Климешов Григорий.
Статья «Умберто Эко. Трогать книги ».
...В последнее время у меня было два разных повода говорить о любви к книгам, и в обоих случаях с публикой, в которой было много молодёжи. Говорить о чистой страсти к книгам трудно. В интервью прекрасной передаче третьей программы «Фаренгейт» (она была создана давно, чтобы прививать любовь к чтению) я говорил, что для этого нужно немного, как для извращенца, занимающегося любовью с козами.
Если ты рассказываешь, что провёл ночь с Наоми Кэмпбелл или с одной очень красивой девушкой, живущей в одном подъезде, тебя слушают с интересом, завистью или хитрым возбуждением. Но если ты расскажешь об удовольствии, полученном от совокупления с козой, люди в недоумении попытаются сменить тему разговора. Если кто-то коллекционирует картины эпохи Возрождения или китайский фарфор, то тот, кто приходит к нему домой, восторгается этими чудесами. А если, напротив, кто-то показывает какую-нибудь книжонку 17 века формата 1/12, с листами, окрашенными в красный цвет, и говорит, что тех, у кого она есть, можно пересчитать по пальцам одной руки, заскучавший посетитель поспешит уйти.
Библиофильство – это любовь к книгам, но не обязательно к их содержимому. Интерес к содержимому можно удовлетворить и в библиотеке, а библиофил, даже не равнодушный к содержанию, хочет обладать самим предметом, и по возможности самым первым экземпляром, вышедшим из печатного станка. То, что есть такие библиофилы, я не одобряю, но понимаю: заимев неразрезанную книгу, они не разрезают её страницы, чтобы не испортить её. Для них разрезать страницы редкой книги было бы как для коллекционера часов – разбить коробку, чтобы посмотреть механизм.
Библиофил – не тот, кто любит «Божественную комедию», а кто любит дату её издания и дату издания её копии. Хочет дотронуться до неё, перелистать, провести рукой по переплёту. В этом смысле он «говорит» с книгой как с предметом, чтобы узнать о её происхождении, истории, бесчисленном количестве рук, которые её держали...