Город светлого дня. Александр Македонский

 

Купить в журнале за ноябрь 2017 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется полчаса | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

 

 

 

Холодные дождевые струи нескончаемыми, ненавистными потоками стекали по огрубевшему от ветра лицу, равнодушно перемешиваясь на своём пути с солёными ручейками слёз – его слёз. Незаметно вобрав эти слёзы в себя, они с прежней деловитостью стремились всё дальше и дальше вниз, к раскисшей под стёртыми кожаными подошвами липкой, жирной глинистой каше. Грязные, намокшие пряди волос, разметавшиеся по лбу, назойливо лезли в глаза, заслоняя и без того уже тусклый свет угасающего дня. Монотонным движением руки он вновь машинально отодвигал волосы в сторону, время от времени поднимая взгляд к вершине сложенного из крупных камней кургана высотой в два с лишним человеческих роста, у подножия которого он и сидел, привалившись спиной к огромному покатому валуну.

– Почему... Почему ты меня опять караешь?! Чем я теперь провинился? Где ты там прячешься за этими грязными тучами?! Ведь я такой же, как ты! Я… – он снова провёл рукой по лицу, словно вместе с дождевой водой пытался смахнуть с него всю свою накопившуюся горечь. – Бедный мой Бус, моя старая бычья морда… Сколько раз ты меня спасал от смерти, сколько раз подсказывал верную дорогу… Всё это время ты был мне единственным другом. Другого такого у меня уже не будет никогда. Ни-ко-гда…

 

Он яростно тряхнул головой, запрокинул лицо к мрачному клубящемуся небу, подставляя его неослабевающему потоку воды, и исступлённо погрозил кулаком куда-то вверх. Накатившая волна неукротимого гнева, опалив всё внутри, через некоторое время отхлынула, и тело охватила неимоверная усталость.

– Кажется, здесь ещё оставалось вино… Эй вы, там! Где моё вино?! Несите сюда вино, чтоб вас всех…

Голова вдруг закружилась, мгновенно потяжелев, он уронил её на руки, оказавшиеся неожиданно тёплыми, и плотно закрыл пальцами глаза. Как в детстве, когда он так же прятал лицо в нежные материнские ладони и был абсолютно уверен, что это защитит его от всех неисчислимых бед вселенной. А сейчас он сидит здесь один, на самом краю этого жалкого жестокого мира, в тысячах дней пути от дома, утопая до подбородка в холодной чужой грязи… Надо признать, у этих злобных мстительных богов отвратительное чувство юмора. Перед глазами поплыли разноцветные круги, и внезапно их пронзила яркая вспышка солнца, такого же ослепительного и жаркого, как у него дома, в далёком детстве, когда ещё не было так холодно и одиноко. Погрузившись на мгновение в некое подобие странного сна, он словно вновь оказался в этом самом детстве, и всё вокруг было до того реально, что хотелось заплакать…

 

…Отец смотрел сверху вниз на хитро улыбающегося торговца и его стального цвета глаза от возмущения, казалось, вот-вот вылезут из орбит:

– Ты совсем обезумел от жары?! Тринадцать талантов за коня?! Да за такие деньги я могу месяц содержать полторы тысячи солдат! Ты просто смеёшься надо мной! За какую-то старую клячу…

– Это не просто конь, мой господин, и то, что ему сейчас уже одиннадцать лет, для него вовсе не старость, а, напротив, самый расцвет сил. По всем признакам этот жеребец несёт на себе печать богов. Посмотрите на его голову, – торговец мелко семенил за отцом, пытаясь всячески расхваливать свой товар, – это, скорее, голова могучего быка, а не лошади! Настолько же он и силён, словно бык, но при этом быстрый и резвый, как самые лучшие скакуны. Осмелюсь обратить ваше внимание, о мой господин, что на копытах его передних ног есть по два настоящих пальца – а это явный знак божественного происхождения. Этот конь достоин самого Аполлона! Силы, которыми он столь щедро наделён, не для простых смертных. Как предрекла мне провидица при рождении этого красавца, сумевший его обуздать вместе с ним покорит полмира.

– Ну да, ну да, – скривился в ухмылке отец. – Осталось только найти того идиота, который захочет сломать себе шею, объезжая этого бешеного демона… Да, и как ты собрался тащить тринадцать талантов серебра, не боишься надорваться? Жадность и глупость – худшие из человеческих слабостей, – он громко и простодушно рассмеялся, явно довольный очередной своей шуткой.

– Но, мой господин, деньги – это всего лишь деньги, а я предлагаю вам лавры бессмертной славы вместе с этим великолепным скакуном…

– Лавры бессмертной славы за тринадцать талантов?! – лицо отца побагровело от столь откровенной наглости. Было очень забавно наблюдать, как вздуваются вены на его шее от мгновенного приступа ярости. – Да ты просто филантроп какой-то! За дурака меня держишь?!

– Что вы, что вы, мой добрый господин! Разве бы я посмел… – торговец как-то сразу обмяк и весь сжался, понимая, что явно переборщил и теперь стоит готовиться к самому худшему…

 

Яркое солнце, казалось, остановилось, повисло в бирюзовом безоблачном небе, растеклось по его своду всепоглощающим удушливым огнём, словно желая расплавить вместе с ним и само время. Секунды стали прозрачными и хрупкими, как хрусталь, и почти замерли между двух вечностей на тонкой невесомой нити судьбы. Это застывшее мгновенье он прочувствовал каждой мельчайшей порой своей кожи, ощутил и впитал всем своим существом и отчётливо запомнил на всю жизнь.

Секунды текли медленно, словно сквозь тягучий янтарный солнечный мёд. Ослепительно белоснежный конь, до этого лишь грозно стучавший копытами у коновязи и поминутно встававший на дыбы, внезапно замер, повернул свою огромную голову и посмотрел прямо в его глаза. И в этом взгляде вдруг отразился целый мир – словно он вспомнил всё, что только должно было случиться, словно внезапно осознал, что встретил старого друга, с которым ещё даже не успел познакомиться. Возникшее ощущение было столь удивительным и захватывающим, что он просто растворился в этом взгляде, в этом мгновении – растворился весь, без остатка. Оно длилось и длилось целую вечность, а когда эта вечность истекла, он обнаружил себя уже стоящим рядом с безмерно удивлённым отцом и отчётливо произносящим слова, изменившие его дальнейшую жизнь навсегда:

– Отец, позволь, я прямо сейчас обуздаю этого коня! И если всё получится, ты сразу же купишь его для меня, после чего он навсегда будет только моим!

– Глупец! Мальчишка! Что ты несёшь! Ты хоть представляешь, сколько он стоит?!

Отец вновь начал горячиться, и внезапно исказившееся лицо пошло красными пятнами, но даже его закипающий гнев ничуть не смутил мальчика:

– Если тебе жаль денег, я готов их взять у тебя взаймы, и, поверь, я найду способ вернуть долг. Если ты сам не способен обуздать такого прекрасного скакуна, это ещё не значит, что никто другой не захочет этого сделать!

– Глупый щенок… – отец казался уязвлённым такой отповедью и уже готов был взорваться, но заметив, что разыгравшаяся сцена привлекает к ним излишнее внимание, сдержался и решил действовать по-иному. – Хорошо, если тебе вдруг каким-то чудом удастся усмирить и объездить этого коня, то он твой. Даю слово, что куплю его для тебя, – затем негромко добавил: – Только будь осторожен и не упади лицом в грязь на потеху толпе, твой позор запомнят надолго, такое забывается очень нескоро.

– Простите, мой господин, но сколько лет вашему сыну? – вкрадчиво спросил несколько приободрившийся торговец, с робкой надеждой прислушиваясь к их диалогу.

– В этом году исполнилось одиннадцать.

– Ещё раз извините мою назойливость, добрый господин, а в каком месяце был рождён столь храбрый отрок?

– А тебе-то что за дело? Впрочем, какая разница… Родился этот шустрый отрок в месяц лой, что соответствует афинскому гекатомбеону.

– Как странно, мой господин. Это, без сомнения, добрый знак, так как конь, которого я привёл к вам, не только одного с ним года, но и был рождён в том же месяце. Думаю, что в этом определённо сокрыто предзнаменование судьбы…

– Надеюсь, это предзнаменование состоит не в том, чтобы малец переломал себе хребет, упав с этой проклятой лошади. Иначе, боюсь, вместе с ней я тогда прикажу прикончить и тебя, «мой добрый господин». Медленно. Очень медленно. Бездна побери твою жадность!

Всё это отец произнёс чуть слышно, наклонившись к моментально побледневшему торговцу. Тем не менее мальчик всё же успел их расслышать и еле заметно улыбнулся, направляясь к белоснежному коню, внимательно следившему за каждым его движением.

Сам он тоже неотрывно наблюдал за конём и видел, что тот сильно напуган и раздражён. А ещё он успел заметить, что благородное животное всё время беспокойно косится на собственную тень, падающую впереди него и чётко очерченную лучами яркого полуденного солнца. Эта тень явно тревожила коня, просто-таки выводила из себя. Подойдя вплотную к белому красавцу, нервно роющему землю передними копытами, и улучив благоприятный момент, он схватил огромную морду скакуна обеими руками и повернул в сторону солнца – так, чтобы яркий свет залил ему глаза. Конь от неожиданности замер на месте, словно бы войдя в мимолётный транс. И пока продолжался этот краткий ступор, мальчик положил ладонь на его лоб и прошептал на ухо: «Никогда не бойся собственной тени».

Между тем коня уже отвязали, и парнишка, удобно перехватив уздечку, легко побежал рядом с ним, успокаивающие поглаживая по шее. Сделав небольшой круг и дав строптивому животному привыкнуть к своему присутствию, ловким стремительным движением он вскочил в седло и сходу пустил скакуна в галоп. Сделав пару кругов по небольшой площади, дерзкий наездник перевёл коня на рысь, подъезжая к отцу и десятку других восхищённых зрителей, встретивших его радостными возгласами. Пару минут погарцевав на месте, мальчик соскочил на землю, ласково погладил разгорячённого коня по шее и заговорщицки шепнул ему на ухо: «Спасибо тебе, мы будем друзьями».

 

Недаром любители бумажного чтения говорят об эстетическом удовольствии от хорошего переплёта, качественной бумаги, чёткой печати. Профессионалы считают, что верстка книги и дизайн обложки составляют первое впечатление о литературном произведении. Издательство Э́дитус поможет вам выпустить качественный фолиант.

…Дождь всё так же безжалостно поливал несчастную землю, словно все воды вселенной внезапно решили обрушиться с небес, делая мир ещё более серым и холодным, чем тот был совсем недавно – накануне этого сумасшедшего потопа.

Он очнулся. Но оказалось – лишь для того, чтобы безропотно констатировать, как его тело, ставшее после выпитого вина удручающе непослушным, соскользнуло с мокрого валуна, на котором он сидел, и, потеряв равновесие, полетело вниз. Он уткнулся лицом в противную холодную грязь, и его сил едва хватило на то, чтобы чуть отвернуть голову в сторону. Увидев вечереющее пасмурное небо, он широко ему улыбнулся, как старому приятелю, даже не попытавшись подняться.

Через минуту к его безвольно лежащему телу подскочили какие-то люди и, аккуратно подняв на руки, куда-то понесли. Он не сопротивлялся. Ему было уже всё равно. Некоторое время его несли под проливным дождём, потом через огромную входную арку – в какой-то коридор, довольно просторный, освещённый светом настенных факелов. Тоннель шёл под уклон, прямо вглубь земли. Миновав длинную лестницу, они оказались в другом широком коридоре, выложенном светлым камнем. Шаги приглушённым эхом отражались от стен.

Он понял, что находится в одном из многочисленных переходов подземного города, построенного многие столетия назад, а теперь, в эти тяжёлые дни, давшего им пристанище и защиту от внезапно разверзшихся хлябей. Древний город Рустина – город Светлого Дня, названный именем гиперборейского бога дня, Тина. Того самого Тина, с которого недалёкие жрецы когда-то срисовали своих карикатурных верховных богов, Зевса и Юпитера. Того самого Тина, что был настоящим отцом Геракла Гиперборейского, потомком которого по отцовской линии являлся и он сам.

«Город светлого дня, – он улыбнулся, вспомнив тот нескончаемый ливень, который бесновался сейчас снаружи. – Да это, похоже, злая насмешка судьбы, ведь только под землёй в этих местах и возможен светлый день».

А ещё здесь было тепло и сухо, и не слышно того бесконечного опостылевшего шума дождя, который последнее время просто сводил с ума, – он остался где-то там, далеко, снаружи, как и его единственный в этом мире друг…

«Прощай Буцефал, прощай, мой верный друг, прощай, мой брат…»

– Дорогу Александру!

Стража расступилась в стороны. Его внесли в просторную залу, в которой едва угадывался лёгкий аромат амбры, и аккуратно положили на необъятных размеров кровать. «Сумевший его обуздать вместе с ним покорит полмира», – вспомнилось пророчество торговца, услышанное когда-то в далёком детстве. – Вот и закончились мои полмира». Он снова закрыл глаза и уткнулся головой в мягкие подушки.

 

 

 

*   *   *

 

 

Солнце стояло высоко над головой в ярко-голубом, почти безоблачном небе. Александр на мгновенье приоткрыл глаза и вновь смежил веки. Перед глазами поплыли разноцветные круги. Во всём теле чувствовалась непреодолимая усталость. При каждом движении в голове вспыхивал раскалённый шар боли, начинал перекатываться в ней с места на место, стукаясь изнутри о кости черепной коробки, будто пытаясь выбраться наружу. Он лежал на застеленном мехами ложе в одной из своих позолоченных колесниц. Повозку слегка покачивало, и от этого к горлу подступала предательская тошнота. Возница не слишком-то погонял лошадей, и они плелись шагом, лишь иногда переходя на лёгкую рысь.

Вот уже неделю он вместе со своими приближёнными, восседая на роскошных колесницах, проезжал вдоль неспешно двигающихся колонн своего войска. Они отчаянно бражничали, отмечая победу, славя богов и приветствуя возвращение домой. На повозках было выставлено вино, к которому любой солдат мог свободно подойти и зачерпнуть походной чашей из расставленных там кратеров и пифосов. Отовсюду слышались песни, звуки флейт и заздравные тосты. Везде царил дух неподдельного веселья, это была настоящая вакханалия. Они выжили и могут сейчас быть счастливыми и пьяными, а потом вновь и вновь – счастливыми и пьяными.

Да, ведь они наконец-то возвращались домой после этого самого изнурительного и самого отчаянного похода. Из ста двадцати тысяч войска, с которым Александр выдвинулся в путь, сейчас с ним осталось едва ли более тридцати тысяч смертельно уставших солдат. Остальные навсегда затерялись среди безжалостных снежных гиперборейских равнин, пали в ожесточённых схватках с местными дружинами и при осаде непокорных городов. Нигде ещё он не встречал такого яростного сопротивления, за всё время многочисленных походов и битв.

И после всего этого кошмара, как он мог сказать тем, кто ещё уцелел, что они проиграли? Что это единственный поход божественного Александра, который завершился столь оглушительной неудачей. Нет, они никогда бы не поняли его, и никто больше не пошёл бы за ним. Это был бы его конец как полководца, конец его великой империи. Он не мог, не имел права этого допустить. Тем более сейчас, когда у него наконец-то открылись глаза и появилась настоящая цель. Он просто обязан был их убедить, что они герои и победители.

Именно поэтому всю последнюю неделю вино в его армии льётся рекой, а на лицах неровно идущих солдат блуждают счастливые пьяные улыбки. Они победили – теперь это запомнит каждый, даже самый неотёсанный из гетайров, гоплитов или лучников! Александр вновь победил! У Александра не бывает поражений! И только он будет знать, что на этот раз они потерпели самое сокрушительное поражение.

Во всей его армии не осталось ни копья, ни меча, ни лука, ни даже самого завалящего дротика. Они вынуждены были оставить всё своё оружие – таков был уговор – и теперь солдаты шли налегке. Впрочем, это обстоятельство ничуть не омрачало их хмельного веселья. Их щедро снабдили провизией, вином, одеждой, помогли починить вышедшие из строя повозки и отправили восвояси. Но это было потом. А сначала их встретила мощная и бесчисленная армия гетрусов, противостоять которой они не смогли. Осознавать своё поражение и всю безуспешность дальнейших попыток было горько, но Александр нашёл в себе силу духа принять единственно верное – пойти на переговоры. Так он и познакомился с жрецом гетрусов, Ивианом. Да, в тот день его армия проиграла, но лично он, Александр, выиграл самое главное сражение в своей жизни – сражение с самим собой.

Александр прищурился от яркого света, падавшего на глаза, заслонил их ладонью. Приподнявшись, протянул руку к стоявшей неподалёку и чудом не расплескавшейся чаше с вином и жадно припал к ней, затем отбросил в сторону, облокотился о подушку и снова закрыл глаза. Лицо жреца гетрусов, тронутое едва уловимой улыбкой, словно живое возникло из хаоса разноцветных пятен под опущенными веками…

 

В тот день так же ярко светило солнце, как и сегодня. Александр направился к вышедшему вперёд ещё достаточно молодому, высокому и стройному человеку в длинном свободном белом одеянии, жестом руки приказав охране оставаться на месте.

– Здравствуй, Александр, я давно искал с тобой встречи, – пронзительно синие глаза незнакомца спокойно, без тени страха смотрели на него. Пристальный взгляд, казалось, легко проникал в самые потаённые уголки его существа, читал его самые сокровенные мысли. Тень улыбки играла на лице, обрамлённом длинными русыми волосами, ниспадающими на плечи. – Меня зовут Ивиан.

– Просто Ивиан? – Александр внутренне поёжился от странного острого взгляда светловолосого, но не показал виду. – И кто ты такой, чтобы я тратил на тебя своё время?

– А кто такие эти деревья вокруг тебя, кто такая эта трава, на которой ты сейчас стоишь? – говорил он свободно, без всякого акцента, продолжая внимательно разглядывать собеседника. – Это просто деревья и просто трава. А кто такое это солнце над твоей головой?

Человек в белом одеянии подошёл к нему вплотную и повёл рукой чуть в сторону, словно хотел указать на дневное светило. Однако на деле неуловимым движением протянул уже обе руки к голове Александра, взял его лицо в ладони и мягко развернул его к яркому солнечному свету – так, что тот до краёв залил царские глаза своим расплавленным золотом, заставляя невольно зажмуриться.

– Никогда не бойся собственной тени, Александр… – прошептал он на ухо полководцу, и ладонь его правой руки легла на лоб того, кто считал себя повелителем половины мира.

Солнечный свет сперва ослепил Александра, но уже через мгновение стал мягким и ласковым и каким-то знакомым. Что-то далёкое из его детства, нежное и родное пыталось пробиться к его сознанию. И вдруг возникло ощущение, что он вновь оказался дома, в полной безопасности, окружённый всем, что ему дорого и близко. Давно утраченное чувство – он уже совсем не помнил, как это может быть удивительно и прекрасно, когда ты наконец дома. Не просто в своих покоях во дворце, а – дома.

Свет солнца вдруг стал тягучим, точно первый весенний мёд, и Александру показалось, что и неутомимое время стало таким же вязким, замедлилось и почти остановило свой бег. На душе было легко и спокойно, удивительная волна блаженства прошла через его существо, и он вспомнил, что когда-то такое с ним уже было. Неожиданно он увидел весь свой жизненный путь – с самого детства и до сего дня. Все свои беды и радости, победы и ошибки, и всё то, что он просто не хотел вспоминать, запрятав в отдалённые уголки своей памяти.

 

Он вспомнил, как не любил, а порой и презирал своего отца – тот не слишком много времени и внимания уделял ему и матери, а когда его взор всё же останавливался на сыне, чаще всего в нём читались раздражение, неодобрение и издёвка. Зато, когда нужно было произвести впечатление на подданных, он умело играл комедию, демонстрируя сына подобно диковинной обезьянке. Александр не считал отца ни умным, ни смелым человеком, скорее, хитрым и изворотливым, играющего благородного и мудрого правителя. Никогда он не хотел быть похожим на него, но сейчас, оглядывая свою жизнь со стороны, Александр вдруг понял, что в ней что-то пошло не так и он всё больше стал напоминать своего отца. Когда это случилось? Ответа он не находил.

Перед внутренним взором мелькали многочисленные образы прошлого, он погружался в них и переживал заново… Вот появился Минас, тёмноглазый жрец Баала из Вавилона с мягкой располагающей улыбкой и вкрадчивым голосом. Он принёс карты и разложил их перед Александром:

– Мой господин, эти карты были составлены богами ещё до того, как несчастную землю поглотили воды потопа. Мы собрали их для вашей милости из тайных вавилонских хранилищ, – жрец развернул один из свитков. – Взгляните, как велик этот мир и сколь незначительны те земли, которые нам сейчас известны. На крайнем севере и на крайнем юге ныне земли покрыты льдом, но когда-то их населяли сами боги. Континент напротив Геракловых столбов теперь погрузился в пучину вод, а прежде там жили титаны, равные богам по силе. Сейчас море здесь непроходимо из-за большого скопления водорослей, но за ним лежит другой огромный континент. И все эти земли, мой господин, могут и должны лежать у ваших ног. Только вы способны построить великую империю и объединить множество земель под своей властью. Мы поможем вам покорить весь мир и подчинить его единым законам.

– Когда ты говоришь «мы», как я понимаю, ты подразумеваешь ту самую тайную общину праведных, о которой столько мне твердил, – Александр взял с блюда виноградину и, бросив в рот, нагнулся над развёрнутым свитком. – И что же за всю эту предполагаемую помощь хочет такая хитрая лиса как ты?

– О, нет, что вы, мой господин, нам, вашим покорным слугам будет достаточно того, чтобы вы осуществили свои мечты и сделали этот мир единым и безопасным под сенью своей власти. Я уверен, что именно это угодно богу. Мы лишь рассчитываем всемерно помогать нашему властелину. И если он будет изредка прислушиваться к нашим скромным советам, дабы облегчить свою трудную задачу, то с нас этого будет довольно.

– И какой же совет ты хочешь дать мне теперь, жрец, показывая эти красивые картинки? – Александр с улыбкой наблюдал за наигранно смиренным выражением лица Минаса.

– Мой господин, помните, о чём мы говорили в прошлый раз? Я имею в виду страну богов, лежащую на далёком севере, где день и ночь длятся по половине нашего года, ту страну, которую греки называют Гипербореей? Ваш древний и славный род по линии отца восходит к легендарному Гераклу Гиперборейскому, внебрачному сыну Зевса. В вас, мой повелитель, течёт кровь гиперборейских богов. Когда-то эти спесивые боги изгнали ваш народ со своих земель, и люди вынуждены были скитаться, пока не обрели новый дом в тех краях, где потом родились и вы. Сейчас эти боги ослабели, и вы, мой господин, со своим доблестным войском сможете поставить их на место, отомстив за давнюю обиду, и взять то, что вам принадлежит по праву. Многое скрывают они от мира. Вы сможете забрать у них секрет вечной молодости, удивительные способности и божественное оружие, при помощи которого без особых усилий покорите весь остальной мир. А кроме того, вам откроются хранилища знаний, равных которым не существует на земле.

– И вы, конечно, тоже хотите получить доступ ко всем этим тайным знаниям? – усмехнулся Александр.

– Прежде всего, с нас будет довольно того, что вы, мой господин, восстановите справедливость и вернёте своё божественное положение, которого вас так подло лишили…

 

Новая череда ярких образов пронеслась в его сознании. Картины прошлого всплывали и разворачивались перед ним подобно листам книги – книги его жизни. На некоторых страницах он подолгу задерживался, рассматривая мельчайшие детали, другие пролистывал бегло. Казалось, это будет длиться вечно… Но вот Александра вновь ослепил яркий свет, и он услышал ровный голос человека в белой одежде, стоящего прямо перед ним.

– …это просто солнце, – закончил свою фразу тот, кто назвал себя Ивианом, и отнял свою руку от его лица.

Неожиданно увлёкший его сознание поток видений в реальном времени длился не более мгновения – Александр это понял лишь сейчас, когда заметил, как молниеносно бросились к нему воины, среагировавшие на движение рук жреца. Властным жестом он остановил своих охранителей и вновь обратил взгляд на Ивиана. Что-то неуловимое произошло внутри него в тот застывший миг, и Александру показалось, что теперь он знает всё об этом удивительном мире – знает, что в нём уже было и чему только предстоит случиться, знает, для чего и он сам был здесь рождён. И самое главное, теперь он точно знал, где его жизнь свернула на ложный путь и как это можно исправить. Нет – как нужно исправить.

– Теперь, Александр, тебе многое открылось, – как ни в чём ни бывало, продолжил Ивиан, пристально глядя в его глаза, – и нам будет легче понимать друг друга. Ты наверняка помнишь из легенд вашего народа, что несколько тысяч лет назад между теми, кого вы называете богами, произошла война. Так вот, те, кто были нашими противниками, хотели создать мир, в котором все остальные служили бы их послушными игрушками. Война была жестокая, и они проиграли.

Однако они не сдались, а лишь затаились на время, чтобы снова и снова пытаться подчинить себе этот мир. Сейчас у них вырвано ядовитое жало, тем не менее будущее всё ещё не определено. Но вряд ли тебе известно, что после той войны самое смертоносное оружие было изъято и спрятано именно здесь, в этих краях. И мы поставлены охранять его, ибо мир долго ещё не будет готов обладать подобной силой. Те, кто нам издревле противостоит, всегда предпочитают загребать жар чужими руками. Не раз и не два будут они предпринимать попытки завладеть этой мощью, используя всех, кого удастся прельстить и склонить на свою сторону. Только представь – самая малая часть этого чудовищного оружия за долю секунды способна уничтожить всю твою армию.

Александр молча слушал рассказ жреца, казавшийся ему то откровенной выдумкой, созданной для устрашения незваных гостей, то безобидным продолжением старых мифов. Но перед его мысленным взором вдруг резко вспыхнуло и без того ослепительное солнце, превратилось в разрастающийся огненный шар. Он пылал в вышине в чёрном облаке дыма над бесчисленными рядами его солдат. Жаркий стремительный вихрь пронёсся над землёй, уничтожая всё на своём пути, оставляя вместо людей лишь угольно-чёрные тени. Мираж, на секунду возникший перед глазами, ошеломил его, резкой острой болью сжал сердце. Горький стон, рвавшийся наружу, комом застрял в гортани.

Заметив, каким мертвенно бледным стало лица Александра, Ивиан понимающе улыбнулся и продолжил:

– Ты можешь мне верить или нет, это твоё дело, твоё решение. Но наш с тобой уговор будет таким, – в голосе жреца теперь отчётливо зазвучала сталь. – Ты и твои люди поможете нам выстроить надёжную стену, защищающую то, что мы охраняем, от будущих нашествий. Вам и самим эта работа пойдёт на пользу, так как поможет устранить последствия того, что вы успели здесь наворотить. А затем вы оставите всё своё оружие и сможете беспрепятственно вернуться домой…

 

…Александр вновь потянулся за вином. Сделав большой глоток, развалился на мягких тёплых шкурах и, положив под голову руки, смотрел на лёгкие облака, медленно ползущие по небу на юг, как и их обозы. Так всё и случилось, как предрекал Ивиан. Его солдаты трудились не покладая рук, перегораживая горное ущелье огромными глыбами каменной стены, а после устанавливая в ней неприступные врата. Он прекрасно понимал, что их использовали как грубую рабочую силу, хотя вполне могли справиться и без них. Когда строительство было закончено, солдаты сложили у подножия ворот всю свою сталь, а гетрусы доверху загрузили их повозки припасами. И они наконец тронулись в обратный путь.

Александр прикрыл глаза. Теперь у него была цель. Он хотел вернуться в Вавилон и уничтожить тех, кто пытался управлять им словно тряпичной марионеткой, тех, кто на деле ни во что его не ставил и лишь бессовестно манипулировал его жизнью. Тех, кто подтолкнул его на этот бесславный поход. Александр повернулся на бок, поджал колени к подбородку, как в детстве, улыбнулся вновь промелькнувшему в памяти образу матери и вскоре задремал под мерный стук колёс медленно катящейся колесницы. Мыслями он уже был дома.

 

 

 

*   *   *

 

 

Судороги сотрясали всё тело Александра. Боль жгла и выворачивала изнутри желудок, словно он проглотил не вино, а расплавленный свинец. Из зала, где проходил пир, его уже успели перенести в спальню, и это тоже доставляло боль. Любое прикосновение к телу причиняло мучения. Лекари так и не смогли определить причину внезапной болезни и дружно принялись лечить лихорадку. «Как и раньше с Гефестионом», – подумал он и впал в тревожное забытьё. Перед его глазами, как в калейдоскопе, мелькали и перемешивались картинки недавнего прошлого.

Едва они достигли границ империи, Александр поделился с Гефестионом, ближайшим другом и соратником, своими подозрениями, касающимися Минаса, жреца Баала, и его столь странной общины праведных. Вспыльчивый и скорый на руку Гефестион предложил без промедления казнить жреца в назидание другим, но это не входило в планы Александра, ему хотелось узнать, кто за всем этим стоит. Тогда они вместе решили, что за Минасом необходимо пристально понаблюдать для того, чтобы более ясно представлять, с кем они имеют дело и что это за таинственная община. Гефестион лично отобрал разведчиков из числа своих проверенных людей и, дав им подробное задание, отправил впереди войска в Вавилон. Оттуда они и решили распутывать этот клубок змей.

– У меня лучшие шпионы, – сказал тогда Гефестион. – Мы с тобой поймаем этих жалких недоумков, и тогда они пожалеют, что пытались манипулировать самим Александром.

Через некоторое время стали поступать доклады от людей Гефестиона. Они проследили контакты Минаса с так называемой общиной праведных. Оказалось, что их апологеты присутствуют во всех крупных городах Персии, Египта, Иудеи и Греции. Как правило, они входили в число знати, богатых купцов либо высших жрецов. Многого узнать не удалось, так как те, кто стоял за этой непонятной организацией, действовали весьма умело и осмотрительно. Посоветовавшись с другом, Александр принял решение попытаться аккуратно ввести в ряды приверженцев общины своих людей и поискать информацию изнутри.

Между тем его войско добралось до Вавилона. Он наконец-то был дома, однако здесь угроза теперь ощущалась ещё сильнее, чем в походе по чужим землям. Одному из шпионов Гефестиона удалось достаточно близко подобраться к торговцу в Иерусалиме, связанному с союзом праведных. От него он узнал, что по крайней мере один из руководителей секты живёт именно в этом городе. Более того, какая-то из жён или наложниц Александра была к нему специально приближена представителями этого самого культа. После такого известия Александр был вне себя от бешенства.

– Да кем они себя возомнили, эти недоумки? – кричал он, после того, как Гефестион рассказал ему о докладе шпиона. – Только за одно это я сотру в пыль этот несчастный Иерусалим, вместе со всеми его крысами.

– Умерь свой пыл, Александр, – вразумлял его Гефестион, – Иерусалим всего лишь один из городов, по которым расползлась эта зараза, а нам нужно выжечь её всю.

И друг сумел тогда его уговорить. Но вскоре бесследно пропал один из шпионов, просто исчез. Потом второй. А затем случилось ещё большее несчастье. В Экбатанах, куда Александр призвал посланников и заложников со всех завоёванных им земель, был устроен большой пир в честь их приезда. На пиру Гефестион заметно нервничал – он ждал доклада того самого агента, которому в прошлый раз посчастливилось добыть столь ценные сведения. В какой-то момент он внезапно побледнел, раскрыл рот, будто пытаясь что-то сказать, зашатался и рухнул на пол. Умер Гефестион, так и не придя в себя, и Александр не успел узнать, удалось ли ему встретиться со своим шпионом. Когда позже врач, осматривавший его друга, заявил, что тот умер от лихорадки, Александр, не помня себя от ярости, бросился на него и чуть не задушил. К счастью для шарлатана, приближённые его вовремя оттащили. Сам он прекрасно понимал, что Гефестиона отравили – невидимая сеть тайной общины нанесла свой удар. Это был вызов, и нужно было действовать более радикально.

 

Минаса, конечно же, найти не удалось, и Александр стал готовить новый поход. Он решил вновь пройтись с мечом по тем землям, где была замечена активность непонятной секты, и начать с Иудеи и Египта. Кроме того, следовало расширить земли империи за счёт разрозненных племён Аравийского полуострова. Ровно за пять дней до уже назначенного похода у него и случился внезапный приступ этой странной болезни.

Когда Александр приходил в себя и его сознание прояснялось, он понимал, что отравлен, так же как перед этим был отравлен и его друг. Надеяться оставалось лишь на помощь богов, но он знал, как смешны эти надежды. Однажды ему вдруг показалось, что он увидел в своей комнате Минаса, жреца Баала, о чём-то беседующего с одним из врачей. Заметив взгляд Александра, жрец улыбнулся ему, словно несмышлёному ребёнку, не выучившему урок.

Трудно было понять, происходит ли всё это наяву или в постоянно накатывающих волнах бреда. Действительность и видения всё больше перемешивались, и он уже с трудом отличал одно от другого. Порой ему грезились странные вещи. В одних видениях возникали обрывочные картины из далёкого детства, о которых он ничего не помнил, в других он мирно беседовал со своим учителем Аристотелем, а в иных ему что-то яростно доказывал оратор Демосфен.

Вновь перед его взором из удушливой, сводящей с ума темноты выплыл жрец Минас, он разговаривал с каким-то властным старцем в странных одеждах, с седой клочковатой бородой.

– Рабби, я привёз древние карты из вавилонских хранилищ. Скоро мои люди подготовят к вывозу те книги, которые вы указали.

– Молодец, Менахем, ты всё сделал правильно. Молодой лев больше нам не был нужен. Он стал опасен. Но свою роль он уже сыграл. Ты хорошо поработал. У меня для тебя будет новое задание.

– Спасибо, рабби, – Минас низко поклонился. – Я готов служить…

 

Александр вновь очнулся от резкой боли в желудке. Внутренности горели огнём. Он попытался позвать сидящего у постели лекаря, но язык отказывался служить. Потом показалось, что кто-то одновременно задул все свечи, и он погрузился в кромешную тьму. Мрак обволакивал его со всех сторон, проникал внутрь и что-то вкрадчиво шептал… Александр даже не успел испугаться, когда почувствовал, как на его лицо словно легли мягкие тёплые ладони, как в детстве, оберегая от бед целого мира. Мрак отступил. Боль внезапно ушла, стало легко и спокойно. И он понял, что сейчас ему предстоит принять самое важное в своей жизни решение. Ни страха, ни злости больше не было, теперь он уже никогда не будет ничьим рабом. Ладони мягко разошлись, Александр увидел прямо перед собой огромный сияющий диск солнца и сделал шаг – в свет…

 

 

 

(в начало)

 

 

 

---

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за ноябрь 2017 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт магазина»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите доступ к каждому произведению ноября 2017 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.