Над вымыслом слезами, или Правдивый рассказ про конец света

 

18+

 

Памяти Александра Нехорошева

 

 

 

 

 

 

«На абордаж! На абордаж!

Как молния – топор!

Вцепились крючья в такелаж,

И рвет картечь в упор…»

 

Осмотровая группа быстро оделась в парадку и кинулась получать оружие и спасательные «мародерские» жилеты. Матросам выдали пистолеты «Макарова»; старпом, командир группы, получил в руки «Калашников». В осмотровую группу входили командиры всех основных отделений. Старшина первой статьи Саша Нехорошев, командир отделения радистов, должен был арестовать радиорубку; командир мотористов – моторное отделение и так далее. От камбуза попытался выставить свою кандидатуру матрос Владимир Караваев – арестовать японскую кухню, – но его еще раньше забраковал сам командир корабля, капитан второго ранга Веня Барков. На кухню соваться было запрещено всем – даже брать в руки их пищу! – по инструкции. Выдали нам сухой паек на три дня – и вперед!

Мы вступили на вражеский борт. Впечатление от этого акта было настолько сильное, берущее за душу, что дух захватывало. Вы поймите, было мирное время, все наши настоящие войны были еще впереди – и выпадут они на долю других, которые придут после нас, – а тогда мы думали, мы чувствовали, мы ощущали себя на передовой, мы подымались в атаку, мы – моряки раздолбанной транспортной шхуны! На сторожевиках ребята чувствовали себя проще...

Может быть, ради этого события я все три года… каждый день… эта рутинная однообразная жизнь только ради того и была, чтобы я здесь оказался! И все мы…

Пафосно звучит – согласен! – но так чувствовал каждый из нас, кто попал в осмотровую группу и ступил на борт японской шхуны! Ну, почти что каждый…

Командир локационного отделения Валера Хадеев, со всем своим заиканием, раскосыми глазами и непонятным никому языком, единственный из нас ярко выраженный азиат, тоже вошел в осмотровую группу. Трудно ему у нас жилось. В бригаде у него было два или три земляка-соотечественника, и он проводил с ними какое-то время, пока мы стояли на приколе в Аваче, упражняясь в заикании на родном языке. После таких отлучек он всегда возвращался успокоенный. А так – жаловался своему приятелю, радисту Александру Нехорошеву, как ему трудно дается служба. Саня понимающе выслушивал и, как мог, успокаивал и защищал. Но успокаивался Валера только после встречи со «своими». По большому счету, Валеру Хадеева лучше было бы оставить на корабле. Но, как ни крути, по корабельному уставу Валера обязан был входить в осмотровую группу. И он в нее вошел.

Валера быстрее всех оделся в парадку, старпом выдал ему «ПМ» с кобурой, и Валера принялся трясущимися руками цеплять кобуру к ремню не в том месте, где положено. В руководстве по тактике поведения осмотровой группы на чужом корабле четко прописано, что кобура должна болтаться в районе правого переднего кармана. А Валера прилаживал ее то сзади справа, то спереди слева, то вообще за спиной. В общем, намаялся, пока пристроил куда надо.

Мы, наконец, собрались и, взволнованные как невесты перед первой брачной ночью, двинулись на выход. Под тем же градусом проходила наша посадка в вельбот и подъем на японскую палубу.

Для нас это было что-то невообразимо значительное – то, что мы делали, а эти гады-японцы вели себя так скучно и обыденно, не проявляя ни беспокойства, ни страха, что нам впору было обидеться! Для них подобная ситуация была не внове, и они к ней были всегда готовы. Но мы-то к этому готовы не были! Для нас это было Событие с большой буквы! Они должны были оказывать сопротивление! Мы должны были их побеждать! Мы же – герои...

А они даже не отстегнули свои краболовки! Они их обычно ставят, а потом собирают. У них как раз был сбор краболовок. Одна из них была прямо тут – оранжевый буй торчал из воды. А они даже не отстегнули эту улику!

Первым делом мы выстроили всю арестованную команду вдоль борта, который обращен к нашему борту, и взяли всех под прицел. Мы держали пистолеты в руках, как и положено по инструкции, не снимая с предохранителя. Потом прошерстили все кубрики, но больше никого не нашли. Было их человек десять, не больше.

И тут Валера Хадеев повел себя как-то странно. Японцы улыбались нам, и особенно заулыбались, когда увидели Валеру, хотя была ночь. Старпом скомандовал японцам: «Light on high deck!» – «Свет на верхнюю палубу!» – и они подчинились и включили свет, хотя их и так хорошо поливали прожекторами с нашего корабля.

Оказалось, они все одеты в джинсы и футболки, за которые у нас на Арбате или на Плешке можно было бы выручить целое состояние! Хоть я фарцовщиком никогда и не был, но я бы их тут же всех раздел и забрал все это поношенное барахло домой – на подарки друзьям. Градус восторженности как-то немножко поник. И от этого стало еще обидней: гады, тряпками меня купили! Но они так широко и искренне улыбались…

Кстати, нынешняя молодежь вряд ли поймет. Они теперь ходят в кроссовках и таких штанах, похожих на кавалерийские галифе, с подтяжками, болтающимися снаружи, будто они забыли их натянуть после гальюна. Мы с друзьями называем таких «поколение «памперс»». До них было поколение «пепси», а эти – «памперс». Ничего не поделаешь – реклама! Они, наверное, привыкли с младенчества ходить под себя и теперь, в подростковом состоянии продолжают то же самое. Может быть, – я не проверял.

А японцы так широко и искренне улыбались – не нам, а Валере Хадееву! И проявляли интерес. К нему за все годы его службы никто не проявлял столько дружеского внимания! Валера так обрадовался приветливости этих японских ребят, что непроизвольно, шаг за шагом оказался рядом с ними, практически в их строю. И они стали ему что-то говорить по-японски, – и было странно и смешно, потому что Валера им отвечал на своем родном языке, хоть и заикался, – но те будто бы все равно его понимали, – и у них завязалась настоящая беседа! Все это время Валера держал в руке свой пистолет, и теперь он оказался направлен в нашу сторону: Валера самозабвенно общался с японцами, радостно жестикулируя, напрочь позабыв, что у него в руке оружие. Это выглядело странно и даже немножко страшно: мы со своими пистолетами стоим с одной стороны, а Хадеев – с другой. Но Валера был так искренне рад! Он не предавал Родину! Просто на Родине он от сослуживцев такой приветливости никогда не видел. Соскучился, наверное.

Старпом озверел от этого зрелища и дурным голосом заорал:

– Хадеев! Арестовать локацию!

Валера сразу поник и поплелся арестовывать локацию.

Ну а дальше все по правилам. Первая улика – это их не отцепленная краболовка, полная добычи, факт преступного промысла, плюс – нарушение государственной границы. А у них еще оказался и полный трюм живого камчатского краба!

Мы разбрелись арестовывать свои специальности, а старпом остался на палубе держать под прицелом японских браконьеров. После ареста мы всех согнали в кубрик. Они отнеслись к этому совершенно спокойно, даже бодро. И только один человек выглядел грустным. Это был их капитан. Он был единственным, кто понесет всю ответственность за произошедшее. Он единственный будет париться в магаданских колониях.

 

17 фев. 2013 г., воскресенье

05:32 Сегодня в новостях

Москва

Метеоритный дождь

1. На севере Москвы женщина совершила акт самосожжения

2. В Дагомысе ищут двух подростков, пропавших из санатория имени Семашко

3. Болид, аналогичный челябинскому, пять дней назад наблюдали над Кубой

4. Фавориты конкурса Берлинского кинофестиваля остались без призов

5. Скончался философ и писатель Г.Померанц

(Яндекс)