Ракурс

	Поделиться:

 

 

 

Купить в журнале за май 2022 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 1 час | Цитата | Подписаться на журнал

 

 

 

 

Глава 1

 

 

– Что такое? Почему вы на меня так смотрите? – испуганно спросила акушерку недавно родившая Анна.

Врач вздохнула и произнесла:

– Белой вороной ваш сын будет. Вы уж простите.

– Что вы имеете в виду?

– Альбинос он.

– Надо же, – удивлённо произнесла Анна. – Ну и что? Главное, жив. А что плохого в белом цвете?

– Похоже, не знаете вы всех тонкостей. В школе на уроках биологии, наверное, не говорили.

– Говорили. Вскользь.

– В общем… отказаться не хотите?

– Издеваетесь?!

– Извините, нас просто вынуждают такие вещи говорить… Он инвалидом может быть, понимаете?

– Ну нет, – еле сдерживалась от негодования Анна. – Инвалид, и дальше что? Разве он в этом виноват? И вообще, я десять лет родить не могла. Да даже если б могла, никогда бы не позволила себе отказаться от собственного ребёнка!

– Не сомневаюсь. Говорю же, вынуждают. Знаю, дурацкое обязательство. Ладно, я пошла.

Едва только Анне дали в руки новорождённого младенца, она испытала то счастье, которое может понять разве что женщина, давно мечтавшая подарить себе и миру нового человека. Но увидев его быстро шевелящиеся в разные стороны глаза, испытала печаль: Анна начала представлять, как его будет воспринимать общество. Однако падать духом не стала: она надеялась, что врачи смогут вылечить его нистагм^[1]. От грустных мыслей отвлёк её и зов медсестры, которая вскоре начала объяснять, как ухаживать за такими детьми, как Саша (родители дали ребёнку это имя ещё до его рождения).

Настало время выписываться из роддома. Анну встретил Сергей, гражданский (а как говорят юристы, фактический) муж. Ему не терпелось посмотреть на сына. Анна осторожно дала ему малыша, и вскоре улыбка супруга сменилась злобным выражением лица.

– Дебила, значит, мне родила. Держи.

Он резко бросил Сашу в руки Анны и ушёл. Навсегда.

Подоспели родители Анны и Сергея.

– Что случилось? – спросила мама Анны, увидев рыдающую дочь.

– Серёжа ушёл. Назвал Сашу дебилом и больше ни слова не сказал. Да ещё и чуть не угробил его.

Родители Сергея, посмотрев на ребёнка, согласились со своим сыном и ушли.

– Не волнуйся, дочка, мы рядом, – произнёс Аннин папа. – Каждому даётся по силам его. Мы поможем. Сама знаешь, внука долго ждали.

– Что правда, то правда, – поддакнула её мама. – Будь он хоть белый, хоть чёрный, мы бы всегда его любили.

Анне хотелось произнести «легко сказать», но говорить она была не в силах. Молчала и её мама, желавшая, однако, упрекнуть её за то, что не расписалась с Сергеем в загсе. В мыслях новоиспечённой бабушки было: «Алиментов теперь не дождёшься. Ну что ж, будем вместе трудиться».

 

 

 

Глава 2

 

 

«Да выключи ты лампочку! Младенцы и так без слёз плачут, а такие ещё больше мучаются!», «Если хочешь, погуляй, но не забудь нанести солнцезащитный крем! И очки тёмные надень! И что, что нет солнца? Саша – особенный ребёнок!», «Зря я на работу вышла. Вы, похоже, совсем ничего не соображаете», – эти и другие фразы тревожащейся Анны её родители часто слышали от дочери. Но не обижались. Сами ведь когда-то маленькую Аню имели. И беспокоились. Правда, чуть меньше, но оно и понятно: им и ждать пришлось недолго, и ребёнок мало чем от других отличался.

Однако в жизни, как известно, есть не только чёрные полосы. Анна постепенно привыкла к жизни Саши с альбинизмом. Бабушка и дедушка мальчика – тоже. Три года спустя мама Анны решила с ней поговорить:

– Вижу, ты после расставания уже оправилась.

– Да, оправилась. А что ты хотела?

– Саша подрос уже. Личную жизнь устраивать не собираешься?

– Он и есть моя личная жизнь. Другого не надо.

– А муж? Саше-то отец нужен.

– Мам, давай будем реалистами. У меня ребёнок. Кто захочет воспитывать чужого ребёнка, тем более особенного? И вообще, у Саши сейчас кризис трёх лет пойдёт. Сомневаюсь, что кто-то это выдержит.

– Не все ж такие, как Серёжа.

– И что ты предлагаешь?

– На работе никого нет?

– Мам, ты смеёшься? Я в салоне красоты работаю, не забывай. Только начальник – мужчина, и то женатый. Собственно, они с женой салон открыли.

– Но ты администратор. Мужчины же стричься приходят. Пока консультировать будешь, может, что-то особое в них увидишь и... так, намекнёшь легонько.

Анна махнула рукой и сказала:

– Ладно, сейчас не до этого. Я пошла.

– Куда?

– С Сашей к окулисту.

В поликлинике Анне сказали:

– Хорошо, что сейчас пришли. За зрением надо однозначно следить. Оно отвратительное. Для альбиносов, в принципе, достаточно типично. Я вам очки пропишу.

– С толстыми стёклами, небось?

– Да. Сложноцилиндрические.

– А дети дразнить не будут, как думаете? Он в садик ходит. Да и в школе потом…

– Честно? Вполне возможно, что будут. Но, поверьте, дразнить могут каждого. Меня, например, дразнили за глаза цвета «детской неожиданности». Что угодно могут найти. Вы только научите его себя в обиду не давать, и всё будет нормально.

Анна с укоризной посмотрела на докторшу.

– Ну ладно, если так боитесь, отправлю вас в одну офтальмологическую клинику. Там профессор Белоглазов работает, как раз на альбинизме специализируется. Может, предложит какую-нибудь альтернативу.

И Анна поехала в клинику.

 

 

 

Глава 3

 

 

– Проходите, – вежливо сказал Михаил, тот самый профессор. На вид он был ужасно непривлекателен. По крайней мере, так казалось Саше, который, едва увидев его, стал плакать. Однако вскоре врачу удалось его успокоить, чему очень удивилась Анна: даже она не могла буквально за пару минут утешить плачущего сына.

Михаил основательно проверил зрение Саши. Анна дала доктору бумажки, на которых были написаны рекомендации врача из поликлиники. Он, внимательно прочитав их, произнёс:

– Очки носите только от солнца. Для зрения лупу используйте.

Анна вопросительно посмотрела на немногословного доктора, который добавил:

– У альбиносов сетчатка светлая – очки мало помогают. А с вашим нистагмом однозначно не работают.

– Возможно, вопрос глупый, – дрожащим голосом сказала Анна, – но нельзя ли как-то это исправить? Ну, нистагм устранить.

– Можно, но только операцией. Дело это серьёзное. Раз на раз не приходится. Есть риск, что мальчик может ослепнуть. Оно вам надо?

– Извините, – заплакала Анна. – Ладно, я пошла, не буду вам мешать. Спасибо большое.

– Вы мне не мешаете. Я всё равно сейчас ухожу. Ах да, забыл: могу вас обнадёжить. С возрастом глазные мышцы крепчают, так что зрение может улучшиться. Ничего не трогайте, и всё будет хорошо. И да, не стесняйтесь: я вас прекрасно понимаю, у самого тема детей больная. Кстати, меня подождать не хотите? – внезапно разговорился доктор.

Анна согласилась и вместе с Сашей и Михаилом вышла из здания клиники.

– Можно я вам свою историю расскажу? – спросил Михаил. – Насчёт детей.

– Да, – тихо ответила Анна. – Я вас выслушаю.

– В общем, нет у меня их. Бесплоден я. А так хотел…

– Усыновлять не пробовали?

– Хотелось бы. Да вот только мать ребёнку нужна. А у меня уже пять лет как жены нет. Машина сбила. Ни супруги, ни ребёнка. И родители умерли. Одиночка я. Все от зависти лопаются, мол, успешный хирург. А прихожу домой – такая тоска, что порой в петлю залезть хочется. Лишь долг мой врачебный не даёт, а так бы не было меня на свете... – сказал Михаил и заплакал. Анна погладила его по плечам, а он продолжал свой рассказ:

– Коллеги твердят, мол, познакомься с кем-нибудь, как такой мужик пропадает. Одним словом, чужую беду руками разведу. Когда знакомиться-то? У меня пациентов вагон и маленькая тележка. Я ж ведь не только альбинизмом занимаюсь. Да, к тому же, из заграницы пациенты едут. Не могу же я их всех бросить. Выходные есть, конечно, но у меня их не так много, чтоб на сайтах знакомств лазить. И вообще, там отбросы общества.

– Понимаю… – вздохнула Анна. – Что ж, мне пора. А, подождите. Мы можем у вас постоянно наблюдаться? Мало ли что.

– Конечно, я вам сейчас телефончик дам. И почту тоже. Как прийти соберётесь, лучше на почту пишите, мне так удобнее.

Анна распрощалась с Михаилом. Саша, сев с ней в автобус, спросил:

– Мама, а почему этот доктор так плакал?

– Он… один остался, – растерянно ответила Анна. – Дома его никто не ждёт.

– Почему?

– Получилось так. Ты малыш ещё, не поймёшь.

– Жалко его. Он же такой хороший. Мама! А давай мы его домой заберём?

Анна грустно улыбнулась и произнесла:

– Ну что ты. Так нельзя. Не спрашивай, почему. Я этого не могу объяснить.

Дома Саша рассказал бабушке о враче и о своём желании. Она немного подумала и, позвав дочь, произнесла:

– Устами младенца глаголет истина. Раз о себе не заботишься, хотя б о ребёнке подумай. Они оба друг друга полюбить успели, разве не видишь? И это за день. За день, Ань! Не судьба ли?

– Мама, тебе всюду женихи мерещатся, – раздражённо выдохнула Анна. – Знаю я этих мужиков. Сначала в любви клянутся, а потом бросают.

Саша тем временем сильно скучал по доктору. Даже плакал не раз. А потом и вовсе сказал, что стал хуже видеть. Анна слабо верила в это: думала, он просто к Михаилу хочет. Но в поликлинике ей сказали, что зрение у него действительно немного упало. И Саша с мамой поехали к врачу.

 

 

 

Глава 4

 

 

– Он в последнее время потрясение не переживал? – спросил Михаил.

– Знаете, он по вас скучал, – ответила Анна. – Очень сильно, я даже не знала, что делать.

– Что ж, психосоматика. К счастью, ситуация не такая уж критичная, можете не волноваться. Но раз психогенное, нам надо чаще видеться. Чтоб не усугубилось.

– Но…

– А что? У меня выходные есть, я один. На улице гулять – это не на сайтах знакомств переписываться. Время будет.

Так Анна и Михаил перешли на «ты» и уже через полгода поженились. От Саши доктор услышал долгожданное слово «папа». Однако Сашину фамилию Петров (которая была от матери) и отчество Сергеевич родители единогласно решили не менять: к чему возиться с документами в повседневной суете, полной дел?

Суетилось и время. Саша стал учиться в школе. Озорные одноклассники называли его девчонкой: да, в школе он держался молодцом, но слезящиеся от сильного света глаза не скрыть. Разве что тёмными очками. Надевал их он только на солнце и когда было уже совсем невмоготу: не хотел, чтобы его дразнили слепышом.

Каждый день после школы он спешил домой: где, как не там, он мог дать волю слезам, вызванным душевными муками? Анна всё чаще не могла отличить, болят ли у него глаза, или он в очередной раз расстроился из-за насмешек или из-за того, что на уроках физкультуры его не хотели брать ни в одну команду. Анна и Михаил не раз говорили сыну, что ему стоит записаться на какой-нибудь кружок, чтобы показать одноклассникам, насколько он талантлив. Но он долго отнекивался, считая, что изгоем будет везде. И всё же однажды, будучи уже в третьем классе, он заявил родителям:

– Всё! Записывайте меня на кружок! Я устал!

– От чего? – удивлённо и с лёгким испугом спросила мама.

– Даже двоечник Паша в конкурсе талантов участвует! Все куда-то ходят! Чем я хуже?

– Правильно, – улыбнулся Михаил. – Хочешь на спорт?

– Нет, пап, не хочу.

– А петь? – спросила мама. – Это тоже физическая нагрузка. Я как-то по телевизору слышала.

Саша решил немного подумать. Пока он думал, Михаил сказал Анне:

– Пение ему в самый раз. Помнишь, как он в караоке пел, когда маленький был?

– Помню, – ответила супруга. – Но это мы думаем, что он хорошо поёт. А что скажут профессионалы?

– Поверь, когда человек плохо видит, у него слух хороший. Не всегда, конечно, но так часто бывает. Давай отдадим его на вокал пока, а там посмотрим.

Сашу взяли на бюджетное отделение школьного вокального кружка. Однажды, когда мама пришла забирать его домой, преподавательница сказала ей:

– Ваш мальчик очень способный. И слух, и голос есть. Только плачет всё время.

– Как именно? Прям хнычет? – спросила Анна.

– Нет, просто плачет. Впервые такое вижу. Не раз спрашивала, что случилось – молчит и рукой машет.

– Саша, у тебя глаза болят? – спросила Анна сына.

– Да, – наконец признался он, – когда свет очень яркий включают.

– Так нельзя. Очки надо надевать, – произнесла мама, погладив Сашу по голове.

– Надо мной смеяться будут.

– Понятно, – вмешалась вокалистка. – Извините, ради бога. У альбиносов всегда так, да?

Саша застенчиво кивнул.

– Не расстраивайся, – преподавательница присела перед ним на корточки и взяла его за руки, – я попробую сделать так, чтобы у тебя был сольный номер. Будешь в тёмных очках выступать. Это, между прочим, стильно.

– Вы так думаете? – грустно спросил мальчик.

– Я не думаю, я уверена. Пойду песню подберу, – сказала учительница и вежливо попрощалась с Анной и Сашей.

 

 

 

Глава 5

 

 

С тех пор, как Сашу заметили на вокальном кружке, он больше не обращал внимания на насмешки одноклассников. Но и свой дар показывать не спешил: Михаил посоветовал ему сначала усовершенствовать певческие навыки, а потом утереть издевателям нос на школьном конкурсе талантов. И, будучи уже в четвёртом классе, Саша в нём победил.

Мальчика узнала вся школа, и за день с ним здоровалось едва ли не пятьдесят человек. Он вошёл в азарт и решил заняться чем-нибудь ещё, только более оригинальным.

– Ты уверен, что успевать будешь? Тебе же ещё учиться, – сказал Михаил.

– Попытка не пытка, – произнёс он. – Если не буду, то брошу. Пап, не поможешь? А то я не знаю, что выбрать.

Михаил набрал в Интернете слова «увлечения для людей с хорошим осязанием» и рассказал Саше о контактном жонглировании. Мальчику эта идея понравилась, а вот Анна сначала отнеслась немного скептически:

– Думаешь, получится? И вообще, ты уверен, что мы потянем? В бесплатных кружках поблизости такого нет, а репетитора дорого нанимать.

– Я б не сказал, что дорого, – сказал Михаил. – Можно найти что-то приемлемое.

– Но дешёвые плохо преподают.

– Не всегда. Но если тебе так спокойней, возьмём среднее. Поверь, оно того стоит, тем более что он левша: хоть немного праворукость разовьёт, в жизни пригодится. Там же учат каждой рукой шарики катать.

– Что ж, попробуем, – ответила Анна.

Подавая объявление о поиске репетитора, она указала, что её сын – левша и альбинос, видит всего десять процентов. Так, чтобы от него не ждали мгновенного результата и чтобы потом преподавать не отказались. Откликнулась лишь одна репетиторша. У неё был опыт работы с незрячими детьми. Стоили занятия две с половиной тысячи рублей в час, но лишать сына исполнения горячего желания Михаил и Анна не хотели.

От преподавательницы и её уроков Саша был в восторге. Но уже после тринадцатого занятия родители начали задумываться о том, как быть дальше: увлечение Саши отнимало много денег. Однажды мальчик услышал разговор мамы и Михаила о том, где бы найти хорошую подработку. Он подошёл к ним и сказал:

– Не волнуйтесь. Она меня многому научила. Дальше я сам тренироваться буду. Я справлюсь.

– Ты просто золото, – улыбнулась Анна. – Но без мечты я тебя не оставлю. Мы накопим денег, а потом снова будем приглашать учительницу.

Однако Саша не по-детски мужественно отказался. И, как и обещал, начал тренироваться сам. Когда он был уже подростком, ни одно новогоднее выступление не обходилось без его необычных номеров.

В восьмом классе у Саши наступило то время, которое он называл золотым. И не только из-за того, что он прослыл самым талантливым учеником школы. Одноклассники стали не на шутку его уважать. Парни завидовали: хотели иметь такую же необычную внешность, чтобы на них, как на Сашу, заглядывались девушки. И это несмотря на то, что с ним нередко случались неловкие моменты. Я уже говорила о том, как часто у него слезились глаза. Но если такое можно было прикрыть тёмными очками, то неузнавание лиц порой приносило неприятности. Как-то раз одна девушка, которая с ним встречалась, даже обиделась на него: мол, как ты мог перепутать меня с Катей, Машей, Соней и бог знает с кем ещё? Она пригрозила ему расставанием, на что он ей ответил:

– Ну и уходи. У меня таких, как ты, ещё миллион будет.

– У Саши появился гонор, – усмехнулся один из одноклассников.

И та девушка ушла. Саша тогда немного смутился, но отнюдь не расстроился: девчат, которым он нравился, действительно было много. За год он успел расстаться, пожалуй, не меньше, чем с семью: одних бросил сам, другие были слишком ревнивыми, третьи – подобными ему. Но, перейдя в девятый класс, он по уши (а то и по другие части тела) влюбился в новенькую одноклассницу. Говорил, что даже ради жизни не бросит её: на вид скромная, понимающая, красивая (может, из-за его зрения все девушки казались красивыми, но перед её красотой, как он думал, меркла любая наружность), – как с такой вообще расставаться? Парень решил, что просто глупо бросать её ради репутации ловеласа. И не бросил.

Как-то раз на улице произошёл особый случай, которого, казалось, ничто не предвещало: Саша, как обычно, шёл в школу. На дворе стояло бабье лето. Погода была хорошей, а пейзаж золотой осени – настолько красивым, что всю его прелесть можно было разглядеть даже с ужасно плохим зрением. Но вскоре эту картину испортили.

 

 

 

Глава 6

 

 

«Походка изменится», «накопите денег, купите подвижный», «у меня супруга так», «в традиционной форме» – эти и другие непонятные фразы слышал Саша, время от времени приходя в сознание. Он терял его из-за сильной боли и каждый раз, очнувшись, был раздосадован из-за того, что остался жив. Из уст его слышался бред: «Ухожу, мне пора. Почему плачут? Я умер? Открыть глаза не хочу. Уйду. Отпустите». Но доля правды в этом потоке сознания была: открывать глаза Саше действительно не хотелось. Он как типично слабовидящий человек ощущал запах больницы лучше, чем кто бы то ни было. Но ему не хотелось верить, что он туда попал, вот он и пытался убедить себя в том, что ему это просто кажется.

– А вообще ваш мальчик в рубашке родился, – сказал родителям Саши стоящий рядом с его койкой доктор. – Обычно в таких ситуациях в худшем случае гибнут, в лучшем (если это можно назвать лучшим) – зрение теряют.

– Вы издеваетесь?! – закричал Саша, наконец-то открыв глаза. – Я и так почти слепой!

– Ах… Так ты альбинос, оказывается. Прости.

– Думали, крашеный?!

– Да. Подростки просто часто волосы красят.

– Вы что, мои брови и ресницы не видите?

– Их тоже иногда красят. Ну да ладно, давайте по существу…

Что врач сказал дальше, Саша не услышал: снова потерял сознание. Только когда ему ввели ударную дозу обезболивающего, он окончательно пришёл в себя и был в состоянии нормально говорить.

– Что за традиционная форма? – спросил он у потрясённых мамы и отчима, на что мама ответила:

– Экзамены. По билетам, как раньше. Может, вообще их в следующем году сдашь. Врач сказал, тебе стоит на домашнее обучение перейти. Минимум полгода восстанавливаться будешь.

– Это мне что… с девушкой теперь не общаться?

– Почему же? – произнёс Михаил. – Есть Интернет. Да и приглашать её можем, нам не трудно.

– Не всё так просто, – вздохнул Саша. – Конкурентов до фига. Они теперь красивее меня. И рады будут, когда обо всём узнают. Они ведь мне всё это время завидовали…

– Ты же сам говорил, она верная, – ответил отчим.

– Да, – улыбнулся Саша. – Вот только примет ли она меня таким, какой я сейчас?

– Ты такой талантливый, как можно тебя бросить? – грустно улыбнулась мама.

Саша пожал плечами и подумал: «А может, я себя реально зря накручиваю? Как знать, может, всё норм будет».

 

 

 

Глава 7

 

 

Настала пора восстанавливаться в другом месте. Сашу навестила дама сердца, и он очень пожалел об этом: от его вида она потеряла дар речи и ушла, не сказав ни слова. После этого он три дня лежал в истерике и говорил, что лучше бы его не спасали. Сначала отчим уговаривал его позвонить девушке: мало ли, вдруг она просто испугалась, но потом всё же продолжит общаться? Но Саша сказал, что для него такой звонок был бы унизителен: он ведь всегда слыл холодным красавчиком, который не старается вернуть любимую. Тогда Михаил тайком позвонил ей сам. Она сказала, что полюбила другого, но с Сашей может остаться подругой. Узнав эту новость, парень раздражённо выкрикнул:

– Раз так, пусть вообще со мной не разговаривает! И не надо было ей звонить! Да чтоб у неё урод появился похлеще меня!

– Какой урод, ты что? – сказал Михаил.

– Да, я урод теперь! Не видно, что ли?!

– Если она такая дурочка, это не значит, что ты урод, – произнесла мама. – А вот тот, кто с тобой такое сотворил, – урод… Так, нам кто-то звонит. Алло! Полиция? Да, я Анна Петрова.

– Виновный найден, – сказал Анне полицейский.

– И как его зовут? – спросила она.

– Негодин Сергей Константинович. Говорит о чём-нибудь?

– Да, – растерянно произнесла Анна. – Так зовут биологического отца моего сына. Я могу приехать в участок?

– Не надо. Вам по электронной почте скинут его фотографию, вы посмотрите. Ждите пока.

В тот день Анна узнала: это действительно был Сашин отец. Саша захотел поговорить о нём с мамой и спросил, почему тот от неё ушёл. В детстве Саша об этом спрашивал, но мама отделалась фразой: «Не знаю. Захотел уйти и ушёл». В этот раз он решил докопаться до истины.

– Разлюбил он меня, – сказала Анна.

– Неправда. Я вижу, ты что-то скрываешь.

– А что ещё, по-твоему, может быть?

– Я, наверное, всегда уродом был. С рождения. Вот и отказался он от меня. Жаль, что не угробил.

– Не говори так, – произнёс Михаил. – У тебя большое будущее, ты ведь парень даровитый.

– Пап, не успокаивай меня! Я же знаю: жить будет хуже! Кому я теперь нужен буду, кроме вас?!

– Поверь, твоя особенность тут ни при чём, – твердо сказал отчим. – У меня ничего не было. Но пару долго найти не мог. А потом она умерла, и маму твою только пять лет спустя встретил. Знаешь, каково это, терять любимую? Навсегда ведь потерял. Не мог я ей позвонить и поговорить как с подругой. А вот ты можешь.

– Я всё сказал! Не буду с ней разговаривать!

– Эх, из-за своей же гордости страдаешь, – вздохнул Михаил. – Что ж, дело твоё.

– Миша, хватит о девушках, – сказала Анна. – Саша должен думать прежде всего о себе. Сынок, завтра у тебя сеанс у психолога.

– Левая тётка не волшебная палочка! – возмутился Саша. – Не поможет она!

– Понятное дело, она всё за тебя делать не будет, – сказала Анна. – Зато интересные задания будет давать. И, кстати, почему именно тётка? Мужчины тоже бывают.

– Ладно, схожу. Но только к мужчине.

– Это не от нас зависит, – произнёс Михаил. – Пойду посмотрю расписание.

Михаил выполнил обещанное, вернулся к Саше и Анне и сообщил:

– Написано, вместе с семьёй надо. Кабинет рядом. Психолог – мужчина, твой однофамилец. Как видишь, запомнить легко.

В палату вошла медсестра.

– Петров здесь? – спросила она. – Психолог ознакомился с анамнезом и зовёт всех троих.

И они пошли к кабинету.

 

 

 

Глава 8

 

 

– Меня зовут Георгий Андреевич. С вашего позволения помогу вашему сыну пройти вон туда, – произнёс психолог, указав на дверь маленького помещения, которое находилось в его кабинете.

– Да-да, конечно, – сказала Анна.

– Саша, только не подслушивай. Скоро тебя позову, а пока с ними побеседую.

Пока мать и отчим объясняли ситуацию, Саша сидел и думал:

«Кому я теперь нужен? Только маме, бабушке с дедушкой и папе, который мне не родной? И так друзей нет, а теперь вообще перестанут общаться. Хотя… это ещё фигня. Что дальше будет? Меня ж никто на работу не возьмёт. Разве что в цирк на шоу уродов, но там их и так до фига. И вообще, не хочу так позориться. Да я ничего не хочу! Только бы сдохнуть поскорей!»

Эти и другие грустные мысли пробегали в его голове до тех пор, пока Георгий Андреевич не сказал, что настала очередь Саши говорить с ним. Психолог попросил Анну и Михаила сесть в маленькое помещение, в котором до них сидел Саша.

– Твои родители рассказали о тебе. Знаешь, я уже за это короткое время понял, какой ты сильный.

– Нет. Полсилы я уже потерял, – ответил Саша.

– Во-первых, не совсем полсилы. Во-вторых, это сила физическая, а духовная у тебя останется. Я тебе больше скажу: она возрастёт, если ты будешь над собой работать. И да: духовная гораздо важнее.

– Что толку? Мне жить не хочется, а самоубийство совершить сложно! Вы не можете меня понять, потому что вы не урод!

– Да, я не урод. И ты не урод. Каждый человек по-своему прекрасен. Но насчёт внешности поговорим, если время останется. Сначала давай о жизни. Важно, чтобы ты её полюбил.

– А смысл мне жить?! Меня всё равно никто не полюбит, кроме родственников!

– Мне рассказали о твоих талантах. Будь уверен, эти навыки ты не утратишь. С жонглированием будет сложнее, но я уже в курсе, как его тебе преподавали, так что это будет не критично. Не сразу, конечно, но всё же. Теперь про вокал. У тебя уже мутация голоса, и тебе в любом случае стоит прекратить. Так, на время. Потом снова сможешь петь. Ты очень нужен миру, такие таланты – редкость.

Психолог хотел добавить: «Ты даже моделью сможешь стать, альбиносы в этом плане очень успешны», но промолчал: уж слишком больной для Саши была тема внешнего облика.

– Ну талантлив, и что? Сейчас только бездарей замечают. Я в России живу!

– Бездарей часто замечают, согласен. И страна тут ни при чём. Но перед таким талантом не устоит никто. Зуб даю, когда-нибудь станешь известным. Предполагаю, ты об этом мечтал. И родители так думают. Это правда?

– Да, правда! И мечта сбылась! Я в школе известным стал. Как мне смириться с тем, что всё вот так вот рухнуло? За секунду!

– Как думаешь, если бы у тебя был стимул жить, это была бы слава? Или что-то ещё? Кроме славы, ты ни о чём не мечтал?

– Только о славе.

– А что тебе дала слава?

– Со мной чаще общаться начали.

– То есть, друзей нашёл?

– Нет, не друзей. Просто приятелей. Были б друзья, я б так не парился.

«Ему явно любви не додали», – подумал психолог и ответил:

– Неудивительно. Сейчас настоящих друзей очень мало. И все-таки кроме школы есть ещё какая-то жизнь. Да, с твоим положением она изменится, но не остановится. Можно группы по интересам поискать, например.

– Но это будет не скоро…

– Понятное дело, тебе придётся долго восстанавливаться. И хорошо бы использовать это время для размышлений. Предлагаю каждый день вести дневник.

– Дневник? Я что, девчонка?!

– Пол тут ни при чём. Ты знаешь, что дневник даже Николай Второй вёл?

– Слышал. Но это другое…

– Допустим. Зато как психотерапия для обоих полов подходит. Это как лекарство, понимаешь? Попробуй. Чтоб не так трудно было, можно либо на смартфоне печатать, либо даже на диктофон записывать. Как тебе удобнее.

– Ладно, уговорили. Что писать?

– Фиксируй свои мысли, переживания. Может, появятся какие-то идеи. Неважно, насчёт чего – хобби или чего-то другого. Всё записывай. Даже если считаешь это бредом. Если почувствуешь что-то позитивное (а такое даже в твоём случае встречается, будь уверен), обязательно запиши.

– Вряд ли я почувствую позитив, – вздохнул Саша. – Но дневник заведу.

Время сеанса истекло. Саша ушёл в палату.

 

 

 

Глава 9

 

 

Саша вёл дневник неделю и сначала не видел толку: делал это, только чтобы скоротать время. Но потом он всё же нашёл кое-что позитивное: он понял, что это занятие интересное, а ещё – что говорить с самим собой не стыдно: это ведь просто мысли, только не в уме, а вслух. Да, чтобы вести дневник было легче, ему иногда требовалось шевелить устами. Соседи по палате относились к этому с пониманием, а то и сами вели дневник таким способом.

Настала пора идти к психологу ещё раз. Саша рассказал Георгию Андреевичу обо всём, что записал, и психолог начал беседу:

– Итак, Саша, в прошлый раз мы говорили только о славе и о друзьях. Теперь ты написал о девушках. Об этом мы сегодня и поговорим. Вижу, ты привык самоутверждаться за их счёт, и это самая настоящая зависимость. С этим надо бороться.

– Как? Вам легко говорить, – произнёс Саша.

– На самом деле это проблема не только таких, как ты, но и вообще тех, кто не уверен в себе. У тебя всегда это было. Не надо стесняться. Я же никому не скажу.

– Всё равно вам легче. Разве вы не были уверены в себе?

– Честно? У меня тоже была беда с самооценкой, когда я был подростком. Но потом я пошёл на факультет психологии, и постепенно всё изменилось. Я дам тебе ещё одно задание. Обычно мои пациенты говорят, оно ещё интереснее. Дневник, конечно, продолжай вести, но теперь у тебя будет кое-что новое. Знаешь, что привлекает девушек?

– Что?

– Самодостаточность. Человеку должно быть интересно с самим собой. Он должен стать счастливым сам, прежде чем с кем-то встречаться. Будь уверен, и в твоём положении можно стать счастливым.

– И как?

– Прежде всего, заниматься тем, что приносит удовольствие. Рекомендую найти новое хобби. Так и интерес к жизни появится. Может, не сразу, но главное – не сдаваться, и всё получится. На сегодня пока всё.

Уже через неделю Саша выбрал новые увлечения – монтаж и съёмка фотографий и видео. Когда Анна и Михаил об этом узнали, мама сказала:

– Сынок, мы пока не сможем купить тебе камеру. Нам надо накопить на…

– Знаю! – воскликнул Саша. – Но я посмотрел в Интернете видео. Профессиональный фотограф рассказывал: снимает не камера – снимает фотограф. Это можно и на телефоне делать, понимаешь?

– Попробуй, – улыбнулся отчим. – Ну всё, нам пора к Георгию Андреевичу.

У психолога Саша спросил:

– А можно они рядом посидят? Чтобы поняли, чего я хочу.

– Что ж, если тебе так хочется, то пожалуйста, – ответил Георгий Андреевич.

– В общем, хобби я нашёл, – сказал Саша. – Даже несколько. Но чувствую, что вряд ли это принесёт мне интерес к жизни. По крайней мере, всё не будет так, как прежде.

– Понятно. А что тогда принесёт? Ошибиться не бойся, говори, как думаешь.

– Наверное, я буду счастлив, если буду жить, как все – учиться, работать, с девушками встречаться. Ну, с девушками подождём, мы уже говорили, – грустно улыбнулся Саша. – Вот. Пока всё, что я думаю.

– Понятно. Ну что, с сыном вам очень повезло, – тоже улыбнулся психолог. – Даже учиться хочет. Будьте уверены, далеко пойдёт. Скажи, Саша, ещё какие-нибудь мысли есть?

– Да, меня кое-что смущает. Ну, то, что экзамен не как у всех будет.

– Будь уверен, это такой же полноценный экзамен, просто немного видоизменённый.

– Правда?

– Безусловно.

– А я в вуз поступлю?

– Если после одиннадцатого класса или после колледжа, то почему бы и нет? Дело, конечно, твоё, но если хочешь побыстрее получить специальность, можешь в колледж пойти после девятого.

– Понял, спасибо.

– Так, а теперь с родителями побеседовать надо. Давай отведём тебя.

Георгий Андреевич, оставшись наедине с Михаилом и Анной, сказал:

– В общем, раз так рвётся заканчивать, пусть сдаёт экзамен в этом году. Там, как знать, может, пожалеют и в устной форме сделают.

– А потом что? – спросила Анна. – Как в колледже успевать будет? Да и вообще, он не знает, кем стать хочет.

– Поживём – увидим. Скорее всего, сможет, – ответил психолог.

– А будет ли толк? На работу же не возьмут. Я по телевизору видела такого человека, он всё никак не устроится, – вздохнула Анна.

– Это уже от работы зависит. На удалёнку^[2] обычно любых берут. Хоть что-то отыщет, – уверенно произнёс психолог. – Я вам больше скажу: иногда достаточно только среднее образование иметь.

– Смысл тогда колледж оканчивать? – вмешался Михаил.

– Это будет хорошо в психологическом плане, – ответил Георгий Андреевич. – А потом, кто знает, как жизнь повернёт. Учиться всегда выгодно.

 

 

 

Глава 10

 

 

– Что это? Тетрадь? Буквы? – спросил Саша навестившего его отчима.

– Да, держи.

– Понял, – грустно произнёс парень. – Но это же так сложно.

– А что делать? Рано или поздно придётся. Тем более, ты хочешь в этом году девятый класс окончить. Начинай потихоньку.

Саша послушал Михаила. От досады парнишка как-то раз даже закричал:

– Ну почему она меня не слушается!

– «Она» – это кто? – спросил один из соседей.

– Неважно, – пробормотал Саша и снова принялся за работу.

Парня отпустили домой только за пару месяцев до начала экзаменов. Он решил выучиться на IT-специалиста, потому что, когда Саша учился в восьмом классе, его одноклассники активно обсуждали эту профессию. Он пытался сам изучить школьную программу, но ощущал, что помощь учителей ему всё же нужна. Они, как и было положено, стали приходить к нему домой. К началу экзаменов он получил средние знания по математике, физике и информатике, а по русскому языку у него всё было отлично.

Когда учителя проверяли сочинение Саши по русскому языку, у них завязалась беседа:

– Оль, посоветуй, пожалуйста, что мне делать. Я не везде могу его каракули понять.

– Дай-ка проверю. Ага… Да, тут не всё понятно. В общем, где явные ошибки увидишь, отмечай. В пунктуации вряд ли ошибёшься. Да к тому же, он может апелляцию подать и всё объяснить. Самое главное, мысль поняла?

– Поняла. Тему так хорошо раскрыл, я бы пять поставила.

– Ну вот и ставь.

Темой сочинения было «Что не убивает, делает нас сильнее». На пятёрку Саша сдал лишь экзамен по русскому языку. По математике у него вышла четвёрка, как и по информатике, которую ему разрешили сдать устно. Экзамен по физике он тоже не писал, а отвечал, однако получил тройку, потому что не успел хорошо подготовиться. Несмотря на удовлетворительную отметку, в колледж парень всё же поступил: его взяли на платное отделение.

Вечером первого дня учёбы в колледже Саша записал в своём дневнике:

«День прошёл неплохо. Пока что учиться не так сложно, как я ожидал. Одногруппы обращали на меня большое внимание. Меня это не смутило, ведь я люблю знакомиться с новыми людьми. Правда, я запомнил далеко не все имена, на что они немного обиделись. Ещё бы! Им было легко меня с первого раза запомнить. У меня и внешность нестандартная, и имя с фамилией простые. Ну ладно, это мелочи. Я подумываю над тем, чтобы показать, что я умею. Везде же вроде есть конкурсы талантов, студенческая жизнь – это не только учёба».

Саша постепенно возобновил занятия вокалом и контактным жонглированием. Параллельно занимался и другими увлечениями. Когда он учился на втором курсе, его знал весь колледж. Он наслаждался популярностью, но это время пролетело быстро. Настала пора поступать в институт. И он прошёл в бюджетное отделение московского вуза, хотя его мама слабо верила в то, что он будет способен даже на это. Ко всему прочему, Саша решил ещё и отделиться от родителей: хотя жил он в Москве, он переехал в общежитие.

Несмотря на новые трудности, Саша продолжал заниматься любимыми делами. Прославиться в вузе он, однако, не успел. А всё потому, что парня ждало нечто большее.

 

 

 

Глава 11

 

 

«Мы ищем талантливых людей в реалити-шоу “Ракурс”. Оно называется так потому, что победитель должен представить себя во всех ракурсах, а именно – как всесторонне развитая личность. На протяжении нескольких недель участники будут учиться друг у друга новому и показывать, на что они способны», – вот на что наткнулся Саша, зайдя в Интернет. У парня приближался день рождения, и Саша решил, что его лучшим подарком станет прохождение кастинга.

Когда настал праздничный день, Саша, два его школьных друга и сосед по комнате Женя собрались в маленьком недорогом кафе. В подарок он получил именную ручку, блокнот с необычным дизайном и цветные линзы. В разгар праздника Саше позвонила мама, чтобы поздравить его и заодно спросить об успехах в учёбе. Он поблагодарил её за поздравление и произнёс:

– Всё хорошо, но там, дальше, посмотрим.

– В смысле?

– Мало ли что. Прошу тебя, не переживай. Ещё раз спасибо за поздравление, папе привет.

«Этот день был замечательным. Друзья подарили мне то, что надо. Правда, подарок Жени меня позабавил: он что, серьёзно думает, что я комплексую из-за моих красноватых глаз? Да для меня просто быть способным видеть и делать записи – уже счастье! Ну ладно, Жене простительно, он меня недолго знает. И в альбиносах вряд ли разбирается.

Сегодня говорил с мамой. Если я брошу учёбу, пусть и временно, она, наверное, будет в шоке. Хотя, может, и не временно, посмотрим. Не так давно я понял, что мне не особо-то хочется быть айтишником, просто моде последовал. Мама, конечно, будет недовольна: мол, ты же столько всего прошёл, жалко бросать. Но меня это не остановит».

Закрыв дневник, Саша подумал:

«Хм… А что если я притворюсь таким же, как все? Линзы есть. А вот волосы красить не хочу: только брови с ресницами. Лучше парик куплю, мама деньги как раз прислала. А потом – хоп! – такой фурор произведу. Точно! Спасибо Жене».

Саша покрасил брови и ресницы и, конечно же, стал репетировать свой номер везде, где это было возможно, и всегда, когда это было возможно.

Заветный день настал. Вокруг «замаскированного» Саши было полно народу. На парня поглядывали лишь изредка, и от этого ему было непривычно, из-за чего и без того сильное волнение становилось больше. Он мысленно пытался подбодрить себя: не впервой же в конкурсе талантов участвовать. Но он понимал, что показ на федеральном канале – это не выступления в колледже. Саша несколько раз проверял, взял ли он с собой необходимые вещи, не украл ли их кто. Всё было на месте. Через некоторое долго протянувшееся время настала его очередь.

Саша вошёл в ярко освещённый зал, после чего надел тёмные очки, подумав: «Этого я больше всего боялся». Перед парнем сидело четверо судей: ведущая грядущего шоу, гримёр и фотограф Екатерина Иноземцева, опытная фотомодель Анна Шамова, дизайнер Виталий Краснов и технический организатор проекта, фотограф и оператор Алексей Снежин. Саша глядел на них лишь ради приличия: была бы его воля, он бы не смотрел на их лица, каменность которых была видна даже почти незрячему человеку.

– Ну? – произнесла Екатерина. – Что вы умеете?

Выдохнув, Саша спросил:

– Можно начну с самого элементарного?

Алексей усмехнулся, но Саша прикинулся, что не заметил этого, и, поняв, что судьи ничего не скажут, стал показывать им свои фото- и видеоработы. Все четыре человека глядели на них, не выражая никаких эмоций. Досмотрев фотографии и видеозаписи до конца, они лишь вопросительно посмотрели на парня.

– В общем, как я уже сказал, это только начало, – сказал Саша. Голос его слегка дрожал, как и рука, которой он принялся доставать из сумки стеклянный шар. Включив на своём смартфоне музыку, он начал исполнять номер, в конце которого уронил и разбил этот шар вдребезги. Он постарался всё обыграть, но не был уверен, как это поняли судьи. Екатерина озадаченно произнесла:

– Что ж, с вами ситуация спорная. Ждите.

И он пошёл ждать.

 

 

 

Глава 12

 

 

«Обычно мучительные ожидания – это не про меня. Но не сегодня. И чтобы сделать их не такими ужасными, я начну делать записи про этот день уже сейчас. Я не знаю, провалился ли на кастинге или нет. Сказали ждать. И я жду, изредка поглядывая на участников кастинга, которых становится всё меньше. Хоть на мне и парик, и линзы, они смотрят на меня то ли как на имбецила, то ли как на талисман. Ну, или как-то ещё. Не знаю, как ещё можно смотреть на человека с бегающими глазами, я об этом не особо задумывался».

Пока Саша выливал свои переживания на бумагу, судьи обсуждали, брать его в проект или нет:

– Может, в конце обсудим? – спросил Алексей.

– Нет, – произнёс Виталий. – Я бы уже сейчас обсудил. Хотя что обсуждать, его брать надо.

– Да, как фотограф он точно талантлив, – согласилась Анна. – Я б хотела к такому попасть.

– Фоткать любой может, – сказала Екатерина. – А вот с номером у него полный фейл^[3].

– Кать, ты не увидела, что с ним что-то не так? – спросил Алексей. – Он чисто физически не смог бы идеально сделать.

– Да, но раз он позиционировал себя как нормальный, пусть и делал бы, как нормальный.

– Он, по-твоему, ненормальный? – возмутился Виталий. – Это просто хамство!

– А ты не возбухай тут, – грубо сказала Екатерина, на что Алексей ответил:

– Хватит! Занимаемся пустой болтовнёй. Давайте так: если свободное место останется, возьмём. Если нет, значит, нет.

«Рука вот-вот отсохнет, но не могу остановиться. Нервничаю так, что просто капец. Так… Кажется, идёт последняя участница. Сейчас позовут меня».

Прошло десять минут с тех пор, как Саша закрыл свой дневник. Ксения Новикова, та самая «последняя участница», вышла из студии, в которой только что прошла кастинг.

– Позвали Александра Петрова, – сказала Ксения. – Это случайно не вы?

– Да, я, – ответил Саша и торопливо направился к судьям. Их лица по-прежнему были серьёзны. Улыбнулся только Виталий, который как раз объявил результат:

– Уважаемый Александр, вы... [👉 продолжение читайте в номере журнала...]

 

 

 

 

 

[Конец ознакомительного фрагмента]

Чтобы прочитать в полном объёме все тексты,
опубликованные в журнале «Новая Литература» в мае 2022 года,
оформите подписку или купите номер:

 

 

 

 

	Поделиться: