HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Егор Авинкин

В Эссене

Обсудить

Рассказ

 

Купить в журнале за май 2017 (doc, pdf):
Номер журнала «Новая Литература» за май 2017 года

 

На чтение потребуется 17 минут | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

Опубликовано редактором: Елена Астахова, 24.06.2017
Иллюстрация. Название: «Эссен». Автор: Егор Авинкин. Источник: https://www.instagram.com/dilettante_charmant/

 

 

 

Вы бывали в Эссене?

Город Эссен располагается на западе Германии. Вместе с Дортмундом, Оберхаузеном, Дуйсбургом, Гельзенкирхеном и прочими городами он образует одну из крупнейших агломераций в Европе, известную как Рурская область или Рурштадт. Её население составляет более 5 миллионов жителей.

Наверное, так принято говорить.

Когда-то здесь находилось много шахт, в которых добывали уголь и руду. А на поверхности располагались многочисленные заводы, которые использовали добытые уголь и руду. Но в двадцатом веке сырьё закончилось. Шахтёры вылезли из своих шахт, встретились с рабочими из заводов, и поняли, что все вместе они остались без работы. Начался упадок.

Со временем каждый из городов справился с упадком по-своему. Где-то открылись университеты, где-то – музеи современного искусства. А в Эссене построили крупный выставочный центр Messe Essen. Иногда кажется, что весь город живёт за счёт выставок, которые здесь проходят.

Я приехал в Эссен, чтобы принять участие в выставке Security Essen. Это одна из крупнейших выставок по безопасности в Европе. А может, и в мире. Она проходит раз в два года. Мы выставляем здесь нашу продукцию. Я занимаюсь продажами датчиков контроля периметра в Европу. Хотя моя начальница по маркетингу говорит, что я плохо этим занимаюсь. Иногда, когда у неё плохое настроение.

А мне кажется, что клиентов хватает. Бывает и хуже.

В Эссене нет аэропорта. Сначала я прилетел во Франкфурт и, не выходя из аэропорта, просто в другом терминале, пересел на поезд и доехал до Эссена. Поезд был красивый и быстрый, но мне не понравилось в нём ехать. Во-первых, я сидел спиной по направлению движения, а во-вторых, в окно ничего не было видно. Сначала я думал, что мы едем в туннеле, а потом понял, что просто наступила ночь.

На вокзале Эссена я пересел на метротрам – это как обычные трамваи, только ходят под землёй. Тут из окна тоже ничего не было видно, разумеется. Я уже очень хотел спать, поэтому заснул сразу, как только упал на кровать в гостиничном номере.

Даже забыл достать из чемодана свой костюм и повесить в шкаф.

Утром я проснулся пораньше – я всегда плохо сплю перед выставками, потому что волнуюсь – достал наконец-то свой костюм и обнаружил, что от долгого нахождения в чемодане он немного помялся. Я отнёс костюм на ресепшн, чтобы его погладили, а сам пошёл в душ. После душа я надел свежую рубашку, выглаженный костюм, и завязал галстук. Я взял три галстука, на каждый день выставки. В первый день я решил надеть зелёный в полоску, чтобы гармонировать с нашим корпоративным цветом.

Приехав на выставку, я получил и надел на шею, поверх галстука, бейджик с именем, названием компании и штрихкодом. Девушка на входе просканировала мой штрихкод, сказала: «Гутентаг» и повернулась к следующему участнику в очереди. Я ничего не успел ей сказать. На стенде я разложил наши каталоги по стойкам и приготовился ждать посетителей.

Работая на стенде, ни в коем случае нельзя сидеть, только стоять – так говорит моя начальница по маркетингу. И ещё нельзя держать руки в карманах. Это сложно. Я решил, что сложу руки за спиной. Мне кажется, что так у меня более деловой вид.

Я работаю в этой фирме уже три года. Нельзя сказать, что это очень интересная работа, но меня устраивает. Мне нравится помогать людям. Но самое интересное – это выставки. Я уже на многих был, на некоторых даже по нескольку раз. Intersec в Дубае, Ifsec в Лондоне, Sicurezza в Милане, Sicur в Мадриде. Но в Эссене я впервые. Мне нравится встречаться с новыми людьми, общаться с ними и отвечать на их вопросы о наших датчиках. Иногда я думаю, что с помощью своей работы делаю жизнь людей безопасней, ведь наши датчики могут отслеживать различных нарушителей, которые могут пробраться в дом, в офис или на завод. Но затем мне начинает казаться, что это слишком пафосно – так думать. Тогда я начинаю просто работать и ни о чём не думать.

Наверное, я не всегда мечтал быть менеджером по продажам.

Определённо. Вне всяких сомнений.

 

Когда-то всё было по-другому. Когда-то дул ветер, когда-то летел снег, подсвеченный синим мертвенным отблеском уличного фонаря, и снег заметал высокое окно, забивался в углы деревянных рам, словно пытаясь пробиться сквозь заклеенные щели в просторную и душную аудиторию, как будто он поставил своей целью умереть бессмысленной смертью и растечься лужицей по подоконнику. Но этого ему не удавалось, равно как и замести окно. Даже эта нервная метель не могла скрыть торжественного вида за окном – вида замёрзшей Невы, скованной, но не поверженной, и Исаакиевского собора позади неё, сияющего своим золотом наперекор любой непогоде. Где-то там был и всадник. Мне казалось, что я вижу его, его вздыбленного коня, его простёртую ко мне руку и взгляд строгих глаз. Но эта была лишь фантазия, разумеется. Разглядеть его отсюда вряд ли было возможным. От подобных попыток меня отвлекал сухой и неприязненный голос лектора, и я возвращался к действительности, главной составляющей которой на тот момент была лежащая передо мной тетрадь для конспекта – такая же холодная и безжизненная, как и карниз за окном.

Когда лекция заканчивалась, все мы оказывались снаружи, на той самой набережной. Все – и преподаватели, и мои однокурсники – оставались на троллейбусной остановке, стараясь посильнее запахнуться от проникающего всюду ледяного воздуха, и только я храбро оставлял их позади и шёл пешком через Дворцовый мост. Мороз щипал меня за нос и удобно располагался в моих пустых карманах, а я продолжал идти вперёд и глазеть по сторонам, вверх и вниз, то на чернеющее небо над головой, то на позёмку, бегущую по льду реки и исчезающую под мостом. Вряд ли я тогда думал о своей карьере и о том, чем буду зарабатывать на жизнь. Скорее уж я думал о своём призвании, или даже – предназначении. Да-да, такие высокопарные мысли часто посещали тогда мою голову, и так до отказа забитую ребяческими бреднями. И не было тогда ни Эссена, ни датчиков периметра, ни безвкусных галстуков, был только я посреди безжалостной красоты, и где-то внутри меня, под тонким пальто и толстым шерстяным свитером – маленькая крупица непознаваемой теплоты.

 

Нет, я всё-таки ошибаюсь. Наша фирма тогда уже существовала и производила своё оборудование. Она открылась в начале девяностых, вскоре после распада СССР. В основе нашей продукции лежат старые разработки КГБ. Я только что рассказывал об этом одному немцу. Моя начальница по маркетингу советует мне чаще рассказывать об этом. Она говорит, что это будет создавать имидж солидной и надёжной технологии. Этот немец был действительно впечатлён.

Ещё она советует больше рассказывать про форм-фактор. Я киваю и соглашаюсь, но клиентам обычно не рассказываю, потому что я не знаю, что такое форм-фактор.

Мне кажется, моя начальница начинает это подозревать.

Я рассказал немцу про наши датчики, потом спросил, какой каталог ему дать, на английском или на немецком. Он подумал и взял каталог на немецком. Я дал ему свою визитку. Он подумал и дал свою. Это хорошо, я всегда стесняюсь просить визитки у посетителей.

Потом был ещё один немец, и ещё один, потом женщина из Польши, потом группа людей из Венгрии. Потом приходил мой старый клиент из Шотландии. Можно сказать, что мы приятели, потому что в переписке, помимо датчиков, мы также обсуждаем погоду, политику и пиво. Когда мы встречаемся вживую, мы мало что обсуждаем, потому что я не понимаю его шотландского акцента и просто киваю и улыбаюсь.

Мне кажется, он тоже что-то подозревает.

 

За обедом я стоял за стойкой, жевал шницель в булке и запивал колой (почти десять евро!), и при этом смотрел по сторонам. Я разглядывал галстуки людей вокруг меня, потом переводил взгляд на каталоги в их руках. Каталоги были очень красивые, цветастые и глянцевые. Я также пытался прислушиваться к разговорам, но плохо разбирал их. Во-первых, тут говорили не только по-английски, а если и по-английски, то с сильным акцентом. А во-вторых, хруст шницеля в моей голове заглушал большинство звуков. Поэтому я продолжил смотреть по сторонам.

На противоположной стене я увидел большой рекламный плакат. Он рекламировал купольные камеры наблюдения. На нём была изображена красивая улыбающаяся девушка, а в углу – купольная камера наблюдения. Камера меня не очень интересовала, поэтому я сосредоточился на девушке.

Кажется, я её где-то видел.

 

Она была красива, это безусловно. Но кроме красоты стандартной, очевидной и усиленной стараниями визажиста и дизайнера – красивые губы, красивые глаза – была и неуловимая красота, она скрывалась где-то в прядях каштановых волос и среди полупрозрачной россыпи веснушек на чуть вздёрнутом носу. Естественней всего было бы попытаться настигнуть эту красоту в глубине карих глаз, но я на это не решался, уж слишком рискованной была бы такая погоня. Но сильнее всего это лицо привлекало тем, что было мне чем-то знакомо. Так с трудом всплывающие из глубины воспоминания придавали красоте ещё больший смысл.

Всё больше воспоминаний всплывало на поверхность, они неуклюже толпились у меня перед глазами, но мне не удавалось ухватиться ни за одно из них. Почему-то перед глазами стоял пар от моего собственного дыхания, а вокруг него – салон троллейбуса, забитый пассажирами. Он освещается ярким солнцем, искажающимся в заледенелых окнах. Троллейбус переезжает через Дворцовый мост и большинство пассажиров выходят у Кунсткамеры. До следующей остановки, «Университет», троллейбус едет почти пустой, и рассеянный солнечный свет теперь беспрепятственно подсвечивает пар изо рта. К чему всё это?

Ах да, кажется, я начал вспоминать, кого напоминает мне эта девушка. Ту, другую девушку, которая сейчас сидит у окна и пристально рассматривает серебристую изморозь. Затем она поворачивает голову, она собирается вставать с места и идти к выходу и в это время замечает мой взгляд. Она долго смотрит на меня и вдруг улыбается в ответ. Моя ладонь в тонкой перчатке мгновенно покрывается потом.

Самое интересное, что я не был в неё влюблён. Хотя все условия для этого были соблюдены. Она училась со мной на одном факультете, хотя и на другой кафедре. Я часто замечал её на общих лекциях и во дворе, где она курила с подружками. Я тоже там курил – хотя сейчас, разумеется, бросил эту мерзкую привычку. Я наблюдал за ней, за её жестами, за её улыбкой. Когда она замечала это, она мне улыбалась. Я тоже научился улыбаться ей. Мы ни разу не заговорили – зачем, ведь я не был влюблён. Поэтому после окончания университета я о ней забыл.

А сейчас эта девушка с плаката напомнила мне о ней, уж очень они были похожи. Конечно, это не могла быть она. Тот троллейбус ушёл в парк почти десять лет назад – сейчас эта моя странная «не-знакомая» уже наверняка постарела, вышла замуж за какого-нибудь менеджера и родила ему двойню. Наверное, я бы и не узнал её, даже если бы она сидела на том же самом месте в том же самом троллейбусе. Да и она меня не вспомнила бы.

 

Наверное, я просто слишком сентиментален.

В пять часов первый день выставки закончился. Я развязал зелёный галстук, аккуратно сложил его и положил в карман пиджака. Потом расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Я люблю это делать. Это как награда после успешно выполненной работы. После этого я обмотал стенд по периметру липкой лентой. Это нужно, чтобы рабочие не ходили через стенд и не сломали что-нибудь. Моя начальница по маркетингу специально заказала липкую ленту с нашим логотипом. Это солидно.

Я поехал в гостиницу, чтобы переодеться. Повесил пиджак и брюки на плечики. Рубашку кинул в пакет для грязного белья. Завтра надену другую. У меня свежие рубашки для каждого дня выставки.

Потом я стал думать, как провести вечер. Я хотел погулять по какому-нибудь старому городу и посмотреть достопримечательности. Но в Эссене нет ни старого города, ни достопримечательностей. Я прочитал в интернете, что во время войны его сильно разбомбили, потому что в нём находились сталелитейные заводы. А после войны отстроили город заново. Поэтому я нашёл в интернете пивную с самыми хорошими отзывами и проложил до неё пешеходный маршрут.

Я шёл по городу пятнадцать минут. Даже не знаю, что о нём сказать. Тут чисто.

В пивной ко мне подошла официантка. У неё был традиционный глубокий вырез на платье. Это было красиво. Я подумал, что без выреза она была бы не такой красивой. Я спросил, есть ли меню на русском. Она сказала, что есть, а ещё сказала, что её зовут Катя. Я спросил, откуда она. Она сказала, что из Украины. Я заказал местного пива и свиную рульку. Она принесла и то, и другое, и поставила карандашом галочку на картонной подставке для пива. Так здесь отмечают количество выпитых кружек.

Было очень вкусно.

После третьей галочки я поехал в гостиницу на метротраме. Я сидел в самом конце поезда и смотрел, как вагон трясётся на поворотах.

 

Начался второй день выставки. Я надел синий узкий галстук. Это мой любимый галстук.

Обычно второй день выставки – самый насыщенный. Больше всего посетителей. Когда они проходят мимо стенда, я смотрю на них и гостеприимно улыбаюсь. Если они смотрят на меня в ответ, я говорю «Hello» и продолжаю улыбаться. Если они останавливаются, я представляюсь и начинаю рассказывать о нашей продукции. Если не останавливаются, я начинаю улыбаться следующему посетителю.

Если начинается разговор, нужно не забыть рассказать о преимуществах наших датчиков. Потом нужно рассказать о нашем заводе в России и складе в Германии. Если будут вопросы, нужно на них ответить. А в конце нужно дать посетителю наш каталог и визитку. И взять у него его визитку. Это очень важно. Моя начальница по маркетингу говорит, что премия будет выплачиваться по количеству собранных визиток. Я не понял, шутка или нет, но на всякий случай собираю визитки.

В правом кармане пиджака у меня лежат мои визитки, в левом – собранные визитки посетителей.

Приходила клиентка из Болгарии. Я был рад её видеть. В последнее время я ей много раз писал и рассказывал о наших новинках, но она не отвечала. Я думал, что наши датчики её не заинтересовали. А оказывается, она просто не получала моих писем. Наверное, какие-то проблемы с настройками почтового сервера. Надо будет сказать Васильичу, когда вернусь в офис. Я не помню, кто именно Васильич по должности, но если что-нибудь случается с компьютерами, все обычно идут к нему.

Надеюсь, девушка из Болгарии меня не обманула.

Надо записывать вопросы, какие задают посетители. Это очень важное задание. Так мы будем знать тенденции рынка. Этому меня научила… ну, вы уже знаете. Обычно спрашивают про гарантию (2 года), наличие склада в Европе (есть, в Германии), наличие на нём продукции (да, конечно, все основные модели). Ещё спрашивают, растаможена ли наша продукция в Европе – да, растаможена. Customs cleared.

Я отвечал на эти вопросы одного посетителя из Австрии – как раз про таможню – как вдруг заметил у него в руках листовку. Это была реклама какого-то софта для учёта рабочего времени. Его рекламировала счастливо улыбающаяся девушка. Та самая, вчерашняя, с рекламы купольных видеокамер.

Сначала я удивился, как могла она изменить купольным видеокамерам. Потом я подумал, что это просто её работа. А потом я удивился ещё больше.

Та самая девушка, из троллейбуса в Петербурге.

Да нет, это не может быть она. Я же ещё вчера так решил.

Хотя почему не может?

Может, она закончила филфак и переехала в Германию. Может, она стала моделью и снимается в рекламе. Может, она следит за собой и ведёт здоровый образ жизни, поэтому и не изменилась за это время.

Всякое в жизни бывает. Я решил не удивляться. Всякое бывает.

До конца дня я видел её ещё раза три. В рекламе сейфов, в буклете, посвящённом системе пожаротушения, и на листовке, приглашающей на выставку в Милане в следующем году. Кажется, я даже видел её в видеоролике, который показывали на стенде производителя турникетов. Она прошла через турникет, а потом обернулась. Кажется, она мне подмигнула.

Я не удивился. Мы ведь давно знакомы.

 

И почему я встретил её сейчас? Это что, какой-то знак, предупреждение? Мне начинает казаться, что она просто пытается мне напомнить о чём-то – а возможно, даже о ком-то. Кто это маячит у неё за спиной? Это я сам, каким был когда-то. Сколько лет прошло с тех пор? Я и не помню. Зато я отчётливо вижу себя – того себя, которым я уже давно перестал быть. Вот я иду через Дворцовую площадь, с ног меня пытается сбить злой невский ветер, до отказа насыщенный снегом и одиночеством, а я пробиваю себе дорогу сквозь него. Передо мной громадой нависает колонна, но я не смотрю на неё, я смотрю себе под ноги, наблюдая, как они взламывают снежную плоть, в одночасье выросшую на чернильной брусчатке площади. Иногда я оборачиваюсь и гляжу на рваный шрам, который я оставляю за собой с каждым шагом. Я не вижу колонну, но я чувствую её угрожающую тень на себе. Я её не боюсь, и, хотя мороз пробирает меня насквозь, в моей дрожи нет страха. Я знаю, что мне достаточно будет пересечь площадь, перейти по мосту и скрыться в дворах Капеллы. Я не знаю своего дальнейшего пути, но я верю в свой внутренний огонь, который ведёт меня вперёд – только в него и можно верить в сердце безжизненной метели.

Что ведёт меня теперь?

 

В пять часов второй день выставки закончился. Я развязал синий узкий галстук, аккуратно сложил его и положил в карман пиджака. Потом расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. После этого я обмотал стенд по периметру липкой лентой.

Я заехал в гостиницу, снял костюм и аккуратно повесил его на плечики. Затем я пошёл в пивную.

По пути я смотрел себе под ноги. Весь тротуар был засыпан какими-то странными плодами. Они были как будто волосатые. Но если разодрать волосатую оболочку, внутри оказывались семена, похожие на обычные жёлуди. Я подобрал пару штук и положил в карман.

Когда я заказывал пиво и вайсвурстские колбаски (это такие белые колбаски из телятины, подаются со сладкой горчицей), я показал этот плод официантке Кате. Я спросил её, что это такое. Она сказала, что не знает. Она пожала плечами и сказала: «Это же Германия». Я не понял, но посмеялся вместе с ней. Нужно быть вежливым с людьми. Им это нравится.

После четырёх галочек я поехал в гостиницу на метротраме.

В третий день выставки я надел чёрный галстук. Потом я доехал до выставочного комплекса.

Я не помню, что было дальше. Кажется, я работал. Вокруг были какие-то люди, и я с ними говорил. Кажется, все были довольны и улыбались. Я тоже улыбался. Иногда в толпе мелькала моя знакомая из университета. С ней я не разговаривал, но тоже улыбался. И она мне улыбалась.

Интересно, ей нужны датчики периметра? Надо отправить ей наш прайс с 35% скидкой.

Потом выставка закончилась. Надо было собирать оборудование. Со склада принесли ящик. Туда нужно было сложить стойку с датчиками. Когда ящик открыли, я посмотрел на обёртку и пенопласт внутри. Мне показалось, что это очень уютно. Я захотел упасть туда, и чтобы меня потом там закрыли. Было бы здорово выспаться там. Устроиться калачиком, закрыть глаза и ни о чём не думать.

Было бы ещё здорово, если бы меня там закрыли вместе с моей знакомой из университета. Может, смогли бы поговорить, наконец.

 

О чём? Первым делом я бы спросил её, зачем она пришла ко мне. Почему именно она олицетворяет собой эти дряхлые воспоминания, не беспокоившие меня так давно. Теперь они неожиданно обрушились на меня, словно я неосторожно открыл дверцу старого шкафа и оказался погребённым под грудой пахнущей нафталином рухляди. А вслед за этим обрушением выглянул из шкафа и я сам – тот, другой, ещё молодой, ещё наивный и такой неуверенный в себе. Но почему же я молодой смотрю на себя повзрослевшего – успешного и солидного – с таким презрением?

«Да что ты себе позволяешь?» – кричу я на него, лёжа на полу и пытаясь выкарабкаться из-под старых воспоминаний.

Я ничего не отвечаю, только разглядываю его, такого беспомощного, лежащего на полу, с любопытством, которое всё быстрее сменяется жалостью и далее, постепенно – безразличием.

Как я могу быть к нему безразличен? Не знаю, но я не хочу иметь к нему никакого отношения. Он нашёл своё место, он им доволен, он не захочет никуда идти. Он ни за что не составит мне компанию в пути сквозь продуваемую ветром Дворцовую площадь. Ведь в нём нет внутреннего огня – он замёрзнет насмерть, и снег заметёт его тело. Пускай остаётся на своём месте, а я уйду один, исчезну в этой воющей метели. Снег растает на моём лице, а мрачные дворы расступятся передо мной, испугавшись жара моего внутреннего огня. И я продолжу свой путь, не зная его, но не сходя с него ни на шаг.

 

Вечером я лежал на кровати в гостиничном номере. Выставка закончилась. Завтра можно лететь домой. Я снял костюм и повесил его на плечики. Я лежал на кровати и смотрел на него.

Вокруг было темно. В темноте казалось, что мой костюм движется. Я очень устал, и мне не хотелось вставать с кровати. Я вглядывался сильнее. Да, кажется, грудь костюма немного двигалась. Неспешно. В спокойном ритме.

Мой костюм дышал.

А я – нет.

 

 

 

(в начало)

 

 

 


Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за май 2017 года в полном объёме за 197 руб.:
Банковская карта: Яндекс.деньги: Другие способы:
Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке:
«Вернуться на сайт магазина»
После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru
Вы получите доступ к каждому произведению мая 2017 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.

 

508 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 19:50 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Актуальные букмекерские конторы для профессионалов для ставок на спорт
Поддержите «Новую Литературу»!