Прогулки с собакой

Прогулка с собакой зимней ночью

Ночь, улица... – собака взвыла:
хочу гулять! – и мы идём
по бело-снежно-сонно-стыло-
спокойной – не такой, как днём –

волшебной улочке... Как тихо!
Лишь под подошвами скрипит...
С позёмкой лёгкой лёгкий вихрь
кружится в вальсе. Город спит.

Безмолвная, как тень, машина
– голландец! – входит в поворот.
Мысль... и вольна, и беспричинна... –
сейчас мне красным подмигнёт

фонариком... порока символ,
что иномарка, что фонарь,
что ночь, что улица... как длинно
всё повторяется... как встарь...

Как встарь и ты, смешная птица –
мой ангел, бережёшь меня.
Нам никогда не воплотиться
ни ночью, ни при свете дня...

бессмысленном и тусклом свете
с его иллюзией тепла.
Как темноты боятся дети,
как днём теряются тела,

так мы боимся повстречаться,
так мы теряемся с тобой
при мысли о возможном счастье
быть – вопреки всему! – собой.

. . . . . . . . . . . . . .

Собака явно не хотела
из снежной сказки... Повернул
обратно к дому. Ты велела
спать ночью – я усну... усну.

Прогулка с собакой дождливым осенним вечером

Моросит... так мелко... страшно мелко
всё вокруг... и в фарисействе, да...
тонет в бесконечной перестрелке
вечного прорыва в никуда.

Зябко... на душе ужасно зябко...
не спасает без иллюзии любви
Ваша баобабовая тяпка,
Антуан де Сент-Экзюпери.

Пауза... повисла в мире пауза,
всем на свете предъявляя иск.
За дождём расплывчатою клаузулой
Триумфальной арки обелиск...

Дышится... свободно как-то дышится...
Свежий, мокрый воздух обдаёт
запахами неба... Осень слышится...
Всё течёт. Всё изменяется. Всё ждёт.

Детство... снова у обрыва детства я... –
вероятность прошлого мала –
сделать шаг, не думать о последствиях,
и была она... иль не была?..

Прогулка с собакой в ночном лесу

Прохладно, сумрачно-темно,
безмолвно, странно.
Разлито в воздухе вино,
витает прана.
Шаги шуршащие легки,
деревья шепчут
мои любимые стихи –
душе полегче.
Когда ещё сказал поэт:
Покой и воля
возможны. А вот счастье – нет!
Но я б поспорил.
А в небе Кантовом молчат
всё те же звёзды.
Когда б по новой жизнь начать!
Сегодня поздно.
А завтра? Завтра выходной –
вставать не рано...
Покойно, холодно, темно,
немного странно...

Прогулка с собакой в зимнем лесу

Чисто-чёрным пятном
в чисто-белом снегу
хорошо быть собакой!
Легко, на бегу
и восторженным взглядом
твои взгляды ловить,
и взахлёб звонким лаем
о любви говорить,
целовать твои ноги,
тычась носом смешно...
Нам, собакам, всё можно,
то, что людям грешно...

Танго

                    
                 "Бессонница. Гомер. Тугие паруса..."

                                      (О.Мандельштам)


Он и Она. Тугие паруса.
Струна на грани видимого звука.
Поверх стрелы горящие глаза.
Стон тетивы натянутого лука.

Он и Она. Желание одно.
Невыносимое желание друг друга.
С ума сводящее пурпурное вино.
Страсть первобытно-девственного Юга.

Он и Она. Рождаются не вдруг.
Что их ведёт? Куда?.. Нужны ль ответы?!
Она и Он. И никого вокруг.
И лёгкий шорох туфель по паркету...

Пахнет летом

           
            *переделка стихотворения Бориса Кутенкова
            "Пахнет хмелем. Немного ветрено..."
           
Пахнет летом. Тепло и ветрено.
Вспоминается про Ай-Петри, но
куда слаще в плену берёз

– наблюдать, как заходит медленно
(неохотно – ему так велено!)
ясно солнышко в дальний плёс,
и лучами совсем закатными,
ещё тёплыми, нежно-ватными,
пишет весело и всерьёз
(намекая на то, что радо нам!)
на полоске речного ватмана
натюрморт наших детских грёз...

– и дуреть вместе с летом тающим...
покровителем и товарищем...
от прилива забытых слёз,
ветра, вечера, веры... а ещё
на моё лицо ниспадающих,
сумасшедших твоих волос...

Маяковскому

                            "Тянуться с нежностью бессмысленно к чужому,
                            и шарить в пустоте, и терпеливо ждать."

                               (О.Мандельштам, "Кому зима – арак и пунш голубоглазый...")

Суёшься с нежностью и мнишь у посторонних
ответную... всё зная наперёд –
не будет... ничего... не подаёт
Судьба ни в понедельник, ни во вторник,

ни в среду, ни в четверг, ни... Почему–то
вдруг в пятницу нет жизни без тепла –
усталость, видно... ты своё взяла...
– и беспросветно выходного утро.

А новая неделя... Кто ж в неё,
единожды переступив, поверит?
И запираешь на засовы двери,
и веришь лишь в оружие своё...

Ненависть

Ненависть –
это не всё равно.
Это не дурь завистливая.
Ненависть –
это когда дерьмо
мнит себя горькой истиной.

Ненависть –
это когда нет сил
небо держать картонное
и, отодвинув засов, пустил
в душу тоску бездонную.

Ненависть –
это у крайней черты...
дальше нельзя, припёрло...
гаду ближайшему с хрустом ты
перегрызаешь горло.

Ненависть –
это когда вороньё
дОлбит подранка дО смерти.
Ненависть –
это сердце моё
плачет: "Прости нас, Господи..."

Ненависть –
это ты, как дурак,
лбом по стене упрямо...
Ненависть
эта – не просто так.
Начало дороги к Храму.

Выбор был

Я не делал ей предложенье, но выбор был
у неё, ибо дан всегда он любому из нас.
Сытость, совесть покойная... Что там ещё?.. Забыл
грусть... – Против шалых, самозабвенных глаз.

Что она выбрала – знаете вы уже
после прочтения этих вот самых строк.
Гвоздь по стеклу мурашками по душе:
стой! не пиши ей, дурак! не пиши!.. – Не смог.

Я не делал ей предложенье, и выбор был
у меня, ибо он даётся любому из нас.
Бедность, совесть болящая... Что там ещё?.. Забыл
страсть... – Против тусклых и безразличных глаз.

То, что я выбрал – знаете вы уже
после прочтения этих вот самых строк.
Чёрным по белому... Белому?.. По душе:
ты не сумел написать ей, дурак!.. – Не смог.

Опустошение

Ликует пустота...
Пусты стаканы.
Пуста –
не просто – вдребезги
– бутылка.
Впустую двери на запоре.
Рана...
впустую ли?
От пяток до затылка
Вселенная внутри разверзлась.
Звёзды
хрустальные удачи и безумства,
и красоты...
раскаиваться поздно...
сверкают молча.
Бесконечно грустно
от долгого...
до стона...
поцелуя
пронзительно-прозрачной пустоты...

В моих объятьях растворилась ты
вся без остатка...
Пустота ликует.

 

Тоска...

Тоска,
не я владыка твой.
Ты тоже не моя
владычица.
Хоть волком вой...
Волчица верная,
ты возвращаешься когда,
всей стаи мы сильней.
С горой не сходится гора –
похоже у людей.
Ко мне приходишь ты сама.
О, как тебе я рад!
Ты – моё горе от ума –
награда из наград,
затем,
что без тебя ничто
любой шальной успех.
Божественное решето –
любовь –
тоскливей всех.

Футбол

нападающие вяло нападали,
огрызалась нехотя защита,
полузащищалися хавбеки,
полунападая иногда...

вратари не напрягались, зная:
всё, что не возьмут, то не берётся,
и судья не напрягался тоже –
а ему-то, собственно, с чего?..

на трибунах было в меру пьяно
и болеть не то чтобы болело –
так... все знали: здесь они бессильны
и не очень, в принципе, нужны...

лишь один мордастый грубый тренер,
жизнь проживший всю свою в футболе,
вдруг затосковал... противно стало
и обидно за себя... хоть вой.