Фразеологический кукан 6

 

16+

 

 

Купить в журнале за ноябрь 2019 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется полчаса | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

 

 

 

Интересно, что в представленной нынче подборке, как, впрочем, и ранее, лютые графоманы, почти без искры божьей, где-то бытийные неудачники, сбегающие в писательство вынужденно, сидят в обнимку с небожителями. Они здесь дружат семьями, обмениваются идеями и чаем вприкуску. Они здесь словно в волшебной стране, в Сияющем мире, где все равны обобщённо, по-братски, и равны в своей несомненно высокой потенции. Они сошлись здесь на время, они скоро и вовсе разойдутся, и будут проходить мимо друг друга, не здороваясь, не узнавая. А пока они вместе – искрят словами, поражают воображение, бьют наотмашь, целят в яблочко. И даже сослепу или слишком зряче – но попадают! Такова великая сила художественного слова, приговорённого к виселице диалектикой. Такова мягкая сила коллективного бессознательного фанатичных индивидуалистов, калифов на час, ну или на то время, что понадобится вам на чтение данного сборника...

 

Николай Пантелеев, редактор журнала «Новая Литература» по разделу «Крупная проза»

 

 

*   *   *

 

Ещё два часа, до самого обеда, Владимир Павлович ходил, словно проглотил жабу, а она оказалась синтетической и не переваривалась.

 

 

*   *   *

 

Вдруг заговорила с каким-то вятско-пермско-псковско-нижегородским акцентом на татарский манер: – что вы стоите, проходите, садитеся, у нас день рождения… мы тут игралися, игралися... (Мы пскопские, мы прорвёмся... Н. П.)

 

 

*   *   *

 

А тут… Шобла недоносков и каждый только промежностью своей думает.

 

 

*   *   *

 

На сегодняшнем этапе существования планеты Земля, нет понятия разврата, есть понятия сексуальности и сексапильности. Что значит сексапильность? Пиление сексом? Или секс-пила?

 

 

*   *   *

 

Парня звали Борька Гнилов, кличка была, конечно, среди своих «Гнилой», характеристика та же.

 

 

*   *   *

 

Какая ты кума, если под кумом не была?

 

 

*   *   *

 

Анжелика поднялась и безо всякой сдержанности стала реветь. Ревела на кровати, потом поднялась, села за любимое трюмо, стала реветь, смотря на себя в трюмо, потом ревела в окно...

 

 

*   *   *

 

Художник! Как только слышу это слово, у меня волосы дыбом. Уж лучше бы ты пил! Искусство гораздо более разрушает человека… Оно тлетворно! По-моему, его следует запретить!

 

 

*   *   *

 

Впрочем, учитель с него, как из говна пуля! (Беру перл на вооружение. Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Не надо думать, что если женщина в первые пять секунд не вцепилась в рожу чужому мужчине, а просто улыбалась ему, то она уже и готова на всё!..

 

 

*   *   *

 

Русский бизнес, однако. Упрямство и тупость – его основы.

 

 

*   *   *

 

Самое трудное устроиться на работу женщинам! Всем нужны 18-летние девушки с 30-летним опытом работы, с двумя образованиями и взрослыми детьми.

 

 

*   *   *

 

Кретин надутый! Из твоих рожек уже давно пантокрин можно бочками гнать на запад!

 

 

*   *   *

 

На своей «иномарке» с пробегом расстояния до Луны и обратно, где передний бампер, грозился отвалиться на каждой кочке...

 

 

*   *   *

 

Ах, сожаление, ах, жалость женская! Что может быть более унизительней для мужчины, нежели женская жалость?

 

 

*   *   *

 

В глазах Господа мужеложство есть грех худший, чем поругание женской чести... (О как вася! Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Тихо ты, Наташка! Так ведь главный инструмент поломать можно! Ох и хорёк у тебя сегодня!.. Исперделся весь, пока ножками дрыгал!

 

 

*   *   *

 

Глянь-ка, все собрались: чиновники, студенты, работники культуры и бизнеса! И ни одного нормального человеческого лица! Рожи козлячьи!..

 

 

*   *   *

 

Пейте, юноша, пейте, пока бошка ваша глазами моргает...

 

 

*   *   *

 

Комнату наполняли слова из лексикона подсобных рабочих, которым не заплатили за разгрузку чугуна и цемента...

 

 

*   *   *

 

Водка провалилась в неё быстро и чисто, словно она пила её регулярно три раза в день за едой.

 

 

*   *   *

 

Ах ты, па-адла! Ты что меня опять хватаешь за здесь?..

 

 

*   *   *

 

 «У вас есть рекомендации с прежнего места работы?» – «Да, мне там порекомендовали поискать другую работу». (Практически шедевр. Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Так и должно быть – русский капитализм только начинается. Ему нужно переболеть детскими прыщами жестокости и тупости, и это лет на сто.

 

 

*   *   *

 

Кондиционер на то и повешен, чтобы постоянно ломаться...

 

 

*   *   *

 

Даже в семьдесят лет старикашка умел мастерски пакостить. Умер как-то совсем незаметно. Многие вздохнули с облегчением...

 

 

*   *   *

 

Офисные монстры не пьют кровь. Им лень. Они пьют чай или кофе. Против офисного монстра осиновый кол не годится: он бессмертен.

 

 

*   *   *

 

Когда Зощенко в 1946 году объявили «пошляком и поддонком»...

 

 

*   *   *

 

Государственная машина – удивительный механизм, позволяющий десятерым делать работу одного...

 

 

*   *   *

 

О начальстве либо хорошо, либо ищи другую работу. (Точно в цель! Н. П.)

 

 

*   *   *

 

А нет бы Серову изобразить на картине не девочку с персиками, а счетовода за работой, Чайковскому написать балет «Спящая письмоводительница», а Родену изваять «Клерка, пишущего бумагу»...

 

 

*   *   *

 

Вечерами он опять смотрит в интернете карикатуры и анекдоты на него и снова думает: Я – Сталин, Ленин, гопник, красный командир и даже Гитлер.

 

 

*   *   *

 

На работе его уважали не только люди, но и начальство...

 

 

*   *   *

 

Девки на девяносто девять процентов продажны, и привлекает их его положение, его кошелёк и его возможности в социуме!

 

 

*   *   *

 

От этой смеси грубого табака и сортирных ароматов их и без того гадкий характер становится всё более мерзким, словно его как следует выдержали в этой табачно-сортирной смеси, сдобренной сплетнями.

 

 

*   *   *

 

Мерзкие, как еврей, торгующий свининой...

 

 

*   *   *

 

10 мая... состоится церемония захоронения продуктов, в которых зародилась жизнь. Вынос усопших запланирован на 09.00. (Царствие им небесное! Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Россия – страна ошибок и главное – безразличного отношения к ним.

 

 

*   *   *

 

Войны оживляют кровь народа, они будоражат кислую жизнь в нашей стране слонов. У нас только так. Не воюешь, не давишь – слабак. Тебя презирают все. Только так. Войны – вот наше всё.

 

 

*   *   *

 

Дополнительные навыки: дырокол – владею на уровне пользователя...

 

 

*   *   *

 

Марина и впрямь была на него зла. Слова, которые она выбрасывала в Егора, – тяжёлые и твёрдые, как камни, – падали куда-то на дно сознания, больно ударяясь одно об другое...

 

 

*   *   *

 

Лучше всех на службе себя чувствует папа римский. Каждое утро, проснувшись, он видит своего непосредственного начальника распятым на кресте…

 

 

*   *   *

 

Бороться с начальством мы можем только под руководством начальства.

 

 

*   *   *

 

Систематически опаздываю, так как считаю, что ко всему, что связано с работой, нужно подходить системно. (Систематический вы наш... Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Ты вот лучше, как Диоген, посиди подольше в бочке, то бишь сортире, и подумай… о вечном...

 

 

*   *   *

 

Мой отец учил, что если рядом воткнут палку, и скажут что это твой начальник, кланяйся этой палке.

 

 

*   *   *

 

А всё заканчивается одним – ухватила баба мужика за член, или нет!

 

 

*   *   *

 

Изгадить этот шедевр не поднимается рука ни у лужковых ни у церетелей, ни у других новых жлобов.

 

 

*   *   *

 

Может, раньше в больнице работал? Выгнали – стал торговцем сыров. За что выгнали? Отыскал в трупе не то...

 

 

*   *   *

 

Душевнобольных лечат больные душевно, лечат ором и грохотом.

 

 

*   *   *

 

На них зашикали, в ответ они ботинками-говнодавами, отцами-мародерами с чужих ног снятыми, негодуя на убийц, шибко зашаркали. Запахло кровью. Глупостью засмердело. Смердами завоняло. (Крепко ухвачено! Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Свалилась, можно сказать, как снег на голову, нет не как снег, а как кирпич...

 

 

*   *   *

 

Дни были жаркие и душные, воздух влажный, вода в кране теплая и вонючая, о ванной или душе приходилось только мечтать, алкоголь содержала лишь дамская парфюмерия...

 

 

*   *   *

 

Это уже площадь Пушкина. На той стороне улицы – памятник, под ногами которого всегда лежат полуживые цветы, и наш Александр Сергеич даже зимой вынужден нюхать их вялый аромат...

 

 

*   *   *

 

Если он тебя обидел – ты его гуслями по морде!

 

 

*   *   *

 

Ведь вы, кажется, еврей? А евреи, насколько мне известно, народ смирный, добропорядочный, руководящий…

 

 

*   *   *

 

Он изрекал кружки дыма. Она не отрывала взгляд от мужского дыханья и блаженно впитывала запах его тела.

 

 

*   *   *

 

Не зря бессмертный Омар Хайям до сих пор объясняет маловерам и трезвенникам, что вода не утоляет жажды, я помню пил её… однажды! (В яблочно, Омар! Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Подумать только, и этот человек когда-то мне клялся, что художник всегда заработает на кусок хлеба, посыпанный золотым песком!

 

 

*   *   *

 

За твоими плечами сельскохозяйственный институт… оконченный твоим папой!

 

 

*   *   *

 

Когда потом, уже дома, Марат спросил ее, о чем этот старый козел шептал ей на ухо, она махнула рукой: «Ничего особенного – предлагал оральный секс...»

 

 

*   *   *

 

Я не плакал. Одно слово – «своебышный»! Так меня величала справедливая бабушка...

 

 

*   *   *

 

Перлы и алмазы одесского юмора были извлечены из городской словесной канализации, очищены и огранены и явлены остальному миру как одесские жемчужины и бриллианты.

 

 

*   *   *

 

Оставьте, ака, ведь он вам не ровня. Он недоумок… Еще убъете его. Такие мертвые обходятся дороже чем живые.

 

 

*   *   *

 

Кто-то ленивый со второй полки среди ночи пописал в пустую бутылку из-под пива, а на утро сам же по ошибке схватил ее, сделал глоток, вспомнил – и потянулся поставить на место, а Шастик снизу тут же перехватил бутылку и на одном дыхании жадно выпил до самого донышка... (Приятный аппетит! Не жёвано летит... Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Умер мой лучший друг. Меня стало намного меньше.

 

 

*   *   *

 

Сотрудники улыбались, было приятно. Начальник, кроме того что дурак, оказывается ещё и сволочь безнравственная. Значит у нас в департаменте всё в порядке.

 

 

*   *   *

 

Я играл Тригорина, а в роли Треплева выступал некто пахан Корыто… Отлично помню, как он стрелялся из автомата, выпиленного из березовой доски…

 

 

*   *   *

 

Что ты понимаешь в живописи? Это не порнография, а гимн женской красоте. Вот смотри: девка с маленькими сиськами – это же апофеоз юности, весны. А эта с «дынями» – зрелость, пора сбора плодов.

 

 

*   *   *

 

У них будет групповой инсульт, когда они увидят, с кем вожжается их сынуля.

 

 

*   *   *

 

Не знаю, что с моей женой, представляешь? Может, мертва… Может, трахается с кем ни будь, запрокинув голову и повизгивая, как свинья.

 

 

*   *   *

 

Где у вас тут сортир, мальчики? Всю дорогу терпеть и уссаться на финише как-то не комильфо... (Дамы приглашают кавалеров! Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Офисные флирт и романы – скорее хорошая сторона жизни офиса. Любовь как-то очеловечивает эту нередко довольно мерзкую часть земной поверхности.

 

 

*   *   *

 

Марина вздрогнула словно от брызгов ледяной воды.

 

 

*   *   *

 

Буквы скопищем оскопленных скупцов бегут черным-черно от первой фразы к последней...

 

 

*   *   *

 

Зелёная бездна её глаз сжалась до узкой горной расщелины, из которой тянуло могильным холодом...

 

 

*   *   *

 

Кто это? – мать сделала вид, удивлена тем, что мебель заговорила.

 

 

*   *   *

 

Незадолго до встречи с тобой, моя кубанская роза, я ходил на свидания с Клавой Нюниной, девушкой, весящей сто кило! Так она, прижимая меня к груди, шептала: «С-с-скотина…»

 

 

*   *   *

 

Нартаджиев приготовился задержать хулигана, но тот неожиданно бросил в его лицо шерстяной платок. Пока Мамурджан снимал его с головы правонарушитель успел оторваться на несколько десятков метров. (Это прямо какой-то фильм Чарли Чаплина получается... Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Суки, – сказал Боб. – Плюнуть в душу поэту всякий норовит, а когда он застрелится, слезы льют, цветы на могилу носят...

 

 

*   *   *

 

Она использовала столько косметики, что её вполне хватило бы на всю женскую сборную по футболу, и ещё осталось бы на женщин, работающих в каком-нибудь крупном офисе.

 

 

*   *   *

 

Поминай, как звали. А как помянешь, как звали, не зная?

 

 

*   *   *

 

Рояль был сдвинут в угол и начались танцы. Виктор Петрович пригласил Хельгу, и она повисла на нем, как старое пальто на гвоздике в чулане.

 

 

*   *   *

 

Вот новый ветеринар, который пьёт у себя в тарантасе с казённой лошадью, от – животное! И жёнка его...

 

 

*   *   *

 

А у него, Македонского, – сказал он бойцам, когда те, малообразованные, национальностью этого грека поинтересовались, – своя нация была!

 

 

*   *   *

 

Однажды он, по незнанию, угостил кобельков-подростков Филю и Лёву (названных в честь Киркорова и Лещенко) остатками куриных ляжек. (Мордой и у грязь! Н. П)

 

 

*   *   *

 

Мишка непотребно выругался – как сблевал, потому что матерщина в его устах выглядела ужасно.

 

 

*   *   *

 

Вчера вел очередную беседу с хересом. В последнее время он зачистил ко мне. Наши спорадические встречи утратили сущность. Обрели ежедневную частоту...

 

 

*   *   *

 

Я стою во взрослом обличии затюканного жизнью простого человека, а в душе порхают стебельки одуванчиков.

 

 

*   *   *

 

Губы, артикулируя крики, извивались жирными, цвета моркови, гусеницами...

 

 

*   *   *

 

Исхудалый, пробавляющийся на грибном и ягодном пайке, Аксен потерял в росте, облез головой, ссутулился. Стал рассеян и отстранён, будто отъезжающий на вокзале – мыслями совсем уже не здесь.

 

 

*   *   *

 

Цифры начинают насыщаться черным, жиреть и пауками расползаться в разные стороны.

 

 

*   *   *

 

Проходя мимо стола беременной Светланы она, не застав ту на месте, украдкой берет ее кружку и плюет в ромашковый чай. Любе это кажется вполне безобидным, учитывая какие мерзости та про нее разносит. (Берите пример, дамы... Н. П)

 

 

*   *   *

 

Не было в нем ничего теплого внутри. Мясо каменное, а кровь густая с острецой прихватившихся льдинок.

 

 

*   *   *

 

У Журавлева всклокочены волосы. Нездоровый цвет лица, в котором багровое послебанное замешано с бледным отходным.

 

 

*   *   *

 

Наблюдает за тем, как она пьет. Радуется, что замечает в ней жадность до водки.

 

 

*   *   *

 

Пашкины слова вспенивались слюной и из углов его раззявленного рта проливались на Аксена...

 

 

*   *   *

 

Когда будет срублено последнее дерево, когда будет отравлена последняя река, когда будет поймана последняя птица – только тогда вы поймете, что деньги нельзя есть…

 

 

*   *   *

 

 «Тут, брат, еще такое дело. В соседнем доме дворник запил – сцука». – «Аркадий Викторович?» – «Да, Аркаша, лом ему в жопу! Без тебя, нам не справиться. Возьмешь его двор?»

 

 

*   *   *

 

Литература больше не алхимия с попыткой выплавить душу. Мы, работники сферы развлечений... (Спорить не стану, но где-то бескомпромиссные ещё есть! Н.П.)

 

 

*   *   *

 

Дом многое переваривает в своей утробе. Будни. Праздники. Встречи. Радости. Горести. Расставания. Поножовщину. Болезнь. Секс. Смерть. Все это оставляет следы.

 

 

*   *   *

 

Эти «женихи» менялись у нее, как почетный караул у мавзолея. «Женихом» мог стать каждый, у кого было желание оседлать пышнотелую кобылицу...

 

 

*   *   *

 

Губы у отца прыгали. И был он бледным, как Ленин в Мавзолее...

 

 

*   *   *

 

А моё имя у Бога не Антон, а Антоний. А борщ по-церковному – это три пуза. Значит, в три пуза не влезет он, этот борщ.

 

 

*   *   *

 

Охотник ищет белочку, а мальчик ищет целочку...

 

 

*   *   *

 

Вот загадка, душа русская. Дикий народ, по жизни – с песней, слезой навзрыд и любовью до гроба… Эта душевная разухабистость – что это? Болезнь или национальная особенность? Если болезнь, тогда нас нужно окружать колючей проволокой...

 

 

*   *   *

 

И гнусная водка гнусно смеялась в рюмке хрустальной… (Наливай! Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Стукни по земле, копни под берёзами – забренчат кости, зацокают зубы, взлетят призраки.

 

 

*   *   *

 

Виновата ли я, али ты виноват, али мы виноваты вдвоём, кто из нас виноват, разберёт деканат, если сами всё не разберём...

 

 

*   *   *

 

 «Я не такой, я – другой», – шептал про себя Сергей, макая новобранца головой в унитаз.

 

 

*   *   *

 

Они увлеченно целовались, было похоже, что они медленно пожирают друг друга.

 

 

*   *   *

 

Женщина со старомодной сетчатой котомкой несет батоны и бутылку молока. Сколько поэзии может быть в обыденной жизни случайного прохожего! Вот алкоголик выходит на охоту за мелочью...

 

 

*   *   *

 

Комната ворочалась и не давала больше спать...

 

 

*   *   *

 

На Ильича молится. Над кроватью – Ленин со Сталиным в рамах позолоченных... (Вот те и ебит на сорок бит! Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Любовь без прикосновений душ – это не любовь, а жареный лук.

 

 

*   *   *

 

Я люблю думать о смерти. Она представляется мне близкой и надёжной. Вот кто никогда не предаст, не подставит. Это смерть. Она всегда рядом. Она всегда ждёт.

 

 

*   *   *

 

Сверчки музицируют серебряным шёпотом, развесили свои гаммы от земли до неба...

 

 

*   *   *

 

Кто-то прокашлялся в ответ и запел: «Хороша страна моя родная! Много в ней лесов, полей и рек!» – «Заткнись, Шаляпин!»

 

 

*   *   *

 

Не чево-чево, а без ничево! Через ничево, и за ничево, там где месиво, там где плачево, там где спесиво, безудачливо! Там поплачешься, там поскачешься, и забудешь всё…

 

 

*   *   *

 

Бутылка «Столичной» посмотрела на меня искривлённой физиономией.

 

 

*   *   *

 

Гроб был якобы и с телефоном, и с вентиляцией на случай медицинской ошибки, что и помогло несостоявшемуся покойнику связаться с внешним миром... (Оп-па! Н.П.)

 

 

*   *   *

 

У неё были звёздножаркие, такие глубокозовные и такие лунноглубокие ночи в глазах.

 

 

*   *   *

 

 «Святой отец, благословите со смартфоном хоронить...» Пожилые женщины с траурными шарфиками на пышных причёсках возмущались: «Это кощунство!». Тут из гроба зазвучала музыка. «Спят усталые игрушки, книжки спят...» «Безобразие!» – толпа загомонила, обещая скандал. Но смартфон всё пел...

 

 

*   *   *

 

Христос стал юродивым: будучи Богом, умер позорной смертью.

 

 

*   *   *

 

Эти женщины приходят сюда, когда идти больше некуда. Скатываются, сползают с чистой гладко выбритой щеки божьей в непотребство нижнее...

 

 

*   *   *

 

 «Что с тобой, милая?» – «Муж, несколько раз дверь об голову закрыл». – «Изящно…»

 

 

*   *   *

 

Иная музыка соития. Что-то новенькое. И вроде как достает хером своим, дотягивается до души бабской ее, а кончает об другое разбиваясь. Иная музыка…

 

 

*   *   *

 

О. Клизма – единственная радость в этом заведении... (Прочувствовано... Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Словно воздух – это тугой спелый арбуз, пролежавший всю зиму в мерзлом погребе, в кромешной тьме, а сейчас его достали и неистово раскроили сочную яростную плоть широким острым ножом…

 

 

*   *   *

 

Я не мог представить себе, что это было учением Церкви, так как тогда половые отношения инструментализировались бы без остатка, что совершенно противно их сущности...

 

 

*   *   *

 

Ели мороженое с непонятным «стоматологическим» названием пломбир...

 

 

*   *   *

 

Эти заклинающие свою пропащую жизнь женщины купались в радужных бесформенных пятнах света и тени, разбивающих пространство на калейдоскоп жизни и смерти.

 

 

*   *   *

 

Однажды, когда порыв ветра приподнял край её короткого платья, я на мгновение увидел её тело полуобнажённым и тут же, поражённый обрушившимся на меня в этот момент ураганом чувственных впечатлений, полюбил её образ и предугадываемую за ним душу.

 

 

*   *   *

 

О, люди! Как мне плохо! Я люблю. Меня любят. Но мне пло-хо! (В таком разе доктор сразу выписывает верёвку и мыло, чтоб не мучиться... Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Говорила Поля Коле: твоё место, Коля, в поле. Отвечает Коля Поле: моё место в «Метрополе!

 

 

*   *   *

 

Прямо-таки сцена из «Пиковой дамы»: «Уж полночь пробило, а Германа всё нет». Пока наша дура смотрит по телевизору программу «Спокойной ночи, малыши», не исключено, что её Герман качает какую-нибудь малышку...

 

 

*   *   *

 

Работали: Лена в депо пока слесарем, а Дамирчик в детском саду пока малышом.

 

 

*   *   *

 

Творческим людям надо бы думать не о спасении творчеством, а о спасении в противовес творчеству...

 

 

*   *   *

 

Лишь бы в памяти остались эти томительные южные ночи и страстные поцелуи тёток с красными облупленными от загара носами!

 

 

*   *   *

 

Что приятность от чтения книг, что от эротических мечтаний – всё одинаково.

 

 

*   *   *

 

Но, она негодующе принимала весь поступающий негатив и сублимировала его в позитивную энергию. Она излучала невинный луч света, который иногда пересекался с прозрачным безумием... Она подкатила велосипед ближе к нему. Он обвеялся ароматом цветущей сирени... (Ну и ну! Какая ОНА однакось... Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Юность – пора безумств. Одни прыгают из окон от любви, другие – от скуки...

 

 

*   *   *

 

Господь, созерцая грешные пути земного двуногого существа, с великой горечью признал, что помысел сердца людского зол исконно.

 

 

*   *   *

 

Как прослыть героем там, где не ведают храбрости и не порицают трусости?

 

 

*   *   *

 

“Не верь в товар – верь в рекламу!” – говорил себе Айзик. Буря швыряла на трюмо в прихожей сокровища из чемоданов, а натиск неизменно приносил плоды.

 

 

*   *   *

 

А человеческое тело – женское и мужское – это ли не источник наития? Нигде ты не найдешь обнаженную натуру! Эротика должна быть упругой пружиной живописи и скульптуры, вечным двигателем воображения!

 

 

*   *   *

 

Самолюбие заносчиво и слепо, но протискивается в любую щель.

 

 

*   *   *

 

В нашей многоместной палате только три человека подают признаки жизни, остальные репетируют роль покойников. (А как называется пьеса? Н. П.)

 

 

*   *   *

 

На Невском проспекте у бара малолетка с девчонкой стоял, а на той стороне тротуара мент угрюмо свой пост охранял.

 

 

*   *   *

 

Его коричневые кожаные туфли напоминали больших тараканов...

 

 

*   *   *

 

Я знал много этих лингвисток. Любая, кто отдалась турку под пальмой, считала блядство незыблемой основой европейской демократии. А себя – европейкой.

 

 

*   *   *

 

Начальник утробно сопел, усы его колыхались, как водоросли в речной воде.

 

 

*   *   *

 

Господа не стали терять времени, тем более, что до этого теряли его всю свою сознательную жизнь...

 

 

*   *   *

 

Увы, в этой дуэли выбор оружия не за мной. Я мир этот покину не вооруженным, не оставив зримых свидетельств в нем пребывания...

 

 

*   *   *

 

 «А как Вас представить?» – «Александр Митта – кинорежиссер». – «Нет, а как Ваше отчество?» – «Маркович, как и у всех на Мосфильме…» (Эт точно! Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Что-то потянуло на рифмы. К чему бы? Наверняка к мировой революции.

 

 

*   *   *

 

Да, прикинь… Я тещину мочу сдал, чтобы от работы откосить. А теперь меня в больницу собираются положить!

 

 

*   *   *

 

В точности так и случилось под звуки примуса, шумевшего пламенем голубоватым в то дикое колючее время, когда слова друг к друг не приближались, то ли боясь заразиться, то ли страшась поглощения...

 

 

*   *   *

 

Любить можно только не существующее. Никогда не обманет.

 

 

*   *   *

 

И бросил Витек свою физику – все эти пи и ми мезоны – на хер! И начал строить коровники по колхозам. Собрал шарагу ребят, и стал наш Витек – яростный стройотряд!

 

 

*   *   *

 

Как я ненавижу эту корову! Ее толстый зад и распухающие ноги, привычку командовать и дрябнущую вагину. Когда она возбуждается, то походит на обезумевшую свинью, истекающую вонючими соками...

 

 

*   *   *

 

В общем, полжизни отдал этому сраному государству, а что имею, кроме крепкого сна… (Крепкий сон – это крепкое здоровье. Отличный золотой парашют. Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Юноша, не отводя от неё восхищённых глаз, ощутил некоторое неудобство: его тога чуть ниже пояса заметно оттопырилась...

 

 

*   *   *

 

Маска мучительной серьёзности осыпалась с лица хозяина дома...

 

 

*   *   *

 

У нас один в Чернобыле работал. Через военкомат призвали… Так знаешь, как там говорили: «Если хочешь быть отцом – яйца заливай свинцом».

 

 

*   *   *

 

Если бы Дездемона обладала ее талантами, мавр Отелло сторожил бы ее сон в кожаных трусах и шариком во рту.

 

 

*   *   *

 

Провинция: здравый смысл. Столица: заумь, заимствованная у безумия.

 

 

*   *   *

 

Да спроси на улице кого: кто такой Иешуа сын Иосифа, всякий скажет: придурок, каких мало. Таким он в детстве был. Таким он и остался.

 

 

*   *   *

 

Жид – это житель иорданской долины… (Можно и так сказать... Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Второй раз сойти с ума никак не охота. Впрочем, даже сейчас не пойму: с ума сойти – это как? Что ум – трамвай? Ехал-ехал да спрыгнул? Или шел-шел по тротуару – на мостовую сошел? А там машины, трамваи и лошади.

 

 

*   *   *

 

Слышал хохму… Если после пятидесяти человек просыпается и у него ничего не болит – значит, он – в морге.

 

 

*   *   *

 

От холодного голода или голодного холода сводит мозги.

 

 

*   *   *

 

Но что мне Европа. Свой нос к телу намного ближе, чем эта старушка, страдающая от изобилия совершенно постыдного...

 

 

*   *   *

 

Бог не умер, – отец Тихон набрал в грудь воздуха, – он покончил с собой...

 

 

*   *   *

 

Мужчина и женщина отражаются в зеркале и выглядят как герои старомодного триллера. Жар вагины чувствуется даже через латекс презерватива.

 

 

*   *   *

 

А душа, суть психика, штука чувствительная. Заполучив неожиданный коричневый подарок, она захлопывается в оборонительную позицию, зажимая дерьмо, простите, в себе. (Какая душа, получается, – таков и хватательный рефлекс... Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Латинист мертв. Осмелюсь сострить: мертв, как латынь.

 

 

*   *   *

 

Потом сбросил с себя одежду и вонзил в царицу свой фаллос, под одобрительные вопли всех, кто присутствовал в зале. И борьба закипела, прерываемая пронзительными воплями Клеопатры и рычанием Ирода…

 

 

*   *   *

 

Если ты сделаешь меня своей собственностью, то через некоторое время не будешь чувствовать разницы между мной и новым телевизором.

 

 

*   *   *

 

Надеюсь, Бог меня не оставит. И наскоро, не раздумывая, призовет.

 

 

*   *   *

 

Конечно, евреи разные бывают… Как говорят у нас в Академгородке, евреи уехали – остались одни жиды.

 

 

*   *   *

 

Иногда мечтается: объявится прачка и меня постирает. Стану, как дамское белье, кружевным, воздушным и белоснежным...

 

 

*   *   *

 

От внушительной суммы денег можно испытать оргазм... (Хотелось бы! Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Эти самые чистые и светлые страницы, которые тихонько светясь в нашей памяти очень часто освещают просто нам всю-всю нашу дорогу, в каких бы тьмах или потёмках она бы иногда не проходила...

 

 

*   *   *

 

Коттеджный поселок, где обособленные, дорогие дома, отталкивают друг друга вертикальными пространствами заборов.

 

 

*   *   *

 

Просыпаешься с мыслью о позвоночнике: не вытащили во сне из тебя?

 

 

*   *   *

 

Я уезжаю на лето в Сибирь или на Урал, в места, куда не добралась гидра канализационной системы, и работаю там водителем ассенизаторской машины, – Владимир Георгиевич замолчал, задумчиво глядя в свои воспоминая, и пожевывал губами, всем своим видом показывая, что он борется с трудной и большой мыслью.

 

 

*   *   *

 

Но почему к капающему крану невозможно привыкнуть? Казалось бы, капаешь – капай. Так нет. Тянет капли считать...

 

 

*   *   *

 

А там на стенах – крюки, но низко – никак не повеситься.

 

 

*   *   *

 

Тиберий... схватив слабеющее тело преторианца за ноги, в полной темноте, размахнулся им, как палицей, ударил по стене солдат... (У-у-у мля! Н.П.)

 

 

*   *   *

 

Сын учится в консерватории, играет на скрипке в переходе, и кормит всю семью. Но у них там все по правилам: лицензия, камерный оркестр… Да и переход, знаете, валютный: от Кремля к библиотеке имени Ленина...

 

 

*   *   *

 

Вообще говоря, лучший фрукт – это мясо.

 

 

*   *   *

 

Пришел Горбачев – как это его мать аборт не сделала... Теперь Ельцин! «Царь Борис дал народу свободу!» Когда его выбрали, я плюнул прямо в телевизор!

 

 

*   *   *

 

Я всегда думал, что если он и женится, то на бактерии, но нет: это была чуть интеллигентная барышня...

 

 

*   *   *

 

Из руки карандаш выпадает, а мысль – из мозгов.

 

 

*   *   *

 

Многие говорят, что старость – это вечер жизни, – чушь! Это утро, когда тебя поведут на электрический стул.

 

 

*   *   *

 

Вот толстый менеджер истошно орет и мастурбирует, отчего волосы на его ногах встают дыбом. Обменщица валюты вторит ему, теребя свои впалые груди. Клерки прыгают со стола на стол, совокупляются и стреляют спермой по ошарашенным клиентам... (Стивен Кинг отдыхает... Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Старые большевики пахнуть не должны, дед революцию делал!

 

 

*   *   *

 

В столице сочиняют сценарии гибели человечества, а в провинции их не читают. Столица провинцией брезгует. А та делает вид, что этого не замечает.

 

 

*   *   *

 

Ибо, твоё яблоко между ног, это и есть твой ум и все твои помыслы. И безумен тот человек, который скажет о женщине, что её ум находится выше её пояса…

 

 

*   *   *

 

Есть нечего. Вот и смакую слова...

 

 

*   *   *

 

Прежде чем дожить до коммунизма – надо, чтобы у каждого в душе сначала наступил коммунизм...

 

 

*   *   *

 

Он ощутил эрекцию, но не в привычном месте, а по всему телу. Кожа его бугрилась антеннами удовольствия, транслируя любовь и покой по всей округе.

 

 

*   *   *

 

Баня приговаривает к чистоте, но с мыльной водой не уносится ни один из грехов, ни одна из страстей, что ворочаются в душах человеческих, тянут гирями в иное, гораздо более мощное чистилище… (Баня очищает, но никак не очистит... Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Если кто помер во сне, тот не знает, что умер...

 

 

*   *   *

 

Самое страшное для ученого – юбилеи, ведь там читают адреса. И чем крупнее ученый, тем адресов больше, и тем страшней! Ведь все время надо стоять на ногах… И представьте себе, многие после этого умирали!

 

 

*   *   *

 

Понятно, ум должен быть, упаси Боже, не дамским, и – мне еще рано – не детским.

 

 

*   *   *

 

Говорят, один математик на ЭВМ рассчитал двенадцати!ступенчатый обмен – и переехал из комнаты в коммуналке в отдельную двухкомнатную!

 

 

*   *   *

 

Я должен был вступить в партию – в семнадцатом году. Был бы член КПСС с 17 года. Но не смог одолеть Маркса. Маркс – это такая гадость!

 

 

*   *   *

 

Ишь, как улыбается. Никогда не видел, чтобы труп выглядел таким счастливым...

 

 

*   *   *

 

Ничему не завидую. Ни о чем не мечтаю. Мечтаю завидовать. Завидую тем, кто мечтает. Особенно тем, кто мечтает научиться выть на луну. Это ужасней, чем пить одному. (Золотые слова, свинцовые мысли... Н. П.)

 

 

*   *   *

 

 «Наливай! Верка у нас девушка малопьющая: сколько ни пьет, все ей – мало!» – «Ага, это как – мы употребляем водку в малых дозах, но в больших количествах…»

 

 

*   *   *

 

Советское радио не слушаю из гигиенических соображений.

 

 

*   *   *

 

Телесные наказания отменили при Александре Втором. Оставили розги, и только по приговору суда. Знаете, кто протестовал? Сами крестьяне! Как это, нас не будут пороть!?

 

 

*   *   *

 

Знаете, чему я научился в армии? Спать сидя, стоя и – прислонившись ко второй ступени межконтинентальной ракеты стратегического назначения! Ничего, в армии человек ко всему привыкает…

 

 

*   *   *

 

Сексуальные эксперименты в двадцать семь попахивают отчаянием.

 

 

*   *   *

 

А палата у него была… Все там лежали дохлые, – ну, людские отходы… – короче, палата смертников… Выживешь, так выживешь – хорошо, – сдохнешь – тоже сойдет… Я там два месяца пролежал…

 

 

*   *   *

 

Тяжело дыша и отфыркиваясь, вылупившись в пространство огромными фонарями, паровоз подбирался к перрону, глазасто жертву высматривая, никого на этот раз не губя.... (Анна Каренина, выходит, наоборот? Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Моль – это такое домашнее животное. По всей вероятности, неизбежное в моей квартире...

 

 

*   *   *

 

На щеке руководителя разверзлось отверстие, образовав что-то вроде женского детородного органа, с краями из черной сочащейся плоти. Дыра шевелилась, как будто изнутри ей управляла рука невидимого кукловода.

 

 

*   *   *

 

Послушал я, как циркачи матом ругаются! Хлеще, чем наши мужики в гараже...

 

 

*   *   *

 

Закон курятника: клюй ближнего, сри на нижнего, и смотри, чтобы сосед не затоптал…

 

 

*   *   *

 

Даже в виде мумии Мария была прекрасна... и к тому моменту, когда его нежность достигла пальцев ног, возбуждение достигло своего предела, Сергей Анатольевич, быстрым движением высунув член, извергся на свою возлюбленную.

 

 

*   *   *

 

Выпить – дело людское, поесть – поросячее.

 

 

*   *   *

 

Они служили одному богу, и молодые брюнетки казались заготовками на старых брюнеток. (К блондинкам это тоже относится... Н. П.)

 

 

*   *   *

 

Это нормально, особенно на ранней стадии любви, когда её только достали из духовки и положили на подоконник остывать...

 

 

*   *   *

 

Как говорится, тяжело в больнице – легко в гробу!

 

 

*   *   *

 

Модель пьесы в отсутствии модели. Вагиф Ибрагимоглы, режиссер, обладающий оригинальным талантом, очень хорошо понимает эту безмодельность. Он умеет моделировать безмодельность...

 

 

*   *   *

 

Говорит, был в горячей точке, в какой – не говорит. Может быть в Африке? В этой стране всегда жара.

 

 

*   *   *

 

На кордоне случилось легкое пьянство, переходящее в затяжное застолье...

 

 

*   *   *

 

Иногда мне кажется, что она отвечает, и будто я её слышу... Надеюсь, что когда придёт мой черёд, вместо костлявой старухи с косой я увижу на пороге Иру...

 

 

*   *   *

 

Я держал любимую девушку за руку, наслаждался ветерком и прохладным пивом, и за это мне ещё платили... (Чёртов гринго! Н. П.)

 

 

*   *   *

 

В семьдесят лет человеку не хочется ни о чём думать, хочется, чтоб утром не болела спина и время, проведённое в туалете, не было единственным, что запомнится за день.

 

 

*   *   *

 

Её пожалеть?! Да это всё равно, что гладить собаку, которая вцепилась тебе в ногу.

 

 

*   *   *

 

Сцена погружается в темноту. С дивана доносятся женские стоны, которые переходят в крик экстаза...

 

 

*   *   *

 

Любовь … Любовь не может существовать без ревности. Ревность – без ненависти, а ненависть – без злодеяния.

 

 

*   *   *

 

Он с небольшой улыбкой посмотрел на покрытые большими каплями крупной утренней россы камни вокруг их костра...

 

 

*   *   *

 

Бывает, вставит мне анальную пробочку, посадит перед компьютером, и вот сижу я «Вконтакте» или «Одноклассниках», а он меня просто гладит, – женщина вдруг пустила слезу.

 

 

*   *   *

 

Немного гудя и хлопая в воздухе крыльями их транспортный вертолёт завис над посадочной площадкой. (Вот она – та самая железная птица! Н. П.)

 

 

*   *   *

 

И они посмотрели на низкое солнце в окружении немного дымчатых синевато-красноватых облаков, ближе к солнцу плавно переходящих в оранжево-красные и ярко-малиновые...

 

 

*   *   *

 

Пахло чесноком, потом и чем-то кислым. Так должно быть пахнет обреченность.

 

 

*   *   *

 

 «Лесбиянки, – сказал Боб тоном гурмана, который собрался угостить гостя фаршированной щукой.

 

 

*   *   *

 

В арктической пустыне посреди ночи на одной из стен хижины уединенной полярной станции заговорило пятно-клякса, очень отдаленно напоминающее... [...]

 

 

P.S. Особенности правописания авторов бережно сохранены. Неподражаемые перлы собраны за один календарный год, в рамках редакторской работы по разделу «Крупная проза». Благодарю всех, кто позволил мне найти эти чистые алмазы в мутном разливе беглых слов. Надеюсь, что качество шестой – виват! – коллекции вполне претендует на внимание публики, хотя как уже было подмечено – осенние листья летят совсем не туда, куда им указывает дворник… Случай и совпаденье планид. Затаив дыхание, буду ждать новых гениальных экспромтов. Всем главпривет! Творческих упс... Н. П.

 

 

 

Внимание! Перед вами сокращённая версия текста. Чтобы прочитать в полном объёме этот и все остальные тексты, опубликованные в журнале «Новая Литература» в ноябре 2019 года, предлагаем вам поддержать наш проект:

 

 

 

(в начало)

 

 

 

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за ноябрь 2019 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт магазина»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите доступ к каждому произведению ноября 2019 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.