Игорь Тукало. Дорога без конца

 

Купить в журнале за сентябрь 2018 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 12 минут | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

 

 

 

Александрия, Калининград, Москва, Мадрид – в судьбе уникального музыканта Игоря Тукало переплелось множество встреч и событий. Больше двадцати лет он прожил в пламенной Испании, где был принят как пианист, певец и композитор. Карьера под южным солнцем складывалась блестяще, но в 2013 году el señor músico совершил невероятный для многих поступок – вернулся в Россию. Осознанно и навсегда.

Встретиться с маэстро посчастливилось после премьеры на телеканале «Культура» его цыганского романса «Очи чёрные, страны дальние» – для откровений о замыслах и надеждах.

 

 

Беседу ведёт Вера Круглова

 

 

– Игорь, где взяла исток река вашей жизни? С чего всё началось?

 

– Я родился в Александрии Кировоградской области, центре Украины. В захолустье, можно сказать. Там, где сохранились спокойные гоголевские места. Потом, когда я учился в седьмом классе, мы с мамой и отчимом переехали в Калининградскую область, и я поступил в музыкальное училище по классу аккордеона. Окончил его в 1984 году, прошёл стройбат в Киеве, а потом отправился в Москву и стал студентом дирижёрско-хорового отделения Московской консерватории.

 

– А когда впервые попробовали писать свою музыку?

 

– Ещё подростком. Подбирал свои и чужие мелодии на соседском пианино. Хотя в школе я всегда был с аккордеоном, фортепиано – мой самый любимый инструмент. Я неразлучен с ним с юности.

 

– Вы учились в консерватории, концертировали, с вами была Москва, но вскоре имя Игоря Тукало появилось на мадридских афишах. Как это вышло?

 

– Почти случайно. Я работал в Государственном музыкальном театре национального искусства под управлением Владимира Васильевича Назарова, и мы ездили на гастроли. И вот однажды, в 1992 году, мои друзья по театру решили, что останутся в Испании. В Москву я вернулся без них. Понял, что всё придётся начинать с нуля – в одиночку. Стало тоскливо. Да и семья моя хотела перемен. И тогда я позвонил ребятам и попросил, чтобы мне выслали приглашение.

 

– Получается, что вы пошли наугад – под грузом обстоятельств?

 

– Оставаться в первое время не хотелось. Но потом началась интересная работа – фестивали, съёмки в кино, выступления. Мы даже сыграли в картине режиссёра Карлоса Сауры «Стреляй!» («Dispara!») вместе с Антонио Бандерасом – он танцевал под нашу песню. Потихонечку я привык и, как казалось, стал своим. Мне повезло: люди, с которыми я общался, говорили на хорошем испанском языке, и я освоил его в совершенстве. У меня даже были интервью на радио и телевидении. Всё было настолько легко, как будто я там родился.

 

– В Испании вы стали знаменитым певцом. Как складывалась ваша вокальная карьера?

 

– Знаменитым!? Не-е-ет! Пел я всегда, ещё до эмиграции. Но в Москве это было связано с дирижёрско-хоровым отделением, а в Мадриде я поступил в Высшую школу пения. Когда стал учиться, обнаружил, что вокальный метод, который пропагандируют педагоги, абсолютно отличен от того, как я пел раньше. Как человек увлекающийся, я стал заниматься этим методом и до сих пор не могу от него отделаться.

 

– Чем же он вам мешает?

 

– Дело в том, что Высшая школа пения предлагает ту форму, которой якобы придерживался Альфредо Краус, знаменитый испанский тенор. И если следовать методике буквально, она заводит в тупик. Но свои плоды учёба всё же принесла: мы с коллегами организовали свою оперную труппу и стали гастролировать по Европе.

 

– Как она называлась?

 

– Grupo Operistico de Madrid. У нашей группы, помимо постановок и концертов, был оперный ресторан, в котором работали и профессиональные официанты, и переодетые оперные певцы. Их принимали за персонал, пока они не начинали петь. Успех был немыслимый! Нас снимали и показывали по телевидению в Германии, Мексике, разных европейских странах. Как музыкант, я был руководителем проекта и тоже пел на концертах группы. И однажды наступил день, когда мне предложили исполнить на театральной сцене партию Риголетто.

 

– Это серьёзно!

 

– Да, тем более, что у теноров любая ария Риголетто – хит. Тебя слушают, сравнивают с великими мастерами – тем же Лучано Паваротти. Поэтому четыре спетых спектакля для меня были счастьем. Правда, пришлось встать перед выбором – за спектакль там платят как минимум 1000 евро, а мне предложили пятьсот. И я стал размышлять над этой дилеммой. Люблю ли я музыку? Да! Если я её люблю, значит, для меня в удовольствие спеть. И сам, наверное, должен заплатить за такую возможность. Естественно, я решился, и это было замечательно. Потом была небольшая роль в «Cármen», партия Неморино в «L’elisir d’amore», но, к сожалению, дальше репетиций так и не пошло. Ещё была главная партия в современной опере-оратории. К своей радости, я не ушёл в оперу с головой – оставил себе возможность вернуться к эстраде.

 

– Зачем?

 

– Понимаете, оперное пение довольно эклектично. Камерные певцы гораздо лучше раскрывают музыку, чем оперные – тем приходится форсировать звук для того, чтобы он достиг конечной точки театра. И это важнее, чем само исполнение.

 

^[2]

 

– В Испании вы были на гребне успеха, и всё же вернулись в Россию. Почему?

 

– По многим причинам. Начался кризис, как и во всей Европе, и мне очень не понравилось то, как изменилось отношение ко мне. До этого я был абсолютно своим, и вдруг испанцы вспомнили, что это не так. И это сочеталось со странным принципом считать, что все люди одинаковы.

 

– Как это?

 

– Сложно объяснить. Я пытался выяснить, почему испанцы считают всех равными. Как можно предпочитать конкретного музыканта другим, если все одинаковы? Но ответ был один: «Нет-нет, разницы никакой», и я оставил споры на эту тему. А ещё я проанализировал и понял, что среди испанцев удивительным образом у меня оказалось всего двое друзей. Остальные были либо славянами, либо латиноамериканцами. Сейчас, когда я приезжаю в Мадрид, вижу распростёртые объятия: «Нам тебя не хватает, возвращайся!». Но это лишь для того, чтобы не испортить праздник встречи – поучаствовать в маленьком спектакле.

 

– Россия в этом смысле искреннее?

 

– Да. Вернувшись сюда, я буквально за неделю ощутил, что я дома, и всё тут же стало на свои места. Мой мадридский период жизни закончился, я в этом уверен. В плане музыки я отдал испанцам всё, что мог, и почерпнул всё, что было можно. И ещё я считаю, что наша страна, Россия, самая лучшая в мире. Самая свободная. Мне есть с чем сравнивать.

 

^[3]

 

– Здесь, в Москве, вы создали новый замечательный ансамбль «Universum» и подарили публике множество прекрасных музыкальных вечеров. Как вам удалось собрать таких выдающихся артистов?

 

– Это не моя заслуга, мне помог продюсер Иван Шрамков – супруг певицы Ирины Крутовой, которой я не раз аккомпанировал. Знаете, это всё – цепочки, которые связывают судьбу в одно целое. На одном из концертов меня услышали баянист Валерий Сёмин и певец Сергей Войтенко. Они пригласили меня как гостя на программу «Играй, баян» телеканала «Онлайн ТВ» – сделали обо мне передачу. Потом Валерий Сёмин позвал меня в Дом учёных на свой концерт, чтобы я сыграл с ним и спел. А на этом концерте как раз был Иван. Так всё и сложилось. Поначалу мне было непросто – я думал, что сейчас поют совершенно другие вещи, а оказалось, что целая эпоха жива, и люди хотят слушать такую музыку. Пришлось учить репертуар Козина, Лещенко, Шульженко, Магомаева, Гуляева, Кобзона – шлягеры советских времён.

 

– Получается, что вы вернулись к эстрадной классике. Она вам приятна?

 

– Да, конечно! Но мне кажется, что сейчас наступило время, когда нужно заняться композиторским творчеством и заново написать, скажем, оперу «Евгений Онегин», «Снегурочка». Этим произведениям уже больше 150 лет, они должны звучать свежее. Таким образом, мы сможем не потерять классику в литературе и приблизить шедевры прошлого.

 

– Вы хотите осовременить музыку XIX века?

 

– Нет, создать иную. Нужно брать либо какие-то современные литературные произведения, либо произведения вечные и пытаться с ними что-то сделать. Не пытаться превзойти Чайковского или Римского-Корсакова, а представить публике что-то другое – то, что современнее, ближе к нам.

 

– Согласна с вами. Если XIX век подарил нам Глинку, Мусоргского и других великих композиторов, XX – Рахманинова, Прокофьева, Свиридова, то XXI век – пока никого.

 

– Это мировая тенденция – отсутствие крупных композиторов. Нет времени, индустрия кино и развлечений требует простоты и платит! Смотрите: есть нации, у которых много замечательных музыкантов и композиторов-песенников, и практически нет композиторов, которые писали бы на века, как Рахманинов и Чайковский. В той же Англии, стране с потрясающей культурой, за всю историю музыки не было ни одного композитора величины Бетховена или Моцарта, зато практически весь 20 век шёл под диктовку британцев, среди которых – Lloyd Webber, The Beatles, Deep Purple, Led Zeppelin. Почему это так? Да потому что появилась возможность прославиться и разбогатеть при жизни, сочиняя быстро, броско и понятно для всех. Воспитательные, просветительские, этические и другие глубокие качества искусства стали не интересны – на них нельзя заработать.

 

– Музыка превратилась в бизнес?

 

– Да, но такой путь изначально не наш. Русскому человеку нужно, чтобы душа развернулась! Но при этом мы рады иностранцам, их музыке, моде, еде, отношениям, культуре. Мы ошибочно признаём всё это своим родным, кровным и стремимся что-то совершить в поп и рок-музыке, рэпе, хип-хопе, но это не наша культура! Это необходимо понять. Мы так и будем на вторых и десятых ролях, пока не займёмся своей музыкой. Постоянный ритм в одном темпе – это не по-русски! Нам нужны пронзительные чувства, замирание сердца и такой взлёт, как в романсе «Дорогой длинною». Нужно создавать наши, русские произведения – это как раз ответ на ваш вопрос.

 

– Очень хочется услышать свежие произведения, которые бы так же впечатляли, как шедевры прошлого.

 

– Для этого нужны композиторы, которые не думали бы о деньгах, любили бы русскую культуру и понимали, что это – лучшее. И, как Рахманинов, Прокофьев, шли бы вперёд. Надо идти в своём направлении! Я очень уважаю ребят, которые придерживаются этого пути. У меня есть друг, Сергей Клевенский, который прежде играл с великими джазовыми музыкантами. Сейчас он продолжает концертную деятельность и играет только русскую музыку. Пусть осовремененную, но русскую.

 

– Как вы считаете, молодёжь такую музыку воспринимает? Что нужно для духовного развития нового поколения?

 

– Мы вернулись к примитивизму, к одному лишь ритму, хотя в русской музыке вначале было слово. Необходимо, я считаю, образовывать, обращать внимание на ценность русского искусства. Я пытаюсь, сочиняю, ищу мелодии, вызывающие неподдельные эмоции, гармонические обороты, от которых щемит сердце, и стараюсь всё это передать публике. Кое-что получается. Есть какие-то вещи, которые потихоньку становятся любимыми – как романс «Беги, беги, моя душа». Надеюсь, что их примет молодёжь. Пишу песни для детей.

 

– Где их можно услышать?

 

– В Интернете, но в хорошем качестве записей пока нет. Сейчас начали работу над диском детских песен. Они очень добрые, честные, не привязаны к какому-то определённому стилю – вне моды. И я знаю, что они нравятся, потому что все дети, которые их слушают, с первого раза начинают подпевать. В этих композициях есть чувства, и ребята их воспринимают. Без этого не может быть музыки.

 

– Ваш цыганский романс тоже пронизан чувствами и тоже вне моды. Зато звучит с триумфальным успехом!

 

– На конкурсе романсов телеканала «Культура», где эту композицию мы представили с Еленой и Виталием Кись, ко мне подошёл другой участник, как потом оказалось, победитель конкурса – композитор Анатолий Кальварский – и поздравил с «законченным шикарным хитом». Было очень приятно. Мне хочется расти с каждым новым произведением. Чтобы это не было старо или примитивно. Только что закончил сочинение новой песни о войне – мелодия получилась почти сразу, а вот с музыкальной формой намучился. К сожалению, некоторые коллеги-композиторы в последнее время хватаются за самый первый вариант, который получается, и считают, что это уже хит, а он абсолютно банален. Наверное, и у меня так бывает, но я всё-таки стараюсь создавать до конца законченное произведение, ведь себя не обманешь. Знаю, где «недожал», где не до конца доработал! Всё время учусь.

 

– Вы часто выступаете со своими сольными концертами. Как вы формируете программу?

 

– Так уж получилось, что я – человек мира. Не принадлежу полностью ни одной стране. Поэтому свои концерты создаю из самой разной музыки. Главное, чтобы она приносила радость! Свою первую программу я назвал «Жизнь прекрасна» – как фильм Роберто Бениньи, который мне очень понравился. Я пытаюсь донести не смысл текста на итальянском, испанском, французском языке, а образы, которые музыка вызвала во мне.

 

– Скажите, мы скоро увидим ваши новые выступления на телеканале «Культура» вместе с ансамблем «Universum»?

 

– Да, мне уже позвонили: мы будем участвовать в следующей программе. Я придумал несколько аранжировок и воспользовался дружбой с замечательными музыкантами, чтобы их реализовать.

 

^[4]

 

– Игорь, вы не только композитор – вас не утомляет роль концертмейстера. С какими вокалистами вы выступаете?

 

– Сейчас, к сожалению, певцы пользуются уже готовыми аранжировками и к пианистам обращаются реже. Именно поэтому я горжусь моим сотрудничеством с такими артистами, как Александр Малинин, Ирина Крутова, Владислав Косарев, Лариса Макарская и другими мастерами. Я часто выхожу на сцену в московском Доме учёных, где проходят постоянные концерты, и аккомпанирую вокалистам. К тому ж у меня есть такие певцы, как Наталья Москвина и Валерий Кучеренко, с которыми мы ездим на гастроли, но одновременно с этим я стремлюсь к своим концертам. Недавно в Кирове я... [...]

 

 

 

 

 

 

 

 

 

(в начало)

 

 

 

Внимание! Перед вами сокращённая версия текста. Чтобы прочитать в полном объёме этот и все остальные тексты, опубликованные в журнале «Новая Литература» в сентябре 2018 года, предлагаем вам поддержать наш проект:

 

 

 

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за сентябрь 2018 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт магазина»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите доступ к каждому произведению сентября 2018 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.