Здоровый образ жизни

	Поделиться:

 

 

 

Этот текст в полном объёме в журнале за февраль 2024:

 

На чтение потребуется 9 минут | Цитата | Скачать файл | Подписаться на журнал

 

 

 

 

Я в своей беспутной жизни не боялся ничего – ни воров, ни тараканов, ни экстрасенсов, ни землетрясений, ни ударов в спину, ни дорожных аварий и кровоизлияний в мозг, – короче, ни одной фобии, что преследуют в большей или меньшей степени жителей планеты, у меня не было. После школы я никуда не поступил, работал продавцом в музыкальном магазине, планов на будущее не строил и жил сегодняшним днём. У меня были друзья и развлечения, и жизнь наша была – беззаботна. Когда нужно было перейти дорогу, мы переходили, даже не вспоминая о светофоре, мы поглощали бараний шашлык и запивали его колой – эти две отравы в наших желудках переваривались, словно ели мы пищу богов. Но это продолжалось до тех пор, пока моя сестра не стала дистрибьютором компании «ЖиП» и не начала вести здоровый образ жизни.

В тот злополучный день она выпотрошила перед моим носом на стол коробку с тремя банками – одной большой и двумя поменьше. Показав на большую, сказала: «Это Формула А, будешь пить утром вместо завтрака, а вечером – вместо ужина». Ткнув в две маленькие баночки, сказала: «Это Формула Б и Формула Ц. Будешь пить утром и вечером за пятнадцать минут до Формулы А, а днём – перед обедом». И сказала всё это непререкаемым тоном. Я спросил: зачем? Она ответила: так надо. Я сказал: пей сама, а она прочла мне лекцию (лекцию А) о том, что она и так стройная и красивая, потому изменения заметны не будут, а я в свои двадцать лет похож на жирненького кабанчика, один живот чего стоит, а одышка! – ведь это признак излишнего веса… По правде сказать, я никогда не считал себя кабанчиком, да и не слышал никогда со стороны об этом, но она меня убедила. Наутро же всучила мне четыре таблетки таких размеров, что я заранее закашлялся, представляя, как встанут они вчетвером у меня поперёк горла, и что я так и умру жирным кабанчиком. Проглотив их, я не поверил, что жив, но через пятнадцать минут она принесла большой бокал некой жидкости, пахнущей ванилью, и когда я начал поглощать эту мучнистую бурду, то понял, для чего нужен запах ванили – лишь для того, чтобы меня не выворотило (спустя много дней меня воротило уже от одного этого запаха). Это была гадость, по сравнению с которой детская микстура от кашля – амброзия, и кушать после неё, конечно, уже не хотелось до самого вечера, но вечером, когда захотелось, она поднесла мне новую порцию. В течение целого месяца я смиренно брал из её рук «волшебное» пойло, она сама его так называла, смотря на меня сверкающими от радости глазами, – и к концу того месяца ощущал себя почти героем, потому что смог вынести эту пытку. Всё время я тешил себя мыслью о том, что если не похудею, то отомщу ей по полной программе, но одежда на мне действительно стала висеть, – пришлось проглотить свою обиду. О причине похудения я решил не думать.

Когда кончились все баночки, сестра на какое- то время оставила меня в покое. Я опять был со своими друзьями, набирая прежний вес, она же посещала какие-то школы здоровья и ходила с умным и таинственным видом, никогда не рассказывая, чем они там, на этих школах, занимаются, лишь многозначительно выставляла напоказ пухлые исписанные тетради да толстые справочники. Она была так занята своим «образованием», что на разговоры не имела времени, а тон, которым говорила, давал понять, что и желания говорить у неё тоже нет, чему я был только рад. Но когда образование закончилось, у неё в полную силу проявились ораторские способности и, видимо, желание действовать. Мало-помалу наша квартира начала преображаться, исчезали одни вещи (вредные), появлялись новые (полезные), кроме предметов, менялись порядки. Она, как единоличная хозяйка квартиры, производила перемены, даже не спрашивая меня, а я, как невнимательный человек, не сразу это замечал. Я проводил мало времени дома, и потому быт мне был безразличен.

Речи же её на меня действовали совсем по-другому. Моя главная беда в том, что я поддаюсь влиянию людей. Я не считаю себя глупым и бездарным человеком, но в моей жизни постоянно появляется кто-то, кто начинает объяснять, что такое «хорошо» и что такое «плохо», как нужно жить, а как не нужно, и говорит всё так ладно и понятно, приводит такие доводы, что я с ним начинаю соглашаться, я ему верю. Кто-то из этих людей прав абсолютно, а кто-то не прав вовсе, но в моём случае это не важно, а важно то, что я теряю голову и подпадаю под их влияние…

Однажды, зайдя в кухню, где я мирно отхлёбывал колу из горла, она закричала так, что я поперхнулся и выронил бутылку, запачкав новые белые джинсы. Она кричит: «Что ты делаешь?!». Я кричу: «Что ты делаешь?!». Она кричит: «Не смей пить эту дрянь, это яд, ты сам себя губишь!». Я кричу: «Из-за тебя я джинсы испортил! Теперь не отстираешь!». Она кричит: «Ещё как отстираешь, болван, ещё белее будут…». И понесла: кола настолько кислотная, что её можно использовать как пятновыводитель, ею не то что пятна – ржавчину можно снимать, она её разъедает. Она так разъедает, что если положить в бутылку кусок мяса, то через два дня он растворится, а через четыре дня в ней растворятся твои ногти, а через неделю может раствориться человеческий зуб! А сами производители и «знающие» дистрибьюторы никогда колы не пьют, они ею чистят моторы своих машин. И, кроме того, в ней содержится наркотическое вещество, которое от частого применения приводит к зависимости. Вы думаете, она вам нравится – но это всего лишь зависимость. Они деньги зарабатывают на таких молодых дураках, как ты. Нашлись – generation next – поколение дебилов… Это была лекция Б, лекция, которая потрясла меня сильнее лекции А, и я молча поплёлся в ванную стирать свои злосчастные брюки. Больше я колу не пил, но когда рассказал вечером эту новость своим друзьям, они меня засмеяли, – не потому, что не поверили, а потому, что им было всё равно, и впервые я чувствовал себя неуютно.

На следующий день я подошёл к ней и спросил: что же пить, а она сказала, что в природе существуют два напитка – вода и молоко, их и надо пить, и прочла мне лекцию о напитках в жизни человека. Тот день был по-настоящему переломным для меня: то, что было до него, та половина – была жизнью беззаботного молодого человека, а то, что началось после – могу назвать лишь жизнью подопытной крысы. С того дня лекции стали обрушиваться на мою несчастную голову водопадом, и вскоре я прекратил их считать. Я слышал слова, которые своим звучанием валили меня наповал, значения многих из них я до конца и не понимал, но звучание было пострашнее значения, это были радионуклиды и антиоксиданты, коллагены и канцерогены, метаболизм и холестерин. Я пробовал эти слова на вкус и морщился, как от ванильного коктейля. Некоторые слова звучали как откровенные ругательства, например: шлак, бляшка, убихинон и ингибитор. В доме не осталось ни одного продукта, который хотя бы с натяжкой можно было назвать вкусным. Хлеб был только чёрный, и это в лучшем случае, в худшем же это были сухие хлебцы из зёрен пшеницы, которые я грыз как заяц, запивая водицей, а в наихудшем – отруби, как есть их, я так и не понял. Когда она приносила мне безвкусную гречневую кашу без масла и соли, а я заикался о жареной картошке, она вздыхала и, как малолетнему, терпеливо произносила лекцию N о «холестериновых бляшках» на стенках сосудов, и я удивлялся, почему она не краснеет и даже не запинается, произнося эти слова. Когда я давился вечером кефиром и вспоминал о чашечке крепкого кофе, то слушал потом о вреде кофеина для сердечно-сосудистой системы. И после каждого объяснения я согласно кивал, потому что действительно был согласен с её доводами, логически. С утра до вечера я глотал таблетки, пахнущие травой и ещё чем-то «непонятным»: необходимые ферменты, аминокислоты, витамины, микро- и макроэлементы и, главное, элементы следовые; живот мой постоянно урчал в знак протеста травяной диете, а голова раскалывалась. Сестра на мои жалобы радостно смеялась и говорила: вот видишь, из тебя шлаки выходят, – и поила меня родниковой водой, а из-под крана мы воду уже не использовали, потому что она грязная и с хлором, а хлор – это верная смерть от рака.

Как-то я заметил, что давно не видно и не слышно её жениха, а она лишь хмыкнула в ответ: он, говорит, не понял меня и не захотел перестраивать свой образ жизни. Так и должно было быть – выживают сильнейшие. А из тебя я сделаю сверхчеловека! Ты, говорит, понял.

Да, я понял, но она ничего не понимала, она была фанатичной до предела. У всего есть мера, но она эту меру уже давно превысила, наш «здоровый образ жизни» в какой-то момент стал болезнью, и она этого не заметила. Я находился в апатичном состоянии: из-за окружавшей меня нервозной обстановки, из-за её нудного голоса, пророчившего только болезни и смерть, из-за страха, внушаемого ею из благих побуждений. Придя с работы, я ложился на диван и лежал часами, глядя в потолок; у меня всё болело, ныло и покалывало, да и она выглядела не ахти как хорошо, и, вспоминая нас до тех трёх баночек, я поражался.

Однажды в дождь я нашёл на улице маленького щенка, пожалел и принёс домой. У сестры от ужаса волосы встали дыбом. Искупав бедного детёныша несколько раз подряд, заставила отмываться и меня, живописуя весь вечер страшные картины атак вирусов, бактерий и глистов на организм человека. Напоив нас с собакой снадобьями, выпила их сама больше нашего и ночью мучилась бессонницей.

Когда у меня разболелись зубы, я натихую купил обезболивающее и прятал его в карманах и под подушкой, потому что лекцию N о роли лекарств в нашей жизни я уже прошёл. Но зубная боль требует потребления большого количества лекарств, и вскоре я был разоблачён. О, что это была за сцена! Она бешено носилась по квартире и слёзно жаловалась на то, что её предали, потом подбежала ко мне и спросила: «Зубы, да? Кариес? А знаешь, если не лечить зубы, то из-за кариеса рано или поздно может треснуть челюсть?». Вот так она делала из меня сверхчеловека: сильного, здорового, жизнерадостного. Я же чувствовал себя не сверхчеловеком, а сверхкрысой, подопытной сверхкрысой, потому что только над сверхкрысой можно так измываться.

И я ушёл, прихватив с собой четвероногого друга. Снял маленькую квартирку и всю зарплату отдаю за неё. Живу впроголодь, но собаку не обделяю. Сам ем хлеб да овощи, то же, в общем-то, что и дома, но ведь большего мне и не нужно, – двухлетняя закалка сделала своё дело, у меня появились привычки, избавиться от которых уже вряд ли удастся. Поэтому, хоть и живу я впроголодь, но рацион мой сбалансирован и нет проблем с пищеварением, я не забываю выпить на ночь стакан тёплой воды, а утром натощак – свежевыжатый фруктовый сок, у меня не увеличена печень и не свистят лёгкие, потому что я не пью и не курю, нет почечных колик, потому что не злоупотребляю солью, по моим сосудам течёт чистая кровь, и ей не препятствует холестерин, потому что я не ем жирного и жареного, у меня не кровоточат дёсны, не слоятся ногти и не секутся волосы, я не потею по ночам и не храплю, у меня прекрасный цвет лица и идеальная кожа, а ведь кожа – это зеркало души, я абсолютно здоровый человек, и буду жить вечно, и спасибо за всё моей сестре, чьё имя мне снится только в кошмарах.

 

 

 

Конец

 

 

 

Чтобы прочитать в полном объёме все тексты,
опубликованные в журнале «Новая Литература» в феврале 2024 года,
оформите подписку или купите номер:

 

 

 

 

	Поделиться: