HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Художественный смысл

Попробовать, что ли?..

Обсудить

Критическая статья

 

Купить в журнале за январь 2018 (doc, pdf):
Номер журнала «Новая Литература» за январь 2018 года

 

На чтение потребуется 16 минут | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

Опубликовано редактором: Игорь Якушко, 12.01.2018
Иллюстрация. Название: «Портрет Маргариты Алигер». Автор: не указан. Источник: http://newlit.ru/

 

 

 

Мне не видать балета «Нуреев», и я не понимаю, почему его связывают не с балетмейстером в первую очередь, а с режиссёром (Серебренниковым), но Серебренников у меня на подозрении, что творит он, если и не публицистику (что не искусство, ибо – о знаемом, и зная, как и что хочет), то произведения создаёт прикладного искусства (призванные очевидными образами усиливать знаемые переживания). Я могу потому подозревать и этот балет чем-то второсортным (то, что не имеет происхождения от подсознательного идеала, на мой – может, извращённый – вкус является искусством второго сорта). А там «звучит патриотическая песня на стихотворение Маргариты Алигер «Мы – евреи», композитор – Илья Демуцкий...». Так я мигом стихотворение прочёл, счёл, что оно – стихопублицитстика. Но оно казалось, так писали, отрывком из поэмы «Твоя победа» (1946). И то вполне может иметь следы подсознательного идеала. Это стоило проверить. Я поэму нашёл в Интернете (с трудом, в издании 1975 года) и стал читать.

И вот – диво:

 

Полюбить. Взглянуть и удивиться,

и узнать, и вздрогнуть – это тот!

Раньше надо по уши влюбиться

в землю, на которой он живёт.

Чтобы мир предстал достойной рамой

для того, кто стал твоей мечтой,

скинув шапку с головы упрямой

перед ежедневной красотой,

низко поклонись сиянью неба,

тёплому шуршанию дождей,

прорастанью молодого хлеба,

запахам базарных площадей,

жарким грозам, ветреным разливам

неуступчивых студёных рек,

и тебе покажется красивым

выбранный тобою человек.

 

Это мыслимо?

У меня с женой любовь оказалась и на идейной почве в результате. Мы оба оказались беспартийные коммунисты, как тогда говорили. К моменту нашего знакомства я уже пострадал от предателей коммунистической идеи, комсомольских деятелей факультета, за намерение не врать – выговор мне объявили за демагогию, на словах, ибо вписано было в учётную карточку (по доброте душевной предателей) – за аморальное поведение (оно, считали эти добрые карьеристы, – и верно считали, – меньше повредит моей карьере, если я в будущем образумлюсь и выше правды сочту карьеру). К моменту нашего знакомства выговор давно уже был снят. А я настолько душой укрепился в презумпции правды перед карьерой, что ушёл из начальников, куда был вскоре после прихода на завод выдвинут, поклявшись себе больше никогда в начальники не подаваться (раз), и при смене места работы я не стал на комсомольский учёт, раз такая ложь кругом (два). Но это вряд ли увидела во мне она, когда я обернулся посмотреть, а какова она с лица, когда мы с напарником перегнали группу девушек, про одну из которых, про неё, их догоняя, я сказал напарнику: «Смотри, какая рюмочка!». Это была моя будущая жена. У неё была поразительно тонкая талия. Она слышала, что я сказал. Я не старался, чтоб не услышала. Она поняла, что это про неё. И я, когда оглянулся на неё, увидел её гневное лицо. Хорошенькое. И гнев её мне много мог сказать. Но не сказал. А я просто обрадовался, что лицо талии не слишком уступало. И – можно за такой начать ухлёстывать. И это-то она, возможно, и почуяла. Хоть мало вероятно. А вероятнее, просто я ей показался таким, какого можно и поморочить, раз я такой впечатлительный. Что она и исполнила. Я с напарником вошёл в свою виллу, а девушки – в свою. (В том санатории был не общий корпус, а несколько вилл). Войдя, я бросился к открытому окну смотреть, не появится ли она. Она увидела. И через минуту вышла с книжкой под мышкой и полотенцем через плечо и пошла на пляж. Как бы предлагая мне следовать за нею. Что я и не преминул сделать, схватив плавки и комплект для настольного тенниса. И вот она идёт впереди по мостовой, я сзади, догоняя. И стал свистеть, ей под шаг. (А свистел я замечательно; девушек так подманивал). В то время модной на радио была патриотическая песня (её я и засвистел, очень подходила, ибо в ней что-то маршевое было, под шаг, и оригинальна она была по ритму):

 

Если радость, если горе, если пир идёт горой или бой,

Значит, вместе надо эту песню дружно грянуть: эй, ухнем!

 

Я так никогда и не спросил, слышала ли она эту песню. Думаю, что слышала. Радио в те годы много где бывало включённым. Песня была не ахти – ура-патриотическая. И не должна была ей нравиться. Она обожала бардовские, так называемые, идейно направленные против официально-оптимистических. Но. Для верчения мне головы ей годилась. И она тут же сменила ритм шага. Я не уступил и опять подстроился. И так – несколько раз. Началось дословесное общение. А я думаю, спустя годы и годы: она-то была – со своими бардовскими песнями и идейным отношением к туризму как тренировке героизма в жизни – стихийной левой шестидесятницей. И те ж тоже были патриоты своей страны, раз хотели исправить заболевший социализм. Она ж могла в те первые секунды простить мне для начала мою простоту с этой ура-патриотической песней, чтоб перетащить меня в будущем в свой лагерь (мечтавших жить коммуной, как потом-потом я узнал). Она и сама потом, в письме, призналась, что своё будущее после двух недель курортного знакомства стала мысленно связывать со мной. Так что если это с первых секунд, подсознательно и невольно, с нею началось? Она была чистейшей натурой. Но я-то был грязен. Я хотел её просто соблазнить. Курортный роман.

 

Может, мне просто не дано даже представить чувственное переживание первых секунд любви как связанного с патриотизмом чувства, как это описано у Алигер?

Неожиданное я теперь считаю маркером художественности. Которая – если круто – есть следы подсознательного идеала художника.

Но мог ли социализм оказаться подсознательным идеалом Алигер? Именно социализм? Ведь тепло описано даже негативное в природе… «тёплому шуршанию дождей», «жарким грозам»… (Социализм в борьбе ж давался.) Ведь несколькими куплетами раньше уже мелькало политическое: «Встают пейзажи первой пятилетки: / тайга, пустыня, трубы и леса».

Я-то удивился столь искреннему тесному переплетению личного и общественного – слишком поздно родился и слишком много жил с разочарованием в коммунистах (пусть и не в самом коммунизме). Людям 30-х годов, может, такое переплетение и не было удивительно. – Но тогда тем паче ясно, что идеал социализма, причём такого, какой и строился, централизованный («и на комсомольскую работу / послана в Туркмению была»), был у них не в подсознании, а в сознании.

И это соответствовало выходу масс на арену истории. Массам доступнее не ЧТО-ТО, словами невыразимое, а усиление знаемого. Массам доступнее не неприкладное искусство (первосортное на мой, экстремиста, вкус), а прикладное (второстротное). Как факт, роман «Как закалялась сталь» (1932) не был поначалу принят писателями (для которых не было новизны в так называемом метельном стиле 20-х годов), но был принят массами, и лишь под их давлением признали этот роман и писатели, и критики. Как и «Песня о Каховке» (1935) Светлова, не подсознательным идеалом автора (анархизмом) рождённая, была любима поголовно всеми.

 

Жутко это писать… Прикладное искусство ведь действует подчас гораздо сильнее неприкладного. Но. Принцип дороже.

Лёгкость восприятия знаемого приятна массам. Таким был, наверно, и молодой Сталин. Вот, например, одно из его стихотворений.

 

Ходил он от дома к дому,

Стучась у чужих дверей,

Со старым дубовым пандури,

С нехитрою песней своей.

 

А в песне его, а в песне –

Как солнечный блеск чиста,

Звучала великая правда,

Возвышенная мечта.

 

Сердца, превращённые в камень,

Заставить биться сумел,

У многих будил он разум,

Дремавший в глубокой тьме.

 

Но вместо величья славы

Люди его земли

Отверженному отраву

В чаше преподнесли.

 

Сказали ему: «Проклятый,

Пей, осуши до дна ...

И песня твоя чужда нам,

И правда твоя не нужна!»

 

Это эхо судьбы Сократа. Афиняне, вообще-то, отходили от веры к философии, и Сократ был в этом деле первым. Но не ладилось у Афин в войне со Спартой. Они нервничали, стали считать поражения местью богов за безверие. И афиняне по доносу одного велели Сократу выпить яду. В духовных семинариях «изучают философию религиозную и светскую». И Сталин вполне мог о Сократе знать.

Тот коммунизм, какой он через социализм строил в СССР, был как «великая правда», которую не все признавали. А Алигер признавала искреннейшее. Вместе с тем лже- (как потом оказалось) социализмом сталинским. И Сталину это нравилось. И он не дал её в обиду в 1946-м. Хоть её обида за судьбу еврейства (ведь и по СССР уже гулял антисемитизм), могла ей быть поставлена в вину.

И вот читаю я поэму, читаю. И что-то не пронимает она меня, не удивляет. Хоть это явно не стихоплётство, а передача всяческих нюансов в общем знаемых переживаний: как жене ладить с норовистым мужем, как упорствовать всею страной в страшнейшее время приближения немцев к Москве.

 

С сумерками город затихал,

без огней дежуря на морозе.

Было что-то в том, как он стоял,

в облике, в повадке, в самой позе;

в страстном напряжении его,

недоступное и непростое,

будто не из камня он построен,

будто он живое существо.

 

Так пускай запомнится навек,

как, сосредоточен и покоен,

он стоял как сильный человек,

как великий неизвестный воин,

тот, который в грохоте атак,

в буре огневеющего мрака

на пути врага встаёт, да так,

что она срывается, атака.

 

Не символизм ли это? С того облачной верой в лучшее сверхбудущее… Или какое тут сверх-?.. Да и писано-то после Победы.

Но одушевление неодушевлённого переводит в какую-то метафизику описываемое. Что-то вроде миссии, которая предназначена народу. Как недавно Шахназаров сказал что-то вроде того, что в ХХ веке России была предназначена судьба спасти мир от нацизма. То есть всё-таки какое-то сверх-. В таком разрезе получает своё значение и теснейшее переплетение личного и общественного. Эта судьба, получается, нецитируемое нечто. И тогда никакое это не произведение прикладного искусства.

Не потому ли тут и совсем неожиданное прорвалось – оксюморон («огневеющего мрака»)?

А противовесом такому идеализму является – как сказать? – приземлённое. «Её поэзия близка к прозе… бедна метафорами» («Википедия»).

Со строчной буквы строки начинаются: «низко поклонись сиянью неба», – и «низко поклонись» – вполне себе зримое нечто, материалистичное, а… чему поклон-то?! – Ого. – Перед нами идеал Гармонии низкого и высокого. Того типа идеал, каким было вдохновлено и Высокое Возрождение.

 

Может, и Сталин сочинял под влиянием того же самого? Не геометрическая ли, так сказать, сумма у него: «великая правда» + «правда твоя не нужна» = Гармония? И слова мои про лёгкость восприятия, соответствующую массам, лишённым тонкости – не лепет ли беспомощного дилетанта? Или то был необходимый момент доказательства от противного, так сказать? – Надо всецело погрузиться в ошибку, чтоб, оттолкнувшись от дна её всплыть к истине…

Не от Гармонии ли произошёл и советский неоклассицизм?

«Ибо масштабность событий, попытки интеллектуального экспорта и осмысление периода, как прогрессивного, «взрывного», революционного отождествляет его с типичным неоклассицизмом – периодом французской революции. Современными авторами подмечено, что нередко российская революция 1917 г. и постреволюционное время осмыслялись через параллели и категории французской революции» (http://www.iskandarov.com/node/97).

Как такое сохранилось у Алигер при всей несправедливости сталинских репрессий? – Инерция идеала.

 

Далеко-далёко те года.

Целый век с тех пор на свете прожит.

Только тот, кто молод был тогда,

никогда состариться не может.

Русской революцией согрет…

 

Ну и инерция только что выигранной войны, на которой был проявлен массовый героизм, разновидность активной гражданской позиции, которая тоталитаризмом признавалась всё больше и больше лишь на словах, в мирное время особенно.

Я читал поэму и писал эту статью. Параллельно. Обрадовался, что смог отдать должное поэтессе. И тут дочитал до места о евреях. И это было совсем не то, что я читал как отдельное; тут было включённое в поэму посещение лирической героиней матери, оказавшейся в эвакуации, и разговор их.

 

Разжигая печь и руки грея,

наново устраиваясь жить,

мать моя сказала: «Мы – евреи.

Как ты смела это позабыть?»

Да, я смела, понимаешь, смела.

Было так безоблачно вокруг.

Я об этом вспомнить не успела.

С детства было как-то недосуг.

Родины себе не выбирают.

Начиная видеть и дышать,

родину на свете получают

непреложно, как отца и мать.

Дни стояли сизые, косые...

Непогода улицы мела –

Родилась я осенью в России,

и меня Россия приняла.

Родина! И радости и горе

неразрывно слиты были с ней.

Родина! В любви, в бою и споре

ты была союзницей моей.

Родина! Нежнее первой ласки

научила ты меня беречь

золотые пушкинские сказки,

Гоголя пленительную речь,

ясную, просторную природу,

кругозор на сотни вёрст окрест,

истинную вольность и свободу,

ленинской руки раздольный жест.

 

И так далее. Воспевание обрусения.

А того, отдельного, стихотворения оказались в Интернете разные варианты. И даты разные.

Так в поэме всё вполне интернационалистское и согретое «Русской революцией». А в отдельных – обида, не на нацистов – на вообще антисемитов.

Так я, ищущий следы подсознательного идеала, в растерянности: разные люди написали отрывок и поэму?

Наверно, всё-таки нет. Леонардо да Винчи тоже рисовал уродов. Но не живописал. Только карандашные рисунки, где выпирает условность (в живописи она не выпирает, я раз испугался «Волны» Айвазовского: рама ушла из внимания, и… я шарахнулся). Условность, крича об уродстве, утверждает наличие нормы. Это уже почти не художественность (незнаемое), а знание и вызывание его через наоборот. А норма – это ж где-то Гармония.

В отдельном стихотворении о евреях тоже как бы переход к графике, к повышенной условности: обращение к великим, прославленным человечеством евреям, мёртвым и живым, не находящимся в момент обращения перед лирическим «я» поэмы (с вопросом, чем мы виноваты). «В чём мы виноваты, Генрих Гейне?». «Я спрошу и Маркса, и Энштейна». «Светлые полотна Левитана… / Чарли Чаплин с белого экрана – / Вы ответьте мне на мой вопрос!». «Чем же мы пред миром виноваты, / Эренбург, Багрицкий и Светлов?». И гонимы спрашиваемые не немецкими нацистами второй трети ХХ века. А уродами иными. Немецкие нацисты лишь добавлены в конце. Для смягчения вызова окружающим, получается.

Однако окружающие обиделись и стали, пишут, издавать «Твою победу» не только без упоминания антисемитизма, но и вообще без евреев. Хоть там, в поэме, не через уродов к Гармонии сведено.

 

Вот теперь я слышу голос крови

в хоре миллионов голосов.

 

И т. д.

Но. Это абстракция.

Скажете, метафизика Гармонии тоже абстракция, хоть бы потому, что нецитируема. – Возражу. Зато Гармония и не называлась словами: хором миллионов голосов. Она давалась образами: ночной Москвы (обсуждённой выше), дома друзей, гостиницы «Москва», реки Камы, эпизодов жизни женщины в тылу…

Хор же голосов крови получился фальшивенький.

В общем, и отдельное стихотворение о евреях, и включённое в поэму – оба не имеют отношения к художественности-как-подсознательному-идеалу. Поэма неровная.

 

А как быть с тем, что автор и лирическое «я» поэмы – разные. Скажем, «В первые дни войны в боях под Ярцево на Смоленщине погиб муж Алигер – композитор Константин Макаров-Ракитин» («Википедия»). В поэме же много-премного стихов о том, как лирическая героиня встречается с мужем, прибывшем в отпуск с фронта, как она мучается, ждёт от него писем.

Дано ли мне проникнуть в подсознание к такой?

А впечатление её искренности – в большей части текста совершенно исключительно. – Неужели естественностью фраз это достигнуто?

Ни одного поэтизма. Даже Пушкин себе их позволял (И вот из ближнего посада / Созревших барышень кумир, / Уездных матушек отрада, / Приехал ротный командир; / Вошёл... Ах, новость, да какая! / Музыка будет полковая!)…

Подлежащее у Алигер предшествует сказуемому.

 

Его убили, а вот я живу.

 

Сказуемое, выраженное глаголом со значением бытия, ставится вперёд.

 

...Привстать. Решиться. Несколько усилий.

Увидеть небо, улицу, Москву.

 

При постановке обстоятельственных слов в начале предложения подлежащее стоит после сказуемого.

 

А там уже давно свершилось лето

 

В вопросительных предложениях сказуемое предшествует подлежащему.

 

Ещё бывают праздники на свете?

Ещё придётся радоваться им?

 

Постановка именной части сказуемого впереди подлежащего служит целям инверсии.

 

Малиновым, лиловым и зелёным

рассыпался над городом раскат.

 

В разговорной речи связка часто ставится на первое место.

 

И в залпах торжествующих орудий

они уже не слышали войны.

 

Средством смыслового выделения определения служит его обособление.

 

Трепет сердца, чистый и далёкий,

я тебя не выдам, не продам.

 

если б он, живой, родной, горячий,

женщину другую полюбил, –

сделать так, чтоб стало всё иначе,

мне б хватило мужества и сил.

 

Надо же! Даже так. Лишь бы жил… – Вот это любовь! Или это только мёртвым можно так делиться? Или, всё же, и тут Гармония своего и чужого…

И даже слеза прошибла:

 

только смерть любимого страшна,

ничего не бойтесь, кроме смерти...

 

Вот где метафизика!.. Бр.

Мне, отжившему, давно ничто обычно-живое не интересно. А тут даже познавательная функция искусства заработала. А может, и испытательная. – Я б так не смог. Хоть и во имя памяти жены и её мечты-коммуны я пишу свои попытки открыть, что хотел «сказать» художник имярек (ведь такая деятельность-открытия и будет смыслом жизни при коммунизме; материальное обеспечат машины).

Дата подо всем текстом поэмы стоит такая: 1944-1945-1969.

Путает ли это вывод о Гармонии? Исходя из инерции идеала – нет.

А вот интенцию Серебренникова чтение поэмы подтверждает: ему, имеющему камень за пазухой для наследницы СССР, надо было ещё и антисемитизмом попрекнуть Россию в балете «Нуреев».

 

 

Поправлюсь.

К Алигер я обратился, прочтя такие слова, повторяю: «звучит патриотическая песня на стихотворение Маргариты Алигер «Мы – евреи», композитор – Илья Демуцкий...» (http://www.belcanto.ru/17121401.html). На «патриотическая» я не обратил внимания. А отдельно опубликованное стихотворение совсем не патриотично, как мы видели.

Но не исключено, что вовсе не оно было привлечено, а то, что не отдельное от поэмы. «Родина же воплощается в казённом женском хоре в плюшевых платьях, песнях о любви к родной стороне и прочих «гадостях, которые мешают нам жить»» (https://tvoi54.ru/posts/1588-rudolf-nureev-o-lichnosti-i-balete.html).

Для моего вывода о том, что «фэ» нынешней России хотел сказать Серебренников в первом случае нужно, чтоб исполнение песни было серьёзное, во втором – ёрническое.

Однако стоит ли смущаться неопределённостью?

 

 

15 декабря 2017 г.

 

 

Автор и ведущий

рубрики «Художественный смысл» –

Соломон Воложин

 

 

 

(в начало)

 

 

 


Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за январь 2018 года в полном объёме за 197 руб.:
Банковская карта: Яндекс.деньги: Другие способы:
Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке:
«Вернуться на сайт магазина»
После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru
Вы получите доступ к каждому произведению января 2018 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.

 

518 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 29.03.2024, 18:28 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Актуальные новые букмекерские конторы в России . Как скачать с youtube в mp3 как скачать аудио музыку с youtube.
Поддержите «Новую Литературу»!