Бой первый

	Поделиться:

 

 

 

Этот текст в полном объёме в журнале за декабрь 2023:

 

На чтение потребуется 7 минут | Цитата | Подписаться на журнал

 

 

 

 

Мой первый тренер был без руки. Кисть правую потерял на фронте. Старик никогда не рассказывал об этом, но ребята из секции знали, что Иваныч – из «штрафников». Вместо руки – чёрный протез. Татуировка на плече лагерная. Волчья пасть над земным шариком. Проглотит, не подавится.

Занимались мы в старой кирхе, в которой после войны был сначала мукомольный склад, а затем различные секции.

Спортивных снарядов мало. Трудно придумать конструкцию для подвесного мешка в зале, потолок которого уходит прямиком в небо. Работали в основном в спаррингах, то есть тренировались «на живую». А мешки нам заменяли скрученные маты, переброшенные через перекладины турников. Эхо в зале кирхи, как через «божье ухо». Бросишь слово в горячке, оно размножится, усилится причудливой акустикой, вернётся к тебе же бумерангом. И ткнёт по затылку, если слово дурное и зычное.

Иногда в тишине зала подвывали трубы органа у алтарной стены.

«Дед» проводил разминку, потом усаживался в кресло и мирно дремал.

 

Тактикой боя руководил Генка Кирпич. Ставил удары, учил ныркам, уклонам, сериям. От Генки часто пахло табаком и пивом. Как-то он умудрялся совмещать несовместимые вещи. Генка на равных бился с кандидатами в мастера спорта, но подтвердил только первый взрослый разряд. Трудно было найти тяжеловесу достойного противника. Весовая категория в дефиците.

Свое прозвище он заработал не столько за сокрушительные удары, сколько за внешность. Лицо плоское, тёмное, крепкое как кирпич. Поговаривали, что в уличных схватках плохо приходилось тому кулаку, который падал на лицо Геннадия. Кулак рассыпался в щепки. Кирпич умел держать удар. А ещё ходили слухи, что раньше Генка «продавал кирпичи». Подходил к парням из другого района и предлагал купить кирпич.

«Не хочешь? Все говорят "не хочу", а ты купи». И покупали. Мелочь в карманах всегда водилась. Это было до того, как он попал в секцию к «деду».

 

«Не суетитесь, – просыпался Иваныч, когда на слух воспринимал огрехи наших занятий. – Много сил тратите впустую. Бокс не балет. Не красуйтесь».

На плече тренера оживала зловещая татуировка. Рука крепкая как клешня. Даже когда он показывал некоторые удары по воздуху, чувствовалось, что в кулаке зажата пудовая гиря.

Когда кто-то из боксёров увлекался качанием мышц, Ивыныч был категоричен:

«Хватит заниматься онанизмом, черти. За красивым телом – в балет. Боксёр силён жилами. Вставайте в пары и работайте в полном контакте».

 

Первые соревнования вспоминаю со смехом. Мне тринадцать. Высокий, худой, узкоплечий, нескладный. Глаза горят, кулачки работают крепко. Вызвать в себе злость на противника не могу.

Перед боем – взвешивание. Ночь плохо сплю. Нервы. Утром на голодный желудок устремляюсь на весы в спортзал. Вес пушинки. И всё-таки согревает чувство, что «дед» допустил до соревнований.

За час до начала поединков я уже в раздевалке. Пробегаю глазами по списку, нахожу свою фамилию одной из последних, напротив – фамилия незнакомца. Неприятный холодок внутри. Надо было перекусить перед боем. Взвешивание прошло. Почему бы не прибавить себе с полкило? Кто он, мой первый соперник на ринге? А если бывалый? Или «центровой»? Пусть лучше «центровой», из Центрального района города, с которым наш район не дружит. Легче будет вызвать праведный гнев.

Чтобы унять нервное напряжение, завожусь боем с тенью перед зеркальной стеной. Понимаю, что где-то рядом разминается боксёр, с которым мне предстоит схватка. Нахожу глазами худенькую нескладную фигурку юноши, похожего на новичка, прицениваюсь к весу. Возможно, это он?

Пристраиваюсь рядом и делаю вид, что я боксёр с опытом. Провожу у зеркала нырки, уклоны, резкие «двоечки», «троечки». Пусть у него в голове осядет мысль, что я сильнее. Это поможет. На мне белая майка, чёрные трусы с белыми полосками, стоптанные боксёрки. Смотрю по сторонам. Все мальчишки друг на друга похожи. Поди-ка угадай, с кем будешь биться? Почему-то совсем не страшно. Возможно, потому, что мне приходит в голову забавная мысль о том, что прыгающие перед зеркалом мальчики напоминают театральную массовку школьного кружка, где через минуту потребуется стайка потешных чертенят. По существу так и есть. Зрелище. Вскоре эта стайка разобьётся на пары и пойдёт веселить публику.

 

В раздевалку вваливается Генка Кирпич и улыбается, глядя на майку и трусы. Улыбка добродушная, но сочувственная. Что такое?

– Старина, у тебя синяя майка есть?

– Нет.

– А трусы с синими полосками?

– Нет.

– А чернила с собой есть?

От Генки пахнет вином. Глаза красные с поволокой. Движения уверенные, вальяжные.

– Зачем чернила? – спрашиваю и напрягаюсь от смутной тревоги. – У меня ручка.

– Шариковая? – спрашивает Кирпич.

– Шариковая.

– Тогда быстро в туалет и закрашивай белые полоски на трусах. Как получится. Ну, ты в первый раз… Два угла ринга. Синий и красный. Это ж соревнования, а не тренировка. От нашей секции все в синем углу. Поэтому что-нибудь должно быть синим. Майка, трусы. Или хотя бы полоски на трусах. Мигом давай!

Меня уже нет. Я в туалете. Лихорадочно расписываю белые тряпки на трусах. Смех да и только, но мне не до смеха. Почему никто не предупредил? Руки вымазал в синей пасте, как первоклассник. Губы фиолетовые, потому что пытался продуть стерженёк. Теперь я главный чертёнок в массовке. Накатывает смешливое настроение. Нельзя. Надо разозлиться на противника. Так учат профессионалы. А у меня никакой злости. Но соревнования очень важны. Нужно выйти и постараться победить. Как в любом виде спорта. Свожу брови у переносицы и с гневом думаю, что «красный» боксёр будет насмехаться над моими трусами. Этого я ему не спущу. Главное – придумать, за что разгневаться на противника.

 

Судья поглядывает на меня с недоумением, прячет улыбку в кулак. Медленно приближается к секундантам, о чём-то шепчется с ними. Потом проверяет перчатки: не сунул ли кто из нас в конский волос какую-нибудь свинчатку? Приглашает поприветствовать друг друга. Передо мной круглолицый рыжий паренёк, не похожий на боксёра. Зачем он здесь? Выиграть? Но выиграет только один из нас.

– В синем углу ринга, – провозглашает рефери и называет мою фамилию.

Мой секундант – Генка Кирпич. Разминает плечи, басом шепчет в самое ухо: «Сделай его технично. Ты сможешь. Психологически ты его уже раздавил. Выглядишь как смерть с косой. Руби его сразу!».

– Он из центра?

– Из центра. Вишь, как разодет? И глядит свысока. Не подведи.

Гонг. Бой начался.

 

А дальше всё как в ускоренном кино. Начинаю танцевать на ринге. Генка что-то кричит, не разобрать. Толпа в зале заводит. В ушах сплошной гул. «Красный» летит на меня, обрушивает удары, но сам закрывает глаза и опускает челюсть. Новичок.

– Лёшка, давай! Работай прямыми в голову. Он открыт. В челюсть бей! В челюсть!

– Витёк, навязывай ближний бой. Не открывайся. Челюсть закрой!

Три раунда по две минуты. Время как привязанное. Раунд длится не две минуты, а сто двадцать секунд, и каждая секунда весом с десяток кирпичей. Не понимаю, кто выигрывает. Пытаюсь ударить противника в голову, но проваливаюсь в воздух. Он бьёт меня по корпусу и теряет равновесие. И тут мне удаётся уклониться и провести правый прямой в челюсть. У «красного» появляется кровь на губе.

– Молоток, Лёшка. Окропил красненьким. Молоток!

Это мой секундант.

Во время перерыва Генка шепчет, что я выигрываю по очкам. Это я? Выигрываю? По очкам? Чёрт возьми! Бодрит.

– Нокаутируй его, Лёха, сделай красиво. По очкам не то. Надо красиво.

Генка заводится.

 

В третьем раунде... [👉 продолжение читайте в номере журнала...]

 

 

 

[Конец ознакомительного фрагмента]

Чтобы прочитать в полном объёме все тексты,
опубликованные в журнале «Новая Литература» в декабрe 2023 года,
оформите подписку или купите номер:

 

 

 

 

	Поделиться: