Красная точка

	Поделиться:

 

 

 

Этот текст в полном объёме в журнале за июнь 2025:

 

На чтение потребуется 15 минут | Цитата | Скачать файл | Подписаться на журнал

 

 

 

 

Телефон завибрировал. Тысяча двести третье уведомление. Считаю их как овец. Смахнул влево – камера. Весь мир сузился до экрана с ладонь. Хватает, чтобы не видеть остального. Даже не разблокировал до конца – просто свайп с экрана блокировки. Мышечная память. Кнопка громкости – кадр. Улица, витрина, собственные кроссовки. Только потом увидел уведомление: кто-то лайкнул пост недельной давности.

Возле магазина стояла девушка. Просто стояла с пакетом мандаринов, разглядывая витрину. Что-то знакомое было в её силуэте, в том, как она переминалась с ноги на ногу. Поднял телефон – рефлекс сработал раньше мысли.

 

– Привет, – сказала она.

Знакомый голос. Я неловко опустил руку.

– Лиза?

Она кивнула:

– Снимаешь?

Глянул – камера всё ещё включена. В углу экрана мигала красная точка.

– Да нет, просто... – убрал телефон в карман. – Привычка.

– А я вот свои меняю, – сказала она. – Снесла всё на прошлой неделе.

– Что снесла?

– Фейсбук*, телегу. Даже почту. Всё.

 

Я присмотрелся. Лиза жила в телефоне. В её сторис – чашки кофе под идеальным углом, с пенками в форме сердечка. «Подожди, не пей, дай сфоткаю». В ленте – каждая песня с опросом «угадай настроение». Однажды она час выбирала фильтр для фото заката. «Нет, этот делает меня слишком оранжевой». 10k подписчиков смотрели её утренние растяжки в 7:40. Каждый день. Она ставила будильник специально для этого контента.

 

– Серьёзно? А как же твои утренние сторис?

– Значит, их больше не будет, – она перехватила пакет. – Ладно, привет Софочке передавай.

Повернулась и пошла. Не оглянулась. Будто этой встречи и не было.

Лиза? Та самая Лиза, которая постила каждый свой вздох? Я ждал объяснений, оправданий, манифеста – чего угодно, только не этой пугающей лёгкости. Она говорила об удалении своей цифровой жизни так, будто выбросила старую футболку.

Телефон снова завибрировал. Сообщение от Яши – мем про розовую ветку метро, которую копают уже третий год. Я машинально лайкнул. Вернулся в профиль – утренняя фотка азулежу набрала шестьсот лайков. Начал набирать в Твиттере пост про встречу, но слова не шли.

 

«Подруга удалила все соцсети...» – написал и тут же стёр.

 

Звучало как ещё одна история про цифровой детокс – таких в ленте десятки. Так и не запостил. Шёл домой, держа телефон в руке, и вспоминал, как она произнесла слово: «Снесла».

Дома привычная рутина дала трещину. Кинул ключи на полку – промахнулся, они упали на пол. Разулся – кроссовок зацепился за другой. Что за чушь? Просто девчонка удалила соцсети, мне-то что до этого? Но внутри росло странное беспокойство. Ответил на пару сообщений в чате, пролистал сторис – друзей и просто знакомых. Петя опять застрял в какой-то африканской заднице. Я чуть задержался на его интеграциях. Поставил кофе вариться и сел на диван. И тут вспомнил про Лизу. Странная всё-таки встреча. Открыл Инсту* – посмотреть, что она постила перед тем, как всё снести. Может, оставила что-то прощальное?

Принялся искать её профиль – мы же взаимные. Страница не найдена. @liza_porto – точно помню. Может, просто сменила ник? Полистал список подписок – её там не было. А может, @lisa_porto или @lica_porto – но нет. Будто система сама подчистила профиль из моих подписок.

Сел на диван с телефоном. Захотелось проверить: остались ли её фото? Мы ведь не раз виделись – в парке точно снимал, помню, и в кафе на Седофейте. Открыл галерею: 8600 снимков. Листал: вчерашний закат над Дору – 47 лайков. Паштел-де-ната из той пекарни – 132 лайка. Граффити с Травесса-де-Седофейта – 589. Селфи в новых очках – 201. Но где она? Открыл альбом «Люди» – айфон сам сортирует лица. 108 человек. Пальцы вспотели. Потёр экран о джинсы – остался влажный след. Нет, 107. Где 108-й? Прокручивал миниатюры: Соня, мама, приятели, случайные люди с улицы. Лизы нет. Будто алгоритм вычистил её. Неделю назад телефон предложил освободить место. «Удалить дубликаты и похожие фото?» Я нажал «да» не глядя. 2,3 Гб освобождено. А что если среди них... Нет. Глупости. Но открыл «Недавно удалённые». 30 дней до полного стирания. 28 дней осталось. 27. 26. Листал пустоту. Будто она никогда не жила в этой памяти. Ни кадра. Ни метаданных. Ни тени. Хотя нет, точно помню: она делала глоток кофе и смотрела прямо в камеру. Смеялась. Хотел выложить в сторис – передумал.

Может, сам стёр? Иногда так бывает – снял и сразу удалил. Но этот кадр был хороший. Помню же. Решил проверить переписку. Мессенджеры, SMS, даже старые звонки в телефонной книге. Пусто. Совсем. Как будто мы никогда не общались. Но откуда тогда номер? Проверил контакты – нет. Как мы вообще познакомились? И почему я точно знаю, что её зовут Лиза? Попробовал вспомнить. Через Соню? Или на вечеринке? Или... не знаю. В голове мелькали обрывки – её смех, рука с кофейной чашкой, какие-то фразы. Но конкретики не было. Будто кто-то аккуратно вырезал все детали – остался только фон, тусклый, как сон.

 

Было уже почти десять, когда замок двери щёлкнул – Соня вернулась. Я всё ещё сидел с телефоном, разглядывал то самое фото с мандаринами. Оно получилось смазаным, но я не стал удалять.

 

– Опять в соцсетях? – сказала, заметив меня. – Ну сколько можно. Ужинать будешь?

Я показал ей фото:

– Сонь, а ты эту девушку не узнаёшь?

Она прищурилась, посмотрела на экран:

– Где тут девушка? Я вижу какие-то тени.

– Вот, справа. В профиль.

– Не вижу. А что, кто-то знакомый?

– Лиза.

– Какая Лиза? – Соня помолчала. – Я не знаю никого с таким именем.

– Как не знаешь? Она просила передать тебе привет. Возле магазина встретил.

Соня села рядом, нахмурилась:

– Постой, это та девушка с инсты*? Которая фотки кофе постила?

– Да! – я даже обрадовался. – Ты помнишь!

– Я помню, что ты показывал мне чей-то профиль пару месяцев назад. Сказал, красивые фото делает. Но мы с ней не знакомы. И имя я не помню.

– Но она передавала тебе привет. Специально сказала – «привет Софочке».

– Ты уверен, что правильно расслышал? Меня мало кто так называет – лишь самые близкие. Может, она сказала просто «привет жене» или просто Соне?

– Нет, именно «Софочке».

Я замолчал. Тишина. В голове – белый шум неработающего канала. Попытался собрать её по кусочкам:

– Высокая. – Пауза. – Тёмные волосы. – Ещё пауза. – Мы с ней... встречались.

Слова падали в пустоту, не находя отклика в памяти.

– Встречались? – Соня застыла с полотенцем в руках. – В смысле, встречались-встречались?

Я увидел, как в её глазах мелькнула настороженность.

– Нет, не так. Просто... виделись. Дружили.

– Дружили, – повторила она, растягивая слово. – И я об этой дружбе узнаю только сейчас? И много ещё у тебя таких... друзей?

– Ну... виделись иногда. Кафе, парк. Я её фотографировал.

– Покажи фотографии.

– Вот в том-то и дело. Нет их.

 

Посмотрела так, будто я свихнулся.

– А ты помнишь, где вы познакомились?

Я попытался вспомнить. В голове была пустота, как будто кто-то стёр файл, не оставив даже названия папки.

– Не помню, – сказал я. – Совсем не помню.

Соня помолчала, потом осторожно спросила:

– Ты уверен, что это было? Сегодня, у магазина?

– Конечно, видел. Она стояла с пакетом мандаринов. Сказала, что удалила все соцсети.

– Ты с ней разговаривал?

– Да! Мы говорили пару минут.

Соня взяла мой телефон, стала листать галерею:

– А ты что-нибудь снимал? У магазина?

Я задумался. Вроде бы снимал. Помню, как включил камеру, когда увидел её.

– Должны быть кадры, кроме этого, – сказал я. – Точно снимал.

– Вот все сегодняшние фото, – Соня показала экран. – Завтрак, дорога, рыба на витрине, дома, какой-то мем из Интернета. Всё. Никаких девушек с мандаринами, кроме этого смазанного кадра.

Я взял телефон, сам проверил. Она права. День как будто оборвался на пути домой и возобновился уже дома.

– Может, не сохранилось? – сказал я. – Память забилась или сеть глюкнула…

– Или тебе это всё почудилось.

 

Легли, но сон не шёл. Простыня липла, хоть в комнате было прохладно. Закрою глаза – силуэт у магазина. Открою – пустой потолок. «Всё снесла» – эти два слова пульсировали в голове, как зависшее уведомление, которое не можешь смахнуть. Язык пересох, прилип к нёбу. Встал попить воды. В зеркале над умывальником – чужое лицо. Это я? Или тоже придумал себя?

Почему я не помню, как мы познакомились? Включил телефон – 3:17. Экран резанул по глазам. Листал галерею: март, февраль, январь. Пальцы устали. Проверил корзину – 89 удалённых фото. Неудачные дубли, смазанные кадры, случайные скриншоты. Все с точными датами. 3 марта, 14:32 – размытый кофе. 3 марта, 14:33 – тот же кофе, в фокусе. Но кто его пил? iCloud выдал историю за два года. 47 000 фото. Искал по датам, местам, даже по преобладающим цветам. Снова открыл галерею. Пролистал весь октябрь, сентябрь, август. Дошёл до весны. И вдруг – стоп.

Фотография с автобусной остановки. Март, судя по дате. Трое людей в кадре – парень в маске, женщина с рюкзаком, и ещё кто-то сбоку. В профиль. Размыто. Я увеличил изображение. Пиксели расползлись, но что-то в силуэте показалось знакомым. Может, она. А может, просто кто-то похожий. При таком качестве – не разберёшь. Метаданные пустые: гео отключено, комментариев нет. Даже не помню, зачем снимал. Обычно у меня каждое фото с причиной – для поста, для истории, на память. А тут просто случайный кадр.

Сделал скрин. В заметках написал: «Возможно, Лиза. Март. Остановка». Через минуту стёр. Что за бред? Ищу девушку по размытому силуэту, как маньяк какой-то. Но всё равно не мог заснуть. В голове крутилось: а что если это действительно она? Что если она не просто удалила аккаунты, а как-то... стёрла себя? Удалить цифровой след – да. Но чтобы исчезли даже случайные кадры? Бред. Так техника не работает.

 

Утром голова гудела. На подушке – вмятина от телефона. Всю ночь спал, прижав его к щеке. Кофе не помогал. Чувствовал отвращение – к экрану, к себе, к этой ночной одержимости. Лиза сказала: «меняю свои привычки». Вот просто взяла – и поменяла.

Положил телефон на стол. Потом, подумав, убрал в ящик – чтобы не было соблазна. Без него. Пойду до океана.

Первые десять минут руки сами лезли в пустой карман. На остановке автоматически потянулся сфоткать граффити. Дёрнулся проверить время – но телефона же нет. Посмотрел на руку – Apple Watch показывали 10:47. И четыре непрочитанных уведомления. Почти открыл их прямо с часов, но остановился. Какой смысл оставлять телефон, если уведомления всё равно на запястье? Усмехнулся. Ношу умные часы за три сотни евро, чтобы узнавать время с телефона.

В районе Седофейты увидел новый стрит-арт – огромный осьминог обвивал угол дома. Рука дёрнулась к карману. Остановился, просто смотрел. Не думал о ракурсе, не подбирал хештеги. Фиолетовый осьминог с грустными глазами. Как будто он тоже устал быть в кадре.

 

К обеду привык. Даже понравилось – просто идёшь и смотришь. Не думаешь, как это будет выглядеть в кадре, сколько лайков наберёт. Просто видишь. Смотришь – и всё. Но к вечеру вдруг что-то сдвинулось. На Руа-де-Седофейта кто-то окликнул: «Эй, а где Лиза?». Я обернулся так резко, что шея хрустнула. Парень с собакой смотрел мимо меня. «Лиза, ко мне!» Из-за угла выбежал тойтерьер. Я стоял, как идиот, пока они уходили.

 

Проходил мимо кафе на Авенида-да-Боавишта – вроде того самого, где мы с Лизой сидели. Захотел зайти, проверить, вспомнится ли что-нибудь. Заказал кофе, сел за столик у окна. Запах типичной португальской обжарки. Но в памяти ничего не всплывало. Будто я здесь впервые.

Спросил у бариста:

– Вы часто здесь работаете?

– Каждый день. – Она продолжала протирать кофемашину.

– А девушку не помните, которая тут постоянно бывала? Тёмные волосы, всегда заказывала мейя-де-лейта с круассаном.

Она остановилась, посмотрела на меня внимательно:

– Так это ведь ваш обычный заказ.

 

Я моргнул. И правда.

– Нет, я про девушку спрашиваю. Мы тут вместе сидели.

– Вы часто приходите один, – сказала она. Помолчала. – С ноутбуком обычно.

 

На выходе заметил камеру. Красный огонёк мигал. Смотрит. Записывает. Помнит. Там, в этой памяти, я, значит, сижу один. Сколько терабайт доказательств моего одиночества хранится на серверах этого города? А что если посмотреть записи? Понятно, что никто их не покажет. Но мысль не ушла.

Выходя, споткнулся о порог. Того самого порога раньше не было. Или был? Обернулся проверить – обычный потёртый камень. Сколько раз я входил в это кафе? Десять? Сто? Ни разу?

Дома сразу схватил телефон – пальцы будто не свои, чуть дрожали. Сто двадцать три уведомления. Обычное дело после дня без телефона – комментарии, отметки, директы. Всё это казалось таким важным ещё вчера.

Но меня это не отвлекло. Открыл галерею, нашёл ту размытую фотку с остановки. Разглядывал: увеличивал, крутил яркость. Девушка справа – точно в профиль. Что-то в повороте головы, в линии плеча... Запостил: «Кто-нибудь узнаёт?» – без надежды, просто так.

Ответы пошли быстро. «Кого узнавать?», «Тут вообще ничего не видно», «Бро, ты в порядке?». Пятнадцать лайков. Удалил. Через минуту восстановил – а вдруг кто-то всё-таки узнает? Обновлял страницу каждые тридцать секунд. Один парень написал: «Это же остановка на Тринидад, я там каждый день езжу».

Тринидад. Я даже не помню, зачем тогда снимал.

 

Экран погас – в чёрном зеркале бледное, уставшее лицо.

– Схожу к магазину, – сказал я. – Проверю.

– Зачем? – удивилась Соня.

– Мало ли. Камеры же есть. Или продавцы помнят.

Она вздохнула:

– Хорошо. Что-то ты сегодня неважно выглядишь. Может, тебе к врачу сходить?

Я не стал спорить.

У магазина крики чаек смешивались с грохотом контейнера – кто-то выбрасывал бутылки. Звук разбитого стекла эхом отскакивал от стен. Та же витрина, те же ценники. Постоял на том самом месте, где вчера говорил с Лизой. Ничего не всплывало. Как будто меня здесь никогда не было.

Зашёл внутрь. За кассой сидела женщина лет пятидесяти, листала глянец.

– Простите, – сказал я. – А вы вчера вечером работали?

– Работала. А что случилось?

– Девушка. С мандаринами. Помните?

Она пожала плечами:

– К обеду мандарины закончились. Только утром завоз был.

 

Я вышел на улицу. Достал телефон, хотел позвонить Соне. Но вместо этого открыл камеру и снял пустое место возле входа. По привычке. Просто так. Кадр сохранился сразу. Точное время. Место: определилось автоматически. Всё как обычно. Посмотрел на фото. Серый асфальт, край витрины, урна. Никого. Ничего. Пошёл домой пешком. Специально другой дорогой – через парк, где мы якобы гуляли. Скамейки, дорожки, павлины демонстрировали хвосты несуществующим самкам. Один кричал в пустоту, растопырив своё оперение для никого. Достал телефон, чтобы снять эту метафору одиночества. Без фото момент исчезнет. Как и Лиза. Один павлин уставился на меня. В его глазу – человек с телефоном. Это точно я? Приблизил камеру к птице – в зрачке бесконечная рекурсия: я снимаю себя, снимающего себя, снимающего… Всё чужое. Ни одного узнаваемого угла, ни одной зацепки в памяти. Сел на случайную лавочку. Достал телефон – хотел загуглить про ложные воспоминания – и передумал. А что если прочитаю про это и начну находить у себя все симптомы? Как с болезнями – загуглишь головную боль, через час у тебя уже опухоль мозга.

 

И вдруг понял: я не помню, когда просто смотрел на человека, без мысли о кадре. Момент существует, только если его можно запостить. Несфотканный закат – не случился. Невыложенный ужин – не съеден. Человек без профиля – не существует. Вспомнил теорию: если дерево падает в лесу и никто не слышит – издаёт ли оно звук? Если человек живёт без соцсетей и никто его не видит – существует ли он? Десять лет назад этот вопрос показался бы безумным. Сегодня – просто вторник. Может, Лиза это поняла раньше меня? И решила существовать по-настоящему – без цифровых доказательств?

 

Убрал телефон. Смотрел на павлинов и думал: а что если я просто схожу с ума? Вспомнил, почему передумал гуглить. Читал когда-то статью об этом. Люди, которые живут в соцсетях, постепенно теряют способность отличать реальные события от придуманных. Их память словно плохо склеенный клип – обрывки чужих историй, случайные кадры, перемешанные со своими. Но ведь встреча казалась такой настоящей. Её голос, пакет с мандаринами, то, как она сказала: «Снесла»… Достал телефон. Нашёл ту самую размытую фотку. Посмотрел на дату – март. Увеличил. В правой части кадра действительно была девушка. В профиль. Неразборчиво.

 

А если это вообще не Лиза? Просто силуэт – а остальное я достроил сам. Имя. Голос. История про 10k подписчиков. Мозг умеет такое. Видишь размытое лицо в толпе и вдруг «узнаёшь» знакомого. Слышишь обрывок разговора – и «вспоминаешь» целую беседу. Я столько времени провожу в телефоне, что реальность и лента перемешались. Чужие истории становятся моими воспоминаниями. Может, я увидел чей-то пост про удаление соцсетей, потом – девушку у магазина, и мозг всё это склеил в одну «Лизу»?

Смотрел на размытую фотку. Пиксели, которые могли быть кем угодно. Или чем угодно. Тенью. Бликом. Но я уже дал ей имя, характер, прошлое. Встал с лавочки. Может, я привык к экрану так, что путаю людей и призраков? А что было на самом деле – уже неважно. Главное ведь – чтобы остался цифровой след. Пошёл домой. В кармане завибрировал телефон. Достал, машинально разблокировал. Тридцать семь новых уведомлений. Сторис соседа из спортзала. Реклама VPN для поездок в Россию. Мама скинула астропрогноз в Контакт. Открыл – в нём про встречу с важным человеком из прошлого. Засмеялся. Дата – на прошлую неделю. Мама всегда присылает с опозданием. Или это я уже путаю время?

 

Открыл камеру. На экране – моё лицо. Красные глаза. Нажал на кнопку переключения фронталки. Поднял телефон, начал снимать. Может, в кадр попадёт кто-то знакомый. Реальный. Или тот, кто станет реальным, когда я придумаю ему историю.

Красная точка мигает. 0:03. 0:04. 0:05…

На экране: улица, прохожие, вечерний Порту. Среди них мелькнул знакомый силуэт. Девушка с пакетом. Мандарины? В сумерках не разобрать. Остановилась у витрины. Я приблизил изображение, но лицо размылось в пиксели. Палец завис над кнопкой остановки записи. Не нажал. Пусть камера снимает. Может, потом, при просмотре, я пойму – была ли она настоящей. В углу экрана мигает значок – память заполнена на 98%. 1,7 Гб свободно. Хватит на три минуты видео в 4K. Скоро телефон начнёт стирать старое, чтобы записать новое. Может, Лиза была в тех двух процентах? Палец дрожит над кнопкой. Не останавливаю запись. Пусть стирает, заполняет, придумывает новых людей – для ленты, для памяти. Для одиночества?

0:47. 0:48. 0:49...

 

 

*Meta Platforms Inc. (Facebook, Instagram, WhatsApp) – признана экстремистской организацией, её деятельность запрещена на территории Российской Федерации.

 

 

 

Конец

 

 

 

Чтобы прочитать в полном объёме все тексты,
опубликованные в журнале «Новая Литература» в июне 2025 года,
оформите подписку или купите номер:

 

 

 

 

	Поделиться: