Непридуманная жизнь моей мамы

 

 

 

Вернулась я домой, на работе на кран посадили, как обещали и никак в худшую сторону отношение ко мне не изменилось. Может, даже наоборот, для зеков своей стала, как они говорят – баланду на нарах хлебала. А я, благодаря начальнику, сильно и не узнала, что такое настоя-щая тюрьма и зона. Работаю по-прежнему, всё вернулось в своё русло: работа, дом, а Стёпка всё настойчивее ухаживает, уже и с т. Варей познакомился, в женихи набивается. Через небольшое время предлагает он мне выходить за него замуж. А я и не знаю – не рано ли мне?

Т. Варя говорит: «Нинка, раз предлагает, значит серьёзно настроен на семейную жизнь. Да и мужик уже взрослый, самостоятельный. Тебе-то он как?» «Да нравится. С ним интересно и весело и точно самостоятельный». «Ну и выходи, будешь уже замужняя женщина, да и пора, 19 тебе уже, ещё пару лет и старой девой останешься». Дала я Стёпе согласие, да мы оба и обрадовались. Раньше-то было просто: хотите – ради Бога, паспорта в зубы и в ЗАГС. Взяли мы свидетелей – его друга, Матату-матата, так его кликали, приговорка у него была такая, так и прозвали, и его жену и в ЗАГС. Стёпка оделся: в костюме, в галстуке, солидный мужчина, я платьице лучшее одела. Нас быстренько расписали, всё – муж и жена. Замечательно! Но семейную жизнь нужно строить, а как: Стёпка в общежитии живёт, я у т. Вари, вот и строй семейную жизнь. Нашёл Стёпка временный выход. У Матату с женой в бараке комнатёнка была, метров 6 квадратных, кровать там стояла, стол, да печка торчала, вроде больше ничего и не поставишь. Но нет, ещё одну кровать впихнули. Кровати стояли буквой «Г», по середине стол, и между столом и кроватями можно только бочком пройти, но живём и рады. Хорошо, что мы с ними в разных сменах работали: мы со Стёпой на работе, они дома, ну а уж когда попадали вместе, то уж ничем таким не занимались. Ну долго мы у них не прожили, Стёпа купил комнатушку, такую же. Его знакомые уезжали совсем, на «материк», и продали ему комнату.

Какое это было счастье! Своё личное жильё. Кровать поставили, а больше ничего нет, и взять негде, никакой мебели в то время в магазинах не продавалось. Зато в продуктовых магазинах икра и чёрная, и красная в большущих бочках, продавалась на развес. Из спиртного только шампанское, спирт и иногда водка. Так на праздники коктейли: «Северное сияние» – шампанское со спиртом, «Московские зори» – шампанское с водкой, ну и конечно просто шампанское и спирт.

Я в то время совсем ничего не пила. Это уж много позже распробовала шампанское, так и до сих пор могу его выпить с удовольствием. Ну так вот, мебели-то не было, хорошо Стёпка рукастый. Сам сделал стол, шкафчики навесные, да так красиво, просто по-мастерски, все приходящие завидовали. Я уж старалась красоту и чистоту в доме навести. Всё вымою, вычищу, уберу, полы намою, наготовлю и жду мужа. Он придёт, я его кормить и говорю: «Посмотри, старичок, как у нас дома хорошо. Даже шторки на окнах накрахмалены». Он доволен, улыбается: «Хорошая у меня хозяюшка!». У нас с самого начала совместной жизни повелось называть друг друга – старичок и старушка, уж не помню почему, ну так повелось. Живём, радуемся, оба никогда так хорошо не жили. А тут и Оля родилась (моя старшая сестра). Забот, конечно прибавилось, зато уже настоящая семья и ребёнок есть. Тогда женщин сильно не баловали: родила, посидела 2 месяца с ребёнком и будь добра на работу. Стали мы со Стёпкой в разные смены работать – ребёнка одного не оставишь. Как-то прихожу домой и вижу: на кровати лежит Стёпка, спит, рядом ползает Оля, и оба с ног до головы в говне, и оба счастливо улыбаются – Стёпка во сне, а Оля маленькая сидит возле Стёпы, показывает мне ручки и улыбается во весь свой беззубый рот. Я как засмеялась, аж до коликов, Оля тоже смеётся. Я поняла, что Стёпа со смены устал, прилёг с Олей, да уснул, малышка обкакалась, сама вся увозилась и его с ног до головы разукрасила. Стёпка подскочил: «Ты, чё старушка, сдурела?!». А я смеюсь, не могу остановиться, только показываю ему на зеркало. Он к зеркалу, посмотрел несколько секунд на себя, всё понял и тоже давай смеяться. И смеёмся мы втроём так радостно.

 

(Мама задумчиво улыбалась. Она была там, в том счастливом радостном дне. А я понял, что в этот день она прошла «точку невозврата». Больше в её жизни не будет страха голода, холода, не будет тупой безысходности, когда не знаешь куда идти, и нужно ли идти дальше. Она вышла на свою дорогу. Пусть это не прямая и ровная, как стрела, трасса. На ней много подъёмов и крутых спусков, и резких поворотов, но это её дорога жизни и она её обязательно пройдёт.

Это как человека вывезли в большое снежное поле, в снежную целину, там оставили и сказали: «Где-то здесь есть твоя дорога. Но где – знаешь только ты и найти её сможешь только ты сам, если будешь идти. Иди и ты её обязательно найдёшь». И человек идёт, вернее бредёт, по этому снежному бездорожью. Ему холодно, голодно, он проваливается в ямы, выползает, ползёт, встаёт и идёт дальше. Снова проваливается: «Да нет здесь никакой дороги! Лучше в этой яме сдохнуть!» А ему говорят: «Ты можешь здесь остановиться и умереть, но тогда ты никогда не узнаешь, что там дальше. Иди, дорога есть». И человек снова, ругается, злится, матерится, но бредёт. И снова яма и кто-то со стороны шепчет: «Да ладно, что ты мучаешься, остановись и усни, и всё кончится». А человек уже говорит: «А хрен вам всем. Я её найду, я знаю, что она есть!» и ползёт дальше. И вдруг, совсем неожиданно для себя, понимает что под ногами твёрдая почва, а не снежная муть, он куда-то вышел. Он оглядывается: так вот же она – дорога, и он точно знает, что это его дорога и по ней он пойдёт. Вот это и есть «точка невозврата». После этой точки всё будет хорошо. Но он обязательно должен был пройти тот путь до неё, чтобы закалить душу, выработать характер. И теперь, на его дороге, ему не страшны ни крутые спуски, ни резкие повороты, он их преодолеет.)

 

«Мама, ну так что дальше?»

Дальше, сынок, всё было хорошо.

ВСЁ ХОРОШО!

 

Вот такая непростая не придуманная жизнь моей мамы.

А хороших людей, всё-таки больше? Как вы думаете?

 

  

Санкт-Петербург, март 2011 год.