Жертва обстоятельств

 

Комментарий редактора

 

Рассказ-победитель – выходец с ресурса www.life360.ru, в рамках которого проходит курс "Учимся писать рассказ. ОТ и До. Шаг за шагом". Принимали участие 16 человек. Среди форумчан есть люди опытные. Некоторые из них – люди с филологическим образованием, есть журналисты, есть те, кто начал работу над своими книгами. Есть и новички, только что вставшие на "писательский путь". Цель конкурса – открыть в себе новые грани. Для опытных – вытащить перо из ножен, а для новичков – получить советы бывалых и попробовать себя.

 

Условия для конкурсантов:

Главная героиня. Женщина 37-ми лет. Иванцова Марина Карловна. Красивая, успешная и... Про личную жизнь – ваш вариант.

Место действия: Россия, город определяется автором.

Время действия – определяется автором. Это может быть прошлое, настоящее... В общем, временных рамок нет.

Героиня ходит к психологу (психотерапевту) каждую неделю. Причина определяется автором.

У героини своё туристическое агентство.

В наличии йоркширский терьер. Всегда при героине.

В конце, как ни печально, героиня погибает.

Жанр – любой.

 

В награду за первое место победитель получил профессиональную рецензию и публикацию в "Новой Литературе".

 

 

 

 

Город Урюпинск спал глубоким сном. Назойливый дождь хлестал вторые сутки. Гроза освещала мрачный, затянутый серыми тучами небосвод и отражалась в окнах старого кирпичного дома, самого высокого в этом провинциальном городке.

 

– Эх, чувствую, братцы, конец мне скорый, – тяжело вздохнув, просипел старческий голос. – Проклятая промозглая погода и ветер сделают свою гнусную работу, и тогда прощайте навеки. Все мое тело изломлено, изранено от морозных ночей, летнего зноя и проливных дождей. Бррр… Как же этот дождь надоел! Будь он неладен… Бррр… Да еще ветер воет, словно злой демон кличет беду. Эх, упаду я, братцы, вниз, расшибусь, не выдержат мое тело и душа этих жестоких страданий.

 

– Да, что ты все ноешь и ноешь? И без тебя тошно, – ответил гнусавый, простуженный голос. И так тут мокнешь вторые сутки, слушая нудный концерт ветра, еще ты стонешь, как ненастроенный контрабас.

 

– Ничего, прожили полвека, и еще столько же, авось, протянем, – подбодрили оптимистично сразу несколько голосов.

 

Яркая вспышка молнии осветила серую кирпичную стену. Через мгновение сильный раскат грома обрушился на тихий двор. Стекла окон жалобно задребезжали.

 

– Нет, братцы, чувствую, как неведомая сила хочет столкнуть меня вниз – на холодный мокрый асфальт. Брррр… душа разрывается, когда представлю, как разобьётся мое несчастное тело. И не соберет его никто…

 

 

*   *   *

 

Иван Аполлонович Задуйветер вернулся после сытного обеда к себе в офис. Плюхнулся в офисное кресло, медленно потянулся и, сладко зевнув, включил компьютер. Приятная истома охватила его сытую и добротную сущность. Перед носом все еще витал аромат жареного бифштекса с картошкой, а во рту чувствовался терпкий привкус французского вина. В послеобеденное время, когда мозг отказывался соображать, а тело предпочитало приятно лениться, Иван Аполлонович любил провести в тишине, занятый бесцельным чтением разных форумов, которыми пестрила всемирная сеть Интернета. И в этот раз, только он вошел на один из сайтов, как к нему в кабинет ворвалась взлохмаченная гражданка с собакой. Иван Аполлонович тут же заметил, что хозяйка с мелированой прической до плеч имеет поразительное сходство со своей собакой – те же карие миндалевидные глаза и задранный курносый носик. Женщина, нервно теребя серебристый поводок, взмолилась:

 

– Прошу вас, помогите! Они меня убьют. Эти бессердечные монстры. Эти акулы пера. Они все – сумасшедшие. Их надо остановить. Они пустили в космос зловещую энергию, которая меня погубит.

 

Всхлипывая, женщина села в кресло и, не сдержав томящие душу эмоции, разрыдалась. В унисон ей собака жалобно заскулила.

 

У Ивана Аполлоновича от истеричного плача и скулежа неприятно заломило в висках.

 

– Пожалуйста, успокойтесь, – протягивая стакан воды женщине, сказал Задуйветер. – Все будет хорошо. Уверяю вас, не все так трагично в жизни, как кажется на первый взгляд. Пожалуйста, давайте все по порядку. Во-первых, как вас зовут? И, во-вторых, кто эти монстры?

 

– О, – застонала она и, закрыв ладонями лицо, стала причитать. – Мое имя – это мой крест. Моя зловещая карма. А эти монстры, они… они убьют меня.

 

– Хорошо, хорошо. Давайте все же успокоимся. Так как вас зовут?

 

Женщина приподняла голову, убрала ладони с лица и, сдувая нависшую челку, четко проговаривая каждое слово, сказала:

 

– Марина Карловна Иванцова.

 

С внимательно и серьезно слушавшим клиентку Иваном Аполлоновичем вдруг произошли резкие перемены. Посмотрев на женщину и йоркширского терьера, он ухмыльнулся, затем хрюкнул, вспрыснул и, не удержавшись, засмеялся.

 

Женщина смотрела на него испепеляющим, злобным взглядом, красными от слез глазами. Задуйветер смущенно багровел, вежливо извинялся, но не мог прекратить давящий его смех, стремительно вырывающийся наружу.

 

От надвигающегося гнева нежданной клиентки его выручил звонок мобильного телефона. Женщина резко открыла дамскую сумочку и нервно зашарила рукой по дну. Телефон задорно играл мелодию песни английского певца Мики «Everybody loves me». Наконец, женщина нашла телефон, и с силой нажав на кнопку, закричала:

 

– Да! Ну, что там у вас?

 

Выслушав, она взвизгнула вновь:

 

– Что? Отказывается от турпутевки в Мексику? Скажите, ему, что «Колобок-тур» денег накануне поездки не возвращает.

 

С последними ее словами раздался здоровый, рвущийся на свободу смех Ивана Аполлоновича. Сам Задуйветер рухнул под стол, тряся своими плотными плечами, облаченными в дорогой серый пиджак.

 

– Так, – протянула женщина, убирая мобильный телефон обратно в сумочку. – Судя по вашей ненормальной реакции, вы тоже посещаете этот злосчастный сайт?

 

– Простите, – вылезая из-под стола, сказал раскрасневшийся Иван Аполлонович.

 

– Было бы смешно, если бы не все так печально. Да, меня, действительно, зовут Марина Карловна Иванцова. Мне скоро будет 37 лет. При мне всегда мой верный песик – йоркширский терьер. Я – владелица туристического агентства. Все именно так, как у этих монстров с литературного сайта, которые устроили весь этот балаган. Пишут истории про несчастную Марину Карловну Иванцову, одна круче другой. И что только они со мной ни вытворяют – и в параллельные миры отправляют, и в казино я свои деньги трачу, да еще я к тому же пьяница, бесплодная, одинокая истеричка. Надо мной все коллеги смеются. Спрашивают с ехидной улыбкой, ну как там, в параллельном мире? И почему я таких идиотов-психологов выбираю, которые меня всякий раз до самоубийства доводят?

 

Иван Аполлонович закашлялся, словно поперхнулся.

 

– Да, кстати, есть пункт, который не совпадает с их заданием. Я никогда не посещала психолога, а значит, последнее, что есть в их задании – смерть Иванцовой – тоже может не сбыться.

 

Иван Аполлонович откашлялся и удивленно посмотрел на клиентку:

 

– Простите, а зачем вы ко мне-то пришли? Что вы от меня хотите?

 

– Как что? – удивленно вскинула брови женщина. – Юридической защиты. Хочу подать на литераторов в суд – за издевательство над человеком. Пусть расплачиваются за нанесенную мне психологическую травму. Это ж надо что удумали – убить меня. Это у них так по условиям конкурса значится – героиня Иванцова должна, как это ни прискорбно, умереть.

 

– Я не совсем понимаю… Вы, что, к юристу шли?

 

– Ну да. К вам.

 

– Простите, я – не юрист. Он в соседнем офисе принимает.

 

– Как не юрист? А кто вы?

 

– Психолог.

 

В офисе на миг наступила гнетущая тишина. Не выдержав ее внезапности, собака, предчувствуя что-то нехорошее, жалобно завыла. Марина Карловна с открытым от удивления ртом уставилась на круглое лицо Аполлона Ивановича, который смотрел на нее честным взглядом, в блеске его голубых светлых глаз можно было прочесть сострадание и милосердие к несчастной женщине, над которой навис злосчастный рок.

 

– Психолог, – тихо проговорила Иванцова, обреченно смотря немигающим взглядом на Ивана Аполлоновича. – Значит, и здесь все сходится. Просто злой рок. Карма какая-то.

 

– Давайте, сделаем так. Вы мне все подробно расскажете. А я подумаю, что можно будет сделать.

 

 

*   *   *

 

Марина Карловна Иванцова, невысокая худенькая женщина, всегда отличалась сильным и энергичным характером. Коллеги ее боялись и уважительно называли «наш Карлсон». А ее собаку в шутку именовали Малышом. Марина Карловна не обижалась. Ей было некогда. Она никогда не вела задушевных бесед, не устраивала вечеринок. Только работа и подготовка к очередной выставке собак занимали ее. «Называйте меня хоть бабой ягой, лишь бы все отчеты и договора выполнялись к сроку», – говорила она, снисходительно улыбаясь. Как владелец туристической компании, она была строга, справедлива и предприимчива. Смело открывала новые направления для путешествий. Щедро раздавала скидки постоянным клиентам. Своей незаурядной, но насыщенной и деловой жизнью Марина Карловна была полностью довольна. Её муж, помимо забот о домашнем хозяйстве, успевал работать ее персональным шофером. Пока она заседала на деловых переговорах, бегал с сумками по магазинам. И в то время, когда Марина занималась в офисе проверкой отчетов, добросовестно натирал паркетный пол в доме и готовил обед.

 

Как однажды, одним прекрасным июльским утром, придя на работу, Иванцова обнаружила прескверную картину. Всегда ходящие по струнке сотрудники, увидев ее, бесцеремонно расхохотались, и, не сказав дежурное «Здрасьте», разбежались по своим офисам. Марина Карловна была поражена такой наглости работников «Колобок-тур», и недолго думая, собрав весь персонал агентства в своем кабинете, потребовала убедительных разъяснений их неадекватному поведению. После недолгих колебаний, сотрудники признались, что иногда в рабочее время, когда выпадает свободная минутка, они посещают один онлайн-форум, где начинающие писатели пробуют себя в нелегком, но заманчивом творчестве. Ничего примечательного и сверхинтересного они не пишут, но сотрудников заинтересовал один из конкурсов. Обыкновенное литературное состязание, где начинающие писатели пишут по конкретному заданию, помещают свои работы, оценивают и выбирают победителя. Дойдя до этого момента, сотрудники Марины, потупив глаза, объяснили, что у этого задания есть особые критерии, которыми пользуются все участники конкурса, сочиняя свои рассказы. Вот, в нем-то и была причина их неадекватного поведения и бесцеремонного смеха. Позже Марине был показан сайт форума и условия литературного конкурса, из которого, к своему ужасу, Иванцова узнала, что предметом для сочинения одержимых конкурсантов стала ее дорогая и бесценная жизнь. На кон были поставлены ее честное имя, ее привязанности, работа, жизнь и смерть. Каким образом литераторы так достоверно узнали о ее судьбе, для нее оставалось загадкой. Ни один из участников и организаторов данного конкурса к городу Урюпинску не имел ни малейшего отношения.

 

Недолго думая, Марина Карловна нашла в Интернете адрес ближайшего к ней юриста и вместе с Малышом ринулась за советом с твердым намерением остановить злой рок и привлечь виновных этой бесшабашной затеи к юридической ответственности. Главной обидой и отчаянием Марины Карловны были сюжеты, которые с лихвой и азартом придумывали начинающие писатели. Концовку рассказов она дочитывала, запивая очередную таблетку валидола. Ни один из участников, не сжалившись над несчастной Мариной Карловной, добросовестно исполнял условия конкурса – жестоко и замысловато придумывая ей смерть. И под машину ее бессовестно кидали, и легкомысленно с водопада роняли, и в параллельном мире оставляли, и даже отправили на Луну.

 

 

*   *   *

 

– Вот так я и стала жертвой каких-то зловещих обстоятельств. Я предчувствую беду. Надо мной нависло проклятие, грозящее внезапной смертью. Знаете, когда у меня день рождения? – закончив свою незавидную историю, спросила Марина Карловна.

 

Выйдя из задумчивости, Иван Аполлонович вопросительно взглянул на несчастную. Иванцова, уткнувшись в лохматую спину собаки, зарыдала.

 

– 30 Июля.яяя.аааааа. И мне будет тридцать семь ле..е…ее..т.

 

– Да… да, я помню – это крайний срок сдачи конкурсных работ.

 

– Скажите, а вы откуда так прекрасно осведомленны о конкурсе? – резко перестав рыдать, строго спросила Иванцова.

 

– Я? Да… я ничего… просто посещаю сайт по своим служебным обязанностям. Понимаете один из участников форума – психолог и мне важно…

 

– А, понятно, – перебила, равнодушно махнув рукой, жертва обстоятельств. – Просто подумала, вдруг, вы и есть главный организатор этого Маппет-паппет шоу.

 

– Нет, ну что вы. Уверяю вас, со всей своей признательностью к вам, к литературе я не имею никакого отношения.

 

– Вот и славно. Рада это слышать.

 

– Знаете, а почему бы вам не выйти на этот сайт и публично не попросить поменять условия задания? Пусть изменят фамилию и имя героини, а собака станет кошкой…

 

– Думаете, я не делала этого? Да как только мне коллеги показали все это безобразие, я тут же зашла в тему, где в данный момент рьяно обсуждали идею конкурса.

 

– Ну и?

 

– Что, ну и? Да ничего, обозвали меня клоном какого-то Кролика, который до этого оставлял там нецензурные комментарии. Кстати, по некоторым жарким комментариям, касающимся темы психологии, я сделала выводы, что Кролик принадлежит к числу ваших коллег.

 

У Ивана Аполлоновича вновь начался приступ удушья, и он закашлялся.

 

– Скажите, а вы точно к этому конкурсу не имеете никакого отношения? – смотря в упор немигающим взглядом, допытывалась Иванцова.

 

– Нет… нет, просто, не в то горло попало, – поспешил заверить Задуйветер, махом выпив стакан воды. – Знаете, мне кажется, я могу вам помочь. Вот какая идея меня посетила.

 

 

*   *   *

 

Проливные июльские дожди ушли далеко на юг и, наконец, выглянуло долгожданное солнце. Щурясь от его ярких лучей, счастливая женщина с собакой под мышкой вышла из отделения милиции. В сумочке у нее лежал новенький, пахнущий свежими чернилами и краской документ. В руках она держала старый потрепанный паспорт, который она решительно бросила в мусорный контейнер, в общество объедков, засаленной бумаги и влажных полиэтиленовых пакетов.

 

– Покойся с миром, Марина Карловна Иванцова, – тяжело вздохнув, сказала женщина. – И да здравствует новая жизнь!

 

Эта затея со сменой паспорта принадлежала Ивану Аполлоновичу. Накануне они до вечера провозились с подбором нового имени. Вначале он предложил ей стать Марией, чтобы не так отличалось от оригинала. Но Марина Карловна предпочла что-то совершенно противоположное.

 

– Менять, так менять! – азартно воскликнула она. И в итоге выбрала на ее взгляд шикарное и звучное – Инесса.

 

Отчество, в память любимого батеньки, оставили прежним – Карловна.

 

Осталось последнее – фамилия. Но в этом была препона, поставившая обоих в тупик. На первое предложение взять свою девичью фамилию, Марина ответила решительным отказом:

 

– Ой, только не это! Как я с ней в детстве намучалась. Мой отец был чех и носил совершенно ужасную для русского слуха фамилию – Рыхлик. Не знаю, может у них там, в Чехии, с такой фамилией и можно прожить, тем более что с чешского это означает не то, что вы подумали, а скорый, быстрый. Но в России, с ее богатой фантазией, такую фамилию носить не рекомендуется.

 

– Тогда возьмите девичью фамилию вашей мамы, – предложил Иван Аполлонович.

 

Марина Карловна, махнув рукой, ответила:

 

– Капуша была моя маменька.

 

– В плане? – вскинул удивленно брови Задуйветер.

 

– В плане фамилии. Капуша Мадлен Владленовна.

 

– А…– протянул психолог. – Как же все у вас сложно и запущено.

 

Марина равнодушно пожала плечами и тихо сказала:

 

– Так получилось.

 

– Ну, хорошо, – вскочив с кресла, сказал решительно психолог. – Сделаем так. Вы – Инесса Карловна. Очень звучно и красиво!

 

Женщина с собакой расплылась в широкой улыбке чеширского кота.

 

– Так, фамилия тоже должна соответствовать. Инесса Карловна… Гаспарян!

 

– Почему Гаспарян?! – искренне удивилась Марина Карловна. У меня в роду нет никого из солнечной Армении.

 

– А это не имеет значения. Звучит, и все тут!

 

Так, с легкой руки нежданно-негаданно появившегося в ее жизни психолога, Марина стала Инессой Карловной Гаспарян.

 

Свежеиспеченная гражданка, словно модную обновку, примеряла к себе свои новые имя и фамилию. Представляя, как к ней будут теперь обращаться ее коллеги, муж и друзья. Весело бубня себе под нос, она шла по тротуару, ловко перепрыгивая почти высохшие под жарким солнцем лужи. Сегодня был день ее рождения – 30 июля. Устроив себе выходной, она спешила домой, к самому высокому дому в их захудалом Урюпинске. Остановившись у входа, Инесса, бывшая Марина, гневно грозя небесам своим маленьким кулачком, воскликнула:

 

– Врете, не возьмете меня! Сочиняйте свои истории, сколько хотите, но меня это теперь не касается.

 

В этот момент ей вдруг показалось, как чей-то жалобный, старческий голос откуда-то сверху прокричал:

 

– Братцы, ой, братцы, прощайте. Конец мне пришел. Неведомая сила выталкивает меня. Проклятый дождь и ветер. Ой, все, братцы, не поминайте лихом, па.а.адаю.ю..ю….

 

 

Марину Карловну Иванцову, лежащую с разбитой головой у входа в дом, нашли соседи. По злой иронии судьбы обыкновенный кирпич выпал из серой стены ее дома. Рядом с ней лежал новенький, но пока не действительный паспорт. Там, в спешке, обрадованные хорошим подарком паспортистки забыли поставить небольшую, но очень значимую печать.