, воскрес и теперь находится на небесах.

– А вы не допускаете, что он может снова вернуться на землю?

– В Святом писании сказано о втором пришествии, но никто не может знать, когда он придёт, но сказано и о лжепророках, так что успокойтесь, не берите грех на душу.

– Грех на душу берут те, кто не принимает Сына Божьего, вторично пришедшего к людям.

– Чем доказать вы можете, что вы тот, кем называетесь?

– Посмотрите на руки и ноги мои, даже Фома Неверующий уверовал, узрев раны мои, а вы видите и не верите!

– Ах, сын мой, раны на руках и ногах ещё не доказательство святости, у многих есть раны и увечья, грешно спекулировать на недугах своих.

– Но я исцелил калеку, и это все видели.

– Сейчас многие экстрасенсы занимаются лечением, но лечение то не от Бога, а от дьявола.

– Сейчас сюда принесут отпевать мёртвого, и я у всех на глазах его воскрешу, такое не под силу ни одному земному лекарю или экстрасенсу, как вы их называете.

– Перестаньте, уйдите отсюда, вы не сможете никого воскресить, посмотрите на себя, вам самому нужен врач.

И тут в церковь внесли покойника. За ним последовала процессия, состоящая из безутешной вдовы, скорбящего сына, родственников и друзей. Кто-то из родственников подошёл к священнику.

– Как имя новопреставленного? – спросил тот.

– Лазарь Соломонович Иваненко, – ответил родственник. У священника что-то ёкнуло внутри. «Лазарь! – подумал он. – Неужели этот молодой человек и впрямь Иисус Христос?»

Он увидел, как молодой человек уверенно продвигается к гробу. Священник пытался протиснуться к покойнику первым, но толпа родственников оттеснила его, и он опоздал. С ужасом наблюдал он всё происходящее. Молодой человек простёр руки над покойным, поднял глаза к небу и сказал:

– Отче! Благодарю Тебя, что Ты услышал Меня, говорю это для народа, стоящего здесь, чтобы поверили, что Ты послал меня!

Затем он громким голосом произнёс:

– Лазарь! Иди вон!

Уверенный, громкий, звенящий голос, взгляд, положение головы, рук – всё говорило священнику – перед ним действительно Иисус Христос. Но то, что произошло потом, привело в полное замешательство всех. Покойник приподнялся в гробу и сел. Осмотрев недоумённым взором окружающее пространство, он встал из гроба. Безутешная вдова, только что горько рыдавшая над покойным, набросилась с проклятиями на Христа:

– Сволочь! Ты что наделал? Он же завещал мне всё своё состояние! Я уже всем распорядилась, и что же это теперь? Ну, кто тебя просил его воскрешать! Сколько денег на одни похороны ушло! А поминки, продукты, гости? Куда же это всё? Что, коту под хвост? Чёртов Лазарь, сволочь, даже помереть по-человечески не можешь! А ты, идиот, – обратилась она к Иисусу. – Кто тебя сюда звал? Тебя что, просили его воскрешать? И где ты только взялся на мою голову!

Сын покойного, а ныне воскрешенного, Лазаря тряс указательным пальцем перед носом священника:

– Что это у вас тут в церкви творится?! Я вам деньги платил за то, чтобы вы отпевали моего отца, а не воскрешали! Я буду жаловаться вашему начальству! Вам эти фокусы боком выйдут! Сейчас же уложите его обратно в гроб или возвращайте деньги! Вы мне прекратите этот опиум для народа! Я этого так не оставлю!

Храм Божий превратился в сумасшедший дом. Толпа ревела, гудела, возмущалась, и только воскресший Лазарь стоял посреди церкви и удивлённо лупал глазами, не понимая ровным счётом ничего из происходящего. Если он умер, то где он: в раю или в аду; а если нет, то почему все родственники и друзья так возмущены тем, что он жив?

С бранью и проклятиями толпа во главе с безутешной вдовой вывалила из храма. Вслед за ними вышел и Лазарь, до которого уже никому не было дела. И только опустевший гроб так и остался стоять посреди церкви. Но потом кто-то вспомнил, что гроб из красного дерева, и стоит довольно дорого, за ним вернулись. Священник и Иисус Христос остались одни.

– Видишь, чего ты добился? – спросил священник. Народ привык молиться распятому Богу, и ему не нужен Бог живой, воскрешающий мёртвых. Так что прошу тебя, сотвори второе чудо, вознесись на небо.

– И это говоришь мне ты, священник? Служитель Господа? Неужели и ты гонишь меня?

– Да, пойми же ты, наконец, что не нужен народу Бог, который ходит по земле. Бог должен быть там, на небе, или на иконе!

– Кому ты служишь, священник? – спросил Иисус.

– Как – кому? – недоумевая ответил священник вопросом на вопрос.

– Ты служишь дьяволу, – ответил Христос. Вчера ты освятил публичный дом, заведение разврата.

– Да что ты! Это было вполне приличное богоугодное заведение!

– Это только на вывеске, а фактически это настоящий публичный дом, ты это знал и получил деньги за свою работу!

– За всякую работу положено платить деньги, а эти деньги пойдут на благоустройство храма, в услужение Господу.

– Господу не нужны деньги, полученные от дьявола!

– Послушай, может ты и вправду Иисус Христос, но поскольку ты живёшь на земле, тебе ведь тоже нужны деньги, на, возьми часть этих денег, и забудем обо всём этом, а? Да нет, возьми, пожалуй, все деньги, только уходи отсюда, – священник протянул молодому человеку пачку долларов.

– Отойди, сатана, не искушай Господа своего! Ты так ничего и не понял! А мне, пожалуй, и впрямь, не место в храме, где властвует дьявол!

С этими словами молодой человек вышел.

Он шёл по улице уверенной, твёрдой походкой, он уже не старался укрыться от палящих лучей солнца. «Церковники, фарисеи, саддукеи, – думал он, – они по-прежнему отвергают меня, они не верят мене, и не важно, какую веру они исповедуют, они служат власть имущим, золоту, богатству, а не Богу! Исповедуя христианство, они не живут по заповедям моим, им нужен идол, а не живой Бог. Нужно идти к народу, только народ поверит мне, только с ним я буду говорить!»

Так, рассуждая о вере и бытии, он дошёл до Приморского бульвара. На бульваре прогуливались толпы людей, внизу открывалась живописная картина морского порта, был прекрасный летний день. Возле памятника поэту собралась кучка народу, какая-то женщина, видимо, экскурсовод, что-то рассказывала. Иисус подошёл и начал говорить:

– Слушайте меня, люди! Я есть альфа и омега, первый и последний. Именем Отца, пославшего меня, говорю я с вами. Что творите, что делаете, люди, о чём Бога вашего молите? Вы думали, что смертью своею на кресте Христос искупил грехи ваши? Вам прощены грехи, что творили вы, не имея Завета Нового. Теперь вы имеете Новый Завет, но не живёте по нему. «Око за око – зуб за зуб» – вот ваш закон! А говорил я вам: «Возлюбите врагов своих, как самих себя, не противьтесь злу, если вас ударят по одной щеке, подставьте другую». А вы что делаете? Вы мстите врагам вашим, не ведая, что множите зло на земле. Насилие порождает насилие, даже если оно во имя добра. Зло порождает зло и не может породить добра. Неужели напрасна была смерть моя на кресте, и напрасно приняты муки во спасение ваше?

Люди слушали, толпа вокруг него росла. «Кто это?» – спрашивали они друг друга, и кто-нибудь отвечал: «Да псих какой-то!» Но прохожие останавливались и слушали. Слушали просто так, из любопытства, никто из них не верил, что этот проповедующий молодой человек действительно Иисус Христос, мало ли всяческих сектантов да религиозных фанатиков проповедуют на улице.

Городской голова сидел в кабинете, окна которого выходили на Приморский бульвар. Внимание его привлекла толпа на площади перед городской думой. «Что это там за несанкционированный митинг?» – подумал он и набрал номер телефона начальника Управления внутренних дел.

– Ало, Петрович, тут у меня на площади перед горсоветом собрался митинг. А ну-ка, быстренько разберись с этим делом и доложи, что за митинг и кто разрешил!

Через некоторое время в кабинете раздался телефонный звонок. Мэр поднял трубку.

– Да, слушаю, а, это ты, Петрович. Ну, что там такое?

– Какой-то псих утверждает, что он Иисус Христос, собрал толпу и читает проповедь.

– Какой ещё псих? От какой религиозной организации, она зарегистрирована? Митинг разрешён?

– Не знаю.

– А что ты вообще знаешь! – крикнул мэр и бросил трубку.

Через несколько минут снова позвонили.

– Ну, что выяснил? – спросил городской голова.

– Да, выяснил, никакая религиозная община митингов не проводит, это какой-то самозванец, что с ним делать?

– Как – что делать? Не знаешь, что делать – действуй по закону. Нарушителя порядка арестовать и допросить! И потом мне доложишь.

Под вой сирен и мигание проблесковых маячков на площадь ворвались три милицейские машины. Машины остановились полукольцом вокруг толпы, и из них выскочили вооружённые автоматами люди. Толпа мгновенно начала таять, и вскоре все слушатели рассеялись. На площади у памятника поэту остался только один проповедник. На него навалились, хоть он и не оказывал сопротивления. Скрутили, надели наручники, втолкнули в машину и увезли.

Мэр посмотрел в окно и успокоился. Теперь всё в порядке, можно приняться за работу. Он вынул из стола документы, разложил их, долгим взглядом смотрел на них, не открываясь, потом снова собрал и сунул обратно в стол. Работать не хотелось, настроение было окончательно испорчено. Почему-то не выходил из головы этот чёртов проповедник, называвший себя Иисусом Христом. Он снова набрал номер телефона начальника Управления внутренних дел.

– Петрович, ну что там с этим?

– С кем? – не понял Петрович.

– С кем, с кем – с римским папой! Да, с проповедником этим, которого ты арестовал!

– Пока не знаю, допрашивают.

– Не знаю, не знаю! Ты когда-нибудь, хоть что-нибудь знаешь? А по должности тебе всё знать положено! Или тебе погоны жмут, звёзды на плечи давят? Так ты скажи, можно и облегчить тяжесть на твоих плечах!

Городской голова с остервенением швырнул трубку и проворчал: «Идиот!» Он встал из-за стола, прошёлся по кабинету, закурил. Настроение было испорчено. Этот неизвестный проповедник почему-то никак не давал ему покоя. Мало ли всяких религиозных фанатиков в городе? Почему именно этот так его взволновал? Мэр чувствовал – что-то здесь не так. Чутьё подсказывало – всё это может плохо кончиться. А чутьё его никогда не обманывало. Наконец, снова зазвонил телефон. Мэр поднял трубку. Звонил начальник Управления внутренних дел.

– Ну, что, разобрался? – спросил мэр.

– Этот идиот утверждает, что он ни кто иной, как Иисус Христос, распятый в Иерусалиме на Голгофе и воскресший на Пасху.

– Ну, это я уже слышал. Вы в дурдом звонили, не их клиент?

– Звонили, у них такого нет, все секты обзвонили, никто за это на себя ответственность не берёт.

– Так врежьте ему как положено, бейте, пока не вспомнит, кто он такой и откуда!

– Да уже били, а он долдонит одно, как попугай: «Иисус Христос», и всё тут!

– Ну и чёрт с ним, хоть Иисус, хоть папа римский, оформляй уголовное дело за организацию несанкционированного митинга. На нары! В зону! Там из него быстро дурь выбьют!

– Да, тут не всё так просто.

– Что ещё?

– Звонил священник, весь перепуганный, голос дрожит, у них в церкви ЧП.

– Какое ещё ЧП может быть в церкви?

– Этот проповедник, который называет себя Иисусом Христом, прямо в церкви, во время отпевания воскресил покойника!

– Какого покойника? Ты что мне сказки рассказываешь? Что, вчера нажрался, а сегодня опохмелиться не успел?

– Да, какие сказки! Ко мне только что родственники этого покойника приходили, на священника жалобу накатали. Так что, всё в натуре, без всяких сказок!

– Слушай, Петрович, что за дела творятся в нашем городе? Какой-то идиот проповедует, воскрешает покойников, а ты порядок навести не можешь? Давай его ко мне, и немедленно!

Иисуса Христа привели в кабинет городского головы в сопровождении начальника Управления внутренних дел и двух конвоиров. Вид его был ужасен, всё тело было в ссадинах и кровоподтёках, он еле держался на ногах.

– Ну, вы, блин, даёте! – сказал мэр. – Совсем изувечили парня!

– Да, ребята малость перестарались, – ответил Петрович.

– Ничего себе – малость! Да вы из него котлету сделали! Как мы теперь его суду представим?

– До суда отойдёт, доктора заштопают.

– Мясник ты, Петрович, ты что, у Мюллера в гестапо учился?

– А ты что скажешь? – обратился мэр к арестованному. – Поведай нам, грешным, кто ты такой и откуда взялся на наши головы?

– Я Иисус, а послал меня Отец мой небесный.

– Ну, если ты Иисус, то я Понтий Пилат! Вот отправлю тебя в зону за организацию несанкционированного митинга, тогда, может быть, вспомнишь, кто ты какой!

– Понтий Пилат не находил во мне вины, но саддукеи требовали предать меня смерти, и он выполнил их волю.

– Понтий Пилат, может, и не находил в тебе вины, а я найду! Государство у нас демократическое, и только суд может признать человека виновным или оправдать. А если я решил, что ты виновен, то суд непременно это и признает, уж можешь не сомневаться!

– Но я не сделал ничего дурного, я учил людей заветам Господа нашего, Отца небесного, пославшего меня.

– А чем же ты докажешь, что ты действительно Иисус Христос?

– Я воскресил Лазаря.

– Ну, это, положим, мы уже слышали, у нас Кашпировский и не такие чудеса проделывает, а между тем, Христом себя не считает, потому как знает своё место, а ты, молодой человек, явно заврался. Чем ещё можешь доказать своё божественное происхождение?

Городской голова вспомнил всё, что он когда-то читал об Иисусе Христе, начиная от Нового Завета и кончая Булгаковским произведением «Мастер и Маргарита». У мэра раскалывалась от боли голова, вчера состоялся банкет по поводу юбилея владельца крупной совместной фирмы, и мэр малость перебрал, а теперь с самого утра его мучило тяжёлое похмелье.

– Если ты Иисус Христос, то скажи, каким недугом я страдаю, и излечи меня.

– Недуг твой не от болезни тела, а от болезни духа, от распутства твоего, брось пить, и голова болеть не будет.

– Вот, сволочь! Он ещё и издевается! Ну, я научу тебя, как с мэром города разговаривать! Уберите его к чёртовой матери!

Христа увели.

– Хрен с ним, Петрович, – сказал городской голова. – Оформляй уголовное дело за организацию несанкционированного митинга.

– Может, не спешить с этим?

– Это ещё почему?

– Может, со священником посоветуемся, это всё-таки больше по его части, а то он весь такой перепуганный, аж жуть!

– Ну, звони ему, пусть сюда приедет.

Начальник Управления внутренних дел связался со священником и передал ему приглашение мэра. Ждать долго не пришлось, батюшка приехал немедленно. Он был взволнован, растрёпан, лицо бледнее простыни, руки дрожали.

– Э, батюшка, – сказал мэр. – Да ты, видать, совсем сдрейфил!

– Хотел бы я на вас посмотреть, если бы на ваших глазах мертвец встал из гроба и пошёл.

– Слушайте, давайте выпьем, а то голова трещит, а я не могу такие серьёзные дела с больной головой решать, – предложил мэр. – Петрович, достань у меня там бутылочку коньяка. Что, отче? Пропустишь рюмочку?

– Не откажусь.

– Ну, хоть в этом ты со мной никогда не споришь.

– Да как я могу с вами спорить, разве я когда …

– Да, ладно тебе. Наливай, Петрович.

Петрович достал бутылку, налил каждому по рюмке, все выпили по одной, потом ещё по одной, в головах посветлело.

– Хороший коньячок, – заметил мэр, – мне намедни из Франции прислали. Ну, так что будем делать с этим Иисусом Христом?

– Мэр предлагает уголовное дело на него оформить, и в суд, – сказал начальник Управления внутренних дел священнику.

– Что вы, что вы, – замахал руками священник, – какой суд? До суда дело никак нельзя доводить!

– А чего ты боишься? Как я скажу, так суд и решит, признают его виновным, и дело с концом.

– А если он на суде докажет, что он действительно Иисус Христос? Представляете, что тогда будет!

– Как он это докажет? Мария Дэви Христос тоже пыталась что-то доказать, и что? Одним Христом в зоне меньше, одним больше. Получит срок как миленький!

– А если нет? Тогда что? Вы что, хотите скандала на всю державу? Вы только представьте, что в церковном мире будет твориться! Это же настоящий конец света!

– Слушайте, давайте отправим его в дурдом! Раз он псих, пусть доктора им занимаются, им-то такое не впервой. Есть там у них и Наполеоны, и Энштейны, будет ещё и Иисус Христос! Они его навсегда упрячут. Даже его Отец небесный там его не достанет.

– А, что, это мысль! – поддержал мэра начальник Управления внутренних дел.

– Нет, нет, в дурдом его нельзя! – возразил священник.

– Ну, батюшка, тебе не угодишь, и то тебе не так, и это тебе не так. Чем же это дурдом для него не подходит?

– Психиатрическая больница, это всё-таки медицинское учреждение, там больные люди лежат.

– Не бойся, не только больные, здоровые тоже! – заметил Петрович.

– А если он этих больных станет лечить? Ведь какой тогда скандал поднимется! Вы хоть последствия себе представляете?

– Так, что же с ним делать, в конце концов? Извиниться и выпустить, пусть себе проповедует, калек исцеляет, покойников воскрешает, а мы будем смотреть на все эти дела и радоваться, так что ли?

– Нет, конечно, от него необходимо каким-то образом избавиться, но так, что бы раз и навсегда.

– Ты что, батюшка, отправить его к Отцу его небесному предлагаешь? Дескать, Господи Боже, возьми обратно своего сыночка, он нам здесь и на фиг не нужен! А как же заповедь твоя: «Не убий»?

– А что – это мысль! – крякнул начальник Управления внутренних дел.

– А ведь верно, Петрович, пожалуй, наш батюшка прав, замочим его, да и дело с концом. Как говорится: «Нет человека, и нет проблем!». Как, Петрович, справишься с такой задачей?

– А куда ж деваться? Справимся, конечно.

– Только смотри мне! Что б всё чисто, ни трупа, ни следов, ни свидетелей!

– Не извольте беспокоиться!

– «Не извольте беспокоиться, не извольте беспокоиться!» – Знаю я твоих костоломов. Сам, лично за ними проследишь! А то, если дров наломаете, я с тебя голову сниму! Понял?

– Понял.

– Ну, тогда наливай, выпьем за успех нашего дела. Не хотелось, конечно. Чисто по-человечески жаль этого психа, но что поделаешь, должны же мы в городе порядок обеспечивать, на то нам и власть дана.

– Всякая власть от Бога, – сказал священник.

– Какой ты умный, батюшка, не зря тебя в семинарии учили, – ответил мэр.

– А раз власть от Бога, – подхватил Петрович, – то все дела её Богу угодны.

– Ты только посмотри, какие мудрецы собрались! Ну, давайте выпьем: «Будьмо» или, как говорят на святой Иерусалимской земле: «Ле хаим!»

Христа отвели в подвал, где трое разогретых водкой головорезов снова принялись его избивать. Били спокойно, не спеша. Когда он терял сознание, поливали водой, выпивали ещё, пока он приходил в себя, и опять били.

– Ну, что? – обратился к Христу тот, кто был у них за старшего. – Вспомнил, кто ты такой?

– Я – Иисус Христос, почему вы мне не верите? – ответил Иисус.

– Считай, что уже поверили, раз ты Христос, то сейчас мы тебя распнём! Вовик, сбегай наверх, там в зале строители доски оставили, крест соорудим.

Тот, которого назвали Вовиком, пошёл наверх и притащил две доски:

– Такие подойдут?

– Жидковаты малость, но за неимением лучшего и эти сойдут.

Из досок сколотили крест и положили его на пол.

– А ну, ребята, тащите этого Христа на крест, сейчас мы его сюда гвоздями пришпандорим! Сделаем из тебя распятие и будем молиться, а ты нам грехи наши отпускать будешь!

Все дружно рассмеялись.

Истерзанное тело водрузили на импровизированный крест, Вовик взял в руки молоток и гвозди. Но тело сползло с креста.

– Слышь, а он с креста падает! Рыжий, дай веревку, надо бы руки привязать.

– Ну, Вовик, ты даёшь! Ты, что у древних римлян палачом работал?

– Да нет, – ответил Вовик, – в кино видел.

Руки Иисуса привязали к перекладине креста, и Вовик стал прибивать ладони и ступни гвоздями к дереву. Христос тихо стонал. Когда эта работа была закончена, крест подняли и прислонили к стене. Рыжий стал перед распятым Христом на колени и с ехидным завыванием произнёс:

– Господи Иисусе, прости нам грехи наши!

Все трое расхохотались. Христос поднял глаза к потолку и сказал:

– Прости им, Господи, не ведают ведь, что творят.

– Ну, скотина, – сказал старший, – ведь подыхает уже, а всё под Христа косит! Да нам прощение твоё до задницы, нам сам полковник грехи отпускает.

– В зелененьких индульгенциях! – добавил Вовик.

Все снова рассмеялись.

– Давайте выпьем, ребята, а он пусть повисит маленько.

Рыжий разлил водку по стаканам, и они выпили.

– А давайте ему нальём, – предложил Вовик, – положено ведь перед смертью! Рыжий, налей.

Рыжий налил стакан водки, Вовик взял его и поднес Иисусу ко рту. Иисус отвернулся.

– Ты посмотри, да он отказывается! Что, выпить с нами не желаешь? А ну-ка, Рыжий, разожми ему зубы, мы сейчас в глотку ему этот стакан зальём!

Рыжий расцепил зубы Христу штык-ножом, и Вовик вылил стакан водки в рот распятого.

– Ну как, полегчало?

– Господи, господи, – произнёс Иисус, – почему ты оставил меня?!

Голова его упала на грудь, тело обмякло.

– Всё, сдох, кажись, – сказал старший.

– Да нет, рановато ещё, – ответил Рыжий. – Вовик, пощекочи-ка ему рёбрышки!

Вовик взял штык-нож и воткнул его Иисусу под ребро. Полилась вода и кровь.

– Сдох видать, даже не дёрнулся. Пусть повисит до ночи, потом мы определим его на вечный покой.

Как стемнело, тело сняли с креста, зашили в мешок и отвезли за город в каменоломни. Там тело бросили в старый заброшенный штрек и завалили камнями.

– Всё, – сказал старший. – Две тысячи лет лежать будет, никто не найдет.

На третьи сутки после этого события в городе появился человек со следами от гвоздей на руках и ногах. Он ходил по базарам, показывал всем свои раны и утверждал, что он воскресший Иисус Христос. Одни поносили его нецензурной бранью, другие смеялись, третьи из сострадания предлагали стакан вина, но в то, что он – воскресший Иисус Христос, никто не верил. Через сорок дней он куда-то исчез, и больше о нём никто никогда не вспомнил.